— Допустим — я согласен, — выдержав паузу, хозяин дома приступил к торгам. — Насколько мне известно, подобные проекты в частном порядке пытались осуществить некоторые маглорожденные и мелкие аристократы, но потерпели неудачу из-за слишком больших закупочных цен драконьего навоза.
— Ты не совсем прав... старина, — "Альбус" усмехнулся уголками губ и, откинувшись на спинку кресла стал рассказывать. — Маглорожденные действительно пытались открыть подобный бизнес, но они не учитывали нескольких важных факторов: сопротивление Визенгамота, который не позволял торговать с маглами, так как появляющиеся из ниоткуда продукты могли нарушить статут секретности, а необходимых документов, образования и денег для стартового капитала в обоих мирах у них не было; министерские налоги на предпринимательскую деятельность и торговлю, а также засилие разных служб, требующих получать самые разные разрешения; ну и конечно же монополисты, торгующие с магловскими производителями. Мы же получаем карт-бланш на предпринимательскую деятельность от министерства магии, так как фактически будем заниматься благотворительностью, давая жилье, работу и необходимые лекарства для эмигрантов; сквибы оформят бизнес на свои документы в магловской Англии. При успехе предприятия, за пять лет мы сможем наладить поставки продуктов питания для всей Великобритании... при этом без химических добавок, вредных для организма. Экологически чистые продукты — это большая ценность в наше время, Люциус, и что-то мне подсказывает, что с развитием технократического общества, они станут еще дороже.
— А драконий навоз? — уже практически согласившись с предложением бывшего старика, Малфой все же попытался найти брешь в этом проекте. — Фермы потребуют закупать этот ресурс оптовыми партиями.
— Это не нужно, — благодушно отозвался "Дамблдор". — У нас есть свой, ничуть не уступающий, а может быть даже, превосходящий заменитель. Только скажи, сколько нужно — и единороги завалят тебя навозом.
Союз двух твердынь
Полуденное небо заслоняли хмурые серые тучи, холодные волны накатывали на каменистый берег, лодочные снасти поскрипывали, придавая напряженной обстановке еще более тревожную атмосферу. Авроры в алых мантиях, обвешанные защитными амулетами как рождественские ёлки игрушками, парили над побережьем верхом на метлах, волшебными палочками испуская серебристый туман "Патронуса", которым дополнительно ограждали себя от воздействия дементоров, а также не давали темным тварям, питающимся положительными эмоциями ускользнуть из кольца блокады.
"Да в сравнении с этими кошмарами, подменыши были сущими милашками", — неприязненно передернув плечами, вынуждено констатировал "Альбус", сходя по трапу на причал каменистого острова.
— Мистер Дамблдор, — глава охраны тюрьмы, являющийся бледным и малоэмоциональным мужчиной средних лет, который носил аврорскую мантию и целую связку защитных амулетов на груди, поприветствовал главу прибывшей делегации скучающим голосом и безразличным взглядом.
— Мистер Бустер, — добродушно улыбнулся в ответ "Дамблдор", одетый в ставшую привычной золотую мантию, из-под которой выглядывал воротник белой рубашки. — Все готово к операции?
— ...камеры с заключенными закрыты, мои подчиненные сидят в комнате охраны, — откликнулся собеседник. — Как только вы предоставите приказ, подписанный министром, сможете приступить к изгнанию дементров.
— Да-да, конечно, — директор Хогвартса извлек из кармана своего одеяния туго свернутый свиток, перевязанный красной лентой и запечатанный золотым воском с гербом министерства.
Пока местный начальник сверялся с приказом Фаджа и убеждался в его подлинности, с корабля на берег сошли несколько Невыразимцев в коричневых мантиях с глубокими капюшонами и Гилдерой Локхарт в лазурной мантии поверх небесно-голубого костюма. Голубоглазый блондин был бледен, дежурная улыбка на его лице казалась натянутой, пальцы правой руки лихорадочно вцепились в волшебную палочку. Впрочем стоило признать, что держался он весьма достойно, да и уже пережитые в обществе учителя приключения, заставляли ощутить некоторую, пусть не совсем обоснованную, уверенность в своих силах.
— Готов к очередному подвигу, мой верный ученик? — решил подбодрить подопечного великий светлый волшебник, периферическим зрением наблюдая, как работники Отдела Тайн устанавливают палатку с расширенным пространством.
— Естественно, учитель, — самым воодушевленным голосом, на который был способен, отозвался профессор ЗОТИ. — Я же — Гилдерой Локхарт! Я там, где опасность!
На слишком громкий возглас отреагировал один из темных силуэтов, круживших над треугольной башней тюрьмы. Существо, облаченное в рваный черный балахон, вытянув вперед тощие серые руки, покрытые струпьями, начало пикировать к гостям.
— Я вас прикрою, директор, — произнеся эти слова, молодой героический писатель, вскинув волшебную палочку на изготовку, смело шагнул за спину учителя, прикрываясь им от одинокого дементра.
— "Экспекто Патронум", — выписав в воздухе жест заклинания, бывший старик влил в него поток магической силы, вызывая в памяти самые яркие и радостные воспоминания последних десятилетий своей собственной жизни, начиная от нахождения ученицы, своим упорством сумевшей раскрыть весь заложенный природой потенциал, при этом не оступившись на долгом и сложном пути, заканчивая счастьем от воссоединения с сестрой...
Яркая вспышка ударила по глазам и за ней тут же последовал жалобный вой. Когда люди проморгались, их взглядам предстала удивительная картина: неудачливый страж Азкабана лежал на земле, распластавшись в форме звезды, а у него на спине сидела необычного вида крылато-рогатая серебряная лошадь, которая с озадаченным и смущенным выражением морды крутила головой, осматривая остров.
На берегу словно бы стало теплее и даже краски обрели новую яркость. Несколько дементоров, которые хотели было последовать за своим сородичем, вернулись на прежнюю высоту и сделали вид, что совсем ничего не заметили, а жалобного воя вовсе не слышат.
— Гхм... — прочистив горло, мистер Бустер, маска невозмутимости которого дала заметную трещину, не скрывая недоумения произнес. — Это было неожиданно. Но мистер Дамблдор, разве ваш Патронус — не феникс?
"Хороший вопрос", — вынужденно признал "Альбус", безмятежно улыбнувшись в ответ.
— Облик Патронуса, мой мальчик, может меняться в течение жизни, порой самым радикальным образом, — последовал поучительный ответ от великого светлого волшебника. — Для этого волшебник должен пережить сильное потрясение, либо переосмыслить какие-то свои взгляды на жизнь... Прости старика, но пояснять подробнее причины метаморфоз своего защитника я не буду.
— Понимаю, — вернув себе холодный вид, начальник тюрьмы кивнул и свернув свиток, вернул его бывшему старику. — Приказ подлинный. Можете приступать... И будьте любезны, прикажите своему Патронусу встать с дементора, пока мы все не оглохли.
...
После того, как Патронус "Дамблдора" исчез, на побережье снова стало холодать, но стражи Азкабана более не решались приближаться к опасным гостям. Тот же бедолага, который ощутил на себе вес серебряного аликорна, с удивительной для своего вида прытью метнулся вверх и затерялся среди других темных силуэтов.
Тем временем Невыразимцы установили палатку и раскрыв вход, похожий на горловину большого мешка, кинули внутрь активированный артефакт, излучающий наиболее питательный для монстров спектр эмоций. В то же время авроры, получив сигнал через амулеты связи, усилили давление серебристого дыма и стали сжимать кольцо. В результате дементоры, сперва по-одному, а затем и целыми группами стали скрываться в палатке, стенки которой были защищены от прохождения через них духов, а также использования магии перемещения (из-за чего ее пришлось везти на волшебном автобусе от самого министерства).
Нескольких наиболее упрямых монстров пришлось загонять в палатку при помощи телесных защитников, но в итоге остров оказался отчищен. После того, как артефакты Невыразимцев показали, что неживых стражей в Азкабане не осталось, сотрудники Отдела Тайн затянули горловину своеобразного мешка и распрощавшись с великим светлым волшебником, под охраной десятка волшебников в красном отправились в обратный путь. Свой груз они собирались скинуть в Арку Смерти, являющуюся односторонним порталом в пустоту, который использовался для избавления от неудачных творений магов древности, слишком живучих преступников, опасных артефактов, которые способны устроить конец света (там закончил свой путь печально известный Ящик Пандоры).
Лишившись своих чудовищных стражей, Азкабан не стал менее жутким и неприветливым — все же атмосфера страданий и отчаяния буквально впиталась в стены крепости и вряд ли вовсе когда-нибудь могла развеяться самостоятельно. Однако пассивное воздействие было куда слабее активной ауры уныния, а потому, волшебники приободрились и даже начали негромко перешучиваться, готовясь приступить к следующему этапу беспрецедентного замысла...
* * *
— Вот камера заключенного, которого вы хотели увидеть первым, — объявил начальник тюрьмы, жестом приказывая молодому подчиненному открыть дверь. — Сириус Блэк: один из самых стойких преступников. Но боюсь, в прошлом году он все же тронулся умом...
— Печально это слышать, — искренне произнес "Альбус". — Могу я с ним поговорить наедине?
— Я бы не советовал... — мистер Бустер смущенно отвел взгляд, но задать уточняющий вопрос "Дамблдор" не успел, так как дверь с тихим скрипом открылась.
— Сириус... — позвал молодой аврор.
— Гррр... — раздалось хриплое рычание в ответ.
— Сириус, стой! — попятившись, волшебник нацелил на проход волшебную палочку. — Стой, а то хуже будет!
— Рррав-рав-рав! — из камеры выскочил худощавый и лохматый мужчина, стоящий на четвереньках и скалящий пожелтевшие зубы, среди которых выделялись клыки. — Гав-гав-гав-гав!..
— Тихо! — рявкнул на заключенного начальник Азкабана, скручивая в трубку зачем-то взятую с собой газету. — Сидеть! Место! Плохой Сириус... Очень плохой Сириус.
При виде того, как мужчина в красном, при помощи газеты загоняет в камеру рычащего и скалящего зубы преступника, ведущего себя словно уличный пес, директор Хогвартса почувствовал, что тут уже опоздал. На душе стало грустно и противно, а хохот других преступников, сидящих в соседних камерах, делал ситуацию только более мерзкой.
— "Петрификус тоталус", "мобиликорпус", — отправил связку из двух заклинаний в заключенного бывший старик, прерывая это представление безумия и абсурда, замешанного на жестокости и безразличии. — Мистер Бустер, я рекомендую вам и вашим людям покинуть остров и взять отпуск, во время которого пройти тщательнейшее обследование в госпитале Святого Мунго.
— Что вы имеете ввиду, Дамблдор? — нахмурился волшебник, которого фактически лишили одного из немногих развлечений на работе.
— У вас наблюдаются признаки профессиональной деформации личности, вызванные долгим соседством с дементорами, — терпеливо пояснил великий светлый волшебник. — Из-за этого, вам кажутся нормальными поступки, которые в иной ситуации выглядели бы как минимум неуместными.
— Вы намекаете на то, что я — ненормальный? — начал закипать мужчина, потянувшись за волшебной палочкой, но тут же замер, когда авроры, сопровождавшие бывшего старика, молча нацелили на него свои концентраторы. — Вы об этом еще пожалеете. Я буду жаловаться министру! Это произвол!
— Эхе-хе-хе... Похоже скоро у нас появится новый сосед, — произнес Рабастан Лестрейндж.
— Или одного заменит другой, — поддержал его брат. — Второе даже лучше, а то Сириус в последнее время стал совсем скучным.
— Мистер Бустер, сдайте палочку и артефакты, — попросил сопровождающий "Альбуса". — Мы вас сопроводим до лодки и поможем добраться до госпиталя.
— Я думаю, в этом нет необходимости, — остановил попытку ареста директор Хогвартса, удостоившись недоуменных взглядов от всех присутствующих. — Господин начальник Азкабана не преступник, а такой же пострадавший от воздействия ауры дементоров, как и все остальные. Уверен, узнав о возможном диагнозе, он и его люди сегодня же примут меры и возьмутся за исправление последствий. Со своей стороны я могу обещать, что лечение и вынужденный отпуск, будут оплачены из фонда министерства.
"И почему в этом мире куда не посмотри, всюду вылезают какие-то проблемы? Это как столешница, которую пытаешься оттереть, но под одними пятнами обнаруживаются другие".
— Благодарю, мистер Дамблдор, — холодно отозвался теперь уже бывший начальник охраны. — С вашего разрешения, я заберу некоторые вещи и сообщу подчиненным, что мы покидаем остров.
* * *
Разместившись в бывшем кабинете мистера Бустера, великий светлый волшебник первым делом решил попытаться достучаться до разума Сириуса Блэка. Мужчину посадили на стул с подлокотниками, зафиксировали на сидении при помощи наколдованных веревок, чтобы он не упал, и разбудили легким разрядом магической молнии.
Смотреть на истощенного, заросшего мужчину со звероватыми чертами лица, который затравленно озираясь, тихо поскуливал как побитый пес, было почти физически больно. Мало кто решился бы попытаться прочитать мысли безумца, так как это небезопасно для самого волшебника, а искать информацию в его памяти вовсе дело почти бесперспективное... Но все же у "Альбуса" был богатый опыт, в том числе и в мысленном общении с разными полуразумными, а то и неразумными существами.
— Все будет хорошо, мальчик мой, — постарался успокоить нервничающего пациента "Дамблдор", устроившись на стуле напротив...
...
Спустя три часа кропотливой работы с тем, что осталось от самосознания мистера Блэка, перед директором Хогвартса выстроилась приблизительная картина того, как он скатился до такого состояния, в то время как другие заключенные хоть и тронулись умом в разной степени, но не перестали считать себя людьми. Первую пару лет своего срока, Сириус пользовался анимагией, превращаясь в большого черного пса, чтобы обманывать дементоров, таким образом заметно облегчив соседство с этими существами. К сожалению подобное не могло продолжаться слишком долго, и тело, вынужденное выживать на скудной еде в отвратительных условиях, постепенно ослабевало, начав терять и магическую силу, все больше уходящую на поддержание собственного здоровья.
В какой-то момент превращаться в собаку и обратно стало настолько трудно, что мужчина решил сберечь силы, начав больше времени проводить именно в форме собаки, что соответствующим образом сказалось на восприятии мира и мышлении. Когда же один из стражей Азкабана, во время очередного обхода этажа застал Сириуса в теле человека и присосался к его эмоциям, ситуация только ухудшилась...
Попытка превратиться в собаку в процессе "кормления" не удалась, что ударило по и без того расшатанной психике молодого мужчины. Пользуясь своими обрывочными знаниями по ментальной магии, он попытался создать защитную маску собаки, чтобы спрятаться за ней при следующем визите монстра, а когда добился определенных успехов, решил ее не "снимать".
