К Лазурной полосе

От грустных мыслей меня оторвал Эл:

— Барин, смотри, там караван на стоянке. Мы над ним пролетим или стороной его обойдём?

Я полностью убрал тягу чугунков и кормовых амулетов левитации, добавив маны на носовые. В результате Сова сохранила ту же подъёмную силу, только сильно задрала нос. Распластанные крылья стали под углом к набегающему потоку, на глазах замедляя стремительный полёт грузовоза. А когда я развернул чугунки в обратную сторону и дал тягу, Совушка вообще остановилась, зависнув в воздухе. Вот и славно, теперь можно взять приближающий камень и оценить обстановку. Блин, ну и глаза у Эла! Ведь точно, караван. Это же надо, разглядеть вереницу повозок с такого расстояния! Осмотрев караван и окрестности, я решительно повёл Сову на посадку. Вжика с подопечным приземлились рядом, подняв крыльями целое облако снега. Выбравшись из уютной кабины, я подошёл к драконе и примостил зад на торчащий из снега камень. Поёжился. А тут, однако, свежо: мало того, что минус, так ещё с моря поддувает порывистый ветерок, щедро разбавляя морозный воздух противной сыростью. Крылатой на холод и сырость было плевать. Она накануне хорошо покушала, всласть поспала, утром славно размялась, помахав крыльями и насладившись полётом. Что ещё нужно для счастья? Вот разве что почёсывание надглазных бугорков... Вжика подползла поближе и умостила голову у меня на коленях. Блин, тяжёлая-то какая! Что, нельзя было рядом лечь? Лукавый взгляд из-под прищуренного века сказал, что нельзя. Вздохнув, я принялся за отработку барщины — почёсывание драконы. Хуссвег, или как его там, смотрел на происходящее во все глаза. Он даже по-собачьи поворачивал голову то на один бок, то на другой, столь велико было его удивление.

"Рассказывай", — в отличии от позы и балдеющего выражения на морде, мысли драконы были полностью серьёзны, без какого либо намёка на лукавство.

— Хорошо, слушайте все. Что непонятно — спрашивайте.

Я говорил вслух для Эла, одновременно мысленно повторяя слова для драконов. Правда, в ментале я ещё вставлял зрительные образы для лучшего понимания моих слов.

— Итак, впереди стоит торговый караван. (картинка) И стоит он тут не спроста: меняет колёса повозок на полозья. (вторая картинка) Судя по малому количеству переобутых телег — всего две — работы только начались, так что застрял он тут надолго и до следующего утра с места явно не сдвинется. Но это проблемы старшего каравана, не мои. Меня больше беспокоит то, что место стоянки находится слишком близко к моей захоронке. (третья картинка) Если мы начнём её раскапывать, нас обязательно заметят, а это стычка, которая добром не кончится. Отсюда вопрос: нам спрятаться и ждать, пока караван уйдёт сам или как-то подтолкнуть его к уходу? Сразу говорю: убивать и жечь нельзя.

Чёрный дракон, поначалу бивший хвостом в предвкушении веселья, от моих последних слов заметно погрустнел и насупился.

— Ждать да догонять, только времечко терять, — поговоркой ответил Эл. — Этот караван завтра уйдёт, так демоны другой принесут! Что, сызнова ждать-дожидаться? Я мыслю так: нужно его изгонять. И немедля!

Хуссвег одобрительно закивал головой. Стоп, не понял, он что, слышит Эла? Пипец, приплыли.

"Не волнуйся, не слышит. Это я повторяю для младшего слова твоего ученика", — расставил всё по местам голос Вжики. Фух, просто гора с плеч. Я реально опасался укрепления дружбы одного мальца с другим, ожидая от такого союза кучу неприятностей.

"А ты что скажешь?" — обратился я к драконе.

"Подожди, мне нужно подумать", — ответила она. И добавила: "Ты чеши, не останавливайся. Можешь рассказать мне что-нибудь хорошее. Твой рассказ думать мне не помешает".

Я вновь стал поглаживать самое чувствительное место драконьего тела, но делал это скорее машинально, чем обдуманно. Мои мысли занимала просьба Вжики рассказать ей о чём-нибудь. Но о чём? Не думаю, что ей покажется интересной повесть о создании капель или об укрощении бешенной табуретки. Может, поведать ей о нашем с Хурргом походе в Алый анклав? Спросил и получил горячее одобрение. Мол, от Хуррга лишнего слова не выпросишь, буркнет что-то невразумительное, вот и вся беседа. Блин, похоже, мне нужно будет поговорить с драконом на тему семейных отношений, а то получит от ворот поворот и будет дуться. Причём, отлуп он поимеет от Вжики, а дуться станет на меня. Чтобы как-то сгладить негатив подруги по отношению к ухажеру, я повёл рассказ, рассыпая Хурргу кучи комплиментов. Пел хвалу его смелости и уму, восторгался его идеей обойти серебро шлема для ментального общения. Словом, старался вставить ревнивца в самом благоприятном свете. По моим словам выходило, что без нашего славного Хуррга я бы десять раз отдал богам душу в том походе. Я так увлёкся рассыпанием дифирамб, что не сразу заметил отсутствие младших. А когда заметил...

Подкрадитесь сзади к вальяжно шествующей кошке и громко хлопните в ладоши. Испуганный кошак рванёт с места так, что обгонит даже звук вашего хлопка. Скажу без хвастовства: в кабину Совы я стартанул с не меньшим ускорением. Ухватил приближающий камень и выметнулся на волю. Пулей влетел на самый верх древней скалы, сплошь изъеденной дождями и ветровой эрозией, приложился к камню и тщательно оглядел округу. Вот они! Сорванцы преодолели уже половину пути от нас до стоянки каравана. Пожалуй, если бы они не двигались зигзагами, прячась от дозорных стражников, они бы вполне успели пробежать весь путь. Но что меня больше всего удивило, так это то, что они не только шли или бежали, а ещё и общались! Как оказалось, барьеры разрушать необязательно, даже языковые. Их всегда можно обойти (заговорить на третьем, понятном обоим языке), перепрыгнуть (найти переводчика), или найти в них лазейку. Такой лазейкой в "моя твоя не понимай" стал язык жестов. Эл так ловко подбирал движения, что их смысл был понятен не только идущему рядом дракону, но и мне, находящемуся в полукилометре от собеседников. Вот он ткнул пальцем в дракона, встал на дыбы подобно атакующему медведю и указал пальцем на стоянку. Понятно, предлагает Хуссвегу напасть на караван. Вот мерзавцы, им ведь запрещали жечь и наносить увечья! Но, как оказалось, это была ещё не вся задумка Элвера. Он потыкал пальцем себе в грудь, взял в руки сломанную оглоблю, найденную тут же и принялся размахивать ей с самым героическим видом. Потом показал, что несколько раз ударит дракона. Тот якобы испугается и улетит, а Эл наплетёт караванщикам с три короба и заставит их поскорее уехать. Мол, торопитесь, пока дракон с подмогой не вернулся. Вот же шельмецы, всё-таки удумали как запрет не нарушить и при этом повеселиться, прогнав целый караван. Пожалуй, в будущем эта парочка станет опаснее гремучей смеси. Их очередная проказа может рвануть так, что тесно покажется всем. Нет, разводить их надо, разводить пока не поздно и чем дальше они окажутся друг от друга, тем лучше будет для всех. Я спокойно поведал Вжике обо всём увиденном, а она, обычно спокойная до флегматичности, вдруг не на шутку переполошилась.

"Ты знаешь, почему юных драконов никогда не пускают в бой?" гремел в ментале её голос. "Им достаточно увидеть одну каплю собственной крови из крохотной раны, чтобы превратиться в яростного, свирепого зверя, уничтожающего всё живое поблизости. Такими нас создали предки для того, чтобы оставшийся в одиночестве птенец мог постоять за себя при нападении более сильного хищника. С затуманенным разумом маленький дракончик будет бросаться на всех, в ком увидит угрозу. А вывести его из такого состояния могут либо мать, либо старейшина. Им достаточно одного ментального посыла, чтобы птенец их послушал и очнулся.

Но здесь нет ни матери Хуссвега, ни старейшины, все они остались в Алом, и живы ли, неизвестно. Выходит, что остановить моего воспитанника в случае необходимости будет некому. Если дрожащий от страха стражник случайно зацепит Хуссвега наугад выпущенной стрелой, а та просто царапнёт крыло или кожу между чешуйками, дракон увидит свою кровь. И тогда пропало всё! Он просто не сможет очнуться от наваждения, пока не перебьёт всех".

"Но ведь Хуссвег взрослый? А ты говорила про юных драконят".

"Ум у него юный, а что превращает дракона в чудовище — ум или тело, никто точно не знает".

"А улететь от него можно? Хрен с ним, с караваном. Самим улететь и переждать, пока ясность разума не вернётся".

"Улететь от него сможет только дракон. Всех остальных крылатых, которые не могут пользоваться порталами, он легко догонит. Вот и получается, что здесь не выживет никто".

"А ты? Ты ведь сможешь улететь?"

"Нет, он мой воспитанник, и я должна пытаться его остановить всеми способами. Даже ценой собственной жизни. Таков закон. Хотя понимаю, что у него тело взрослого самца и он гораздо сильнее меня. Ослеплённый буйством, он убьёт меня мимоходом и даже не заметит".

"Тогда чего мы ждём? Если останавливать берсерка, то сейчас, пока он дров не наломал".

"Хорошо. Садись мне на спину, твоя птица может не успеть".

Я вскарабкался на шершавую спину драконы. М-да, в прошлый раз, когда зверюга щеголяла летучей сбруей, а у меня под задницей имелась набитая волосом кожаная подушечка, летать было гораздо удобнее. Странно как-то: к нам всем вот-вот придёт большой чёрный песец в драконьем обличии, а я в последние минуты жизни о комфорте рассуждаю. Старею, что ли?

"Облети младших по дуге и потом зайди сбоку так, чтобы ты могла высадить меня между птенцами и караваном".

"В каком месте тебя высадить?"

А действительно, где? Владения корабелов-дроу отделялись от людских земель труднопроходимым горным массивом, который постепенно переходил в холмистую местность и далее в равнину. Заросший лесом берег где круто, где полого спускался к морю, и дорога петляла по узкой полосе между водой и деревьями, повторяя все изгибы береговой полосы. Кое-где встречались следы древней вулканической деятельности — обрывистые участки берега, отделяющие тракт от воды стенами скальных выступов.

Этот торговый караван остановился на днёвку как раз возле одной из таких стен, укрывшись за ней от холодного ветра с моря. Место было выбрано с толком: с одной стороны естественное укрытие от непогоды, с другой лес, источник топлива для костров. Возле ближнего к нам края скалы высился оплывший от времени курган, насыпанный кем-то в память давно позабытых событий. Вот за этим-то курганом и прятались наши сорванцы. Подходить к ним сзади я не хотел из опасения напугать проказников. Что они выкинут, когда увидят, что их шалость раскрыта? Хорошо, если останутся на месте смиренно ждать наказания за самовольную отлучку. А вдруг кинутся наутёк? Ведь тогда они влетят прямо в табор, насмерть перепугав охрану, а мне никак нельзя допускать подобного.

Получалось, нам нужно оказаться на небольшом пятачке свободного места между рукотворной возвышенностью и табором повозок. Только там можно было предотвратить нежелательную нам стычку мальцов с охраной. Да, там тесно, но другого удобного места я в упор не видел. Ещё раз взвесив "про" и "контра", я послал Вжике картинку свободного участка тракта между подножием кургана и дремлющим у костра дозорным.

Дракона не стала заморачиваться со скрытностью окольных путей или полётом украдкой на бреющем. Поднявшись над землёй, она просто открыла портал к облюбованной мной площадке и нырнула в него. Буквально через секунду я уже скатывался по драконьему боку. Открывшийся портал взбудоражил охранников каравана, а появившийся из него дракон вызвал жуткий переполох среди возниц. Отрабатывая своё жалование, охранники потянули клинки из ножен, ощетинившись во все стороны колюще-режущими железками и нестройной толпой двинулись к нам, как к источнику угрозы. Хотя сами тряслись от страха не менее возниц.

Приземлившегося дракона воины увидели сразу, а меня нет, из-за чего моё появление стало для них неожиданностью. В первую секунду они замешкались, сбившись с шага, но потом наставили на меня оружие. В свою очередь я развёл руками, показывая пустые ладони, и повернулся к кургану. Воины остались на месте, буравя мне спину настороженными взглядами, но в драку кидаться не спешили. Во-первых, я был безоружен, во-вторых, к лагерю не приближался, а в-третьих... Моё "в-третьих" в этот момент как раз зевнуло, продемонстрировав отменный набор клыков. А драконов тут уважали безмерно, аж до мокрых штанишек.

— Кто таков? — срывающимся голосом просипел старший охранник.

— Спаситель твой. — бросил я ему через плечо.

— А от чего хоть спасать станешь, спаситель?

— Там увидишь.

Краем глаза я заметил пробирающихся к нам через взволнованную толпу владельца каравана вместе с начальником охраны, что обещало начало совершенно неуместных сейчас долгих пререканий. Я вновь обернулся к кургану и крикнул:

— Эй, мягкие чешуйки, выходите.

Тишина, только слабый шум шепотков за спиной. Я вновь крикнул, уже с требовательным нажимом в голосе и ментале:

— Элвер, Хуссвег, хватит прятаться, кому говорю. Ваше веселье на сегодня отменяется.

Через тридцать томительно-долгих, показавшихся мне целой вечностью секунд из-за кургана появился сокрушенно-виноватый Эл. Чуть позже вслед за ним выполз Хуссвег.

При виде чёрного гиганта толпа испуганно сзади ахнула и шустро попятилась. Ведь выжить после встречи даже с одним драконом в приграничье сродни героическому подвигу, о котором вечерами рассказывают внукам и правнукам, а тут их сразу двое. Правда, ни тот, ни другой нападать пока не спешили, но одним своим видом нагоняли жуткий страх. Взоры толпы постоянно перебегали с Вжики на Хуссвега и обратно. Чёрный не шёл, а плёлся нога за ногу. Эмоций драконья морда не выражала, но в ментале от него так и веяло растерянностью. Ящер не понимал, почему я позволяю себе такой тон и столь смело требую от него выполнения своих приказов. А при виде Вжики его растерянность тут же сменилась робостью. Похоже, вызвать неудовольствие своей наставницы Хуссвег страшился больше всего на свете.

Почувствовав, что меня понемногу начинает отпускать дикое напряжение, я обернулся к Вжике и выдохнул:

— Хиссга! Будь добра, проводи воспитанников обратно.

Вжика вздрогнула, когда я обратился к ней по имени, данному ей соплеменниками. Она согласно склонила голову, едва не ткнувшись носом мне в грудь. Повинуясь охватившему меня порыву, я провёл рукой по её щеке, коснувшись кончиками пальцев надглазных бугорков и едва слышно добавил: "пожалуйста, больше не оставляй птенцов без присмотра".

Похоже, не только я чувствовал облегчение оттого, что трагедию удалось предотвратить. Вжика осторожно потёрлась головой о мою руку, ласково толкнула рогом в плечо и... вдруг выдала ментальный посыл такой силы, что Хуссвег аж присел. А специально для непонимающего Эла, дракона подкрепила мысленный приказ впечатляющим рыком. Чёрный, помявшись на месте, неуклюже развернулся и потопал в обратном направлении. Следом за ним шагал поминутно оглядывающийся Элвер. Пацан явно хотел что-то спросить, но недвусмысленный толчок рогов Вжики заставил его отложить все расспросы до более удобного времени.