| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Дополнительные функции. Супер. Замечательно. Если знаешь, о чем идет речь. А если не знаешь? В простом варианте берешь и спрашиваешь. А в моем? Как не насторожить Аю? Может попробовать опять сослаться на потерю памяти? Или нет, надо спросить про что-нибудь этакое странное, про спутник, например. Если он существует в принципе, то помощница может и ответит, а если его нет, то спишется на больную головушку.
— Ая!
— Слушаю.
— Мы можем сейчас увидеть спутник?
— Из точки вашего местонахождения без дополнительного оборудования спутник увидеть невозможно.
Вау! Есть! Он есть! Спутник существует, какой я умный! Значит был и корабль, космический. А если он ЕЩЕ есть? Ну, и что? Если команда корабля не улетела с этой планеты, значит... Ничего не значит. Может, им надоела цивилизация и они всей командой решили уединиться на малоразвитой планете? А может, была авария, они сели на спасательной ракетке, а основной корабль того, тю-тю. И остались из всех командир да штурман.
Аж вспотел. Версий миллион. Что бы еще спросить?
— Ая! — сказал я строгим голосом, — тогда покажи мне спутник на экране.
— Назовите кодовое слово, пожалуйста.
— Конец связи.
Обломинго. Ладно, и то хлеб. Когда вернусь, буду трясти Бониса как грушу, пока не расколется. Должны были остаться еще какие-то вещи, обязательно должно быть еще что-то. Блин, были б сигареты, закурил бы. Нет, вредно это. Вышел из комнаты на улицу, несколько раз глубоко вздохнул, помахал руками.
В Горске мне с ребятами предоставили деревянный сарай, разделенный перегородкой на две комнаты и называемый домом. А взвод разместили в соседнем сарае попроще, хотя куда уж проще.
Наши разговоры с Аей я вел одними губами, вряд ли кто что мог услышать. Да и кто будет специально слушать. Каждое утро садится старший в позу лотоса, прикрывает глаза и что-то шепчет. И пусть себе шепчет, это его дело. Надо быть очень смелым человеком, чтобы в этот момент беспокоить командира.
В итоге застряли мы в этом болоте почти на неделю, дожидаясь обоз. Он пришел на шестой день нашего сидения в Горске.
— Господин магистр, — в комнату постучался Клеменс, — обоз пришел. Я хозяина обоза отловил, готов давать показания.
— Клем, Клем, ты полегче с ним, он человек свободный. Запускай, заждались уже.
В комнату зашел добротно одетый пожилой коренастый дядька, поклонился глубоко, но с достоинством.
— Торговец дель Шунир из Коруны, ваша светлость. Ваш человек, — вошедший слегка повернул голову в сторону Клеменса, — сказал, что вы хотели видеть меня. Весь к вашим услугам, ваша светлость.
Серьезный дядька, солидный. Все же торговец из столицы. И разрешение на торговлю золотом далеко не каждому выдают. Уважаемый человек, так я и не собираюсь его обижать.
— Рад вас видеть, уважаемый дель Шунир. Меня зовут магистр Гор. По заданию Его императорского величества мы идем в 'Скальную крепость'.
Торговец крякнул, смутился и начал что-то изучать на носках своих сапог.
— Что-то не так?
— Уж больно неожиданно, ваша светлость. По зиме да в 'Скальную'... — мужик покачал головой.
— Мне сказали, что вы знаете дорогу туда, — я внимательно посмотрел на торговца.
— Нет, ваша светлость, не знаю, мне в тех гиблых местах делать нечего.
— Жаль, значит мы вас ждали зря. Клеменс, начинайте собираться, через полчаса выходим.
Я встал, торговец тут же вскочил следом.
— Ваша светлость, если позволите.
— Слушаю.
— Дорога в те края как бы одна, но петляет сильно, заплутать можно не знаючи. Развилка в нужную вам сторону у деревни Пыни, до нее километров триста будет. Мы могли бы до этой деревеньки пройти вместе, а там я попробую вам проводника сыскать.
— Хорошо, пошли.
— Ваша светлость, дайте, пожалуйста, время до утра, и люди и лошади притомились, да и куда в ночь-то выходить, а?
Я подумал, подумал и согласился. Где шесть дней, там и семь, бог с ним. Что-то я мало верю в наличие проводника в деревне, но в тех глухих лесах, что начинаются сразу за Горском, мы даже эту деревеньку с идиотским названием можем не отыскать.
— Хорошо. Выходим завтра в семь утра.
Ту плохо наезженную колею, по которой мы двигались, дорогой назвать можно было с большой натяжкой. Я мысленно несколько раз похвалил себя за то, что не стал вчера горячиться и не погнал отряд в путь на ночь глядя.
Дель Шунир прекрасно держался в седле, мы ехали рядом во главе длинной колонны и изредка перебрасывались ничего не значащими фразами. Впереди нас ехал только дозорный.
— Как ни странно, ваша светлость, именно в этих местах совершенно безопасно, разбойников здесь нет, потому как грабить просто некого. Северным варварам мы везем всякую ерунду да продукты, на это никто не позарится, а обратно пойдем с золотом, так на один возок будет двадцать человек освободившейся охраны. А после Горска нырнем на тайную тропку, там их сотни, и ищи нас.
— Ну, а звери дикие?
— А против зверей разных есть у нас амулетик специальный, господами магами в столице заряженный, — с этими словами торговец вытащил из-за пазухи небольшую бляху на цепочке.
Я посмотрел — рабочий амулет, и заряд довольно сильный. Черт его знает, может действительно отпугивает зверушек. Пока не нападут, не узнаем.
Ближе к вечеру дошли до рукотворной поляны в лесу. Деревья были срублены и аккуратно сложены в штабеля.
— Место первой ночевки, ваша светлость, у нас так весь путь размечен. Там в низинке ручей, вода чистейшая.
Отряд действовал по отлаженному распорядку, а мы развели небольшой костерок и уселись на чурбаках, давая отдых спине и всему остальному от езды верхом.
Со стороны часового послышался какой-то спор. Там стоял человек, как мне показалось, в монашеской одежде.
— Это брат Силай, странствующий монах, — сказал хозяин обоза, — удивительной силы веры человек. Мы его подобрали в двух днях пути до Горска, тоже зачем-то идет на север.
За время нашего пути мы изредка встречали монахов, бредущих куда-то по своим делам, поэтому я ничуть не удивился рассказу торговца.
— Эй, служба! — крикнул я часовому, — пропустить.
В нашу сторону двигался изможденный невысокий монах. Длинные грязные волосы свисали сосульками, на худющем лице фанатично горели глаза. Монах шел, не глядя по сторонам, вцепившись взглядом только в меня.
Внезапно в ухе металлическим голосом заорала Ая:
— Опасность, опасность!! Обнаружено взрывчатое вещество неизвестной мощности!
Время почти остановилось. Дурацкая мысль: слова-то какие знакомые. Потом еще одна: этот монах с таким взглядом похож на живую торпеду.
Монах медленно, как в киселе делает еще шаг. Сидевший к нему спиной Тораг начинает медленно поворачиваться.
Еще шаг.
До меня доходит связь слов Аи с появлением монаха. Торпеда.
Еще шаг.
— Поднять силовые барьеры! Поднять силовые барьеры!
Тораг разворачивается.
Монах сует руку за пазуху, достает что-то круглое и замахивается.
Я толкаю в сторону торговца и кричу во все горло: Защита!
Тораг медленно, очень медленно поднимается. Я начинаю выкручивать свою защиту на полную мощность.
Монах дьявольски улыбается и кидает это круглое мне в лицо.
Отступление.
Настоятель Голим внимательно смотрел на худого человека, стоящего перед ним с опущенной головой. Один из самых фанатичных членов боевого крыла братства, живой укор всем остальным послушникам, брат Силай.
Еще двести лет назад братство последователей Светозарного было сильно и богато, отец нынешнего императора не жалел денег и сам был его почетным членом. Все изменилось в один момент, когда тогдашний главный хранитель веры неосторожно поддержал темных во время второй магической войны.
Настоятель и еще несколько братьев были казнены, все накопленные сокровища изъяты в пользу империи. Братство пришло в полный упадок и держалось на голом энтузиазме рядовых членов и поредевших прихожан. С приходом нового императора ничего не поменялось: из казны братству не перепадало ни серебряка, ни медяшки. Арнольд XXVII весьма иронично относился к Голиму и всячески над ним подшучивал в присутствии толпы придворных. О каком уважении к вере можно говорить в такой ситуации?
Голим решил действовать хитрее, чем его предшественники. Боевое крыло братства тихо и постепенно уничтожало всех посторонних поставщиков северной дури — морщанки. В какой-то момент настоятель стал контролировать практически весь рынок сбыта наркотика. Деньги, обрушившиеся на братство, тратились на обучение новых воинов веры, приобретение оружия, боевых артефактов темных. И немалая часть оседала в личном подвале настоятеля. Настанет время и Голим заставит императора заплатить за все то унижение, которое он испытал.
И вдруг все рушится в один момент. Какие козни темных сил занесли этого чужеземца, это дьявольское отродье в Ланов?! Столько лет потрачено на отладку безопасных поставок морщанки в столицу. Кружным путем через захолустный город, никто и никогда не догадался бы. И все прахом, наместник убит, Седой убит, все ниточки оборваны. Теперь все заново, шаг за шагом. Голим сжал кулаки в лютой злобе. Чужеземец должен быть наказан, и мера наказания для него только одна — смерть!
После долгих опытов безумный брат Анитиох изобрел божественный огонь, способный разорвать на куски самого дьявола. Месяц назад он изготовил для братства два адских яблока отмщения, всего лишь два, и обещал подготовить еще дюжину. Но недавно неимоверный взрыв превратил его в пыль вместе с сараем, где он жил и творил последние несколько лет.
Одно бесценное яблоко Голим отдал дону Бреми якобы для того, чтобы тот отомстил за сына. Не говорить же этому проходимцу Бреми, что настоятелю глубоко наплевать на смерть его непутевого сына. Чужеземец, странный магистр — вот кто нужен Голиму. У Бреми есть, это точно известно, как минимум парочка опытных головорезов, способных любого отправить в мир иной. За пятьдесят золотых безутешный папаша должен расстараться.
Но беда в том, что чужеземец — маг, и, говорят, сильный. Люди Бреми могут оплошать, испугаться, просто не справиться с заданием. Надо бы подстраховаться, и здесь как раз пригодится брат Силай. Честно говоря, он уже надоел главному настоятелю до чертиков, да простит его Светозарный за такие слова, своим желанием рвать и резать всех, не пришедших к вере.
— Брат! — Голим умел найти подход практически к любому собеседнику, — над нашей обителью нависла смертельная опасность.
Настоятель подвел послушника к креслу и практически силой усадил его туда. Сам сел рядом на подлокотник, приобняв Силая за плечи.
— Коварный враг пришел из ниоткуда, опутал разум нашего императора, втерся к нему в доверие и требует запретить нашу веру, разрушить нашу обитель. Имя ему — магистр Гор. Силен враг, ох силен... День и ночь думаю, как его одолеть. Некого мне послать на битву с чужеземцем, на битву страшную и тяжелую, — Голим тяжело вздохнул. — Завтра сам пойду к нему, вызывать на бой, на свой последний бой. Сердце мое разрывается на части, но не от страха, а от жалости и нежности к нашим братьям по вере. Как вы здесь останетесь одни, без моей защиты и наставления.
Силай вскочил из глубины кресла.
— Разрешите мне, отец настоятель! Я пойду!
— Не сомневался я в тебе, брат Силай, ни минуты, да только смерть твоя будет напрасной. Чужеземец — маг, ты его даже поцарапать не сможешь. Здесь надо действовать хитрее. Сегодня ночью принял я божественный дар от Светозарного — яблоко отмщения. Император отправляет чужеземца с заданием на север. Ты пойдешь по его следам, будешь идти долго и неотступно. И отмщение совершишь не ранее, чем через тридцать дней после выхода из столицы, чтобы никто не связал смерть Гора с нашей обителью.
После ухода послушника Голим устало сел в то самое кресло, где только что сидел брат Силай.
'Вот так-то, господин магистр, от двух адских яблок тебе точно не укрыться, я никому не позволю стоять у меня на пути'.
Брат Голим прикрыл глаза, и еле заметная улыбка тронула его губы.
— Легкой дороги, чужеземец, надеюсь, Светозарный услышит мои молитвы.
Вас когда-нибудь били лопатой по лицу? Я испытал это в полной мере — сильнейший удар взрывной волны защита погасила не полностью, слишком поздно я стал увеличивать ее мощность. Меня откинуло метра на два, от удара жутко болела грудная клетка, голова звенела и отказывалась соображать.
— Штурман! Зафиксировано опасное понижение жизненного тонуса! Рекомендуется срочно посетить медблок для получения необходимой помощи! Зафиксировано опасное понижение жизненного тонуса! Рекомендуется...
— Ая, заткнись! Я тоже заметил понижение тонуса. Конец связи.
Как мне хреново... По сути, нас спас Тораг. Он успел вскинуть руку и ударить по летящему предмету, и бомба взорвалась практически над ним. Расслабились мы все, непростительно расслабились, забыли про защиту. Вот только Тораг погиб, думая не о своей защите, а о моей безопасности. Ему не хватило секунды, чтобы произнести нужное слово и включить защитный накопитель.
Илиниус сидел дальше всех, но ему тоже досталось. Он мотал головой и непонимающе озирался по сторонам. Хозяин обоза лежал в стороне ничком, припорошенный землей и мусором, и не двигался. Похоже, всё.
Попытался встать, но резко затошнило, и я упал обратно. На четвереньках дополз до Илиниуса.
— Янис! Янис! Как ты?
Парень продолжал бестолково мотать головой. Пришлось взять его за руку и ухнуть в него приличную порцию энергии.
Взвыла Варвара:
— Ты что делаешь?! Нам самим не хватает!
— Варя, потом ругаться будем, парню помочь надо.
В глазах Илиниуса появилась мысль.
— Что это было? — прокричал он. Понятно, контузило и с ушами что-то. Надеюсь, что маговская регенерация ему поможет.
— Потом расскажу, — крикнул ему в ответ, — посмотри, что с мужиком! — кивнул я в сторону хозяина обоза.
Сознание краем отмечало крики и суету в лагере, но сейчас меня не это интересовало. Все же заставил себя встать и, качаясь, побрел к Торагу. Лучше бы я этого не делал — нет Торага, половины точно нет. Эх, Тораг, Тораг...
А где этот монах, где эта гнида, надо посмотреть, может какие-то особые приметы, родинки-бородавки найдутся, может кто опознает потом? В быстро сгущающихся сумерках метрах в пяти увидел лежащее тело в каких-то обрывках. Да-аа, вряд ли я что здесь увижу, все кровью залито. Подошел и с ненавистью пнул труп монаха. Труп застонал. Я упал на колени и начал трясти убийцу.
— Кто, кто тебя послал?!! Отвечай, падла!
Монах опять застонал, в кровавом месиве вместо лица открылась щель и человек прерывисто прошептал:
— ...ат, ...ат ........м, я сд.....л это.
Отсутствующие губы попытались изобразить улыбку и замерли.
— Тварь! Очнись! Очнись, сука! — я еще раз встряхнул монаха.
Рваная в клочья аура стремительно таяла. Хотел поддержать его энергией, но Варвара не дала.
— Нет! Не надо! Не поможет, он уже умер.
Без сил упал на траву рядом с трупом и закрыл глаза. Опять я виноват, сам дал команду пропустить. Это так расслабляюще на меня подействовали слова дель Шунира, что здесь совсем безопасно, и вот результат.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
