Второй шанс. Книга первая

В голове медленно проплыла фраза "проблемы учеников".

— Кстати, — сказал я, пытаясь до конца осознать, что же именно меня привлекло в этой дурацкой фразе, — ты в курсе, что гений и сумасшедший это практически одинаковые понятия.

— Философски, — подметил Глеб.

— Это точно, — подтвердил я, после чего снова задумался над въедливой фразой.

Да что же в ней такого? — спросил я себя мысленно. Да то, что Глеб просто не уточнил, какие именно проблемы мы решаем. А ведь на тот мы решали только одну конкретную проблему. Ну как решали... можно сказать только начали что-то решать. Не факт, что дело продержалось бы дольше нескольких недель.

Но.

Сейчас не об этом. Сейчас о том, что в тот самый момент, когда я понял, что Глеб не уточнил какие именно проблемы мы решаем, я осознал, что перед нами целое непаханое поле проблем, которые явно требуют решения. Например? Например, те же ботаники, которых обижают более сильные ученики. Да, чем старше класс, тем слабее эта проблема — с возрастом ботаники понимают, что физическая сила мало решает во взрослой жизни, если ты конечно не хочешь стать каким-нибудь спортсменом. Но сейчас... сейчас же золотой век школьной неравноправия. Восьмой класс — это идеальный период для того, чтобы брать деньги с ботаников за защиту от нападок со стороны хулиганов. Почему? Потому что это именно тот возраст, в котором нападки становятся сильнее, а социализация детей достигает того уровня, на котором уже никому не хочется быть изгоем. Четырнадцати-шестнадцатилетние подростки стремятся завоевать уважение в глазах сверстников, пытаясь быть похожими на влиятельных взрослых. В то же время у мальчишек наступает период того самого созревания, и они активно начинают думать о противоположном поле, из-за чего борьба за первенство приобретает ещё и первобытный характер. Это-то я знаю по собственному опыту. И пускай я в свои настоящие четырнадцать никогда и ни за что не боролся, боясь агрессии со стороны более сильных ровесников, но зато я всегда мечтал о том, что когда-нибудь смогу набить морду какому-нибудь бандиту вроде Фурсы, чтобы все девчонки класса после этого стали моими.

Именно поэтому был серьёзный резон для того, чтобы расширить сферу влияния, о чём я незамедлительно и сообщил Глебу:

— Короче, — наконец сказал я спустя несколько минут раздумий, — нам нужно расширять сферу влияния. Я только что понял, что глупо ограничиваться чем-то одним, если мы можем предоставлять и другие услуги.

— Например какие? — спросил Глеб, отчего я всерьёз удивился. Неужели он сам до сих пор об этом не думал?

— Например, мы можем предоставлять ту же защиту двоечникам, которую ты сам используешь для реализации каких-то своих целей. Мы же, когда только познакомились, уже обсуждали эту тему и ты говорил, что пользуешься помощью хулиганов, чтобы те защищали всяких ботаников, чтобы всякие ботаники помогали тебе с решением домашних заданий.

— Не совсем так, но в общи чертах да, — Глеб кивнул.

— Но сейчас ведь больше нет нужды в том, чтобы пользоваться помощью ботаников. Сейчас у нас есть группа отличников и хорошистов, которые могут решить тебе всё, что захочешь. А значит что?

— Что?

— Что нужно привлекать хулиганов к нашему, пока что небольшому дельцу, чтобы мы могли зарабатывать ещё больше.

— По сути выходит та же схема, — наконец дошло до Глеба.

— Ага. По сути мы можем снизить затраты на зарплату наших... назовём их интеллектуальных работников, благодаря хулиганам, которые будут вроде как крышевать этих интеллектуалов. — Немного помолчав и пронаблюдав за реакцией Глеба, я добавил: — Ну что, до сих пор считаешь меня гением? Хотя, по сути, я всего лишь использую твой же метод.

— Это факт, — подтвердил Глеб. — Только вот ты используешь его по максимуму, не боясь облажаться и хочешь достигнуть более глобальных целей, в то время как я использовал его менее масштабно и не создавал целую организацию, с помощью которой можно захватить мир.

— Глобальность это моё всё, — гордо заявил я. — Это да. Об этом я и говорил, когда в первый день мы с тобой общались по поводу того, кем я хочу стать.

Итак, держа в голове неплохую идею по раскрутке нашей — всё же будем называть вещи своими именами, — школьной мафии, я не думал о том, чтобы просить Фурсу работать на нас. Нет. Фурса, как мне казалось, был слишком умным, чтобы просто не взять и не предать нас однажды. С Фурсой было опасно иметь дела. Но... Но, если бы я продолжил организовывать мафию без помощи Фурсы, а спустя какое-то время он бы узнал, что я не взял его в долю — в долю самого прибыльного бизнеса школы, — он бы тоже вряд ли обрадовался и тоже нашёл бы способ хорошенько нам подгадить. Следовательно, на весы легли два плохих варианта. Что называется — один хуже другого. Но как известно — из двух зол выбирают меньшее. Что же в моём случае было меньшим злом? Верно — организовать союз с Фурсой. Но, чёрт возьми, как же мне не хотелось этого делать! Как же я не хотел в принципе контактировать с этим человеком!

Но в итоге, так или иначе, я понимал необходимость участия Фурсы. Как бы я не хотел этого признавать, без него мафия не была бы мафией. Нужно было мириться с тем, что Фурса — одна из влиятельнейших сил школы, с которой бояться связываться многие. Начиная с простых учеников, некоторых учителей, заканчивая даже простыми обитателями района, некоторые из которых не раз оказывались жертвами нападок отпетых гопников. Откуда я это знаю? К тому времени я проучился в школе достаточно, чтобы узнать многое из того, что происходило на районе.

Короче говоря, через пару дней, после того, как я решил расширять наш с Глебом бизнес, я решился на встречу с Фурсой, не забыв при этом прихватить смягчающее обстоятельство в виде Глеба.

В назначенное время мы с Глебом выдвинулись из дома. Стоял прохладный осенний денёк — то самое время, когда вроде ещё можно гулять без куртки, но вот если ты планируешь затянуть с прогулкой, тебе вряд ли поздоровится. Мы прошли несколько дворов, опрашивая встречающихся знакомых — видел ли кто Фурсу, знает ли где он может находиться, не пробегал ли он где поблизости, и всё в таком духе. И после нескольких отрицательных ответов всё же решили отправиться на окраину, к тем самым плитам, у которых и произошло наше примирение.

На плитах, к сожалению, или к счастью, в этот раз никого не было. Если честно, лично я обрадовался этому факту. Потому что слишком уж пугающе, как по мне, выглядели эти плиты — место, где наверняка собираются кучи наркоманов, занимаюсь тут своими грязными делишками и без того выглядит устрашающе. А когда в таком месте любят собираться ещё и самые опасные гопники района, то оно становится в сотню раз омерзительнее, представляясь конкретно в моём сознании, как некий портал в ад — здесь будто всегда царит дьявольская атмосфера, на небе постоянно висят свинцовые тучи, а позади — где-то там в поле, — того и гляди земля начнёт проваливаться под ногами, превращая планету в какой-то эпицентр апокалипсиса, с выскакивающей из трещин лавой и всё вот это вот и так далее.

В общем, мы ушли.

Фурсу обнаружили на аллее, что пролегала за районом — как те же плиты, только с другой стороны. Если плиты вели за город, то аллея вела в город. То есть, не вела, а была некой границей между нашим захолустьем и остальными районами города.

На аллее не было каких-то излишеств, вроде декоративных заборчиков или красиво высаженных деревьев. Напротив — тут даже лавочек-то толком не было, а деревья были рассажены как попало. Но зато это была, наверное, самая большая аллея города. Не аллея, а целый, блин, сквер — не широкий, а длинный сквер, где, к слову, всегда было очень много народу.

Мы встретили компанию Фурсы на одной из детских площадок — идеальное место для сбора гопников. В этот раз Фурса не стал нарываться сходу, но и быть вежливым всё ещё не собирался.

— Здарова, придурки, — как бы в шутку и как бы презрительно сказал он, протягивая руку Глебу.

— Это ещё что значит? — возмутился я.

— Что? — ответил Фурса.

— С каких пор ты решил, что можно называть нас так?

Дима внимательно всмотрелся в мои глаза, пытаясь найти там хотя бы чуточку страха. Но я держался, как подобает любому переродившемуся заново неудачнику, знающему, что, в случае чего, его спасёт какое-то там тайное сообщество.

— Да расслабься ты, — Фурса со всей силы хлопнул меня по спине, после чего его рука не вернулась обратно, а подтолкнула меня прямо в сторону собравшейся компании.

Здороваться никто с нами не стал. Видимо великие хулиганы из шайки Фурсы не считали нас достойными своего рукопожатия. Ну ничего — подумал я тут же, — ещё посмотрим, как вы будете относится ко мне через годик...

— Какими судьбами? — изображая наигранную вежливость поинтересовался Фурса.

— Хотим предложить партнёрство, — без лишних отступлений начал я.

— Какое, на хрен, ещё партнёрство?

Говорить о сути работы напрямую не было смысла, так как сначала объект нужно было заинтересовать.

Поэтому я закинул очередную приманку:

— Хорошее партнёрство за хорошие деньги.

— Бабки? — Фурса оживился. — Чё за партнёрство-то такое, блин? Харе уже выпендриваться. Базарь как есть! — тут Дима, видимо понял, что я заигрываю с ним для подогревания интереса, и это явно не очень-то нравилось ему. Но понял он не в прямом смысле, а как-то на подсознательном уровне.

— Короче, дело такое, — поняв, что интерес уже подогрет, а продолжать морочить Фурсу себе дороже, я решился высказать всё как есть, — мы тут организовали небольшое предприятие... — тут я задумался: говорить или нет? Если скажу, то тут же поступит требование помочь безвозмездно. Если мы начнём помогать Фурсе, если он внезапно начнёт получать хорошие оценки за домашние задания, которые, к слову, приносит не чаще раза в год, то это будет выглядеть очень уж странно. На столько странно, что запросто можем потерять всё, чего ещё даже не добились. Но если отказать... короче, ситуация, как я уже говорил, не из лучших. Но, выбирая меньшее зло и надеясь на какое-то чудо, всё же решился сказать как есть. А там уже была не была. Если и загнёмся, то хотя бы в самом зародыше. — Помогаем двоечникам получать хорошие оценки, — наконец ответил я.

— Как? — внезапно спросил кто-то из компании Фурсы. Видимо, тема заинтересовала гопников.

— Наняли несколько отличников и те за деньги предоставляют ученикам разные услуги, — проинформировал я. — Кому-то помогают с домашними заданиями, кому-то помогают с ответами у доски, а кому-то решают контрольные.

— Ну ни хрена себе, — с улыбкой на лице объявил Фурса, — слыхали какие у нас предприниматели завелись?

Я посмотрел на реакцию подопечных Фурсы — им было не до смеха. Некоторые, конечно, поддержали лидера слабыми смешками, но вот остальные... остальные всерьёз задумались. Задумались так, как, наверное, не задумывались еще никогда в жизни.

Неожиданно, один из них спросил:

— А чё по стоимости?

И тут я понял, что иду в верном направлении.

— По-разному, — коротко ответил я, понимая, что уже могу позволить себе такой наглый ответ, в виду явной заинтересованности дружков Фурсы.

— У нас есть прайс, в котором конкретно описана каждая услуга, — уверенно вмешался Глеб. — Если интересует, могу завтра принести вам экземпляр.

— Да на хрена завтра? — очередной подопечный Фурсы раскрыл рот. — Давай сегодня. Чё ждать-то.

Дима лишь молча вертел головой, только и успевая взглядом подлавливать разговорившихся шестёрок. Впервые я увидел Фурсу в таком растерянном состоянии.

— Э, вы чё, пешки! — наконец слово взял сам Дима. — Вы чё разбазарились?! Кто разрешал?!

— Да Диман, — явно стыдливо произнёс один из приспешников Димана, — тема-то реально интересная.

— Вы чё?! — сильнее заводился Фурса. — Внатуре попутали?! На хрен вам это грёбаное домашнее задание?! Вас же, придуроков, через два года выгонят из школы! Так чё вы паритесь вообще?!

А вот это уже интересно. То, что Фурса не имел цели получать хорошие оценки в несколько раз упрощало наши переговоры. Это значило, что с ним мы могли расплачиваться деньгами и не поставляться перед математичкой. А тот факт, что Фурса был против того, чтобы все его подопечные пользовались нашими услугами, играл нам на руку вдвойне. Как минимум, потому что, решив помочь кому-то из шестёрок Фурсы втихую, мы бы посеяли в его команде семя раздора. Так сказать, нарушили бы сплочённость.

— Короче, — снова вмешался я, да так нагло, что сам от себя не ожидал такой наглости, — мы тут не для того, чтобы вас ссорить. Мы пришли с конкретным предложением.

Фурса окинул своих подопечных строгим взглядом, мол: не дай бог кто-то решить выпендриться или заговорить, после чего повернулся обратно к нам.

— Сколько платите? — требовательно произнёс он.

Последние события явно повлияли на его настроение.

— Зависит от качества работы, — деловито заявил я.

— Ты чё, ещё и выпендриваться будешь?! — чуть ли не взревел Фурса.

Я же остался на месте, даже не пошатнувшись от такого акта агрессии.

— Это называется бизнес. Если не вы, найдётся кто-нибудь другой.

Снова заглянул за плечо Фурсы, чтобы пронаблюдать за реакцией шестёрок. Судя по их лицам можно было сказать, что ещё чуть-чуть и на пиратском корабле Димы начнётся бунт. Не явный, но скрытный. Подпольный.

— Вы чего думаете, парни? — обратился напрямую к банде Фурсы, которая ещё совсем недавно даже не хотела пожимать нам руки, но теперь, узнав, кто мы и что из себя представляем, они явно поменяли мнение.

— Я слыхал о вас, — нарушая негласный приказ Фурсы, заговорил один из компании, — сейчас в школе все о вас говорят.

Ого, вот это, конечно, поворот! Прошло всего несколько дней, а о нас уже говорят. Ну теперь хотя бы понятно, почему так резко изменилось отношение шестёрок к нам. Но всё равно интересно, в честь чего такой интерес?

— Что говорят? — поинтересовался я.

— Что вы можете решить любу задачу. Даже на контрольных обещаете помогать.

— Это да, — гордо подтвердил я. После чего углубился в тонкости: — Пока правда нет необходимого оборудования, но со временем закупимся наушниками и будем через них транслировать решения клиентам.

— Блин, Диман, реально нормальная тема, — вмешался очередной парень. — Чё тут думать. Пацанам надо помочь. И бабла хорошо поднимем и с мозговитыми пацанами контакт наладим.

Внезапно Фурса отвесил мощный подзатыльник только что говорившему.

— ЗАКРЫЛИ РОТ! — не скажу, что внезапно, взревел Фурса. — ШАВКИ!

— Да скажи уже что-нибудь другое, — вмешался я. — От твоих постоянных угроз уже башка раскалывается.

Что это было? Потеря страха? Вряд ли. Забыл ли я, что несколько месяцев назад чуть не погиб от ударов Фурсы? Нет, не забыл. Но в этот раз я знал, чего ожидать. Как говорится: знание — это половина победы. Если у тебя есть разведка, она сообщает о силах противника, и, конечно будучи хорошим тактиком, можешь планировать ход предстоящего сражения, отталкиваясь от конкретных цифр. Самым банальным и самым ярчайшим примером будет Фермопильское сражение — даже с малыми силами, но при правильном их распределении, можно добиться много.