Мы взлетали, как утки, ...

Коренное отличие югославской армии от румынской состояло в том, что власть Карагеоргиевича была весьма условной! Армия 'выросла' из 'Черной руки', мощной боевой организации, борющейся за 'Великую Сербию', которая считала себя в праве снимать, казнить, и назначать королей. И вот ей дал оплеуху 'старший брат', на радость еще одним 'союзникам', которых, кстати, 'Черная рука' сильно недолюбливала.

Желтов предоставил слово командующему британскими войсками в Средиземноморье генерал-лейтенанту Александеру, который зачитал Указ короля Петра II. Было видно, что все командиры-'четники' напряглись, и ждут решительного жеста своего командующего, чтобы сорвать совещание. Я попросил у Желтова слова.

— Товарищи, господа! Я прошу всех успокоиться! Претензии, высказанные в адрес королевской армии, высказаны тремя сторонами, поэтому их можно считать объективными. Меня интересует вопрос: почему руководство 'четников' дало такие распоряжения и приказы. Как мы видим, даже их король понимает, что сейчас нет ничего важнее борьбы с немецко-фашистскими захватчиками. Но, генерал Михайлович, почему-то считает иначе. Вы можете объяснить свои действия? И, рекомендую Вам помнить то обстоятельство, что сейчас не сорок первый год. Да, Югославия потерпела поражение, но Вы же не сдались, так же, как не сдались те, против кого вы сейчас активно воюете. Может быть, это и есть объединительная идея? В недавнем разговоре со Сталиным, я услышал от него оценку, почему мы выигрываем: 'Мы сильнее тем, что сумели сплотить наш народ, и он сам выдвигает из своих рядов тех, кто сможет обеспечить нашу Победу'. Задумайтесь, господин генерал, над этими словами.

Михайлович, которого смутила моя молодость, решил огрызнуться:

— Не имею чести знать господина генерала, мне не понятен вопрос почему он здесь, и дает рекомендации: как, кому, и о чем думать?

— Я — командующий 1-й гвардейской особой воздушной армией Резерва Ставки Верховного ГлавноКомандующего, его представитель на Южном направлении, и мне поручено организовать воздушную поддержку наступления Народно-Освободительной Армии Югославии.

Михайлович попытался начать разговор о том, почему началась война между его отрядами и Тито. Говорил около пятнадцати минут, затем его прервал Буденный.

— Генерал, что ты тут грязное белье из мешков достаешь? Вопрос стоит несколько иначе, чем ты пытаешься его представить. Ситуация давно изменилась. Сейчас я тут и король, и правительство, и сам господь бог. Здесь, у меня в тылу, никого, кроме войск охраны тыла, не останется. Даже не надейся. Вы вернетесь сюда после победы, и вот тогда будете выбирать себе нового короля или президента. Захотите подраться между собой? Это ваше личное дело будет. А сейчас у тебя два варианта: либо под мою команду, либо через Особый Отдел в тыл. Вот он согласился с тем, что встает под мою команду. Будем формировать из них армию, что уже и делаем. Вопрос только в тебе и в твоих людях: или вы входите в состав этой армии, причем не отрядами и соединениями, а 'россыпью', либо мы Вас разоружаем. В случае сопротивления — уничтожаем. Третьего не дано. Война идет, и сюсюкаться с тобой никто не будет.

— Это я понимаю, господин маршал. Хорошо, ЮВуО присоединится к НОАЮ в полном составе, но нам бы хотелось знать: за что мы идем воевать. Великосербии не стало: Косово захвачено Албанией, Македония — Болгарией, в Хорватии немцы и итальянцы, в Банате — венгры, в Словении — Венгры, немцы и итальянцы.

— Немцы, пока, вам не по зубам, ваше направление — Итальянский фронт. Вместе с Вами будут воевать еще пять дивизий болгарской армии, которые заканчивают формирование и переучивание. Согласно заключенному договору с правительством Отечественного фронта Болгарии, спорная территория, аннексированная в прошлом году, отойдет Югославии. Мы признаем довоенные границы. — ответил ему Буденный.

— С болгарами мы не очень дружим, две войны и аннексия, но, в случае признания довоенных границ, возражать не станем. Когда они отведут войска из Македонии и Косова?

— Отводить войска никто не будет. По моему приказу, по готовности, они войдут в соприкосновение с итальянцами в Хорватии.

Михайлович пристально смотрел на маршала, пытаясь определить степень его заинтересованности в том, чтобы склонить командующего ЮВуО к сотрудничеству, но широкое лицо Семена Михайловича никакой заинтересованности не выказывало, и Драголюб понял, что его участь уже решена, как и судьба Недича, бывшего министра обороны Югославии, присягнувшего Гитлеру. Если он не согласится с предложением, то и он и большинство командиров, сидящих в этом зале, до своих отрядов просто не доедут. Он обдумывал и более хитрый ход: согласиться, и передумать потом, но он прекрасно помнил, что фоторазведчики русских уже давно покрутились неподалеку от мест базирования его отрядов, да и Тито, наверняка, сдал все его лагеря, места базирования и всех, кто ему известен. Хода назад не было! Он не ожидал такого поворота судьбы: мальчишка его предал. Впрочем, этого следовало ожидать после прихода к власти левого Правительства в Англии.

— Мне кажется, что в такой обстановке более чем необходимо присутствие в стране Его Величества, тем более, что его безопасность теперь легко может быть обеспечена. Он и послужит гарантом восстановления страны. — заявил Михайлович, просчитавший ситуацию, что приезд короля более выгоден ему, чем Тито. В крайнем случае мальчишка не уйдет от расплаты.

— Это дела сугубо сербские и мало имеют общего с темой сегодняшнего дня. Мы не возражаем против его присутствия в стране. — ответил Буденный. — Итак, господин генерал, как скоро можно ожидать окончательного принятия решения?

— Мое решение принято, господин маршал, осталось согласовать физические сроки и план мобилизационных мероприятий.

— Предоставьте списки ваших отрядов с указанием воинских специальностей военнослужащих генералу Курасову. Он занимается комплектацией командных кадров НОАЮ.

Санников, мой адъютант, приволок форму, я переоделся, куртку тоже пришлось сменить, всю вымазал в земле и глине. За селом Пятка сидело три 'Аиста', на них и вылетели в Батайницу. А там попал, как кур в ощип, в руки маршала Буденного, который меня обвинил в малолетстве, безответственности, чуть-ли не в срыве всей операции, а потом наградил 'Знаменем', подзатыльником и стаканом водки. В атаке на погреб принимало участие 8 из 12-ти 'тигров', и все они были уничтожены. Два — артиллеристами, остальные — авиацией.

Утром никакого горна и будильника не понадобилось: с соседнего минарета заунывно заорал мулла. Вместо привычной каши с молоком подали завернутый в тонкую лепешку салат с кусками мяса, обильно политый каким-то молочным соусом. И прекрасный кофе! Сто лет такого не пил! Захотелось под него еще и гаванскую сигару, но, пришлось обойтись казенным 'Беломором'. Слава и Борис есть такие лаваши не умеют, весь вымазались, в отличие от нас с Хабаровым. Эх, молодо-зелено. То ли дело мы, старики! Ну, полковник Хабаров, штурман армии, еще на старика тянул, а я... Впрочем, начальство не обсуждают. 'Спитфайры' уже сели и дозаправляются. Через двадцать минут мы в воздухе. Две четверки расположились справа и слева-выше. Идем к Каиру. Впереди 1600 километров пути, все машины идут с подвесными баками. Две запасных площадки: в Аль Джизе и в Каландии, севернее Иерусалима.

В Каландии передали восемь 'Спитфайров' англичанам, а 'Си-47-й', который привез их летчиков сюда, повез наших дальше на восток. Они будут перегонять из Багдада машины в Иерусалим, а через три недели пойдет поставка из Англии в Бейрут. В общем, какое-никакое взаимодействие было налажено. Главное, решен вопрос с бензином. Теперь мы на обслуживании RAF. До этого каждую заправку приходилось оплачивать чеками. Теперь все будут иметь заправочные книжки.

У немцев установилась абсолютная тишина в эфире после налета. Машины они, конечно, узнали. На появление здесь 'Ил-10-х' никто не рассчитывал. И сопровождали их 'И-185' и 'Лаг-5ф'. То же 'подарок' с Восточного фронта. И с красными звездами.

Проблему с водителями удалось решить раз и навсегда. Через некоторое время, в связи с действиями диверсионных групп Арабского Легиона и вермахта, мы вооружили этих людей и поставили их на довольствие. Впоследствии из этих людей выросла целая армия. Но тогда меня эти вопросы интересовали постольку поскольку. Есть? Работают? Толк есть? И фиг с ними!

Оставшись без союзника, немцы объявили Бадольо предателем и пообещали казнить его, но, поезд уже ушел. Итальянские войска, и прежде не представлявшие из себя серьезного противника, прекратили сопротивление и отдавали территории. Часть из них попала в плен к немцам, часть была интернирована нами и нашими союзниками. Перелом на юге произошел окончательный, поэтому Верховный и принял решение на вывод армии в Грецию, а оттуда в Словению и Австрию.

— А то, что промолчали, это — очень хорошо. Меня немного беспокоило то обстоятельство, что вы, по молодости лет, заострите внимание на бессмысленности операции в Италии. — Сталин ухмыльнулся в усы, всем своим видом показывая, что разговор окончен. — Пока есть время, можете слетать в Крым. До свидания, товарищ Шкирятов.

Армия переучивалась на МиГ-9 и Як-15. Было много аварий, положение у меня было очень шатким. Дальнейшее развитие ситуации я знал, но ничего не мог поделать с этим. Лишь в 48-м неожиданно пришел приказ прибыть в Москву. Кабинет Сталина совершенно не изменился, а вот сам был в белом маршальском мундире, а не в зеленом, как мне доводилось его видеть до этого. Внимательно меня осмотрев, а мы не виделись пять лет, Сталин заметил:

— А Вы изменились, товарищ Шкирятов. Мне доложили, что Вы книгу пишете?

— Нет, не пишу.

— А что так?

— Не вижу в этом необходимости, товарищ Сталин. За меня перепишут.

Сталин скрестил руки на груди, в одной руке он держал незажженную трубку.

— Про Первую гвардейскую Особую Воздушную армию вышло уже пять книг, пишут Ваши товарищи, мне доложили, что именно Вы руководите этой работой.

— Нет, товарищ Сталин. Мне присылали какие-то книги на рецензию, но я их даже не читал. Действия первой гвардейской были признаны неудачными и она была расформирована.

— Мне нравится Ваш ответ, товарищ Шкирятов. Обстановка в мире серьезно изменилась, Премьер Эттли проиграл выборы Черчиллю. Назревает война на Корейском перешейке. Принято решение восстановить 1-ю Особую армию. Её командующим назначены Вы. Поступаете в распоряжение маршала Буденного. Вы свободны!

— Есть! — я развернулся на выход, но у двери меня застал голос Сталина:

— А книги, книги Вам придется оценить! Вам, лично!

Я повернулся и увидел, что он улыбается.