Ибо богиня 01-15

"Алый Жезл", — Блейк попробовал на вкус придуманное название. Да вроде ничего... Можно будет ещё подумать, но можно и оставить.

С аватаром он мудрить не стал — все настройки по умолчанию. Внешность в этом случае для перешагнувших первый уровень сохраняется, а остальное... Прошлый раз повезло, не будем менять выигрышную методику, да и может, того парня удастся вернуть. Теперь у Блейка появились совсем другие возможности. Пользоваться ими или нет — это вопрос другой... очень опасный вопрос... Ладно, об этом он подумает завтра. А сейчас очень приятное занятие: распределение баллов по дереву умений... Кто— то прокачивает силу, кто— то — ловкость. Кто— то выбирает каст "огненная стрела", кто— то "ночное зрение"... А когда ты прыгнул через три уровня...

И библиотека. Откладывать ничего он больше не будет. Три статьи общим объёмом в 20k.

— Текстовый документ, — потребовал он, — новый, название: "Опыт одиночного существования в условиях среднегорья к востоку от холда Пристанище".

На экране аватар достал из деревянного комода пачку чистой бумаги, перенёс её на дубовый столик с гнутыми ножками, сел в тяжёлое кресло, аккуратно заточил гусиное перо, макнул в пузатую чернильницу и вывел украшенный завитушками заголовок...

Вторая статья будет о долине. В которой он опишет тамошние мхи и можжевельники и упомянет, что слухи о золотоносности речушки, протекающей по ней, оказались не соответствующими действительности.

За лживые сведения, внесённые в библиотеку, налагались такие сумасшедшие штрафы, что рисковать желающих не находилось ни на Земле, ни здесь, на Гессе. Ну, так он и не соврёт. Когда райты перерегистрируются, слухи — пойдут, а что всё это — не так, что в речушке нет ни золота, ни речного жемчуга, ни прочих ценных минералов или камушков, он прочитал в описании долины ещё перед первым прохождением.

А третья — о тигрозаврах. О методике отвлечения этих экзотов при помощи широкополосных спикеров. Вообще— то это уже не уровень вступительной статьи, да и Гейс с ним! Если он сразу получит доступ на второй уровень библиотеки, так разве кто будет против?

Работа затянулась до обеда, но дело было сделано. Сидеть в келье больше не хотелось, обедать Блейк пошел в ресторацию.

К ресторанам подобные заведения имели отношение косвенное: те же продуктовые терминалы, с теми же стандартными наборами, что и по кельям, только помещение большое — шесть рядов столиков по двадцать — двадцать пять штук в каждом... В общем, получалось так, что, если убрать мебель, а на противоположных концах повесить по корзине — можно бы играть в баскетбол, тем более, что потолки — высокие.

В рекламке ресторации указывалась ещё одна достопримечательность: смена меню здесь происходила на две недели чаще. Впрочем, геймеры, которые пользуются пансионом бизнес— класса, в еде, обычно, не привередливы. Им и сотни с лишним наборов на квартал хватало с избытком. А две неделю туда— сюда... интересно, их хоть кто— то замечает?

Блейк, не заморачиваясь, и здесь, как утром дома, ткнул в "случайный выбор", взял поднос и пошел к намеченному месту. Народу было, как обычно — половина столиков пустовала.

Из буклетов, прочитанных ещё на Земле, он знал, что проектировщики ни пространство, ни энергию на Гессе не экономили, вот и здесь, как почти повсюду, был заложен 100% резерв по вмещаемости. А захочется уюта — всегда найдётся местечко в одной из крохотных таверн, захочется покуролесить, сбросить пар после успешной игры — пивных пабов тоже с избытком... Ну это, конечно, если ты при деньгах. Или с рейтами (и то, и другое — взаимоконвертируемо). А на нет и суда нет, есть вот ресторация, где всё бесплатно, где пятьдесят процентов компонентов блюд — гарантированно естественного происхождения, и гарантировано должное количество калорий с витаминами. Даже приятный вкус — и тот гарантирован тоже.

Другое дело, что вот вдруг захотелось яичницы... и чтоб пахла она костром... и чтоб была она из мелких яиц местных крякш. И посыпана сверху молодым моховиком: трава такая — основная еда мышоидов — запах у которой, привкус у которой... В общем, у мышоидов губа не дура.

Ну— у— у, если уж сильно захочется — есть, конечно, и в холде Пристанище пара мест, где готовят еду из местной органики. Но стоит она... Ужин — в хороший арбалет встанет. Блейк в один из таких после вылазки с научницей в саванну свою добычу и сдал. Однако, там для клиентов не совсем всё просто: нужно ещё и медицинское свидетельство, что твой организм эту органику приемлет. А разговоров об анафилактических шоках он, к примеру, ещё на Земле успел наслушаться. Недаром "Осиповне" пришлось неделю ждать, прежде, чем геймер крылышко крякши попробовал... И если б не его шоковое состояние, ещё б посмотрели, удалось бы ей подвигнуть парня на подобный героизм.

Блейк не спеша дожёвывал что— то похожее на селянский биточек, заедая его булкой (из пшеницы — земные зерновые, даже выращенные на местных краснозёмах аллергентных реакций практически не давали — давали, конечно, как же без них! — но не чаще, чем на Земле). Сидел он в конце зала, спиной к нему, лицом к оконному экрану. Камеры были установлены где— то на берегу океана — и там сияла Гела, а длинные волны с шипением и плеском подкатывали, казалось, почти к ногам. На столе перед ним лежала читалка со свежим боевичком, но он так и не запустил его... Задумался, замечтался, завспоминался...

— Парень, тебе не кажется, что в долине ты поступил неправильно?

На соседние стулья уселись двое, и на геймеров они не походили — слишком развитая мускулатура, слишком зализанные прически, слишком стеклянные глаза. Один — совсем квадратный, насупленный, неприятный, второй — чуть выше, чуть тоньше, и совсем не чуть развязнее. И приятного в нём было не больше. Он перевернул стул — спинкой вперед, и теперь раскачивался.

— Парни, а вам не кажется, что неправильно поступаете вы?

— И чем же? — лениво осведомился квадратный.

Как они его вычислили?! Это же невозможно! Нераздельность/Несмешиваемость реальностей — одна из аксиом Даяны/Гессы. Сказать им об этом? То есть признать, что в долине был именно он?!

— Я вас не звал. О чём вы говорите — не понимаю. И не понимаю, зачем оно мне надо, вообще: говорить с вами!

— А ты здесь многого не понимаешь, парень,— высокий качнул стул, навалился на стол, оперся об него локтями. Он занял собой почти половину стола — Блейк рефлекторно отшатнулся, тот довольно ухмыльнулся. — И мы тебе сейчас это подробно объясним.

Но тут вплотную с его локтями, вплотную к его голове — на столе оказалась нога в высоком ботинке.

— Вот и я послушаю тоже, — лениво сообщил новый голос.

"Нога — правая", — автоматически подметил Блейк. И ещё он отметил, что нога — женская. И что ботинок этот он знает. И голос тоже. И вспомнил, что обладательница того и другого — левша. И что она как— то упоминала про свой чёрный пояс.

— Привет, Блейк, — сказала развалившаяся на стуле, закинувшая ногу на стол Галина Осиповна. — Кажется, тебе теперь придётся отвыкать сидеть спиной к залу.

— Жилина, тебя сюда не звали! — сквозь зубы процедил квадратный.

— Ох— ох— ох, какая я стала старая, совсем слух потеряла! — запричитала научница. — Вот и не услышала, как Блейк на весь зал проорал: "Боча, Варлей, как я по вам соскучился! Идите ко мне! Я весь нынче такой правильный, что, практически, весь ваш!"

— Жилина, нарываешься... — прошипел Варлей.

Было видно: он не хотел отодвигаться, уступая ей — как только что ему самому уступил Блейк. Было видно, как он решал: не отпустить ли вожжи, пока она в такой небоевой позе...

Не успел. Научница сдёрнула ногу, навалилась на стол, опершись в него локтями.

— Да! — прошипела она ему в лицо. — Нарываюсь.

Она заняла почти половину стола. Между её готовыми сжаться кулаками и его, между его раздувшимися ноздрями и её расстояние было — в нож. В рукоятку от хорошего ножа. В лезвие.

— Ну, давай! Вас двое, я — одна! Ну!..

— Да ты!...

— Ах, вон оно что!.. Вон чего ты такой смелый! Вы здесь не одни! Ай да парень! Блейк, что ж это такого ты сотворил с райтами, что они тебя так зауважали?!

— Я в Даяне кончил их боевую группу.

— В одиночку?!

— Да.

— И тогда здесь, на Гессе они выслали на тебя боевую группу тоже, — и она ещё сильнее надвинулась на Варлея, — Так?!

У того только дёрнулись желваки.

— Сколько вас здесь? Шестёрка? Дюжина?

Он опять смолчал.

Она, не отводя взгляда от Варлея, спросила Блейка:

— А сколько их было там?

— Шестеро.

— Значит здесь — дюжина. Не меньше. Потому что всё надо делать правильно. И тебя бы здесь уделали по всем правилам. Да вот только теперь... — она вдруг вскинула вверх руку и резко вывернула кулак... Как— то по— особенному блеснул браслет коммуникатора. — Вас — двенадцать, а нас?.. — Блейк не сумел удержаться, он оглянулся и увидел в разных концах зала еще два так же вскинутых кулака, два так же посверкивающих браслета. — А нас только трое! Ну, Варлей, схлестнёмся?!

— Нас четверо, — услышал свой голос Блейк.

— Ха! — зло хмыкнул Варлей. — Тоже мне, д'Артаньян нашёлся... — он откинулся, встал. — Ты не их. Они прилетели и улетят. А ты останешься здесь. С нами.

— Эххх!... — разочаровано откинулась Галочка Осиповна и снова закинула ногу на стол. — Он — и не ваш, Варлей. Не твой он. И знаешь, почему?

Варлей остановился. Всю сцену промолчавший Боча остановился тоже. Синхронно оглянулись.

— Он уже попробовал живой крови. И она ему понравилась. А у тебя от неё — несварение желудка. Так что продолжай жрать свои стерильные стероиды.

Варлей, было, дернулся, но замер, словно прислушался к чему-то, повернулся, и они с Бочей чуть ли не бегом помчались на выход. И не только они — со всех концов зала, дожевывая на ходу, а то и бросив недоеденное, геймеры спешили к дверям.

— Сколько их...— удивился Блейк. — Больше двенадцати... гораздо...

— А... — отмахнулась научница, — не бери в голову. Это в Даяне райты с кем-то по-крупному схлестнулись. Вот всех и вызвали.

— А второй клан позвал своих, — понял Блейк. — Интересно: так можно на Гессе вычислить клановую принадлежность в Даяне...

— И, кому надо, вычисляют, — она продолжала исподлобья следить за Варлеем. И как только за тем закрылась дверь, убрала ногу со стола. — Извини. Но ты же не хотел драться?

— Я... Я бы не сбежал.

— Хорошо, если так. Извини, — она ещё раз извинилась: — Когда касается геймеров, мы им... мы вам на слово не верим. У нас на ваш счет очень тяжёлая статистика.

— Я бы не убежал.

— Может, и проверим. Но я не о том. Повторю: тебе драться было бы не приятно? — выделила она отрицание.

— Нет, — признал он.

— Вот я и свела риск боестолкновения к минимуму.

— Интересная методика.

— Они не любят рисковать. Рисковые идут к троянцам. А эти... — она пренебрежительно хмыкнула. — Ну, ты сам видел. Стоило им понять, что предстоит не просто прописка тушканчика, а драка, — настоящая драка! — и они стушевались.

Блейк не успел задать свой вопрос — она снова перебила его:

— Подожди — давай пересядем... У меня ботинки, конечно, чистые, но всё равно, сидеть за этим столом теперь... — она поморщилась и опять выделила отрицание, — не приятно.

Он улыбнулся тоже, поднялся и... и заставил себя выговорить:

— Галя...

Она подняла на него глаза — взрыва не последовало.

— Галя, — повторил он, — а может, куда— нибудь... в другое место?

— Две недели прошло, а у тебя ещё остались деньги? — удивилась она.

— Денег осталось чуть-чуть,— не стал врать он. — Зато... Да, я еще раз спалился, но зато вышел на четвертый уровень. У меня появились рейты.

— Четвертый?! Много же нынче за райтов дают... — удивилась она и улыбнулась: — Рейты за райтов?

— Там еще и тигрозавры были, и ещё...

Блейк от облегчения расслабился и едва не упомянул про Алый Жезл, но Галине его виртуальные успехи были не интересны, её удивило другое, и она вполголоса перебила его:

— Однако! У геймера — перерегистрация, а он хочет потратить последнюю толику рейтов не на амуницию, а на меня? Как интересно...

— Это — "да"? "нет"?

— Есть еще один вариант: я подумаю.

Этот вариант означает: "сейчас — нет".

— Однако... — научница опять с интересом посмотрела на парня. — Геймер, а в логических конструкциях — точен...

— Я — программист. Я умею работать с оператором "if".

Она задумалась...

— Что ж, давай проверим, как у тебя с "если".

И перешла на старый английский — английский далёкого патриархального XIX века:

If you can keep your head when all about you

Are losing theirs and blaming it on you;

If you can...

Строчку она не закончила, а предложила Блейку:

— Продолжишь?

Подхватить строку Блейк не решился, он тоже начал сначала:

If you can keep your head when all about you

Are losing theirs and blaming it on you;

If you can trust yourself when all men doubt you,

But make allowance for their doubting too;

If you can wait and not be tired by waiting,

Or being lied about, don't deal in lies,

Or being hated, don't give way to hating,

And yet don't look too good, nor talk too wise...

— Ладно. Хватит. Уговорил, — она смешливо поморщилась: — А то и наши речи, кажется, становятся "слишком мудрыми", — снова улыбнулась и с какой-то угрожающей лукавинкой добавила: — Только учти — пива я не пью. Совсем. И никакого. И никогда.

— Жаль, — улыбнулся и он. — Но я помню, что... ты... ты пьешь чай.

"Ты", — он опять выговорил с трудом, но взрыва не последовало и на этот раз.

— И куда ж меня поведут? — вместо того спросила девушка.

— Можно сюрприз? — попросил молодой человек.

— И чего это сегодня меня так просто уговаривать? — хмыкнула Галя, взглянула ему в глаза и протянула руку: — Веди.

Он принял её ладонь.

Обычно Галина Осиповна ходила в перчатках, но за две недели "экспедиции" пару-тройку раз её обнаженной руки он коснулся — ладони у неё были влажными. И не то, чтобы сыроватыми, а именно вечно мокрыми...

Сейчас перчатки торчали из кармана её форменного комбинезона, а её мокрая рука... Влага её ладони только подчёркивала, что ладонь у него в руке — чужая, что ладонь — живая, что ладонь — не мужская. И что это — не деревяшка, не пластмасса, что это — часть тела, женского тела.

А ладонь сжалась:

— Эй, — тихо проговорили женские губы, — вернись... Здесь куча мебели... Воткнёмся.

"Заметила,— подумал Блейк, — заметила и, как у девчонок водится, преувеличила". Но лёгкий крышелёт, признался он сам себе, был. А лёгкое возбуждение осталось.

Мягкий огонёк остался тлеть и у неё в глазах... или на губах? в чуть приподнятых уголках чуть раскрытых губ?.. Он едва удержался, чтобы не поцеловать её прямо в них — прямо здесь, среди многой мебели и немногих геймеров, прямо посреди этой почти пустой ресторации.