Ламберт сделал шаг назад, продолжая молча смотреть то на руку, то на саму чародейку, из чего Эскель сделал вывод, что шрам в самом деле был и о причине его появления Ламберт ничего не знал. Да и в самом деле, кто задумывается о каких-то шрамах после Испытания травами, во время которого проще было сдохнуть, чем выжить?
— Это невозможно... — наконец прошипел он, находясь в полном замешательстве, но продолжая злиться.
— Что невозможно? — немедленно отозвалась Брин, складывая руки на груди. — Что какая-то чародейка вытащила тебя с того света? Или что чародейка в принципе вместо того, чтобы издеваться над тобой, влила в тебя обезболивающее, которое сама же и разработала специально для мутаций, и оно, черт побери, сработало? Или может быть невозможно то, что я уже который месяц занимаюсь поисками способа гарантированного выживания испытуемых травами? И сейчас как никогда близка к решению этой загадки! — громко сообщила она Ламберту и чуть спокойнее продолжила. — Я исследую кровь. В том числе твою. У всех ведьмаков выявилась вторая группа, а у тебя четвертая. Об этом мы говорили, пока ты подслушивал. И никаких мутаций я не проводила! — снова повысила голос Брин, но видя, что Ламберт перестал возражать, а лишь хмуро взирал на нее, добавила уже совсем тихо. — И не проведу, если не буду уверена в результате.
На этом чародейка одарила ведьмака усталым безрадостным взглядом и вернулась за свой стол. Развернувшись спиной к недавнему оппоненту, она показательно занялась разбором бумаг. Ламберт продолжал стоять и сверлить взглядом ее спину.
— И вы всё это знали, — мрачно констатировал факт Ламберт спустя минуту молчания.
— Нет, — опроверг его предположение Геральт, Эскель лишь молча качнул головой.
— Я знал, — подтвердил Весемир. — Более того, сам вливал в тебя эликсир, что Брин приготовила. И ожог видел, и что глаза у тебя были карие, могу подтвердить.
— Я и сам это знаю, — огрызнулся ведьмак. — Только какого хрена ты все это время молчал, убей не пойму!
— Я знаю Брин практически всю свою жизнь благодаря ее способности путешествовать во времени, — ответил Весемир. — Первый раз она появилась, когда я еще сам учился, потом она появлялась в разные промежутки моей жизни, когда я был в Каэр Морхене. Все это время она занималась ведьмачьими мутациями, иногда еще только начинала изучать, иногда уже неплохо разбиралась в них. Я никогда точно не знаю, из насколько далекого будущего она приходит. Подобное положение вещей накладывает определенные ограничения. В первую очередь, нужно хранить это в секрете, нельзя никому ничего рассказывать. В том числе Брин не может рассказывать мне о ключевых моментах будущего в прошлом, а я не могу ей в настоящем — о прошлом.
— То есть все это время ты нам тупо врал, что никаких Испытаний травами больше не будет, и что пусть лучше ведьмаки вымрут, но секрет их создания не достанется чародеям, — сделал выводы Ламберт. — Так вот почему ты Унылого Альберта оставил!
— Чем ты меня все время слушаешь? — осуждающе покачал головой Весемир, вздыхая. — Я говорил, что больше не допущу, чтобы в этих стенах мучили детей. Мутаций, как при Альзуре, здесь больше никогда проведено не будет! Именно поэтому ни один чародей секрет создания ведьмаков не получит.
— Да-да, — скептически протянул Ламберт, глядя в сторону чародейки.
— Брин его уже знала все это время, — ответил на его взгляд Весемир. — И заметь, пока еще только спасала чьи-то жизни, и ни одной еще не искалечила.
— И ты веришь в...
— Верю, — перебил Весемир своего младшего ученика, не давая ему выдать очередную гадость. — Обладая такими знаниями и такой силой, она бы уже давно могла претворить любые свои идеи в жизнь, а она продолжает искать способ безопасных мутаций. И на данный момент ей для этого нужна твоя кровь, которой ты вполне мог бы поделиться в благодарность за спасение своей жизни, даже если ты об этом не просил.
Ламберт лишь фыркнул, однако звучало это не слишком уверенно.
— Я не буду в этом участвовать. Я против создания ведьмаков, — Ламберт сложил руки на груди и гордо выпрямился, но даже в таком непримиримом облике были видны сомнения.
— Даже если это единственный шанс на жизнь для никому не нужного ребенка? — тихо и печально уточнил Весемир. — Или ты забыл, кто становится ведьмаками? — приподнял бровь старый ведьмак. Ламберт молчал. — Тогда хотя бы просто уйди и не мешай. Да и нам всем пора, — неожиданно подытожил Весемир и так глянул на остальных ведьмаков, что те без слов направились к выходу. Эскель, правда, сделал это нехотя. Даже убедившись в полной вменяемости Ламберта, оставлять его наедине с Брин ему не хотелось. Мало ли чего он мог ей наговорить даже после прояснения ситуации. Но все-таки в глубине души был согласен с Весемиром. Нужно было дать ему возможность определиться, верит ли он Брин так же, как они, или нет, а для этого им лучше бы поговорить тет-а-тет.
Часть 7
* * *
Поначалу я в самом деле нешуточно разозлилась на Ламберта. Его полное нежелание слушать и совершенно дикие упреки подняли во мне сильный протест. Но после того как я все-таки заставила его услышать меня и высказала все, что хотела, меня охватила апатия. Я остро ощутила полную бессмысленность своих действий. Кому я говорю? Зачем? Он не хочет меня слушать, и никакие мои факты и аргументы не заставят его захотеть. Так для чего распинаться?
"Осадила, чтоб прекратил орать на меня, и хватит, — постановила я и решительно развернулась к несносному ведьмаку спиной. — В конце концов, я никакой иной реакции от него и не ожидала".
Усевшись за стол, я постаралась полностью погрузиться в таблицы с результатами анализов. Нужно было сравнить значения полноценных ведьмаков и ведьмаков в стадии мутации, что я не успела сделать, торопясь поделиться первыми наблюдениями. Разговор, продолжившийся за моей спиной, старательно игнорировала, очень надеясь, что они догадаются увести Ламберта в другое место и продолжат спор там. Раздражение плавно отступало.
"В конце концов, на Ламберте свет клином не сошелся! Это будет, конечно, нелегко, но придется постараться и найти еще одного ведьмака с четвертой группой крови и проследить его мутацию. Как я раньше не додумалась брать кровь у детей, проходящих Испытание травами? Мало того, что можно проследить весь цикл, так еще и дети без сознания. Только с Весемиром надо будет посоветоваться, когда безопаснее всего брать кровь. Наверняка маги не сутками дежурят в лаборатории!" — так, строя планы, я даже не сразу заметила, что разговор стих, а в лаборатории я, о счастье, кажется, осталась одна.
Радость моя, правда, продлилась недолго. Ровно до того момента, как прямо передо мной не появилась рука с завернутым до локтя рукавом. От неожиданности я чуть дернулась, а потом перевела изумленный взгляд наверх и уперлась им в Ламберта.
— Бери, пока я не передумал, — ответил он на мое недоумение.
От в который раз за последние полчаса кардинально меняющейся ситуации у меня пропал дар речи. Так что я молча взялась за иглу, окончательно запутавшись в происходящем и затрудняясь подобрать хотя бы какие-то слова. Кровь споро заполнила пробирку, после чего я аккуратно ее встряхнула.
— Это все? — уточнил Ламберт.
— Да, — успев собраться с мыслями, я ответила спокойно и продолжила, не сумев промолчать: — Ты можешь посмотреть, как я делаю анализ, и узнать результат сразу, — предложила я, зная, что пожалею об этом.
"Но ведь чем-то же он руководствовался, когда решил дать мне кровь? Вдруг..." — подумала я.
Я достала чистое стеклышко и бутылочки с цоликлонами, которые использовала для скорости и точности. Аккуратно накапав анти-А, анти-В и анти-Д подальше друг от друга, я краем глаза заметила, что Ламберт так и остался стоять по правую руку от меня. Похоже, любопытство было все-таки сильнее неприязни. Я добавила по маленькой капельке крови к реагентам, аккуратно перемешала и замерла.
— И? — не поняв моего бессмысленного наблюдения за реагентами, поинтересовался Ламберт спустя минуту.
— Ждем реакцию агглютинации, — ответила я. — О, смотри! "А" пошла! Ну... И "В" пошла! — ахнула я. — Четвертая! Четвертая отрицательная! Сохранилась четвертая! Это означает, что мутация не меняет группу крови! Значит, все ведьмаки имеют родную вторую группу крови... — я резко отодвинулась от стола, а потом и вовсе вскочила на ноги, не в силах усидеть. — Получается, предположение верно. Успешно проходят мутацию люди со второй группой крови, а также имеют шанс пройти с четвертой, но с осложнениями. Представителей четвертой группы крови и так достаточно мало, а тут еще и выживают не все, поэтому и так редко встречается. А всего получается около тридцати пяти процентов детей с нужной группой крови. Ну да, вполне совпадает со статистикой прохождения Испытания травами — три-четыре человека из десяти. Но, конечно, надо будет еще проверить. Да, надо обязательно, — я остановилась, перестав расхаживать туда-сюда. — Надо будет уточнить у Весемира, когда меньше всего шанс наткнуться на чародеев в лаборатории и...
— То есть, достаточно определить вот таким способом группу крови и можно будет точно узнать, сможет ли ребенок пройти Испытание или нет? — совершенно внезапно для полностью погрузившейся в свои мысли меня заговорил Ламберт.
Я резко развернулась к нему, с удивлением хлопая глазами и осознавая, что в лаборатории не одна.
— Да! То есть это еще теория, хотя и очень перспективная. Нужно проверить, — ответила я. — Да, надо будет снова отправиться в прошлое и незаметно взять кровь у испытуемых. А заодно неплохо было бы испытать обезболивающее, да и вообще понаблюдать за процессом. Да... это будет не просто. Надо подумать... — прикинула я, как лучше поступить, потирая подбородок.
— А что потом? — не дал мне снова уйти в себя Ламберт. — Если все подтвердится. Ты начнешь создавать ведьмаков?
Я, признаться, несколько растерялась от его вопроса. Несмотря на долго прорабатываемый вопрос и мое искреннее желание не дать ведьмакам исчезнуть, о непосредственно создании ведьмака "своими руками" я никогда детально не задумывалась.
— Ну... — протянула я. — Для начала надо найти мальчика, который захочет стать ведьмаком.
— Захочет? — переспросил Ламберт, поморщившись. — Ты будешь ходить по деревням и спрашивать, есть ли желающие стать мерзким выродком?
— Я еще не думала об этом, — раздраженно ответила я. — И ведьмаки не выродки.
— Кметы с тобой не согласятся, — скрестив руки на груди, Ламберт присел на краешек моего стола.
— Их проблемы, — пожала я плечами. — Найдутся те, кто захочет. Этот мир достаточно жесток к людям. Стать ведьмаком — не самый плохой путь. Получить силу, скорость, здоровье и долголетие — это вообще неплохой стимул!
— Ага! Стать изгоем, от которого последний нищий нос воротит, и выполнять самую паскудную работу, за которую вместо спасибо вилами в бок ткнут, — дополнил Ламберт. — Пора уже хлебнуть настоящей жизни, а не витать в своих фантазиях о ведьмаках.
— Только не надо тут своей прожженностью бахвалиться, — поморщилась я. — Чародеев боятся и уважают, ведьмаков презирают и унижают — и то и другое лишь общественное мнение. Охота на ведьм показала, как легко слететь с пьедестала почитания и начать гореть на кострах. Но то же самое можно провернуть и в обратную сторону, нужно только работать с этим. Да, это произойдет не по мановению руки, но при грамотном подходе ведьмаки станут уважаемыми членами общества. Я верю в это и приложу к этому усилия. В моем мире наука тоже встречала на своем пути множество препятствий. Ученым запрещали проводить опыты, их объявляли сумасшедшими и даже сжигали за ересь, но против фактов не попрешь — прогресс не остановить. Если этот мир не понимает, насколько ведьмаки выдающееся достижение и какие перспективы в будущем имеет, то я это исправлю. Ну, по крайней мере, попытаюсь, так же как и создавать ведьмаков без боли и смертей.
— Даже не думай проводить Испытание травами втайне от меня! — резко предупредил Ламберт.
Я удивленно приподняла брови, не сразу сообразив, к чему он это сказал, а потом меня разобрал смех, который не смогла сдержать.
— Ты будешь почетным наблюдателем, как первый ведьмак, на котором я попробовала свои силы, — сквозь смех пообещала я.
Мне все еще не верилось, что Ламберт согласился с тем, что я занимаюсь ведьмачьими мутациями.
— Ты действительно проводила мою мутацию? — Ламберт моего веселья не разделял и тему неожиданно сменил.
— Нет, я лишь закончила ее, — уточнила я. — Я скорее системой жизнеобеспечения работала, пока мутация завершалась. Ну, еще ускорила регенерацию, потому что, несмотря на выдающиеся способности к магии, все еще являюсь человеком, и восемь часов подряд поддерживать в ком-то жизнь мне было нелегко, — призналась я.
— Зачем ты это сделала? — нахмурившись, спросил ведьмак.
— Что сделала? — не поняла я сути вопроса.
— Зачем держала? Зачем сохранила мне жизнь?! — раздраженно воскликнул Ламберт.
— Потому, что не хотела, чтобы ты умер, — ошарашенно ответила я, совершенно не ожидая, что кто-то задаст мне подобный вопрос. — Потому, что должна была это сделать. Потому, что здесь ты жив, — несколько растерянно продолжила я. — Потому что я за этим и попадаю в прошлое, чтобы настоящее не изменилось. А заодно с этим изучаю ведьмаков и мутации.
— Все делают что-то для чего-то. Я же не понимаю твоих мотивов, — серьезно произнес Ламберт.
Я озадаченно потерла лоб, не зная, как можно объяснить внутреннюю убежденность, что все должно идти своим чередом, свое желание сохранить настоящее таким, какое оно есть.
— Все эти события на текущий момент уже произошли, и я повела себя в них определенным образом. Это сформировало мое настоящее время. Если я что-то сделаю не так, как должна, то настоящее может поменяться непредсказуемым образом, — попыталась пояснить я. — Я не встречу Эскеля, не попаду в Каэр Морхен, не познакомлюсь с Йен и не обучусь магии. Всего, что я имею, у меня может не стать. Как и жизни других могут измениться до неузнаваемости или вовсе прерваться.
— Но как ты определяешь, что ты должна сделать, а что нет?
— Это сложный вопрос, — вздохнула я. — Некоторые вещи я знаю. Как, например, то, что Весемир и ты должны были выжить в тот день. Некоторые просто делаю, потому что не могу поступить иначе. В любом случае все эти действия уже учтены в настоящем. Это же ведь мои поступки, я же их не случайным образом совершаю, а чем-то руководствуюсь при этом. Поэтому невольно изменить прошлое я не могу, только намеренно, но это слишком опасно.
— Значит, ради встречи с Эскелем, — резюмировал мою речь Ламберт.
Я фыркнула.
— Ну, если очень-очень сузить, то да, — подтвердила я, еще раз усмехаясь. — Ради того, чтобы он не дал мне убиться об этот мир. Пойдем, надо рассказать результаты опыта остальным, — сочла я бессмысленным развитие этой темы и направилась к двери.
