Землепроходцы (крестоносцы 3)

Впрочем, наиболее упертые оппоненты остались все-таки при своем мнении.

— Я ухожу! — Дикий Гусь поднялся — мой род будет жить так, как жили наши предки. Я все сказал.

Вслед за своим вождем к распахнутым воротам потянулись его родичи. Замыкавший процессию Летящая Стрела невысокий, крепкий воин лет тридцати, оглянулся, поймал взгляд Сергея и едва заметно кивнул.

С их уходом вокруг костра вновь наступило затишье, оставшиеся вожди и старейшины задумчиво дымили трубками и только Мудрый Ворон склонившись к уху Быстрого Ручья что-то негромко, но старательно ему втолковывал. Секунды медленно тянулись, складываясь в минуты, мучительного ожидания,

Наконец затянувшаяся пауза была нарушена. Быстрый Ручей очевидно под напором шамана принял какое-то решение. Он поднялся со своего места, собираясь что-то сказать, но так и остался стоять с открытым ртом, наблюдая как во двор, один за другим возвращаются люди Дикого Гуся. Вот только самого мятежного вождя среди них не было. Летящая Стрела остановился, оглядел присутствующих старейшин и невозмутимо сел у костра, заняв место главы рода, неторопливо раскурил трубку.

— Дикий Гусь ушел по тропе Вечной Охоты — выдержав недолгую паузу, наконец, сообщил он.

Среди туземцев прокатился вздох удивления.

— Духи положили камень на его пути — между тем продолжил Летящая Стрела — мы приняли волю духов и теперь, как глава рода, я говорю, мы признаем Большое Облако великим вождем.

Мудрый Ворон вздрогнул как от удара и опустил голову. А так и не успевший ничего сказать Быстрый Ручей затравленно оглянулся на своих родичей, словно пытаясь прочитать на их невозмутимых физиономиях свою дальнейшую судьбу и молча, опустился на свое место.

— Что же — вождь поднялся, окинул взглядом притихших соплеменников — пусть будет гладкой его дорога. Духи явили нам свою волю. Теперь идите к своим вигвамам и хорошо подумайте, стоит ли спорить с ними. Я все сказал.

Старейшины расходились в полной тишине. Сергей проводил их взглядом, медленно встал с крыльца, и не оглядываясь пошел в дом. Казалось бы, вот она — победа, вот он итог его многодневных трудов: интриг переговоров, подкупов и запугиваний. Сопротивление несогласных сломлено и тускароры станут союзниками, а в ближайшей перспективе и подданными Новоросского княжества, но какова цена этой победы? Он напрасно успокаивал себя тем, что эта жертва была необходима, и это как раз то случай, когда смерть одного человека, спасала жизнь тысячам других, но на душе было пусто и мерзко. На потемневшем небе уже зажглись первые звезды, над лесом медленно выплывал бледный диск луны. Ночь, вступая в свои права, укрывала своим покрывалом грязь и кровь кипящих на грешной земле человеческих страстей.

ГЛАВА 16. В которой читатель знакомится с новыми персонажами и встречает персонажа уже знакомого.

Алое зарево заката растеклось по чуть волнующейся океанской глади и окрашивало причудливыми красками пышную ярко изумрудную зелень джунглей. На террасе сложенного из белого камня дворца губернатора Эспаньолы, жарким июльским вечером 1506 года в резных креслах сидели трое.

— Святой отец, вы твердо уверены в успехе вашей миссии? — отхлебнув хороший глоток прохладного вина и полюбовавшись игрой, рубинового напитка в стеклянных гранях кубка, поинтересовался высокий, чуть сутуловатый мужчина лет сорока в сером джуббоне — все-таки для ее осуществления были выделены немалые средства. Не хотелось бы, чтобы они пропали впустую.

— Что значит презренный металл, когда речь идет о делах угодных Всевышнему? Господь свидетель, я сделаю все, что будет в моих силах — покачал головой невысокий, тщедушный человечек. Его черная потертая ряса была повязана куском бечевки, на ногах красовались грубые деревянные сандалии. Черные пронзительные глаза на худощавом, аскетически бледном лице смотрели холодно — сначала я должен воочию увидеть все, что там происходит. В том случае если обитатели тамошних краев действительно являются верными рабами господа нашего, сделать так, чтобы власть святой церкви распростерла им свои благословенные объятия. Если же все действительно, так печально как говорит наш уважаемый гость, и проклятые схизматики гнетут и утесняют истинно верующих агнцев господних, их належит утешить, обнадежить и наконец, поддержать в стремлении скинуть власть безбожников и вернуться в лоно матери нашей католической церкви. Хватит и того, что Папа в великодушии и кротости своей, терпит этих раскольников в Старом Свете. Пусть они и дальше живут в своих варварских, северных лесах. Здесь, на этой благословенной, дарованной Всевышним истинным католикам земле, всей этой еретической мерзости не место.

— Надо было выжигать скверну каленым железом в тот момент, когда она только появилась. А сейчас святой отец, боюсь, сделать это будет не так-то просто. Схизматики слишком прочно осели в здешних краях, и изгнать их одному священнослужителю, даже столь благочестивому будет не под силу. Боюсь, здесь понадобятся услуги воинов. Хороших воинов — сутулый господин усмехнулся, продолжая любоваться тонкими гранями стекла — позвольте вас поздравить с удачным приобретением, ваше превосходительство. Какая дивная вещь, очень изящная работа. Все-таки мастерство венецианских стеклодувов непревзойденно. Наверное, эти кубки обошлись вам в кругленькую сумму?

— Ошибаетесь, мэтр Гольдберг — тонко улыбнулся третий собеседник плотный, среднего роста смуглый господин с внешностью истинного уроженца Кастилии и повадками настоящего идальго — купец преподнесший мне столь ценный подарок, в свою очередь приобрел кубки отнюдь не в Европе, а на севере по эту сторону океана, и насколько мне известно по довольно сносной цене.

— Не могу поверить — брови долговязого удивленно приподнялись — неужели ...?

— Да, да мэтр — рассмеялся губернатор — вы меня правильно поняли. Кроме того, он поведал мне массу интересных вещей, виденных им в городе, именуемом схизматиками Фортом Росс.

— Вот как? Ну, что же, значит, есть еще одна причина обратить наши взоры на угнетаемых еретиками, истинно верующих — задумчиво протянул Гольдберг — и позвольте полюбопытствовать, о чем же поведал вам, сей почтенный негоциант?

— Ну, к примеру, о бастионах с многочисленной артиллерией прикрывающей вход в залив. О сильном гарнизоне. О быстроходных и хорошо вооруженных кораблях патрулирующих подступы к побережью. Я полностью разделяю ваше мнение. Нужны корабли, бомбарды и солдаты, много солдат. Хотя и в словах святого отца тоже есть доля истины, неплохо будет, если в уничтожении этого еретического гнезда нам помогут и тамошние язычники, обретшие свет истинной веры под сенью матери нашей католической церкви и папского престола.

— Наш долг, как истинных христиан, зажечь огонь веры в сердцах несчастных язычников, и покарать еретиков и схизматиков осмелившихся отринуть простертую к ним длань матери нашей — святой католической церкви — поднял на собеседников горящий фанатичным огнем взгляд священник — что же до туземцев, с их помощью, или без нее мы огнем и мечом выжжем это осиное гнездо.

— Если такова будет воля Господа и нашего наихристианнейшего монарха и огонь и меч, непременно будут в вашем распоряжении — воздел очи к небу губернатор — не мне грешному принимать такие решения.

— Как вы полагаете, его величество наихристианнейший король Кастилии Фердинанд, нуждается в новых землях и новых подданных?

— Непременно нуждается — согласился сеньор де Овандо — но еще больше он нуждается в золоте, которое, без всякого сомнения, должен дать Новый свет. А в тех северных землях, насколько мне известно, никакого золота нет. Приобщение диких язычников к истинной вере, цель несомненно благая, но стоит ли эта цель потраченных на нее средств? Да и где взять эти средства? Война с Людовиком Валуа отнимает много крови и денег. Многие храбрые идальго заняты сейчас тем, что сражаются во славу своего короля в Италии и Наварре, а уж о количестве золотых дублонов, расходуемых на эту кампанию, я вообще молчу.

— Все в ваших силах ваше превосходительство. И силы эти не так уж малы. Насколько мне известно, на Эспаньолу с каждым кораблем прибывают отважные идальго, которым мало места на родине. Ваш маленький остров уже слишком тесен для них. Да я думаю, вы и сами это уже почувствовали. С каждым днем все труднее становиться удержать их в узде, еще немного и прольется кровь, испанская кровь. Значит надо просто направить их горящие взоры в нужную нам сторону. Кроме того, помните, у вас есть друзья готовые помочь вам деньгами, и оружием. Так же в случае вашего согласия две сотни наемников, самых отчаянных головорезов, будут вам доставлены уже в следующем году. Полагаю, сотен пять прекрасных, опытных солдат вы сможете собрать. Для того чтобы закрепиться на материке это больше чем достаточно. Его величество король Испании получит прекрасный подарок от своего верного вассала. Ну а там уже все в ваших руках святой отец. Я думаю, вы сумеете заронить зерна сомнения в душах еретиков. У святой церкви достаточно большой опыт в подобных делах.

— Такие вопросы нельзя решить с наскока мэтр Гольдберг. Я должен хорошенько подумать.

— Я готов ждать вашего решения, ваше превосходительство, но умоляю вас время дорого. Каждый день промедления делает наших соперников сильнее. Кроме того, ваши друзья всегда готовы помочь вам лично, значительно улучшив ваше благосостояние, прошу учесть и это. Разрешите откланяться.

Гость распрощался и ушел, а губернатор Эспаньолы поднялся с кресла, подошел к балюстраде и некоторое время, стоял, задумчиво разглядывая, что-то интересное в густой зелени сада. Наконец он обернулся к священнослужителю.

— Ну и что вы обо всем этом думаете святой отец? Нет, но каков наглец. Этот торгаш уверен, что может купить нас и использовать в своих грязных играх.

— Ах, оставьте ваше превосходительство — на аскетичном лице доминиканца скользнуло бледное подобие улыбки — этот неотесанный мужлан возомнил себя великим мастером интриги, пусть он и дальше пребывает в своем благостном заблуждении. Пока наши цели совпадают, почему бы нам не воспользоваться его деньгами и возможностями? В конце концов, всевышнему нет дела до того, на какие средства мы будем творить деяния во славу его.

— Хорошо, святой отец. Что вы решили?

— Когда ваш торговец снова отправляется на Север?

— На следующий год.

— Что же, значит, у меня есть время на сборы — священник удовлетворенно кивнул и неожиданно легко поднялся на ноги, осенил собеседника крестом — благословляю, сын мой.

Губернатор с поклоном принял благословение, проводил взглядом уходящего священника сел в кресло и задумался, маленькими глоточками потягивая прохладное, чуть кисловатое вино.

Шаги за спиной заставили его обернуться.

— А, это ты Андреас — Николас де Овандо махнул рукой застывшего у входа молодого человека — ну, что у нас еще на сегодня?

— Я разобрал вашу почту, Ваше Превосходительство. Желаете взглянуть? — почтительно склонил голову секретарь.

— Там есть что-то безотлагательное?

— Нет, Ваше Превосходительство. Ничего срочного.

— Ну в таком случае, завтра. Все завтра — махнул рукой губернатор — а пока вот, что. Человек который только, что вышел отсюда. Этот ганзеец. Я должен знать о нем все. Где он остановился в Санто-Доминго, чем занимается, с кем говорит и о чем. В общем все.

— Понимаю, Ваше Превосходительство.

— Хорошо, тогда ступай. На сегодня можешь быть свободен. И распорядись, чтобы принесли еще вина и сыра.

Отдав соответствующие распоряжения слугам, секретарь губернатора Эспаньолы Андреа Грассо вышел из-под прохладных сводов губернаторского дворца в укутанный вечерним сумерками сад. Здесь, словно в далекой, родной Венеции, ночь наступала внезапно. Казалось бы вот только что на бесконечно синем без единого облачка небосклоне царило яркое солнце и вдруг словно в небольшом, лишенном окон помещении кто-то потушил свечу и все вокруг тут же укутывается непроглядным мраком.

Некоторое время молодой человек стоял, наблюдая как слуги зажигают расставленные вдоль дорожек факелы, а потом направился к воротам ведущим на городскую улицу. Санто — Доминго первый испанский город в Новом Свете к описываемому нами времени еще только начинал строиться и практически все, знакомые каждому, побывавшему на этом солнечном острове туристу, достопримечательности отсутствовали как таковые. Не было ни прикрывавших подступы к городу крепости Осама и замка Алькасар, ни башни Торе-дель-Оменахе, а вместо дворцов Каса-дель-Альмиранте и Каса-де-Энгомб, имелся лишь относительно небольшой дом губернатора. Не был еще построен католический собор Санта-Мария-ла-Менор и другие храмы и монастыри, и лишь часовня Росарио, ровесница города, была его единственным украшением.

Впрочем о больших архитектурных и туристических перспективах столицы будущей Доминиканы резидент новоросской разведки Андреа Грассо даже не догадывался. Да и честно говоря на все вышеперечисленное ему было глубоко плевать, слишком много других забот было у шагающего по темной улице молодого человека.

Как и предполагал Емелин внедрение агента прошло вполне успешно. Мало того, первый, промежуточный результат разработанной в Форте Росс оперативной комбинации даже превзошел все самые смелые ожидания как самого Грассо так и его начальника. Прекрасно образованный, предприимчивый, молодой, но в то — же время имеющий богатый жизненный опыт человек за два месяца после своего пребывания на Эспаньоле сумел пробиться на самую оптимальную с точки зрения сбора оперативной информации позицию, заняв пост секретаря при сравнительно недавно назначенном на пост губернатора острова и практически управляющего всеми испанскими колониями в Новом Свете, Николасе де Овандо.

Два месяца упорной работы и вот он первый серьезный результат. Весь разговор губернатора с доминиканцем и представителем Ганзы, Андреа слышал от первого до последнего слова. Услышал и запомнил. Осталось только оформить донесение на бумаге и найти способ передать его в Форт Росс. Причем, последнее, представлялось едва ли не самым трудным и опасным в сложившейся ситуации.

Неторопливым, прогулочным шагом молодой человек прошел по пустынной городской улице, остановился в тени длинной глухой стены портового склада и стал ждать. Вокруг никого, слышно лишь как плещет волна о причал, поскрипывают такелажем пришвартованные к нему корабли пьяные моряки из таверны расположенной на соседней улице нестройными голосами орут какую то похабную песенку.

Наконец чуткое ухо уловило среди всех этих шумов легкий топот чьих-то шагов. Из-за угла вынырнула закутанная в темный плащ, знакомая фигура.

— Ты? — негромко спросил Грассо.

— Я, господин сержант — откликнулся человек голосом Конрада Вейсе, оперативника из группы силового обеспечения операций, разведывательного отдела МГБ Великого Княжества Новоросского. Здесь и сейчас его единственного напарника и подчиненного.