История русалочки по имени Светка. История вторая.

Через пять часов голова просто лопалась от боли, я задыхалась от мельтешения лиц и голосов. За окном сгустились сумерки, вечер окутал жужжащий, словно улей дворец. Свадьба принца, его чудесное спасение невиданной красавицей — эти новости облетели королевство, обросли миллионом слухов и легенд. Подданные спешили сломя голову успеть к рассвету на церемонию свадебных обетов и своими глазами увидеть счастливых молодожёнов. Во дворце все куда-то неслись, сновали сотни слуг и первых прибывших гостей. А я снова и снова качала головой, как заведенная игрушка в ответ на очередное поздравление и благодарность за спасение жизни наследного принца.

Мне нестерпимо захотелось на свежий воздух, я резко развернулась на каблуках и, подобрав многочисленные юбки, понеслась бегом по коридорам. Глотнуть кислорода, оказаться в тишине — это стало навязчивой идеей. За очередным поворотом меня поймал Оскальд, просто схватил в охапку и прижал спиной к стене. Мы оказались в небольшом алькове со старинной статуей в углу.

— Куда же так спешит моя прекрасная невеста? — прошептал принц и склонился к моей шее.

Он провёл кончиком языка от ключицы до ушка, вызывая предательскую дрожь во всем теле. Я не смела сопротивляться и обвила его шею руками. Голова склонилась на бок, открывая шею и плечо для ласк. Оскальд облизал ушную раковинку, захватил губами мочку. Его руки жадно обнимали, проникали под тесный корсаж. Большая ладонь освободила мою грудь и аккуратно сжала. Я закрыла глаза, и в памяти возник образ Джаспера, который стягивал с меня жемчужный лиф, лаская нежную кожу груди. Боже, как мне плохо! Возбуждение схлынуло без следа, и я замерла в жарких объятиях Оскальда с сильно бьющимся сердцем. Мужчина сразу заметил перемену в моём настроении и растолковал по своему. Он отпустил меня и поправил платье.

— Что случилось, Ариэль? Я сделал тебе больно? — он тревожно заглядывал в глаза, склонившись надо мной.

— Нет, Оскальд. Все хорошо, просто я очень хочу на свежий воздух. Мне необходимо побыть хоть полчаса одной, иначе я сойду с ума и начну кричать, — прошептала я.

— Пойдём, дивный ангел. Конечно, ты устала от всех приготовлений, свалившихся на тебя. Я покажу чудесное место, тихое и уютное. Мне самому иногда хочется убежать ото всех, и там я могу спокойно отдохнуть.

Оскальд внимательно осмотрел меня, поправил выбившиеся из причёски локоны и вывел из алькова. Мы шли по длинным коридорам, держась за руки, все улыбались нам и кланялись. Принц кивал, отвечая на приветствия, а я пыталась поспеть за его широким шагом и оглядывалась по сторонам. Наконец, мы очутились в вечернем саду. Свежесть лёгкого ветерка приятно коснулась разгорячённой кожи. Оскальд привёл меня к высокой серебряной беседке, что притаилась в глубине ухоженной аллеи. Она сплошь оказалась увитой цветущими ростками какого-то растения с дивным запахом. Зайдя внутрь, принц усадил меня на скамейку и присел рядом на корточки, что бы видеть мое лицо. Луна светила очень ярко, и мы прекрасно видели друг друга даже поздним вечером.

— Я оставлю тебя, жемчужинка, одну. Наслаждайся покоем и этим летним вечером, но возвращайся, милая, поскорей.

Он поднялся и нехотя вышел прочь, а я откинулась на спинку скамейки и глубоко вздохнула. Мой нос уловил запах океана, и я едва смогла дождаться, пока стихнут шаги Оскальда вдали. Не помня себя от тоски, выбежала из беседки. Тихий сад освещался красавицей луной, чистые аккуратные дорожки расходились во все стороны, но ту, что ведёт к воде, я угадала безошибочно. Подхватив юбки я помчалась, не чувствуя под собой земли, забыв что на ногах высокие каблучки. Туда, к воде! Душа стремилась ощутить древний дух океана. Русалочке отчаянно нужно увидеть, услышать, окунуться в свою стихию. Сердце выпрыгивало из груди, мне так тесно и душно в праздничной одежде.

Вновь оказавшись на белой мраморной лестнице, спускающейся прямо к воде, я сбавила шаг. Совсем не хотелось упасть вниз и снова пересчитать ступени своим телом. Тихонько и внимательно я перебирала каблучками, осторожно спускалась ниже, пока не увидела лениво плещущиеся о ступени волны. Быстро стянув с ног туфельки и задрав платье, я присела на последнюю ступеньку и опустила ступни в воду. Каждая клеточка тела дрожала от восторга единения с родной стихией. Волны прибоя ластились, гладя усталые ножки. Дух океана, как будто только и ждал моего зова, он откликнулся мгновенно, затопил мою душу. Я смотрела на мир миллионами глаз, плыла бессчётными огоньками жизни под водой, моими руками были плавнички, щупальца, клешни. Океан радовался приходу блудной дочери и дарил объятья. Для кого-то они темны и холодны, но не для русалочки, не для меня!

Я сначала почувствовала, а потом и увидела за ближайшим пустынным островом своего Жорку. Он тоже ощутил моё внимание и заметался по округе. Моим телом был весь океан. Я могла позволить себе прикоснуться к своему другу, приласкать Жорку, погладить его мягкий нос, прошептать слова привязанности и отпустить его. Он услышал хозяйку, даже на таком большом расстоянии, вода донесла мой тихий голос к другу.

— Жорочка, я скучаю по тебе, малыш.

После недолгих поисков, нашлась Солья, моя любимая сестричка. Она обнималась с каким-то симпатичным черноволосым тритоном и смеялась над шутками, которые он нашептывал в заострённое ушко. Я погладила её огненные волосы и не стала им мешать. Кажется, у Сольи всё хорошо, ну, и слава богу.

А вот отец сразу почувствовал моё внимание и присутствие. Он поднял глаза и посмотрел прямо на меня, словно мог увидеть за тысячи километров свою дочь, сидящую на мраморных ступенях. Как он мог знать, где я нахожусь? Хотя чему удивляться? Просто нужно вспомнить, что за сущность скрывается под маской Повелителя. Но для меня он в первую очередь самый близкий и любимый, мой отец. Я шепнула ему на ушко слова любви и поцеловала в щёку. Отец, родная душа, он улыбнулся грустно и нежно. Золото волос мерцало на его могучих плечах, мой король-солнце, папулечка. Ты знаешь, что теперь я не стану ни о чём просить тебя, знаешь и понимаешь.

— Я люблю тебя папа, — и в ответ услышала те же слова.

Отец снова отпускал меня, отпускал искать свою судьбу. Мой взгляд обшаривал подводный город, но, так и не найдя желаемого, покинул пристанище морского народа. Я могла видеть многое, очень многое, заглянуть в любую подводную щель и опуститься на любую глубину, но одного я не могла найти и увидеть. Я вновь искала и не находила Джаспера.

Любимый, где искать тебя?

Я в темноте шепчу, стенаю...

Бесконечная глубина нежно манит, обнимает и шепчет о единении, но не с ней я хочу слиться сердцем и душой, не этот голос я желаю услышать. Джаспер, где же ты, любимый. Как ты нужен сейчас. Желание увидеть, хоть издали своего тритона буквально сжигало. Его синие-синие глаза, серебристые волосы, любящий мелодичный голос. Наивная, думала, что сможешь вытерпеть без него? Вообразила, что отпустишь и заживёшь дальше? Что же тогда здесь делаю? Почему сбежала ото всех, оставив жениха накануне свадьбы? Я оказалась слаба духом и телом. Великий океан, дай сил вынести разлуку, помоги найти того, о ком печалится сердечко, от тоски мечется и страдает. Ещё один раз прикоснуться к любимому, всего только раз. Зачем же я зову свою любовь, ведь знаю, что будет только хуже, но уже не могу иначе. Запуталась, растерялась, неуверенна...

Глупая русалочка вновь плачет и роняет тягучие слёзы в воду. Океан цепенеет от их пролитой горечи. Не бушует, не крушит, не стонет, а лишь замирает. Великая стихия тщетно пытается забрать себе печали своей дочери. Вода застывает, словно стекло, я могу бежать по ней прочь, если посмею. И мне хочется этого всей душой! Но вместо этого я сужу на белых ступенях и боюсь пошевелиться. Если сделаю хоть шаг, то уже не вернусь. Дух океана притаился совсем рядом, он ждёт моей слабости, ждёт позволения войти и завладеть, чтобы больше не вернуть. Нельзя сейчас сдаваться, нельзя! Только не сейчас! Всё, что смею — это петь и искать любимого.

Плачь Ариэль, глотай слёзы, тоскуй, пока можешь себе это позволить. Мой тихий нежный голос звал, пел над волнами, падал в самую далёкую глубину, летел, обгоняя подводные течения. Где же Джаспер, где моя любовь? Но молчал океан, и я лишь тщетно взывала вновь и вновь, пока голос не осип. Остались только слёзы, они медленно стекали вниз и капали, оставляя круги на воде.

Я склонилась к притихшим волнам низко-низко, всматривалась в тёмную глубину. Волосы давно выбились из причёски и теперь свисали жемчужным водопадом. Прибой качал пряди, которые расплывались мерцающим ковром на водной глади. Луна играла в них бликами и искорками дивного света. Тоненькие лучики терялись в волнах, так и я потерялась в этом мире, не зная, куда выведет госпожа судьба завтра. Сзади послышались тихие шаги и меня бережно обняли сильные руки. А я смотрела и смотрела на тихую воду, не оборачиваясь, пока меня не забрали прочь.

— Не надо, Ариэль, не плачь о тех, кто остался в море, — прошептал Оскальд.

Он нашёл невесту сидящей на белых мраморных ступенях у самой воды и испугался. Легко, словно пёрышко, принц подхватил меня и закрыл собой от призывного шёпота воды. Он вглядывался в покрасневшее от пролитых слёз лицо и целовал невесомыми поцелуями влажные глаза, виски, щёки.

— Мне плохо Оскальд, — хрипло прошептала я, обхватив его за шею.

— Позволь, я заберу тебя отсюда. Это море нагоняет тоску, а ведь надежда ещё есть.

— Надежда? Она не для меня, нет.

— Да, Ариэль, именно надежда. Почти вся моя команда с затонувшего корабля, смогла выжить в той роковой буре. Это настоящее чудо. Они вернулись совсем недавно, подобранные проплывавшим мимо кораблём. Быть может, и для твоих близких есть надежда. Я разослал по всем ближайшим островам своих людей на поиски. Не плачь, милая, не нужно.

— Я боюсь завтрашнего дня, — честно призналась я.

— Мы будем вместе. Я больше не отпущу тебя из объятий ни на минуту, до того самого мига, пока ты не отправишься в храм. Мне почему-то тревожно на душе, быть может, я излишне тороплю события, но чувствую, что могу потерять тебя.

Оскальд шептал на ушко всякие нежности и милые глупости, а я пыталась улыбнуться и быть благодарной: за то, что он рядом, за то, что унёс от воды, потому что у самой не было сил сделать это, просто за то, что он такой хороший. Подобных мужчин почти не бывает, но мне повезло встретить двоих. Это же надо, всю жизнь страдать от одиночества, а теперь разрываться между двух невероятных мужчин. Оскальд и Джаспер, никто из них не был лучше или хуже другого. Цени подарки судьбы, дурёха и не ропщи понапрасну. Только вот госпожа фортуна одной рукой даёт, а другой отнимает.

Мы поднялись по лестнице, тихо прошли тёмный сад, влажный и уснувший. Наш путь лежал по притихшим коридорам дворца. Прекрасные чертоги королей этого мира замерли в преддверии шумного торжества, погрузившись в краткий отдых и тишину. Хозяева, гости, многочисленные слуги выбились из сил и заснули ненадолго. Когда за спиной закрылась дверь покоев Оскальда, меня окутала атмосфера покоя и уюта. Глаза слипались. Усталость накатила тяжелой волной. Оскальд устроился с удобством на кровати, а я прилегла у него на коленях, в кольце надёжных рук.

— Спи, Ариэль. Уже не так много времени осталось до конца ночи. Совсем скоро мир вокруг проснётся и у нас начнётся новая жизнь. Будет веселый праздник и шумные танцы, но прежде ты войдёшь в храм с первыми лучами рассвета. Моя невеста, прекрасная и чистая, словно утренняя заря. А я буду стоять с замирающим сердцем и смотреть, как ты идёшь навстречу, буду мечтать, как сожму в объятьях, как сделаю своей. Мы скажем друг другу слова брачной клятвы, которая соединит нас навсегда. Но это будет только утром, девочка моя, а сейчас ты просто спи.

— А ты?

— А я уже выспался на несколько дней вперед. Буду тихонько сидеть и просто смотреть на тебя, жемчужинка, любоваться. Спи, моё сокровище, — прошептал Оскальд и поцеловал в губы.

Я обмякла в его руках и медленно погрузилась в дрёму. Видения и неясные образы сменяли друг друга удушающей спиралью, пока я не дошла до самого дна, засыпая окончательно. И увидела странный сон. А сон ли?

Не тёмно и не светло, а угнетающая полутьма. Подводное дно, тайное убежище, спрятанное среди острых, как бритва глубоководных скал. Гиблое место, где я ни разу не была, даже сливаясь с духом океана. И всё же он подсказал, что за сущность здесь обосновалась. Здесь не росли водоросли, не проплывали вездесущие рыбы и моллюски, только голый серый песок, безжизненный и мрачный, на многие мили окружённый оскалившимися камнями. Это место похоже на раскрытую пасть гигантского чудовища, притаившегося на дне. Вода за серым песком бурлила, как под мельничным колесом и увлекала за собой в пучину всё, что только встречала на пути. Бурные водовороты скрывали за собой самое страшное место за границей подводного царства. Это край, где властвовала ведьма, и именно туда плыл Джаспер. Я увидела его фигуру и сразу узнала. Всё живое стремилось убраться поскорее прочь, если вдруг попадало сюда, так зачем же моёму любимому понадобилось плыть, рискуя жизнью среди этих бурных водоворотов? Джаспер упрямо лавировал между ними, продвигаясь дальше по смертоносному пути. Он ловко уходил от опасностей, а у меня каждый раз сжималось сердце, наблюдая за его манёврами. Одно неверное движение и он мог оказаться в пучине и ни кто не сможет ему помочь.

— Остановись! Вернись назад! — кричала я.

Только Джаспер не слышал и плыл всё дальше, зато я чувствовала состояние тритона с каждой минутой чётче. Когда водовороты остались позади, дальнейший путь Джасперу пришлось проделывать сквозь зловонный пузырящийся ил. Долгие мили тянулась унылая и пустынная картина, от ядовитых газов, извергаемых этим подводным болотом, кружилась голова и терялась ориентация. Джаспер плыл дальше на одном упрямстве, стиснув зубы. Болото только и ждало, когда жертва потеряет сознание и опустится на дно, что бы уже больше никогда не подняться. Струйки газов хаотично поднимались из отравленных недр, ища добычу бездонному болоту.

Именно за ним располагалось жилье ведьмы, окруженное диковинным лесом. Вместо деревьев и кустов в нём росли полипы и гигантские гидры, похожие на стоглавых змей. Они вырастали прямо из серого песка. Ветви их подобны длинным осклизлым рукам с пальцами, извивающимися, как черви. Эта мерзость ни на минуту не прекращала шевелиться от корней до самых жутких верхушек и хватала гибкими пальцами всё, что только им попадалось, и уже больше не выпускала.

Джаспер на мгновение остановился, собираясь духом. Он заплёл серебристые волосы в тугую длинную косу и намотал её на руку, что бы в неё не вцепились склизкие щупальца. Он скрестил руки на груди и, как рыба, поплыл между омерзительными тварями, которые тянули к нему пальцы-черви. Джаспер видел, как крепко, точно железными клещами они держали всё, что им удалось схватить: белые, истлевшие скелеты давно утонувших людей, корабельные штурвалы, якоря, сундуки, кости животных. Его лицо застыло в немом крике ужаса, когда он увидел среди жертв погибшую русалочку. Твари поймали её и задушили. Это было страшнее всего, видеть разбухшее и местами съеденное тело девушки. Её лицо перекошено, а пустые глазницы стали немым предостережением. Джаспер отвернулся от жуткого зрелища и быстро поплыл дальше.