Ласурские хорьки

— Вы только посмотрите, какие у неё усики! — мэтр вновь нацепил очки и пощекотал пальцем насекомое. — А какое брюшко?

— Украшения замечательные, — искренне сказала Вита, — но мне нужно именно то, за чем я пришла!

— Понял! — Мэтр моментально убрал украшения со стола и снова снял очки. — Я весь внимание!

— Магия Школы Иллюзий, — принялась перечислять волшебница, — уровень не ниже четвёртого, тип действия — постоянный.

Остин Фофин в задумчивости потёр ладони, окинул Виту внимательнейшим взглядом.

— Прошу меня простить, госпожа, — произнёс он. — Я не сообразил сразу, что имею дело со сведущим человеком! Могу я узнать ваше имя?

Девушка представилась.

— Дорогая Вителья, вы ведь позволите называть вас так? Хочу заметить, что такие пожелания стоят недёшево! — заметил маг.

Волшебница многозначительно звякнула кошелём на поясе.

— Пройдёмте в мой кабинет! — воссиял собеседник. — Поговорим предметно!

Он провёл Виту в комнату за бархатной занавеской, усадил в глубокое кресло, предложил кружечку тёплого морса, а сам сел напротив за большой письменный стол, украшенный хрустальными шарами и серебряными статуэтками.

— Постоянный тип действия предполагает наличие в составе амулета части древнего артефакта, порождения Вечной ночи, — пояснил он. — Пятьдесят процентов стоимости вещи придётся именно на него. Создать внешнюю оболочку амулета вообще не проблема — я могу использовать имеющиеся в продаже обереги, которыми сельские ведьмы торгуют в каждый ярмарочный день на рыночной площади. Заклинание сплету сам, так же, как и привязку его к артефакту.

— Назовите предварительную стоимость, — попросила Вита.

— Цена будет зависеть от того, какой артефакт для вашего заказа я раздобуду, — покачал головой маг. — Но, думаю, стоить амулет будет не меньше ста пятидесяти золотых. Вы же понимаете, что заказы с постоянным типом действия чрезвычайно редки?

Разговаривая с артефактором о магических предметах, девушка ощущала, будто вернулась в университет. Это придавало уверенности в собственных силах и даже улучшило настроение, испорченное неудачным посещением дядиного особняка. Поэтому она улыбнулась ослепительно, как улыбалась обычно преподавателям на экзаменах, когда не сомневалась в правильности своего ответа:

— Прекрасно понимаю, мэтр! Именно поэтому я не стану торговаться. Но мне нужен высочайший уровень выполнения. И, кроме того, я попрошу вас повесить амулет не на обычный кожаный ремешок, какие носят крестьяне, а на ремешок, зачарованный от случайного разрыва и потери.

— Вы всё больше мне нравитесь, — улыбнулся артефактор. — Вы знаете, чего хотите! Вителья, какой университет вы заканчивали?

— Грапатукский магический, — Вита, наконец, выпила вкуснейший морс, отдающий горчинкой подмороженных ягод, и поставила чашку на маленький резной столик рядом с креслом.

— Вы — адепт? — продолжал спрашивать маг.

— Пока нет, мэтр. Адептуру я собираюсь пройти в Вишенроге.

— Не желаете подумать о стезе артефактора? Должно быть, я удивлю вас, Вителья, если признаюсь, что артефакторы-женщины куда лучше нас, артефакторов-мужчин. Во многом потому, что учитывают всяческие мелочи и думают о комфорте клиента и красоте сделанной вещи, в то время как мы просто стремимся с максимальной точностью выполнить заказ.

— Благодарю за откровенность! — засмеялась волшебница. — Буду иметь в виду, если мне понадобиться что-нибудь ещё!

— О! — трагически прикрыл глаза ладонью Остин. — Кажется, я только что лишился любимой клиентки!

— Уже любимой? — всё ещё смеясь, изумилась Вита.

— Уже любимой! — одновременно послышалась от входа мрачная ремарка.

Мэтр Фофин с изумлением уставился на того, кто её произнёс.

— Яго! — Вителья торопливо поднялась. Она впервые видела черноволосого таким... раздражённым. — Я же просила подождать на улице!

— Ты отсутствовала слишком долго! — укорил её невидимый и неслышимый хозяину магазина Кипиш и 'случайно' уронил несколько статуэток на столе.

— Беспокоились! — добавил невидимый за занавеской тролль.

— Боги! — пробормотала Вита и повернулась к магу. — Значит, мы договорились! Если желаете, я могу оставить залог...

— Это ни к чему, — тот с удивлением посмотрел на упавшие статуэтки и поднялся из-за стола.

— Думаю, через неделю я смогу сказать точно, когда будет готов амулет. Где вы остановились, Вителья? Я пошлю к вам посыльного сообщить дату...

— Постоялый двор 'Печальный рыцарь и его конь'.

— Отлично! — чему-то обрадовался маг. — И обязательно подумайте об адептуре у артефакторов! Настоятельно рекомендую!

— Обязательно! — пообещала волшебница. — Благодарю вас!

Вцепившись в рукав камзола Ягорая, она вытащила спутника на улицу и даже ногой топнула от негодования:

— Я же просила подождать!

— Тебя долго не было, — пожал плечами Яго.

— Беспокоились!!! — воскликнул Дробуш, тоже выходя из лавки. — А что там продавали? Посуду?

— Средства гигиены, — захихикал божок, пролетев сквозь закрытую дверь. — Уяснил, каменюка?

Тролль посмотрел на него и обиженно засопел.

— Кипиш, будешь дразниться — не куплю тебе подарка! — пригрозила Вителья.

Божок тут же сник. Тихо опустился на плечо троллю и сидел там, как нахохленная цесарка, однако любопытной головой, меняющей лица, крутить не забывал!

Последующие три часа прошли в посещении многочисленных лавок и магазинчиков. Кипишу волшебница купила платочек цвета заката в ветреный день, и божок с гордостью повязал его на шею, кокетливо перекинув концы на грудь и тут же увеличившись в размерах ещё на половину ладони.

Ягорай сдержал слово, проведя Виту по самым известным в городе мастерским по пошиву одежды и обуви. Его подарком ей стали домашние туфельки — изящные, на небольшом каблучке, украшенные меховыми помпонами. Вителья, за время путешествия отвыкшая от подобной роскоши, радовалась, как ребёнок.

К концу прогулки и рю Воронн, и тролль были нагружены пакетами, коробками, мешочками и т.п. предметами как гуртовые лошади. Потому, видимо, шли медленнее, иногда тоскливо переглядываясь.

— Тяжело? — участливо поинтересовался Кипиш, когда услышал очередной совместный вздох уныния.

— Сам попробуй! — оскалившийся Дробуш сунул ему в ручки все удерживаемые им пакеты.

Божок чуть было не упал на землю, однако быстро смекнул, что к чему, дунул, плюнул через левое плечо и... пакетов не стало!

— Агрх? — подавился тролль.

— Э? — удивился Яго.

А Вита растерялась и первое, что с ужасом подумалось ей — она больше никогда не увидит все эти чудесные вещи!

— Кипиш, куда ты их дел? — поинтересовался Яго.

— Сунул в небытие, — пожал плечами божок, — что я, тролль что ли, такие тяжести таскать?

В следующее мгновение он был осчастливлен градом пакетов и коробок, которые вывалил на него черноволосый с вежливой репликой:

— И это убери, пожалуйста, туда же! Ну, при условии, что сможешь достать!

Пакеты исчезли.

— Смогу, не сомневайтесь! — хихикнул Кипиш. — Там, в небытие, валяется всё, что когда-либо существовало в мире. Большая помойка это небытие, скажу я вам!

Вителья, забыв о пропавших вещах, попыталась осознать масштаб бедствия, которое представляло собой 'это небытие', и ей стало нехорошо. Упаси Боги, ежели божок однажды потащит оттуда нечто такое... такое... Дальше мысль волшебницы останавливалась, поскольку Вита понимала, что после гланурного пипона достать оттуда можно что угодно!

— Уф! — облегчённо улыбнулся Ягорай. — А теперь я предлагаю отдохнуть и пообедать, и имею честь пригласить вас в мой дом! А затем продолжим прогулку — я покажу вам Вишенрог.

— У тебя здесь дом? — восхитилась девушка и сконфуженно замолчала, сообразив, что сморозила глупость.

Яго отчего-то не вязался у неё с кровом, изящно сервированным столом, свечами в серебряных подсвечниках, теплом камина, весело потрескивающего дровами. Вот с погонями, драками, с долгими переходами по холоду и под дождём, с ночёвками у костра и запахом каши с ягодами из котелка — да!

— Заодно посмотришь на мою хибару, — сказал черноволосый, и в его голосе Вита с удивлением различила волнение: — Так вы принимаете моё приглашение?

— Кушать — полезно! — обрадовался тролль, а Кипиш добавил:

— А пировать — весело!

— Йожевиж с Виньовиньей придут? — поинтересовалась волшебница.

Она не видела гномов всего пару дней, но уже соскучилась по вдумчивому ворчанию Йожа и милым смешкам рыжей гномеллы.

— Я зашёл к ним в новое жилище, — как-то задумчиво и нежно улыбнулся Ягорай, — и понял, что лучше дать им время побыть вдвоём! Они так долго были лишены этого!

Вита неожиданно шагнула к нему и поцеловала в губы.

Тот, изумлённо коснувшись их пальцами, поинтересовался:

— За что?

— За чуткость! — выпалила она и, чувствуя, что начинает краснеть, торопливо продолжила: — Пойдёмте уже обедать! Очень кушать хочется!

— А облизывание на аппетит не влияет? — тут же встрял Кипиш. — Ну, там, феромоны выделяются, чувство голода притупляется, зато возникает чувство...

— Не влияют! — отрезала Вита.

Черноволосый предложил ей руку, и компания миновала тесный лабиринт улочек Торгового квартала. Волшебница невольно порадовалась тому, что заклинание, наложенное на Дробуша, искажало не только его истинный облик, но и, так сказать, перспективы. Если бы Вырвиглот шёл по улицам в настоящем обличье, мало того, что снёс бы козырьки подъездов, растолкал бы телеги, подавил бы народ, но и запутался бы в растяжках с праздничными флажками, магическими фонариками и лентами, которыми уже начали украшать Вишенрог в преддверии свадебных торжеств.

Перейдя побелённый непрекращающимся снегопадом мост, оглядев который и простучав пяткой, тролль одобрительно гукнул, компания оказалась на другом берегу реки, где располагалась меньшая часть Квартала Белокостных. За ней начиналась полоса городских парков, храмовых комплексов, старых кладбищ, террасами спускающихся к морю. Чуть дальше стояли громады университетов — белая и чёрная. Башни Ласурского архимагистра отсюда видно не было — её закрывал королевский дворец. Вителья даже расстроилась — так хотелось взглянуть на здание, посетить которое считал для себя честью любой маг Тикрея, но потом вспомнила слова Яго об экскурсии по городу и успокоилась.

Небольшой двухэтажный особняк, крытый зелёной черепичной крышей, украшенный флюгером в виде вздыбившего шерсть кота, стоял на берегу реки, почти скрытый в зарослях дикого шиповника, сирени и черноплодной рябины, листьев которой уже вовсю коснулся осенний багрянец и мазки белой зимней кисти. Дом казался камерным, скромным и... очень изящным. И явно стоял на своём месте. В общем, Вите он сразу понравился, и она пообещала себе, что когда-нибудь обязательно купит нечто подобное в Вишенроге!

Яго открыл дверь, приглашая компанию войти в круглую залу, где их встретили двое: сухонькая старушка в очках и старомодном чепце, и здоровенный детина, судя по всему, её сын.

— Вита, Дробуш, позвольте представить вам мою экономку, Матушку Ируну и моего конюшего Тито!

Подойдя к старушке, Яго ласково пожал протянутые ему морщинистые руки.

— Мы проголодались, Ируна, готов ли обед? — спросил он.

Экономка улыбнулась, и от уголков её глаз побежали смешливые морщинки.

— Веди гостей в столовую, господин мой Яго, там уже накрыто!

Высокие окна столовой выходили на реку. Одно из них было открыто, впуская холод, идущий от воды. Мимо как раз проплывали, важно крякая и кивая друг другу, несколько уток.

— Это что? — облетев сначала залу, а затем и столовую, уточнил Кипиш. — Дворец или сарай?

— Скорее, сарай, — спокойно ответил Яго и отодвинул стул, приглашая Виту сесть. — Правда, мне он очень нравится!

— И мне нравится! — искренне сказала Вита. Она впервые оказалась в доме жителя Ласурии, и была в восторге от царившего здесь простора и воздуха, от стен, не завешенных тяжёлыми тканями, от полов, стыдливо не скрывающих блестящую суть паркета под толстыми коврами, от статуэток, не несущих на себе печати роскоши и престижа, а явно просто приглянувшихся хозяину дома.

— Нравится! — важно покивал Дробуш, садясь рядом с Витой. — Хороший сарай! Красивый!

Волшебница с Яго покатились со смеху.

Довольный эффектом, произведённым его вопросом, божок взгромоздился во главу стола, усевшись прямо на скатерть и скрестив ноги. Лицо его приняло истинно кошачье выражение, когда в непосредственной близости обнаружилась тарелка с закусками из морепродуктов.

— Пировать в сарае мне ещё не приходилось! — заявил он, подтаскивая её к себе.

Вошедшая экономка внесла блюдо с супницей, из-под крышки которой одуряюще пахло грибной похлёбкой. Разлив суп по тарелкам и ободряюще улыбнувшись Вителье, она так же бесшумно ушла, оставив королевским шлейфом дивное ощущение доброты и света.

— Она чудесная! — восхитилась Вита, проводив Матушку Ируну глазами и взявшись за ложку. — В Крее говорят: 'Ты можешь обмануться в плохом человеке, но никогда не обманешься в хорошем!'

— Это мудро, — кивнул черноволосый. — Ируна была моей нянькой пока мне не исполнилось четыре. Самые лучшие воспоминания детства связаны с её песнями и сказками, с крендельками, которые она иногда печёт мне и до сих пор!

— А после куда она делась? — удивился Кипиш, отрывая голову креветке.

Ягорай пожал плечами. На его лицо будто пала тень.

— А после отец решил, что я слишком взрослый и нянька мне больше не нужна. Поэтому я всё делал сам.

Вита поёжилась — от его слов повеяло холодом более стылым, чем из открытого окна — и поспешила переменить тему:

— После обеда покажешь нам дом? — спросила она. — Очень хочу посмотреть на реку из окон второго этажа!

— Покажу, — обрадовался черноволосый. — И у меня есть к вам предложение... правда, — он казался смущённым, — я не знаю, как вы к нему отнесётесь!

— Говори! — стукнул по столу ложкой тролль. Сломал её и ужасно расстроился.

Вздохнув, Вита отобрала у него сломанный прибор и отдала свой.

— Мне бы не хотелось, чтобы вы жили на постоялом дворе, — с места в карьер пошёл Ягорай. — Вителья, прошу, не сердись на мои слова! Ты — волшебница, и в твоей возможности постоять за себя я не сомневаюсь! Но ты очень молода и очень красива! — он посмотрел на девушку так, что ей стало жарко, и повторил с нажимом: — Очень! Если кому-то придёт в голову обидеть тебя...

— Убью! — вмешался тролль.

— Вот-вот! — покачал головой Яго. — И в опасности окажетесь вы оба!

— Какие будут предложения? — заинтересовался божок.

— Я хочу предложить тебе, Вита, кров до возвращения твоего дяди из поездки. Слово дворянина — здесь ты будешь в безопасности! А Дробуш может оставаться и после того, как ты поселишься у дяди!

Вырвиглот подавился куском мяса, с трудом проглотил его, ткнул пальцем в Виту, да так, что она чуть было не слетела со стула и заявил:

— С ней!

Волшебница вздохнула. Вряд ли дядя рассчитывает на спутника племянницы, вряд ли обрадуется его внешнему виду, косноязычию и отсутствию манер. Но бросать тролля одного в совсем незнакомом ему мире ей даже в голову не пришло. Дробуш подарил ей восхитительное чувство свободы, Дробуш не раз спасал им жизнь, Дробуш привязался к ней простодушно и пылко, как привязываются дети к взрослым, уважающим их чувства! Разве могла она обмануть его доверие? Пожалуй, ей придётся подумать о съёме жилья на долгий срок, а тролля представлять всем как своего слугу.