Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Господа, время, время.... Займите же все места за столом, прошу вас.
Серебряная гладь, только что неподвижная и спокойная, заволновалась, помутнела, и внезапно вспыхнула ослепительно и на одну лишь секунду.
Владыка прикрыл на миг глаза — но свечение уже угасло, так же скоропостижно, как и возникло.
Помедлив одно мучительное мгновение, дроу склонился над недвижимой лужей серебра.
Рядом с ним громко сглотнул господин Самавиэлия.
И он посмотрел ей прямо в глаза.
Первая мысль, затронувшая мимолетно сознание, принесла облегчение — глаза были живыми.
Но едва только Повелитель успел проникнуться этой, без сомнений, хорошей новость, как его собственные глаза рассмотрели все остальное.
Она лежала в неком подобии подвесного кокона, оставляющего свободным только голову.
Волосы, намазанные чем-то на вид липким, были тщательно зализаны назад, оставляя лицо беззащитно обнаженным, чрезмерно скуластым, и почти белоснежным. Клеймо на виске словно горело.
У нее был зашит рот.
Распахнув глаза, Александр наклонился резко еще ближе, надеясь, что это ему лишь привиделось — но губы ее взаправду были охвачены крупными стежками, словно в насмешку, шелковой и белой, местами в ржавых пятнах, нити.
Кто-то рядом медленно, с хрипом, выдохнул.
Пальцы Владыки неосознанно вцепились в край стола, не задевая зеркала.
Вампир напротив опустил веки. А потом и вовсе отвернулся.
Мэтр Лиотанский, совладав с каким-то своими собственными чувствами, твердо соприкоснулся с локтем бледного, но сосредоточенного менталиста.
Магистр едва заметно кивнул — и внезапно утопил ладонь в серебристом отражении изможденного лица Велеи Мары.
И тут же вынул.
— Разумна — хрипло ответствовал, не осмеливаясь почему-то даже утереть выступивший на лице и крепкой шее пот.
Распахнутые сухие глаза инкубской дочери начали неумолимо таять — и вот уже на столе лежало просто серебряное зеркало немалых размеров.
— Вон — хрипло, но величественно проговорил Повелитель, не теряя гордой осанки и царственной холодности.
Магистр Лиотанский шевельнулся на своем месте.
— И в самом деле — нужна передышка небольшая. Продолжим, господа, в скором времени, тут же — картонно молвил некромант, тяжело поднимаясь со своего кресла.
Молчащие маги последовали примеру магистра на удивление единодушно.
Вампир, помедлив лишь несколькими мгновениями дольше, неловко поднялся, и без привычной своей кошачьей плавности прошагал след в след за придворными кудесниками.
Двери тихо сомкнулись, оставляя Повелителя дроу один на один с увиденным.
Он отпустил стол — но тот не отпустился совсем уж, оставив в пальцах монарха древесную крошку.
Плечи дроу неожиданно резко опали, вся фигура утратила ледяную стойкость, и он скорбно сгорбился, опуская голову ниже, покуда не коснулся лбом полированного дерева столешницы.
За окнами догорал еще один упущенный день.
Магистр некромантии Лиотанский сидел около постели Сириуса Мары, которого в не столь отдаленном прошлом сам же и усыпил коварно.
Посидеть сюда он пришел, дабы удостовериться, на всякий случай, в том, что силища истинного оборотня не поборола сонное заклятье.
Заклятье было простенькое, не самое мощное, ибо могущественный некромант, к огромному стыду своему, знал все больше сильных заклятий для нанесения увечий, смерти, и все прочие неприятные вещи в том же духе. А вот невинных сонных наведений как-то в арсенале своем особенно и не имел, чем сам же и обескуражился накануне, вынашивая планы отвлечь Сириуса Мару и не дозволить ему, утратив рассудок от ярости, бессмысленно все тут покрушить.
Мара спал благополучно.
И слава всем богам, что спал, иначе не ведал магистр, в какую причудливую форму мог вылиться бессильный гнев наемника.
Мелькнуло и погасло перед глазами лицо хохочущей чумазой Велеи с кустом в руке, сменившись бледным, тощим ликом с заштопанным ртом.
Магистр вскочил, прошелся нервно по покоям, кляня свою столь неуместную для некроманта сентиментальность. Потер устало лицо.
В коридоре что-то громко упало, а потом кто-то фальцетом воззвал ко внимании сиятельного монарха.
С немалым удивлением и трудом магистр признал в этом чрезмерно высоком голосе голос многострадального посла.
Высунув голову в коридор, дабы полюбопытствовать, по причине чего это господин Неликолиус так визжит, мэтр совершил весьма серьезную тактическую ошибку.
Ибо при виде усатого лика магистра Первой Закрытой Гильдии порядком истрепавший все свои нервы дипломат дроу пришел в ярость неописуемую.
— Вы! — презрев все нормы этикета, и не только дворцового, господин Лей ткнул пальцем едва ли не в нос почтенному магу — Это ваша безумная идея, да?!
Магистр, прекрасно зная за собой все возможные провинности перед обоими эльфийскими дворами, сразу же ушел в несознанку молниеносно и сознательно. И изобразил в лице потрясенную невинность.
Однако же господин дипломат в мастерстве лицедейства мимического магистру не уступал, недаром что посол эльфийский. Поэтому выражением лица некромантского обманут не был.
Не нуждаясь абсолютно ни в оправданиях, ни в объяснениях молчащего, как рыба, некроманта, посол от избытка чувств топнул ногой, что в обычной практике его случалось крайне редко.
— Я, конечно, не маг! — орал вдохновленно прописные истины господин Лей, потрясая на магистерскими бакенбардами воздетыми руками — но я так же и не идиот!
Мэтр только раскрыл было рот, дабы уверить нервного дипломата в том, что никогда сомнений ни в том, ни в другом он не имел и близко, как господин посол сунул ему под нос растопыренную пятерню зачем-то, наливаясь гневными красками все пуще.
— Вы! Архимаг-менталист, архимаг! Стихийник-универсал, пространственники, и вампир на закуску!!! Вампир! И, подумать только, Владыка, зачем вашей теплой компании Владыка, который магом или вампиром быть не изволит?!?! — гремел господин Неликолиус, загибая поочередно пальцы перед бесстыжими глазами подлого некроманта.
Некромант не возобновил попыток высказаться, и посол воинственно продолжил.
— Я, по-вашему, совершенно ничего не смыслю во всей этой ритуальной мерзости?! Так вот, хочу поставить вас в известность, что вы заблуждаетесь весьма крупно! Имею я представление, имею! И в данном случае — более, чем ясное!!!
Мрачно вздохнув, мэтр Лиотанский вынужден был признать, что господин Неликолиус вопил в правильном направлении, и упомянутую осведомленность свою упомянул не голословно.
На вопли и стенания обезумевшего от перспектив участия Владыки в кровавых ритуалах дипломата изволил, наконец, явиться сам Владыка.
Мэтр при виде бесстрастного лица правителя эльфов испытал нечто среднее межу нерешительность и неловкость, вспомнив мгновенно повеление выйти всем вон и голос монарха дроу.
— Вам нужен отдых, господин посол — спокойно сообщил Повелитель, обозревая, как несчастный дипломат терзает в отчаянии ворот своего камзола.
Любому терпении положен конец, и чаша господина Лея была испита до дна. В силу именно этого обстоятельства он и решился перечить своему Повелителю.
— Мне нужно, чтоб безумие это прекратилось! — на октаву ниже выговорил он, и от накала страстей едва не ухватил монарха своего за руки трепетно — Прекратилось, Ваше Величество. Я, несомненно, сожалею, но, при всем уважении — госпожу Велею уже не вернуть! И даже если существуют пути нахождения места, где ее держат линны... Вы — Повелитель дроу! Правящий король! И ваш народ нуждается в вас, а не в благополучном возвращении госпожи Велеи в лоно семьи! , Мы, несомненно...
— Довольно — непринужденно сообщил Владыка, прекратив одним этим словом истерику своего атташе.
— Следуйте за мной, господа — вежливо и даже церемонно произнес он, поворачиваясь — не припомню, чтоб в коридорах было уместно вести беседы, если только речь не идет о сплетнях прислуги.
Господа безмолвно подчинились. Причем магистр Лиотанский безропотно шел, робко размышляя, к чему его присутствие при назревающей беседе приватной? И очень надеялся, что не для того, чтоб по ее окончанию ему пришлось проявить себя в области своей основной специализации, как изволил говорить Повелитель ранее.
За дверями Утренней залы уже царил полумрак. Только из какого-то окна рядом косо выпало на пол залы светлое пятно то ли ночника, то ли горящих свечей.
Владыка рассеянно скользнул взглядом по посольским заострившимся от напряжения чертам.
— Скажите мне, господин Лей — равнодушно вопросил Повелитель — вы полагаете, что я нуждаюсь в напоминаниях мне о моем долге перед моим народом?
Мэтр Лиотанский тут же попытался слиться с обстановкой и обивкой кресла. Посол хранил покорное молчание, ибо ясно было, что вопрос сей был риторическим.
— Положим, я прекрасно понимаю вашу обеспокоенность. Понимаю великолепно. Как и незаинтересованность в судьбе дальнейшей госпожи Мары, невзирая на то — Его Величество подчеркнуто без интереса поглядел в темень окна — что и ваша, среди прочих, невнимательность, послужила причиной того, что гостья моего двора, а также особа, спасшая мою драгоценную для вас жизнь, на данный момент пребывает где? — посол судорожно сглотнул — Правильно, господин Неликолиус, пребывает у Пожирателей. И, поверьте мне, ей там не нравится — голос Владыки, и без того холодный, замерз еще немного.
Мэтр Лиотанский прикинул, что если правильно выбрать момент — то можно будет и уйти незамеченным, до того атмосфера стала уж чрезмерно напряженной.
— Однако же вернемся к вопросу моего долга, о котором вы так недвусмысленно мне напомнили — монарх поднял руку, предостерегая уста своего атташе от оправданий и ремарок — оставим временно госпожу Мару, которая, вы совершенно правы, для моего народа не имеет никакой ценности. И в списке моих приоритетов ей положено отсутствовать вовсе. Невзирая на спасение, повторюсь, мне жизни.
Итак, что мы имеем? — Повелитель иронично приподнял брови, и, усмехнувшись недобро, слегка наклонил голову, глядя на своего бледного посла — все ж нужно еще раз упомянуть госпожу Мару. Надеюсь, вы меня простите — но это исключительно для показательности моих слов.
Итак, мы имеем девицу, двадцати полных лет от роду. Она не обладает практической магией, только кровь ее способна исцелять, весит чуть больше вашей, господин Лей, любимой кошки. Единственный ущерб, который эта особа способна причинить — это, разве что, ранить ваше самолюбие какой-нибудь очередной фразой необдуманной. Так вот, мэтр Лей, это кровожадное, как сами видите, и крайне опасное существо сейчас висит в какой-то неизвестной конструкции, истощенное, возможно, частично обескровленное, и с зашитым ртом.
Посол закрыл глаза — и так и застыл, не смея даже излишне глубоко вздохнуть.
Монарх помолчал пару мгновений.
— Сколько лет вашей внебрачной дочери, господин Лей? — буднично поинтересовался, вновь обращая взор свой в сторону окон и посла взглядом более не удостаивая — Которая является, несомненно, моей подданной, как и сотни других таких же детей? Она, если я не ошибаюсь, будущий маг?
При упоминании дочери внебрачной, смущение испытал почему-то магистр Лиотанский, давно уже мающийся желанием испариться в сторону столовой, хоть упомянутая девица и не его внебрачным ребенком была.
Суя по цвету ушей господина Неликолиуса, речь монарха он проникся. Особенно часть про дочерей-магов.
— Вот видите, господин Лей, все на самом деле не так ужасно, как вы считаете. Я не рвусь спасать Велею Мару, потому что сердце мое пронзила она стрелой пылкой страсти, не переживайте так уж. Я-то как раз размышляю сейчас о том, что ждет мой народ, если линнское племя уже не так малочисленно, и куда более смелее, нежели в те далекие годы, когда они не особенно побоялись похитить и сожрать живьем, пользуясь словами господина Ниррийского, одного из наследников престола дроу.
Мэтр подумал, что этому монологу не хватает только тонкого намека на те обстоятельства вопиющие, что под сенью дома, в котором некогда этот погибший жестоко наследник проживал, проживает теперь некто, искренне симпатизирующий Пожирателям. И вот тогда господину послу можно было бы смело заказывать литургии, до того он изменился в лице и позе своей.
Монарх дроу задумчиво изучал, насколько мэтр мог рассмотреть, пол под ногами.
Пятно света,необъяснимое своим нелепым присутствием при таком положении окон, лизнув край роскошного ковра, мигнуло — и пропало.
В наступившей уже полностью темноте магистр ощутил себя несколько неоднозначно, и прикинул, что в скором времени, когда вот-вот вернуться сюда выбранные маги для проведения ритуала призыва, сидение и стояние это в полнейшей темноте будет выглядеть пикантно и труднообъяснимо.
Неожиданно Повелитель шагнул прямо к магистру Лиотанскому, и сказал буквально следующее.
— Маячок, магистр. На меня. Сейчас же.
Мэтр от растерянности смог только механически понять руки, и точно так же механически навесить на Повелителя самое живучее следящее заклятие, которое только сумел в ошеломлении припомнить.
Что-то скрипнуло тихо, и Владыка, с видом элегантным и непринужденным, уже зажигал светильник над столешницей, собственноручно.
А господина посла в зале таинственным образом почему-то не обнаружилось.
Мэтр подкрутил слегка усы.
— Ваше Величество, позвольте вопрос праздный?
Его Величество выразило ликом, что, мол, ну а почему бы и нет, позволяю.
— А что за покои тут, рядом, расположены?
С великолепным равнодушием Повелитель пожал едва заметно плечами.
— Ах, магистр Лиотанский, ах, сердцеед. Это фрейлинская Ее Высочества, но помните — иногда мы имеем обыкновение выдавать соблазненных фрейлин замуж за соблазнителей.
Ни единый мускул не дрогнул в лице дроу, хотя даже магистру показалось, что в зале вдруг стало как-то душно.
— Ее Высочества, принцессы Тианиэль? — отчего-то немного визгливо получилось у магистра уточнить.
— У меня, магистр, есть только одна сестра — молвил Владыка из-за плеча, и мэтру почудилась в стати Повелителя какая-то затаенная скорбь.
Возможно, имей мэтр Лиотанский хоть немного времени — он и нашелся бы с ответом уместным и соответственным. Но не сложилось — в дверях обозначилось хмурое лицо рыжего наемника, и мгновенно приватность разговора приказала долго жить.
Маги, все так же молчаливые и несколько удрученные, расселись по местам.
Владыка еще раз оглянулся к окнам.
И проследовал к своему креслу.
Поначалу казалось, что ничего из ряда вон выходящего и не происходит. А восковая бледность, напавшая неожиданно на всех абсолютно присутствующих магов — это дань освещению в столь позднюю пору. Ну и, возможно, легкой духоты.
Однако не совсем уместным и обыденным казалось то, что полулежащий в кресле Владыка выглядит так, словно всерьез вознамерился в этом кресле выспаться. И к исполнении этих намерений приступил со всей ответственность.
Мэтр некромант тяжко перевел дыхание, и утер, презрев правила хорошего тона, нос и лоб непосредственно рукавом. Подумал немного — и утер махом все лицо и шею.
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |