...
Луна мандражировала. Пусть Селестия ей и говорила, что всё согласованно с обеих сторон, так что осталось только ответить на некоторые вопросы перед представителями прессы, но ожидание первой настоящей встречи с Найтмер в реальном мире, а не личном кошмаре, что едва не стоил им обеим жизней, буквально выдавливало из ещё слабого тела и без того жалкие запасы сил.
— Не дёргайтесь, ваше высочество, — произнесла Флёр де Лис, единорожка светлой масти, высокая и стройная, приставленная к принцессе ночи как личная стилистка (по собственному признанию кобылки, она просто захотела временно прервать карьеру модели и даже не ожидала, что её заявку рассмотрят всерьёз). — Я почти закончила.
— Прошу меня простить, — тёмно-синяя аликорница постаралась прекратить раскачиваться на месте, словно бы вот-вот сорвётся на бег.
— Ничего страшного, — беспечно отозвалась собеседница, в телекинетическом поле которой кружились расчёски, заколки, брошки, цепочки и куча иных предметов. — Но если вы вдруг почувствуете укол в районе кьютимарок — я не виновата.
В былые годы, ещё до изгнания на луну, младшую из диархов наверняка разозлило бы столь простецкое обращение от какой-то... модели. Однако же сейчас, проведя долгий срок в ссылке, совершив немало глупостей, за которые теперь было минимум стыдно, она усмирила свой темперамент. В конце концов, если уж сестра, которая относилась с высокомерием даже к ней, теперь обращается к простым пони так, словно те её собственные жеребята, то нужно запихнуть свою гордыню куда подальшее... чтобы опять всех не оттолкнуть.
"Молчи и будешь казаться умной. Хм... откуда я это знаю?", — стоило задуматься над фразой, явно не свойственной пони, принцесса ночи ощутила волну притуплённых эмоций, которые совершенно точно принадлежали не ей.
Чувство грусти, смешанное с теплотой и ощущением заботы... направленными словно бы на кого-то другого. Это исчезло столь же быстро как и появилось, заставив вспомнить не такое уж и давнее злоключение в мире снов, после коего всё и началось.
"Похоже, что мне достались некоторые чувства Найтмер, предназначенные кому-то другому", — пришла к выводу тёмно-синяя аликорница.
— Всё! — воскликнула Флёр, словно жеребёнок проскакав вокруг Луны, чтобы удостовериться в завершённости образа. — Принимайте работу, ваше высочество.
С последними словами единорожка указала на три больших зеркала, поставленных под углом друг к другу. Из отражений же на тёмно-синюю аликорницу, самой себе кажущуюся более молодой чем должна была быть, с искренним удивлением в широко распахнутых глазах, подчёркнутых самой капелькой туши, делающей их намного более выразительными, смотрела высокая и поджарая кобыла, рог коей серебрился тонкой нитью драгоценного металла, пролегающего в борозде между витками. Её шею охватывал широкий иссиня-чёрный шёлковый воротник, сверкающий бирюзовыми драгоценными камнями, а от него по спине спадала тёмно-фиолетовая ткань, прикрывающая бока и круп, становящаяся полупрозрачной на уровне кьютимарок, а также имеющая прорези для крыльев.
— Это... я? — с неким неверием спросила Луна, поднимая правую переднюю ногу, копытце которой было заключено в накопытник из тончайшего кристалла с подошвой из серебристого металла.
— Я даже не знаю... — задумчиво потёрла подбородок единорожка, затем улыбнулась и, игриво подмигнув принцессе, заговорщически шепнула: — Жеребцы будут падать к вашим ногам штабелями.
"Когда-то уже падали, но совсем по другой причине. Или не к моим? Или не совсем к моим?", — зажмурившись, стараясь отогнать от себя несвоевременные мысли, тёмно-синяя аликорница опять посмотрела на своё отражение, сфокусировав внимание на колышущейся гриве, которую сегодняшним утром заколдовала старшая сестра, чтобы принцесса ночи предстала перед народом во всей красе.
Отведя взгляд от отражений, ощущая себя так, будто бы они смотрят на неё с насмешкой, крылато-рогатая пони посмотрела на свою помощницу, гордую своей работой и ждущую хоть какой-то реакции. И пусть Флёр де Лис сделала всё идеально, но... всплывшие из глубин памяти образы испортили всё впечатление, вызвав желание скорее накричать на ни в чём не виноватую пони, нежели сказать хотя бы "спасибо".
"Были ли достижения прошлого моими? Победа над Дискордом разделена с Селестией, как и над Сомброй... Хотя назвать этот позор победой — это сильно покривить душой. Если бы мы победили, то Кристальная Империя не исчезла бы... Да и тогда важную роль сыграла Найтмер, впервые проявившая себя в бою", — образы торжества, сменившегося удивлением и опаской на морде тёмно-серого единорога, промелькнули перед внутренним взором и вновь истаяли неуловимым дымом.
После того как сестра полностью погрузилась в правление, заботы армии легли на спину младшей из диархов, которая весьма успешно справлялась с этой работой. Но... сколько в этом было именно её заслуги? И ведь даже сейчас, чтобы предстать перед пони в приличном виде, ей приходится пользоваться чужим трудом...
— Вам не нравится? — погрустнела единорожка, как-то по-своему восприняв молчание принцессы, от чего её ушки опустились, а бровки сложились домиком.
"Нужно завязывать с этими мыслями. Бессмысленные самобичевания до добра не доведут: мной же и доказано", — досадливо дёрнув хвостом, Луна постаралась улыбнуться своей помощнице как можно более искренне.
— Всё прекрасно, Флёр. Просто я не ожидала, что могу выглядеть... так.
— Вам правда нравится? — воспряла духом собеседница, буквально подпрыгнув на месте. — Это ещё что: мне бы чуть больше времени и вы бы вообще сразили всех наповал! У вас великолепная фигура и отличная пластика движений: вы не думали стать моделью?.. Ой... Простите.
Тихо рассмеявшись над подобной непосредственностью, принцесса ночи покачала головой и ответила с доброй улыбкой на губах:
— Наповал, пожалуй, не надо. Всё же кто-то должен остаться в состоянии задавать вопросы и писать. Не думаю, что смогу стать моделью...
"Всё же это занятие не для венценосных особ. Или нет? Каденс работала няней... Нет. Подумаю об этом как-нибудь в другой раз", — поняв, что благодаря собеседнице её мандраж немного отступил, принцесса ночи по-новому взглянула на стилистку, переосмысляя всё её поведение.
Стук в дверь гардеробной заставил вздрогнуть и отвлечься, но не успела Луна и слова сказать, как внутрь сунула голову одна из стражниц дневной гвардии, чтобы произнести:
— До выхода пять минут, ваше высочество...
...
Селестия стояла в боковом коридоре, который одним концом упирался в зал для конференций и прислушивалась к звукам, доносящимся из-за двери. Одетая в золотые накопытники, королевские регалии и лёгкую белоснежную накидку, она чувствовала себя настолько неуютно, насколько это было только возможно...
"Так нужно, Тия. Этот гнойник нужно вскрыть сейчас, пока ещё не слишком поздно. Ты ведь знаешь, что это будет правильным поступком", — пыталась убедить саму себя принцесса дня, рискнувшая провернуть небольшую интригу, что могла болезненно ударить как по малышке Лу, так и по их отношениям, только-только наладившимся после сотен лет разлуки.
Впрочем, если её опыт в политике хоть чего-то стоит, а умение читать пони не превратилось в глупость и самоуверенность, то сегодня должна была закончиться та вражда, что гнетёт её сестру, пожирая изнутри словно червь сладкое яблоко. В конце концов видеть то, как самая близкая и дорогая пони во всём мире страдает было физически больно...
"Надеюсь, Вуна, ты меня когда-нибудь простишь", — зажмурив глаза, чувствуя как их щиплет от готовых вырваться слёз, белая аликорница упрямо мотнула головой.
Газетчики уже были на месте и ждали момента, когда свои места займут Луна, Селестия и Найтмер Мун. Только вот младшая диарх не знала,, что часы переведены на пять минут вперёд, из-за чего она придёт на пресс-конференцию раньше, что побудит пони начать задавать вопросы... на которые младшая сестра будет не готова ответить.
"А следом за этим придёт Найтмер Мун и увидит, что её мать находится в затруднительном положении. Какая у неё возникнет реакция?", — принцесса дня рвано выдохнула, примерно представляя то, что ощутят как её маленькая Вуна, так и та, кто искренне заявляла, что не позволит причинить ей вреда никому... кроме себя.
Пожалуй, находись иссиня-чёрная аликорница в полной силе, то белая пони ни за что не решилась бы пойти на такой риск. Но сейчас у неё имелось преимущество, позволяющее как проконтролировать эту встречу, так в случае конфликта и прикрыть посторонних пони. Но всё же...
"Насколько же мерзко я себя чувствую", — мысленно простонала крылато-рогатая пони, заставляя себя успокоиться и сконцентрироваться.
Селестии было страшно... Безумно страшно всё испортить своей глупой инициативой... Безумно страшно лишиться сестры ещё раз.
...
Ощущение невесомости прервалось ударом каменной площадки в копыта, из-за чего ноги иссиня-чёрной кобылы вздрогнули. Тут же солнечные лучи атаковали глаза, заливая мордочку и заставляя моргать, уши рефлекторно прижались к голове из-за фонового шума, куда более разнообразного чем на луне, а в грудь ворвался воздух с примесями запахов еды, дерева, каменной пыли, пони...
— Великая, Цирконий докладывает, что пресс-конференция уже началась, — заявила Лазурит, возглавляющая шестёрку телохранителей Найтмер.
— Мы опаздываем? — удивилась Мун, окидывая взглядом внутренний дворик, на краю которого их уже ждала розовая аликорница в обществе двух гвардейцев, одетая в голубое платье с символом сердца на груди.
— Принцесса Луна прибыла на встречу раньше, — откликнулась Лазурит. — Одна. Селестия ещё не появилась.
"Не к добру", — ощутив непонятное беспокойство в груди, подумала прародительница лунопони.
— От имён принцесс Селестии и Луны, и от своего имени, я... — начала было представляться Ми Аморе дэ Каденс, но встретившись с хмурым взглядом гостьи замолчала, инстинктивно прижала ушки к голове и попыталась вжать голову в плечи.
— Приветствия потом: нет времени, — заявила владычица кошмаров, постаравшись смягчить свой голос, так как произведённый на младшую принцессу эффект оказался слишком уж показателен. — Нам нужно скорее добраться до зала для конференций. Я буду весьма признательна, если мы поспешим.
Примечание к части
Всем добра и здоровья.
Кошмар, летящий на крыльях 2
В напряжённом молчании они шли по коридорам Кантерлотского Дворца, нарушая тишину лишь цокотом множества пар ног. Найтмер, следующая за розовой аликорницей, чувствующей себя в её обществе явно не слишком комфортно, успела проанализировать полученную информацию (всё же пусть она и не могла столь же хорошо воспринимать импульсы света, но лунопони владели и другими полезными заклинаниями, в том числе и связью разумов), в результате чего пришла к выводу, что Луна действовала не по собственному желанию.
"Слишком уж растерянный у неё вид", — отметила про себя Мун, вызвав перед внутренним взором картинку, полученную с глаз Цирконий, находящейся сейчас в зале для конференций.
Кого-то другого вид гордо выпрямившейся, высоко поднявшей голову и сохраняющей ледяное выражение на мордочке принцессы ночи мог бы обмануть, внушив иллюзию полного контроля над ситуацией, но только не ту, кто делила с ней одно тело и общие мысли. Иссиня-чёрная аликорница прекрасно знала то, что когда её мать волнуется и паникует, то буквально закрывается внутри себя, что прежде принимали за сосредоточенность или надменность...
"Селестии нигде не видно, но дворца она не покидала", — мысленно констатировала владычица кошмаров, чувствуя как у неё начинает болеть голова от противоречивых эмоций и напряжения.
— Мы на месте, — сообщила Каденс, останавливаясь перед двустворчатыми деревянными дверями, охраняемыми двумя стражниками в позолоченных консервных банках. — Ваше высочество...
— Просто Найтмер, — вновь прервала свою сопровождающую Мун, на этот раз сделав это куда мягче, после чего встретилась глазами с розовой крылато-рогатой пони, улыбнулась не размыкая губ, а затем продолжила говорить полуприкрыв глаза: — Прости меня за грубость, Каденс, мне ещё следует поработать над своими социальными навыками. Я лишь надеюсь на то, что наше не слишком удачное знакомство никак не отразится на твоих отношениях с Цирконий.
— Я... У нас нет отношений, — стремительно покраснев мордочкой и прижав уши, излишне поспешно отозвалась принцесса любви, но тут до неё дошло, как это можно было расценить со стороны и она зачастила, откровенно запаниковав: — Я не это хотела сказать. Цирконий — очень хорошая пони и я буду рада быть с ней подругами, но у меня есть Шайнинг и...
— Ты правда милая, — чуть шире улыбнулась иссиня-чёрная аликорница, наклонилась к округлившей глаза собеседнице и потёрлась носом о её нос, чем вогнала бедняжку в ступор. — Желаю тебе удачи в уроках геометрии.
— Ч-что?.. — только и выдавила из себя младшая аликорница, в то время как её собеседница, окинув взглядом стражников, старающихся изображать из себя предметы мебели, привстала на задних ногах и передними копытами распахнула двери.
"Я — само зло", — промелькнула на грани сознания самодовольная мысль, прежде чем владычица кошмаров вошла в конференц-зал.
...
Когда Луна взошла на импровизированную сцену, но не обнаружила ни Селестию, ни Найтмер, идея самой ответить на несколько вопросов и тем самым выиграть для них немного времени показалась удачной. К сожалению она не учла, что журналисты, привыкшие к общению с её старшей сестрой, совершенно не будут стесняться в темах обсуждений, при этом ещё и не соблюдая очерёдность...
— Принцесса Луна, вам нравится то, какой стала Эквестрия за тысячу лет вашего отсутствия?
— Принцесса Луна, какие у вас отношения с Найтмер Мун?
— Принцесса Луна, каково это — жить на луне?
— Принцесса Луна, правда ли то, что лунопони — это ваши с Найтмер Мун дети?
— Принцесса Луна...
Череду вопросов, лишь на часть из которых тёмно-синяя аликорница могла ответить (а за другую часть в старые годы приказала бы отрубить головы задавшим), прервал грохот распахнувшихся деревянных створок, ударившихся ооб стены. В зале сразу словно бы похолодало, да и будто бы стало темнее, а взгляды присутствующих скрестились на пороге.
— Прошу простить за опоздание: меня не предупредили, что допрос... я хотела сказать — опрос... начнётся раньше указанного времени, — излучая ауру мрачной торжественности, твёрдо шагая по красной ковровой дорожке, иссиня-чёрная крылато-рогатая кобыла направилась к возвышению, на котором находилась одна только принцесса ночи.
Пони, сидящие на рядах подушек справа и слева от прохода, ещё секунду назад бывшие готовыми наброситься на жертву словно пираньи, при виде высокой и по-хищному грациозной Найтмер, в миг обратились в подобия кроликов перед удавом. От Мун ощутимо исходила угроза, словно от сытого дикого медведя, который не обратит на тебя внимания если ты пройдёшь мимо, но разорвёт на клочки в ту же минуту, как только тебе придёт в голову ткнуть его палкой в бок.
