Дорожные работы по наследству

'Блин, что вообще происходит?' — мысленно почесала я голову.

Чесать натурально после получаса, убитого Астом на приведение моих волос в порядок, было бы кощунством. Я машинально положила руку на Архет. Ответ охотно ринувшегося на помощь артефакта долбанул по затылку с прицельной точностью профессионального снайпера. Объяснение получилось четкое, крайне странное и довольно болезненное.

Вмешательство Чейра и Аста, способствующее отладке силы якоря между мной и Ивером, случившееся однажды поневоле, закрепило за мужчинами статус постоянного коэффициента в этом загадочном уравнении. И закрепило так, что насчет попытки улететь хвостатый не соврал. Чтобы якорь для некроманта успешно направлял и перерабатывал силу, поддерживая самого Ивера и бесценный Архет, коэффициенты менять категорически не рекомендовалось.

Дроу и реш-кери решили назначить, не тратя времени на такие пустяки, как согласование с мнением сторон (особый акцент на 'добровольность'), моими постоянными постельными партнерами в деле экстренного перераспределения избыточной силы. Когда надо быстро, а не ждать сутки-другие. Причем наиболее категорично это самое свойство постоянства прописывалось как раз у мужчин.

По итогу, проблема вскрылась сегодня. Чейр, надумавший отдохнуть после тяжелого денька с приемом князей и покушением в компании нескольких веселых девочек (точное число не уточнялось), банально не смог включиться в процесс отдыха. Не по причине физиологической (проблемы с подъемом), а из-за отсутствия интереса. Перебор девочек, как развлечение, больше не интересовал блудливого реш-кери от слова совсем. Словно тумблером щелкнули. Дураком Чейр не был и сопоставил все четко. А всю вину за этот беспредел охотник возложил на меня, составив простейшую логическую цепочку: помощь княгине, странные силы, узы и так далее...

'Не мой торт' остался крайне недоволен проведенной принудительной коррекцией поведения на ментальном уровне. И что теперь? Что я могу сделать? Хм, а что, если в самом деле представить проблему как уравнение. Математика — это мое, даже такая вывернутая.

Я и дядя Ивер — это неудаляемые из формулы величины, но можно ли заменить коэффициенты? Пусть будет не 'Ч', а кто там в пределах досягаемости и на все готов ради ригаль-эль? Два эльфа ('А' и 'Д') и еще один дроу ('Э'). С этим можно работать? Можно перебросить эти свежесочиненные нити-узы с одного на другого? Можно или нельзя?

Архет под ладонью потеплел, спирали в кристалле взвихрились. Артефакт проанализировал мой вопрос и дал ответ. Я медленно выдохнула и с облегчением констатировала:

— Тебя можно заменить, Чейр. Архет перекинет связи на одного из теней. Только это будет билет в один конец. Калибровка уз и якоря — это сложно. Тогда совпало идеально, если менять, то паззл из узора придется удалять безвозвратно, иначе будут проблемы с контролем у всех. Прости, Аст, тебя вместе с Чейром из уравнения убрать никак нельзя.

— Я уже сказал свое слово, моя княгиня, я с наслаждением готов служить тебе так, как ты повелишь. Эту честь и славу я не уступлю без боя! — отметил дроу с непередаваемым умиротворением от моего 'нельзя'. (М-да, клиника, но я об это сейчас думать не буду, а то голову совсем сломаю без шанса на ремонт).

— Если будешь выбирать второго, — продолжил расчетливый дроу, ликующе проблескивая гипнотическими очами, — Эрд подойдет, моя княгиня. Но скажи, нельзя ли заменить двух одним?

— Сейчас проверю, — я прикрыла глаза, пытаясь сосредоточиться на артефакте и странной процедуре просчета. Два было точно можно. Если бы речь шла о человеке, я бы вызвала его и спрашивала о согласии. Но дро-су, восстающий против воли той, кого приравнял к матроне — нонсенс, уже уяснила. Подчинение вбито на уровне инстинкта и записано в геноме. Даже если я в силу земных установок думаю иначе, дроу есть дроу. Интересоваться его мнением по такому поводу нельзя. А дядюшке так или иначе помощь нужна постоянно. Он некромант все время, а не раз в году или, скажем, по пятницам тринадцатого. Но можно ли оставить в формуле только один коэффициент, усилив его? Было бы проще.

— Нет, — резкий голос Чейра разорвал сосредоточенность. Недовольно мигнул оторванный от скрупулезной работы по вычислениям Архет. Туманные спирали в кристалле взвились рассерженными змеями, изготовившимися к атаке.

— Теперь что опять не так, хвостатый? — я нехотя перенесла внимание на охотника. Поданный не ко времени звук сбил начало ювелирной настройки. И без того не радужное настроение начало уходить в минус.

— Все, — отрезал раздраженный реш-кери, встряхивая хвостом, как норовистый жеребец, не желающий ходить под седлом. — Я не люблю принуждения, но то, что собираешься сделать сейчас ты, княгиня, снова оно.

— Те же яйца, только в профиль, — согласилась я. — И чего? Какие варианты? Порази своей гениальной изворотливостью, потому как у меня банально нет идей. Или принудительно образованные узы, или узы насильно разорванные. Тебя, судя по утренней претензии, не устраивали первые, потому перешли к щадящей психику альтернативе.

Как там занятный девчачий статус был в сети: 'все сложно'? Вот в точку — оно! Ладно, не все, конечно, но вот это вот уравнение — точно!

Чейр замолчал, недобро хмурясь. И чуть погодя выдавил, не зная, как относительно вежливо и правильно сформулировать старую как мир дилемму, прозаично звучащую на русском: 'И на елку влезть, и филей не ободрать'. В итоге у него вышло лишь скучное-казенное:

— Мне нужно подумать.

Про гимнастические эксперименты с хвойными породами деревьев звучало бы веселее. А уж в реалиях реш-кери, где ядовиты даже невинные с виду пушистые дивно пахнущие елочки, тем паче. Хотя, они вроде как для урожденных жителей Киградесса безвредны, но это если про аромат и пальчик наколоть, а если нижними девяноста, может, другой эффект будет? Экстратерапевтический массаж извилин.

Кстати о 'подумать'. Я едва сдержалась, чтобы не послать привереду в то самое место, где, как говорят обыватели, думается лучше всего. Не знаю, проверить почему-то не доводилось.

Я как-то все больше за письменным столом или на прогулке привыкла извилинами крутить. Но если джентльмену надо и неотложно, то могу предложить воспользоваться своим ватерклозетом или любым замковым на выбор. Они у нас магические, благоустроенные, а не дырка в башне надо рвом, как в 'романтическом' средневековье.

М-да, чего-то я о ерунде стала думать. Вернемся к проблеме живой формулы. Я снова закрыла глаза, так и эдак покрутила данные, переданные Архетом, и резюмировала, обращаясь к дро-су и отвечая на его вопрос:

— Аст, на тебя двойную связь перебросить можно, только эти узы уже разорвать будет невозможно потом. Никак. Только через смерть, да и то не наверняка.

— Благодарю за честь, моя княгиня, — темные глаза дроу воссияли истовым восторгом, как экзотически живые прожекторы с синей подсветкой.

Но в этот раз падать на одно колено или вовсе простираться на полу он не стал. И то хлеб! Может, я достучалась или 'повышение в должности' не предполагало столь уничижительных ритуалов? Хотя, как вариант, он отложил их излюбленное исполнение до тех пор, пока не останется со мной наедине?

Что ж, выбор одного из двух для меня больше не выглядел как неразрешимая проблема. Он даже сложной формулой теперь не выглядел. Один стремный коэффициент удалялся, а ко второму добавлялся множитель. Очень нехороший множитель, который в случае отказа от включения 'в формулу' легко мог помножить дро-су на ноль. Но его это не пугало, не заставляло сомневаться и раздумывать, скорее действовало с точностью до наоборот, наполняя ликованием. Значит, и мне незачем множить сущности.

Сожалеть о том, что могло быть, что хотелось и не сбылось — глупо. Чейр отличный охотник, интриган, блюдущий интересы Киградеса. Но партнер из того, кто, прежде чем решиться последовать зову пусть не души и сердца, а хотя бы плоти, начинает расчет выгодных вариантов — совершенно негодящий. Потому я закрыла глаза и дала разрешение Архету на видоизменение и переброску связей. Хватит крутить в голове мысль о торте. Не мой, и точка! И вообще, много сладкого вредно для зубов и фигуры, хоть и полезно для мозга. Ну, на этот счет я могу даже не волноваться. Всегда в достатке найдутся любители выедать мозги чайной ложкой, да что любители — профессионалы. А лучший в этом и вовсе все время на груди висит. Потому как несъемный. Вот и сейчас мигает о чем-то своем, или нашем общем.

То, что в мысленном поле казалось вечностью, за которую бесценный артефакт с ювелирной точностью изменял сложное плетение, в реале заняло не более минуты.

— Почему? — прошипел хвостатый, ощутивший ослабление связи, исчезновение пут якоря и дискомфорт от таких изменений. Сколько ни ерепенься, а тянуть-то его нитями Архета ко мне совсем не перестало. Дядя же говорил. Или все-таки не только нитями? Ой, стоп, хватит самой себе голову морочить.

— Потому что искал выгоду и подсчитывал варианты, — честно ответила я, не без скрытого сожаления покосившись на красноглазого охотника. Все, теперь уже окончательно не мой торт! — Прости, Чейр, но когда есть выбор: 'начинают ли подсчитывать проценты выгоды и убытков' или 'вверяют всего себя без условий' — выбора, по сути, нет.

— Тебе нравится рабская покорность, — цинично согласился охотник, почти огрызнулся, наверное, желая уязвить.

— Не знаю, может, и нравится, не пробовала, — постаралась я сыграть невозмутимость максимально похоже. — А чего, советуешь в качестве эксперимента для общего расширения горизонтов? Ну а если ты про Аста, то где тут покорность? Я в упор не вижу. Хитрозавернутые дроувские мозги и вбитые на подкорку привычки поведения в наличии имеются, а покорности не-а. Он же все делает так, как считает нужным, даже если с виду делает так, как я велю.

— Честь и радость служить тебе, моя княгиня, — очень довольно подтвердил дроу и элегантно склонил голову.

Он действительно получил то, что желал: место за левым плечом и на ложе у той, что стоит выше матрон из пещер Дро-сувара и поднимает его до себя, а не сбивает с ног четким ударом. Ригаль-эш не была мягкой, но и постоянно злобной, как матроны, готовой терзать и причинять боль тоже не была. Она была его княгиней!

— Всё, разговоры о главном и не очень окончены. Можешь пойти пообижаться, Чейр, или пожаловаться кому-нибудь, или даже кому-нибудь набить морду, чтобы спустить пар. Но ни подстилкой, ни удобной постельной девочкой для тебя я не буду никогда. Работать с тобой — вечное раздражение, но и несомненная польза для Киградеса. Однако ничего личного. Так будет лучше для нас обоих. Уж для моей нервной системы наверняка!

Чейр ничего не ответил, лишь полыхнул раздраженным алым взглядом, мотнул встрепанным хвостом и вымелся из комнаты. Ушел и дроу, оставляя меня с завтраком и завалами документов, которые, кажется, даже не думали уменьшаться.

Нет, ей богу, они, гады, или тайком научились размножаться, или, что, конечно, более вероятно, зачарованные ящики продолжали исправно пополняться содержимым. Документы ведь стекались сюда со всего Киградесса. А теперь, когда князья каким-то образом убедились, что я их бумаги рассматриваю и визирую, стали стекаться с утроенной силой. Так что даже мелькала на периферии сознания подленькая мыслишка: не прав ли был папашка, положивший на все это большой болт. Нет, не прав, конечно, но... Эх!

Глава 46. О психологии дро-су и угрозе зомби-апокалипсиса

Архет спокойно висел на цепочке и лишь неярко вспыхивал, когда я ставила печати на документы для активации. Легкое раздражение от утреннего конфликта и бесконечности бумажных груд сменялось странным умиротворением. После нервического разговора эта почти механическая работа успокаивала, едва не вгоняла в медитацию над бумажными грудами. Ничем иным того, что дальше случилось, я объяснить не смогла бы.

Потому что в ушах сначала слегка зазвенело, а потом я поняла, что звенит не в ушах, а снова где-то на тренировочной площадке, где танцевали с клинками Чейр и Аст. Но слышно было так, словно все происходит рядом.

— Доволен, дроу? — выплюнул из себя вопрос реш-кери.

— Да, охотник. Я живу, чтобы служить моей княгине так, как она сочтет нужным, — гордо признался дро-су.

— А нужда в тебе отпадет, сдохнешь довольным? — жестоко продолжил за дроу Чейр, переходя в наступление.

— Да, — невозмутимо согласился Аст, ведя поединок с той же внешней легкостью, как и Чейр. — Паутина моей судьбы в воле богини, к ней в итоге вернется и душа. Мне дано выбирать лишь узор нити. Тем, как он плетется сейчас, я удовлетворен.

— Жалеешь, что не имеешь права и силы меня убить? — ухмыльнулся реш-кери.

— Сейчас нет, — проронил дроу, гордо вскинув голову. — Зачем? Ты выбрал и сполна расплатишься за свое небрежение к княгине. Видеть, вести беседы, защищать, касаться, но никогда не иметь возможности быть с ней как мужчина.

— Я ценю свою свободу, — процедил в ответ хвостатый с каким-то злым ожесточением. Странным ожесточением. Так, словно пытался доказать правоту слов не противнику, а самому себе.

— У тебя своя паутина, — рассудил Аст совершенно равнодушный к заморочкам реш-кери (Зачем за тараканами охотника следить, если у самого полный комплект?). — Но я доволен, что ее нити не прилипли к моей.

— Будь так, убил бы? — почти весело уточнил хвостатый.

— Постарался, — прежним прохладным тоном согласился дро-су. — Если бы ты стал доставлять неудобство моей княгине, непременно.

Кажется, Чейр, несмотря на свое практическое знание общей психологии дроу, ожидал другого ответа. (Или бронированные ядовитые тараканы нашего черного воина глубокому анализу не поддавались в принципе?) Словом, чего-то ожидаемого хвостатый не услышал, потому еще больше взбесился, но окончательно головы не потерял. Лишь чуть ли не с лязгом сдвинул челюсть и снова принялся энергично орудовать клинком. Оно, конечно, правильно. Старая присказка: 'не знаешь, что делать, отжимайся' — в нашем случае тренируйся — не зря придумана. Организму так точно полезнее, чем пи... душевные страдания. А там, глядишь, и чего-то в мозгах на место встанет.

Я так увлеклась 'прямым включением', что даже документы чуть в сторону сдвинула, чтоб чего случайно не завизировать на автомате.

Вот так живешь-живешь, а потом бац — и труп находишь. И не происки это подлых врагов-недоброжелателей, а всего лишь потому, что расчетливый дроу решил, что так для меня будет удобнее, а ему выгоднее. М-да, что-то я упустила из виду, что тени и сам охотник ни разу не мальчики-зайчики из детсада и от этого могут быть проблемы. Серьезные проблемы. Априори решила, что мы все, какими бы дурными и другими ни были, на одной стороне. Так тут у каждого, оказывается, сторона своя и при безусловном соблюдении моих (то есть ригаль-эшских и государственных) интересов из-за уз теней возможны очень причудливые варианты личных бзиков. И с оными мне еще предстоит познакомиться на практике.

В дверь тактично стукнули один раз, и на согласный хмык просочился Эрд с кувшином вайса и бокалом. Почему-то в руках, а не на подносе. Хотя... На моем захламленном бумагами столе тут и ставить-то негде. Поднос точно только на полу поместится, а вот для бокала место разгрести можно. Все просчитано!