мы из Бреста. часть 4

— Почему ты так решил?

— Я могу это утверждать на основании тех разведданных, что мне были представлены вашим адъютантом, показаний Леона Козловского и сопровождавших его офицеров Андерса. По сообщениям прессы и донесениям разведки 14 сентября 1941 года было заключено советско-польское военное соглашение, на основании которого на территории СССР началось формирование польской армии, во главе с находившимся в русском плену бывшим командиром Новогрудской кавалерийской бригады генералом Владиславом Андерсом. Для этого советское правительство объявило амнистию всем полякам, находящимся в лагерях, спецпоселениях и ссылках. Советско-польское военное соглашение может говорить только то, что Сталин вслед за русским царям решил в очередной раз разыграть "Польскую карту" и пообещать после победы над нами возродить Польшу. Заодно подарив им лозунг "За вашу и нашу свободу". Среди поляков много истинных патриотов мечтающих о воссоздании своего государство, и именно они и составят формируемые русскими польские силы.

По моим подсчетам в сентябре 1939 года русскими были взяты в плен около 126 тысяч польских военнослужащих. Из них 43 тыс. жителей центральных областей Польши переданы нам, примерно столько же из числа жителей Западной Белоруссии и Украины, вошедших в состав России, было распущено по домам. Остальные остались у русских в лагерях для военнопленных. Будем считать, что эта цифра тоже составляла около 40 тысяч человек. С началом войны под Смоленском мы захватили порядка 5 тыс. человек офицерского состава находящихся в лагерях НКВД. Получается что в распоряжении Сталина сейчас около 35 тыс. обученных польских военных. По данным Козловского в армии Андерса около 30 тыс. из них. Но я не думаю, что все они горят желанием воевать за Россию. Они прибыли из русских лагерей, где вкусили прелести ГУЛАГа, а значит, истощены и должны быть озлоблены на Советы. Кроме того любой поляк знает что "Пока свет стоит светом — поляк москалю НЕ будет братом". Исходя из этого постулата, думаю что Андерс, подчиняясь приказам из Лондона, будет специально тянуть время с отправкой подготовленных подразделений на фронт. Сам Андерс крайне негативно относится к сталинскому режиму, считает его палачом и тюремщиком польского народа, воевать с нами не желает и видимо хочет любой ценой сохранить собранные им силы в русском тылу до момента, "когда Советский Союз будет разбит", или при удобном случаи вообще вывести их с территории Советского Союза. Например, в Иран на соединение с англичанами. Русские видимо раскусили политику Андерса и уклоняются от увеличения численности его войск.

Оставшиеся 5 тыс. человек это и есть те силы, на которые и может рассчитывать русское командование.

— Тебе не кажется, что эта цифра занижена?

— Если и занижена, то не намного. Примерно столько было в сформированной в июле прошлого года дивизии Берлинга. Еще до подписания советско-польского договора русские стали формировать собственные польские части из более лояльных к ним людей. Кандидатура подполковника Зигмунта Берлинга в качестве командира этих людей не самый худший вариант. Насколько я помню, в свое время он сказал, что готов воевать с нами при любой возможности. Думаю, русские это оценили и доверили ему формирование и командование дивизией поляков воюющей на фронте совместно с русскими. Кстати она и часть других соединение названных польскими в армию Андерса не вошли. Они остаются под русскими номерами и русским командованием. Сколько бывших солдат Польши из тех, что находятся на территории СССР, может пойти служить под знамена полковника, я сказать не могу, но не думаю, что их будет много. Это видимо будут те, кто родился и вырос в России или те, кто перейдет из армии Андерса или перебежчики от нас.

— Ты в этом уверен?

— Более чем. Чтобы избежать этого следует изменить наше отношение к самим полякам в генерал-губернаторстве и усилить агентурную работу среди солдат Андерса. Для нас было бы лучше, чтобы все поляки, что находятся по ту сторону фронта, служили у Андерса. Тогда мы бы гарантировано их не увидели на Восточном фронте, а русские не получили бы дополнительные резервы.

— Увы, Вильгельм, изменить отношение к полякам очень сложно. В свое время Кейтель рассказал, что 12 сентября 1939 года Гитлер заявил ему: "...что польская интеллигенция, дворянство и евреи должны быть ликвидированы... нельзя допускать, чтобы интеллигенция могла стать руководящим классом, что жизненный уровень должен оставаться низким, и что Польша будет использована только, как источник принудительного труда". Примерно это же в октябре 1939 года заявил генерал-губернатор Франк, провозглашая основные направления своей политики: "Польша должна рассматриваться, как колония, поляки будут рабами Великой германской мировой империи". Ты этого не знаешь, но фюрером, поставлена задача к 1950 году полностью уничтожить поляков как народ. Исходя из этого осенью прошлого года в урочище Козьи Горы под Катынью солдатами из зондеркоманды 7а айнзацгруппы Б в порядке очистки территории от большевиков и евреев были уничтожены захваченные в Козельском лагере НКВД польские офицеры.

— А как же те сотни тысяч поляков, что служат у нас в вермахте и СС?

— Командование польских войск на Западе поставило задачу своим подпольщикам идти к нам на службу и получать военные знания, чтобы затем воспользоваться ими в нужное время. Нам об этом стало известно практически сразу. Выполняя указания своих Лондонских руководителей, поляки пошли в вермахт. Мешать этому мы не стали. С началом Восточной компании нам требуется большое количество польского, чешского, венгерского, французского и так далее "пушечного мяса" на фронте. Чем больше славяне убьют друг друга, тем лучше для Германии. Сейчас мы решаем свои проблемы, затыкая поляками дыры на фронте и бросая их на борьбу с русскими партизанами.

— Тем не менее, мне кажется, что убивать польских офицеров было довольно глупо. Они могли бы нам очень помочь в работе по укомплектованию наших войск поляками, да и с выявлением польской агентуры было бы легче. Кроме того через них было бы интересно заполучить польскую агентурную сеть действующую в России, и ту что сейчас создает Андерс.

— Для этого вполне подойдут те, кто еще сидит в наших лагерях. Что ты скажешь насчет начатой Сталиным реформы и изменение административных границ республик СССР?

— Я думаю, что этим он исправляет ошибки совершенные большевиками в 20-е. Ликвидация автономных и национальных республик говорит о том, что Сталин встал на путь восстановления Российской империи пусть и на другой идеологической основе. Не случайно на союзные республики была разбита не вся территория бывшей империи, а только там, где эта империя в процессе своей экспансии вобрала в себя ранее существовавшие государства, либо осколки таковых. Кавказские царства и княжества, Среднеазиатские ханства, Беларусь, как осколок Литовского княжества и Украина, как осколок Речи Посполитой. Само деление страны на национальные республики было вынужденным компромиссом большевиков с местными национальными элитами для скорейшего прекращения гражданской войны в России. Что в те годы стабилизировало ситуацию. В условиях сегодняшней войны все национальные противоречия выплеснулись на поверхность. Особенно это хорошо видно на Украине, где Правобережная ее часть всегда отличалась самостийными традициями и бунтарством, доставшимися по наследству от вечно бурлящей польской шляхты. В этих условиях Сталин видимо решил одним ударом покончить с местными национальными элитами, прекратить насильственную украинизацию и белорусизацию населения, всегда считавшего себя частью русского народа. Именно с этим я думаю связанно возврат в состав России из Украины, так называемой Новороссии — Левобережной и Южной части Украинской ССР; из Белоруссии — Витебщины, Гомельщины и Могилёвщины; Латгалии из Латвии. Во всех этих областях русские являются основной массой населения, и насколько помню, всегда выступали за оставление в составе РСФСР. Тоже самое можно сказать о ликвидации "Казак стана" и возврат этих земель в РСФСР.

-Хорошо я понял твою мысль. А что ты скажешь о передачи Вильно Белоруссии?

— Тут тоже стремление Сталина собрать народ под общую крышу. Только в качестве основного выбраны белорусы. Он исправляет ошибку 1939 года, когда отдал Вильненский край Литве. Чем он тогда руководствовался, сказать не могу. Возможно, просто не знал что основное население этого края евреи, поляки и белорусы, а литовцы составляют только 2 % населения. Насколько я знаю с 1939 года литовские власти там взяли курс на литвинизацию местного населения. Что сказалось на росте межнациональных противоречий. Те же поляки и белорусы довольно активно сейчас воюют с литовской полицией и ненавидят их больше чем нас. Своими решениями Сталин выиграл, стратегически объединив в единое целое территории исторически заселенные русскими, но проиграл в тактическом плане. Он предоставил нам очень хороший повод для сбора под наши знамена всех недовольных Советами и последними решениями Сталина, в том числе и местных националистов. Хотя они и до этого были на нашей стороне, но теперь мы можем значительно пополнить свои линейные части их добровольцами и использовать на передовой, а не на охране тылов. Кроме того у нас с ними может появиться больше точек соприкосновения. Например, с "Украинской Повстанческой армией — Полесской сечью" Тараса Бульбы — Боровца, в которую входит по разным оценкам от 10 до 15 тыс. активных и резервных бойцов. Мы довольно глупо поступили с ним и его людьми. Сначала практически признали своим союзником, присвоили Боровцу статус "окружного коменданта милиции" и чин зондерфюрера. Летом — осенью дали возможность проявить себя в Полесье. Их привлекали для охраны тыла, борьбы с остаточными группами советских войск и разведки с чем они неплохо справились. Вместе с белорусскими националистами ими были выбиты силы русских из нескольких районов Полесья и захвачены города Сарны, Колесов, Олевск, Емельчино и Звягиль. Бульба-Боровец, придерживается непримиримых антисоветских и антироссийских взглядов. Он категорически не признал акт провозглашения 30 июня 1941 г. во Львове членами радикального крыла ОУН, возглавлявшегося Степаном Бандерой (ОУН/б/) независимости Украины. И когда этот человек в середине октября пришел к начальнику тыла Вермахта в Украине генералу Кицингеру договариваться о признании его отрядов "отдельной украинской воинской частью, не находящейся в подчинении германской юрисдикции", тот не нашел нечего лучшего как отказать в такой малости. После чего Боровец обиделся и официально распустил свои части, а сам ушел в подполье, выделив лишь около тысячи своих человек для "украинской полиции". По отзывам гауптштурмфюрера СС Гичке из "зондеркоманды 4-А" оставленные Бульбой полицаи во главе с сотником Сиголенко очень помогли в "окончательном решении еврейского вопроса" в Олевском районе. В итоге, когда наши дивизии под Москвой задыхались от нехватки резервов, мы из-за непродуманного отказа Кицингера потеряли для себя довольно хорошо обученную и вооруженную дивизию. Я наводил справки, Боровец сейчас с частью своих сил скрывается в лесах Людвипольского района. Думаю, что мы могли бы возобновить контакты с Боровцом. Для вида можно сделать то о чем он просил и даже поручить ему формирование новых частей подобного типа. Главное чтобы он направил своих людей на фронт.

— Историю с Боровцом я слышал. Мне о нем докладывали несколько по другому. Силы собранные им оценивались не более чем в тысячу штыков. Насколько я понял, ты предлагаешь воспользоваться лозунгом большевиков прошлой войны "войну империалистическую превратить в войну гражданскую" но применительно к нашим задачам в этой войне?

-Вы как всегда правы адмирал. Именно это я и хотел бы предложить сделать. У англичан есть правило которым мы должны воспользоваться -" загребать угли чужими руками".Особенно имея столько добровольных помощников в нашем тылу.

— Хорошо я обдумаю все сказанное тобой. Напиши мне рапорт по этому поводу и остальным затронутым вопросам. У меня к тебе есть еще одно задание — посвяти завтрашний день поездке по местным разведшколам, присмотрись к курсантам и преподавателям. Мне хочется знать твое мнение о них. И еще Вильгельм, недавно ко мне обратился Альфред Розенберг, с просьбой передать тебе предложение о переходе к нему на службу в министерство оккупированных восточных территорий в качестве имперского советника как одного из лучших знатоков России.

— Спасибо за столь лестное предложение господин адмирал, но я хочу остаться у вас. Если, конечно, вы не против. Не хочется под старость лет оказаться не у дел.

— Я только за.

Глава.

Из сообщения Совинформбюро:

"В течение 4 марта наши войска вели упорные боя с противником и на некоторых участках фронта заняли несколько населённых пунктов. За 3 марта сбито в воздушных боях 3 немецких самолёта, огнём зенитной артиллерии — 1 самолёт и уничтожено на аэродромах 14 самолётов противника. Всего за этот день уничтожено 18 немецких самолётов. Наши потери — б самолётов..."

* * *

* * *

Через три недели после операции с меня наконец-то сняли бинты и вызвали на ВВК. С утра пораньше госпитальный парикмахер привел меня в порядок, и я направился к кабинету главврача. Тут собралась солидная куча ранбольных ждущих вызова в кабинет. Пожилая медсестра, открыв дверь кабинета, вызывала их вовнутрь. Очередь двигалась довольно быстро, и скоро я зашел в кабинет, где заседала врачебная комиссия. За длинным столом, покрытым белой скатертью сидело семь человек, шесть медиков и Козодаев. Перед ними лежали стопки историй болезней, в которых они делали записи. Напротив стола стоял стул с высокой спинкой, куда меня пригласили присесть. Председатель комиссии — пожилой полковник мед. службы посмотрев историю болезни и мои заштопанные раны спросил как я себя чувствую. Получив положительный ответ, он поставил свою резолюцию в моей истории болезни и отпустил с богом, пожелав при этом больше в госпиталь с такими ранами не попадать. Вот и весь ВВК. Чуть позже вышедший из кабинета Козодаев сообщил, что сразу после обеда я могу на складе получить вещи и форму. Свое удостоверение я получу у сержанта, а остальные документы в строевой части, как только они будут готовы. Он же предложил мне свою помощь в получении места по литеру на сегодняшний поезд. Я был только за. Кроме меня из командного состава на выписку никто больше не попал.

После обеда предварительно искупавшись в душе, я направился на вещевой склад, расположенный в подвале нашего корпуса. У входа туда собралось с десяток человек выписанных из госпиталя, довольно громко обсуждавших ход получения и выдаваемые вещи. Имущество выдавали трое — пожилой старшина и две молоденькие девушки, с трудом таскавшие мешки с имуществом бывших раненых. Чтобы найти нужный мешок девушкам приходилось довольно долго разбирать надписи на бирках. Вещи, в которых доставили сюда бойцов, были выстираны, отремонтированы и отглажены. Хоть нежные женские руки, отстирывая пятна крови, сильно потрудились, тем не менее, следы от них все равно оставались. Как и заштопанные дырочки от пуль и осколков. При отсутствии, какого либо элемента обмундирования старшина с печалью в глазах доставал из своих запасов новое. Получая вещи, бойцы тут же на скамейках коридора переодевались и дождавшись друзей, поднимались в строевую часть. Мне спешить было некуда. Поезд вечером, а до него еще куча времени так, что я спокойно дождался конца очереди.