Зараза (общий файл)

Следующее, что бросилось в глаза — ярко освещённые, для своего времени, улицы и... Юрты. Во всяком случае, именно такая ассоциация пришла в голову, когда я впервые увидел окружающие строения. Хоть постройки и были из камня и с большими оконными проёмами, что и добавляло света на улице, они оставались всё теми же юртами. К тому же, поставленными друг на друга. Только каждая следующая была несколько меньшего диаметра, чем предыдущая. Уличные фонари висели прямо на стенах домов. На каком принципе они работали, я определить не мог, образец не присматривался, а я мог лишь наблюдать окружающий мир его глазами. Рассмотреть, что находится в зданиях не получалось ещё и по причине лёгких занавесей, практически не мешавших проникать свету, но сильно его рассеивавших. Интерес же к тому, как они всё это построили, заставил меня даже отложить поиск местного атласа, и задуматься, как бы осмотреть ночью детали конструкции подробнее, поскольку я подозревал, что такая технология строительства на Земле была давно известна. Нужно только увидеть детали каркаса.

Как на зло, колонизированное тело совершенно не разделяло моего интереса, и я лишь мельком смог разглядеть детали, интересовавшие меня, когда учёный подошёл к жилому, как я понял вскоре, строению оказавшемуся внутри ещё больше похожим на юрту из-за украшавших стены ковров с абстрактным орнаментом.

Интересно, под ними есть стены? — подумал я, в нетерпении ожидая когда образец уснёт и предоставит мне свободу действий, попутно отметив, что в коврах нет ни одной красной нити, а внешняя стена здания отделена от внутренних помещений стеной из ковров.

Но до этого была возможность ознакомиться с семьёй учёного, интерьером внутренних помещений, столовой, ванной и спальней.

Вернувшегося домой учёного, встретила жена и две маленькие дочки, чей возраст я приблизительно определил в семь — девять лет. Все трое были одеты одинаково. Детская одежда была лишь уменьшенной копией взрослой. В платье того же кроя, что я уже видел на улице. Даже цвет не отличался от улицы, всё тот же мышиный цвет. Однако материал был явно дешевле и отсутствовали серьги.

Дальнейшие несколько минут дали много ценной информации о местном обществе. Дети и супруга поприветствовали отца весьма сдержанно. Женщина что-то сказала мужчине, он кивнул и, сняв обувь, ушёл умываться.То, что в ванной комнате вместо привычной европейской ванны стояла деревянная бочка довольно большого диаметра и, относительно этого диаметра, небольшой высоты, стянутая сверху и снизу тремя металлическими обручами, выполнявшая тут аналогичную функцию, хотя и с подведённым к ней централизованным водопроводом, было вполне логичным продолжением предшествующих наблюдений окружающего мира.

После ванной комнаты, мой образец переместился в одну из жилых... Загородок?..

Пока я решил называть комнаты именно так, поскольку так и не понял, есть ли жёсткие перегородки между помещениями.

...и переоделся в домашний костюм. То, что он то же был мышиного цвета, дало мне повод задуматься, что это традиционный цвет домашней одежды аборигенов. Но почему тогда женщины ходят в этом и на улице?

Переодевшись, мой образец взял с очень низенького плетёного столика письмо и куда-то пошёл. Как оказалось, в столовую.

Того, что стол и здесь будет низенький и сидеть придётся на полу, я уже понял.

Надо будет подробнее изучить местную растительность, сделал я пометку в своей памяти, сопоставляя увиденное с известными культурами Земли. Складывалось впечатление, что местное общество куда более полиэтнично, нежели человеческое. Уж слишком много было намешано даже в одном доме. Даже на первый взгляд.

Наличие у образца семьи с детьми серьёзно осложняло и упрощало дело дальнейшего изучения мира одновременно. С одной стороны, я не мог безопасно передвигаться ночью, а с другой, получал потрясающую возможность для распространения себя в местной разумной популяции.

Пока я всё это обдумывал, глава семьи стал читать письмо. О чём в нём шла речь, я совершенно не понял. Понял лишь то, что письмо ждало пока соберётся вся семья, чтобы быть прочитано один раз для всех и было радостным для семьи.

После прочтения письма начался ужин, состоявший, преимущественно, из мясных блюд.

Следующие несколько часов мне осталось только слушать и обдумывать дальнейшие действия. Данный образец не подходил для задуманного. Во всяком случае, пока не подходил. Учёный-сомнамбула сразу бы привлёк внимание. С другой стороны, у меня была возможность колонизировать ещё три тела и воспользоваться уже ими. При условии, что женщины тут образованны.

Из этого следовало, что нужно проверять на пригодность к немедленному использованию каждый имеющийся образец.

Быстренько набросав требования, я стал отслеживать быт в порядке очереди каждого подконтрольного образца. Но быт оказался до безумия похожим на то, что я уже видел. Только состав семей имел небольшие отличия в числе детей и их половой принадлежности. Как бы было неприятно использовать детей, но сейчас только они, при чём мужского пола в первую очередь, годились для освоения базовой информации о мире. Одновременно, возникшие трудности с получением базовых знаний о мире, означали потерю образцов с границы, поскольку появление сил, способных их освободить существенно задерживалось. Однако, это же позволяло использовать их куда более интенсивно, не особенно заботясь о последствиях. А то обстоятельство, что они пытались меня вскрыть, говорило в пользу их хорошего, в рамках местных представлений, разумеется, образования. Следовательно, детям была хорошая альтернатива. Поэтому пока я ограничился лишь внедрением своего материала в тела всех членов семей моих образцов, в несколько раз увеличив число оных.

Через некоторое время я уже смог слышать и видеть то, что говорят детям в школе, но ограничился лишь записью этой информации для последующего использования, поскольку важных для меня сведений на уроках не сообщалось, а даже после полной колонизации детских голов отказался вызывать у тех эффекты, напоминающие галлюцинации, сосредоточив все силы на образцах с границы.

Названные образцы пусть и находились в плачевном состоянии, но во время их сна я мог достаточно безопасно для нас всех перераспределять свою массу в их головах, опутывая нейроны. Постепенно это дало свои результаты, хотя образцы сильно сдали из-за моего активного выкачивания из их тел кремния, сейчас весьма для них дефицитного. За-то теперь я знал, как, приблизительно, выглядела эта планета.

Первое впечатление, что суши здесь было больше, чем на Земле. В воспоминаниях образцов я смог найти достаточно подробную карту этого мира, содержащую пять крупных участков суши. Впрочем, пятый можно было считать и крупнейшим островом. Один из материков был горным и, наверняка, вулканическим.

Ещё одна аналогия с Землёй, — отложилось в сознании. Существенным отличием от Земли тут было отсутствие, на карте, суши в полярных районах. Или её ещё не открыли, или образцы были не в курсе, или её действительно не было. Крупнейший материк, сопоставимый, как мне показалось, с родной Евразией, находился вообще в экваториальной области планеты.

Последующие копания в головах дали и некоторое представление о происходящем в мире. На континенте, где я первоначально оказался, вполне возможно, местной прародине местных аборигенов, напоминавшем своими очертаниями сильно увеличенную Австралию, существовало три империи. Две соприкасались непосредственно, и третья находилась за пустыней. На территории пустыни государств не было. Как и империи Земли, местные имели заморские колонии. Но подробностей об этих колониях из доступных для раскопок голов, мне добыть не удалось. То, что там жили такие же негры, как и уже не раз виденные мною, ценной информацией я не счёл, поскольку даже если там негров и угнетали, перекраивать мир под лозунгами всеобщего равенства в мои планы не входило. Во всяком случае, сейчас. Меня вполне устраивало достижение приемлемой безопасности моего бытия в этом мире.

— 31 —

Для достижения же приемлемой безопасности мне срочно нужна была информация об уровне реального развития мира. О его реальных технологиях. О передовых, для этой цивилизации, разработках. Сообщить мне такую информацию в местной школе или библиотеке не могли. А даже если бы необходимые сведения в школе или библиотеке каким-то чудом оказались, то детям такие материалы никто бы не предоставил, а интерес со стороны узкого специалиста, имевшегося под моим контролем, к серьёзным работам из другой области может привлечь совсем не нужное внимание к его персоне. Да и поэкспериментировав со своими образцами в пустыне, я понял, что при полном перехвате контроля над телом, меняется взгляд. Достаточно, чтобы знакомые обратили на это внимание.

Все эти данные вели к весьма грустному выводу — мне нужно было колонизировать не просто специалистов в каждой области знаний, а передовых учёных. А доступа к таковым не предвиделось и далеко. Не то, что близко. Без шума, я мог колонизировать таких лиц только одним способом. Самым нежеланным из всех — колонизировав разумных существ планеты одного за другим. Пока не колонизированных просто не останется. Сомневался я, что доберусь до нужных мне разумных ранее. Только вот смысла добираться до таких разумных уже особого не будет. Возможность даже минимального контроля большей части населения даже одной метрополии в этом мире уже достаточна для...

Стоп! Стоп! Стоп! Не надо мне такой радости, — остановил я разошедшиеся мысли.

Впрочем, всех подряд и не обязательно. Ведь я уже достаточно высоко. С уровня научного персонала с допуском к передовой технике должно быть не столь далеко до светил науки. Встречаются же они для отчётов о проделанной работе с кем-то из вышестоящих. Не всё можно отразить в отчёте. Некоторые вещи лучше передавать из уст в уста. Только вот как, если не по воздуху, распространяться на другие нужные тела? Это в рамках семьи тактильные контакты неизбежны. Тут же совсем посторонние люди. Не реализовывать же человеческую поговорку, характеризующую бренность старца. Это, как минимум, слишком подозрительно. Применить такое удалось только в условиях отдельно взятой семьи. Ещё так получилось при внедрении в защитные костюмы, но не все, даже наоборот, никто из интересужющих меня лиц такого уже не носил.

Немного пораскидывав кремнием, я пришёл к идее обходного пути, который, хотя и требовал жертв, был наиболее коротким до моей цели.

Только вот жертв совсем не хотелось... Но сейчас на одной чаше были аборигены, а на другой, моё развитие.

Подумав о себе, я вспомнил Декарта... Почему бы не попробовать сделать самому то, что сделали со мной? Конечно, это не сравнимо, но имея свои минусы, в сравнении с бытием человеческим, имеет и неоспоримые плюсы. Было лишь одно важное обстоятельство — если получится, не создам ли я конкурента?

А почему бы нет? — пришла мне в голову новая мысль, — и безопасно, для меня, и распространение, при чём целевое, обеспечить можно.

Оставалось найти подходящего носителя. Но это требовало использовать тела, что сейчас томились за решёткой. Учёные, как я заметил, в этом отношении были просто образцом нравственности. Другой вариант — использовать для первоначальной колонизации кого-то из моих обитателей пустыни.

Только, что проще, вытащить пленников, или провести охотника через границу? Я ещё помнил свою неудачу на границе и встречу с бандитами. С другой стороны, я допускал, что встреча с бандитами была вызвана одеждой. Но имеющиеся отрывочные сведения не давали больших надежд, что здесь к жителям пустыни обитатели более технически продвинутых культур относятся лучше, чем Европейцы к коренному населению Нового света.

Значит, однозначно освобождаем пленников. Пусть и на нелегальном положении, но среди своих и со знанием важных местных особенностей. Опыт управления телом я уже имел. Как и опыт эксплуатации тела на закритических для него режимах нагрузок при ограниченном питании. Но опыт эксплуатации мёртвого тела говорил, что оно не транспортабельно. Значит "убегать" эти образцы нужно мирным способом.

Подкоп? Им не сделать. Не думаю, что их охраняют настолько плохо. Да и каменный пол не способствует.

Прорастить свой отводок и по нему вывести? А если не успею или вообще не смогу сделать это незаметно? Карты-то подземных коммуникаций у меня нет. Придётся жертвовать образцами и использовать их только для заражения?

Допрос!!! — осенило меня. Если местные применят "интенсивные" методы, то будет легальная возможность физического контакта.

Вот только этих двоих уже давно не допрашивали. Плохо.

Тогда сосредотачиваем себя на ладонях и ждём...

Ждать пришлось не так долго, как накапливать себя. К этому времени я уже подготовил план — перехватить управление, схватить за руку разносчика еды, внедриться в него. Риск жизнью образца был огромным, но другого пути пока не было.

Ладонь и пальцы были полностью покрыты мною, готовым ринуться на освоение нового тела. С "схватить" возникла небольшая заминка, но, воспользовавшись второй рукой, я всё сделал, тут же начав внедряться.

Персонал оказался совершенно не готов к произошедшему, так что держал я свою жертву довольно долго. Пока открыли, пока единственный сопровождающий нас растащил, успев получить небольшую порцию меня и в своё тело.

Как я и предполагал, образец в итоге пострадал очень сильно. Но не погиб. Охрана не использовала летальное оружие. Мои же, проникшие в новые тела, структуры начали осваиваться. В этих телах проблем не было. Питались они хорошо и можно было достаточно быстро колонизировать основные узлы нервной системы.

Получив доступ к органам чувств, я смог заняться изучением того места, что служило предпоследним пристанищем несчастных, посмевших осквернить меня.

Место оказалось ещё одним каменным мешком. Только, на этот раз, расположенном вне города. Равнина вокруг совершенно не оставляла шансов на незаметный побег. Но нужен ли он был сейчас? Моя колония успешно развивалась в поваре...

И как я не догадался об этой линии. Через повара же можно подобраться к кому угодно. И с куда большей скоростью.

...тем более, повар мне попался из расконвоированных, как сказали бы на земле. Здесь, конечно, это особо ничего не меняло. Выходить из крепости было всё равно некуда. Но вот возможность создания своего маленького и вполне боеспособного отряда вполне давало.

В осуществление этой идеи, я стал распространять себя как среди узников, так и среди охранников. Довольно скоро появилась возможность проникнуть в тело, проживающее за пределами объекта. Как ни странно, продовольствие и топливо полностью поступали извне. Не воспользоваться возможностью внедриться в тела существ, регулярно совершающих дальние рейсы, было просто преступно. Увы, мои структуры развивались не так быстро, как было нужно для того, чтобы воспользоваться. Пришлось отложить до следующего раза, продолжая распространяться по учреждению.

После полного освоения разнощика еды и охранника, взятие контроля над всеми местными обитателями стало делом времени. В первый же раз, когда эти двое вновь оказались вместе на раздаче еды, в пищу упали мои "семена". Буквально за несколько часов большая часть населения стала моими носителями.