| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
3
Возвращение эскадры в Тмутаракань, а потом и Керчь, не оказалось триумфальным. На обратном пути попытки договориться с князьями Шервашидзе, правящими в Абхазии, не увенчалась успехом. Хотя флот и простоял день на рейде Гудауты, являвшейся, по сути, портовым городом столицы Абхазского княжества, в это время, города Зупу. Известного сейчас как посёлок Лыхны. Что находиться севернее Гудауты. Эти абхазские князья, уверенные в своей силе, не только отказались разместить, на своей территории, иностранные фактории, но и даже отказались разорвать свой союз с турками, выдав бежавших к ним турок. Да и ещё потребовали вернуть им, и Новый Афон, и Сухуми. А владевшие Гаграми и Алахадзы, уже местные князьки, потребовали не только что бы им за это хорошо заплатили, но и что бы русские стали их союзниками. Завоевав для них всё побережье от Адлера и до Сухуми. В общем, по сути, экспедиция вернулась ни с чем. Единственным полезным приобретением стало то, что турки лишились возможности нанести удар с этого направления.
При этом два самых больших корабля пришлось оставить в бухте Геленджика. Так как мелководье Керченского пролива не позволяло им базироваться ни в порту Керчи, ни в порту Тмутаракани. И забрав с собой те галеры, что смогли отремонтировать в Геленджике, но оставив там "Крузенштерн" с "Херсонесом", и этот отряд соединился с флотом в Керчи. Где, как оказалось, это время даром тоже не теряли. А вовсю пытались приготовиться к дальнейшим действиям. Так сказать, к освобождению территории Таврической республики.
И вот тут следует вспомнить, что населения самого большого из занятых городов, Азова, составляло всего тысячи три. Чуть меньше было население Керчи. Ну и порядка четырёх тысяч человек было население всех остальных городков княжества Тмутараканьского. Которые выставили для ведения войны отряды стражи, размещённые в городах, и отряд де Гизольфи. Правда, в ходе операции, удалось освободить, более пяти тысяч, бывших рабов на турецких каторгах и фустах. Что присоединились к освободителям. Ну и порядка шести сотен человек, из местных адыгов, согласились наняться наёмниками, для войны против турок. Чуть больше от этого числа, присоединилось и бывших турецкоподданых, внезапно вспомнивших, что они и не турки, и вообще не мусульмане. Но служивших, в основном, матросами на торговых кораблях, носивших государственный флаг. И это помимо чуть более тысячи человек, попавших в это время, оказались все доступные человеческие ресурсы нового государства. При этом обстоятельства вынуждали на этом этапе войны задействовать все силы. Включая и тех, кто попал в это время. Хотя, в перспективе, и планировалось вывести всех гражданских специалистов из области ведения боевых действий. А ведь даже подростки, для этого времени могли служить преподавателями, в существующих университетах. Нет, кампания уже получила несколько кораблей, включая и три боевых, и имела почти полтысячи наёмников. С учётом экипажей кораблей. И их тоже можно было бы задействовать. Но охрану факторий на Кавказе никто не отменял. Особенно при условии, что там с местными договориться, ни о мире, ни о дружбе, ни о торговле, не получилось. Хотя какие-то товары, плюс наёмки, для войны с турками, и шли.
Но не хватало не только людей. Всё острее и острее становился вопрос, как с вооружением для них, включая защитное снаряжение, так и с банальными боеприпасами. Той же "селитре", ещё предстояло "вызревать". А пока сырьё для неё только собиралось в "селитряные ямы". А без селитры получение пороха и азотной кислоты было под вопросом. Чуть лучше, но и то не на много, была ситуация с ядрами. Да была налажена добыча железной руды. Да с Кавказа шёл древесный уголь. А из Азова привезли первые партии проданного ногайцами каменного угля. Да были построенные первые и неказистые доменные печи, по технологии китайских крестьян, шестидесятых годов, ХХ века. Где получили криничное железо и чугун, качеством не лучшего, чем получили эти китайские крестьяне. Но это позволяло хоть несколько восстановить потери ядер для орудий. Ну и начать вязать вязанки для картечи. Благо где, где, а в картечных пулях, наличие шлака в этих самых кусках метала, приближённой к сферической форме, на их качестве не сказывалось. Ведь, как известно боеприпасов бывает либо очень мало, либо мало, но больше не унести.
При этом самое лучшее, из полученного, железо, плюс металл, полученный из запасов на кораблях, шло на изготовление как огнестрельного, так и холодного оружия. Или же средств защиты. Так крупные цельные шайбы пошли на изготовление мягких доспехов, бригандин. Где на тканевую основу, из нескольких слоёв ткани, под них, и одного, но самого дорого материала поверх шайб, с помощью заклёпок крепились, с наложением друг на друга, стальные шайбы. Что давало, в общем-то, не плохую защиту от применявшегося в это время холодного оружия. И возможно стрел. Про огнестрельное оружие и арбалетные болты разговор тут был отдельный, но ни то, ни другое турки массово не применяли. А от стрел защита была, пусть и не идеальная, но вполне приемлемая. Так же в качестве защиты от стрел было налажено производство, из листового металла, причём не только стали, наплечников, которые к тому же стали местом, где крепились знаки различия в зависимости от звания. Ну и наручей, с поножами.
При этом основными образцами изготавливаемого оружия стали фитильные аркебузы и пистолеты. И, несмотря на то, что все кузнецы, причём не только из освобождённых гребцов, но и даже из пленных турок были собраны и им назначили задания, по изготовлению оружия, успели сделать всего пару сотен аркебуз и несколько десятков пистолетов. Хотя вот клинки из звеньев старых якорных цепей и делались. Правда, в первую очередь, такие клинки шли для оснащённых пистолетными стволами катаров. На которые так же шли и обломки поломанных местных клинков. Ну и свои материалы шли на изготовление пистолетов, для этих образцов вооружения, предназначенного в первую очередь для самообороны попавших, в это время, дюдей. При этом среди освобождённых гребцов удалось найти индуса, имевшего представление о фехтовании катарами. Нет, мастером клинка он не был. Но основы по пользованию этим видом оружия он мог дать. Хотя Конев и считал, что главным в таких катарах, были не клинки, а именно пистолеты.
Ещё одним перспективным видом вооружения, которым занимались, это оказались арбалеты. Со стальными дугами. Которые не получили распространение в этом регионе из-за того, что кочевники из-за низкой скорострельности не применяли арбалеты. А на Руси арбалеты, или как там говорили самострелы, со стальными дугами не получили распространение из-за того, что на морозе сталь становилась хрупкой. Но тут были не кочевники, да и русский морозы существовали несколько севернее. И сейчас, такие арбалеты, могли оказаться не плохой заменой нехватке огнестрельного оружия. Ну и удалось довести до ума тёрочные запалы для гранат. Что позволило провести удачные испытание гранат и начать производство этого против абордажного средства.
Ещё одним направлением подготовки боевых действий стали повозки. Включая сюда орудийные лафеты и передки, ну а также боевые возы и щиты, для создания "гуляй-города". При этом не мудрствуешь, лукаво, все имевшиеся, на кораблях, трёхфунтовые и большую часть шестифунтовых пушек перевели, из корабельных, в состав полевых орудий. Туда же перевели и шестнадцать двенадцатифунтовых пушек. Уже в качестве батарейных орудий. Заменяя эти орудия на кораблях срочно изготавливаемыми многоствольными скорострельными установками. Для самообороны от абордажей. При этом весьма сложная конструкция не прижилась. И было решено ограничиться быстросьёмными щитами, со смонтированными на них рядами стволов. Которые устанавливались на лафеты. А после выстрела щит с разряженными стволами снимался. Заменяясь на новый. А использованный относили к зарядной машинке, что позволяло, из-за стандартизации таких щитов, быстро перезаряжать стволы, вгоняя стандартный выстрел буквально одним движением рычага. При этом, для переводимых в полевые орудия стволов, стали срочно изготавливать полевые лафеты и зарядные ящики. Ну и очень много дерева, времени и усилий шло на изготовление боевых возов, ну и щитов, как для "гуляй-города", так и ручных щитов-павеза. Хотя всех этих уже изготовленных защитных мобильных средств и могло хватить на защиту двух десятков орудий.
А орудия, особенно тяжёлые, были нужны. По следующему пункту плана войны, предполагалось отвоевать основную территорию Капитантва Готия. С Городами Каффа, Солдайя и Чембало. При этом население Каффы, как главного города капитанства, достигало, в лучшие годы, семидесяти тысяч человек. А Солдайи десяти тысяч человек. И только Чембало имело население в пару, тройку тысяч. Население региона Ялты и Алушты, или Ялиты и Лусты, оценить было сложно. Оно было сельским, но несколько тысяч человек в этих поселения жили. Ну и помимо этих населённых пунктов предстояло занять развалины феодорийской крепости Фуна. Что находилась на границе феодорийских и генуэзских владений несколько северо-западнее Лусты. Ещё одной целью войны, на данном этапе был турецкий флот.
Хотя сама ситуация хоть и была тяжёлой, фатальной не была. Эта территория не была турецкой. И на поддержку имевшегося там населения турки рассчитывать не могли. Вся их сила заключалась только в относительно немногочисленных гарнизонах в занятых крепостях. Ведь их армия вела осаду Мангупа. И это притягивало к себе все силы турок в Крыму. При этом генуэзский гарнизон Каффы составлял всего две роты, три сотни человек. В Чембало было и ещё меньше, сорок человек пехотинцев и восемь всадников. Солдайя в лучшее время имела до восьмидесяти воинов. Да турки явно оставили более многочисленные гарнизоны. Но генуэзцы всегда могли рассчитывать на ополченцев, из горожан и пришедших в города крестьян. Турки же могли рассчитывать только на свои силы. Да узнав о событиях в Азове, Керчи, Тмутаракани они, несомненно, выслали помощь своим гарнизонам. Да и татары всё чаще и чаще были замечены возле пограничных укреплений. В нескольких километрах от города. Но пока это были разведывательные разъезды. Которые отгоняли конные отряды наёмных адыгов. Но в любом случае, говорить о многотысячных турецких гарнизонах, в захваченных городах, не приходилось. Но вот самую большую степень неопределённости давал турецкий флот. Который представлял собой весьма грозную силу. Состоящую, из трёх больших парусных кораблей и под сотню каторг и фуст. И пусть часть орудий, с каторг, была снята и использовалась при осаде Мангупа, да и сами экипажи, включая и невольников, использовались для вспомогательных осадных работ, сражение с этой силой могло стать проблемой. Особенно при нехватке боеприпасов. И тут было важно быстро захватить крепость Чембало и нейтрализовать вражеский флот. Который мог находиться либо в Севастопольской бухте возле феодорийского порта Авлита, либо же они находились в Балаклавской бухте, возле Чембало. Нет, какие-то корабли возле Каффы находились. Но их было относительно не много. И серьёзной угрозы они не представляли.
И вот тут вторую неопределённость вносили крепости в Солдайе и Чембало. Которые были практически недоступны для атаки с моря. Будучи прикрытыми, с моря, высокими береговыми обрывами. Нет, цитадель Каффы тоже находилась на возвышенности. И была, по большей части, трудно уязвима для атаки с моря. Хотя там были доступные для атаки с моря небольшие участки. И на её быстрый захват надежда была. Но вот Солдайя и Чембало, из-за своего положения, требовали, для своего овладения, немного иного подхода. Одним, из которых, и должны были стать двенадцатифунтовые орудия, на новых лафетах. Благо генуэзские укрепления больше были предназначены для отражения осады, не имеющих осадных орудий, противника. На этих укреплениях даже башни не имели тыловых стенок. Давая возможность, в случае их захвата противником, обстреливать внутренние помещения этих башен изнутри крепости. И Конев рассчитывал, что получиться, с помощью двенадцати фунтовых орудий, быстро проломить ворота Солдайи и Чембало и взять их решительным штурмом. Для чего было необходимо задействовать все имеющиеся силы. В том числе и самих попавших в этот мир людей. Ну и было необходимо обсудить конкретные планы по дальнейшему ведению боевых действий. Для чего он и созвал совещание, с участием не только всех командиров, но и специалистов.
4
Но перед этим предстояло для начала разобраться как с текущими делами, так и с личными проблемами. Волей судеб именно Керчь стала тем центром, где и происходила основная подготовка к проведению операции. И где это осуществляли Стрельцов и Давыдова. И если подготовку к ведению всех боевых действий осуществлял министр обороны, то всё остальное легло на хрупкие женские плечи. Нет, всем ей, конечно, заниматься не пришлось, все вопросы возлагались на конкретных специалистов. И управления транспорта, промышленности, здравоохранения, металлургии, химии, образования они, конечно-же, появились. И главами в них оказались обладавшие наибольшими лидерскими качествами специалисты. Но пока всеми их взаимоотношениями приходилось руководить в ручном режиме. Причём при весьма ограниченных ресурсах и острейшей нехватки времени. Но как бы то ни было, с вопросами обеспечения жизнедеятельности, создания новых и ремонта старых средств ведения войны, да и с лечением раненых и обеспечение санитарных норм, у нобилиссимы, справляться получалось.
К возвращению Конева, в строй, из ремонта, оказался, вернут фрегат "Штандарт". При этом сразу после ремонта, "Штандарт" был направлен в разведку с тремя шхунами "Ольга", "Лена" и "Святая Татьяна". Имея на борту пару беспилотников. Отряд должен был дойти до Севастопольской бухты. Произведя разведку. Имея задачу обнаружить вражеский флот. И определить силы противника, и чем турки занимаются, вдоль побережья Южного Берега Крыма. И если фрегат должен был обеспечить именно разведку, то на шхуны возлагалась задача, нарушая вражеское мореплавание, захватить пленных. От которых предполагалось узнать про планы турок. Хотя было необходимо спешить. Время шло. И с октября, на Чёрном море, должен был начаться сезон штормов. Что сразу же должно было ограничить возможности, ведения боевых действий, с использованием морского транспорта.
В общем-то, все были относительно сыты, одеты, обуты, устроены, включая и пленников, производства налаживались. При этом пленников можно было разделить на несколько групп. Первая это были мастеровые. Которых, даже если это были пленные турки, тут же пристроили к делу по профессии. Вторая остальные пленные турки. Их использовали для наиболее тяжёлых работ, добывать руду, плавить металл, различные дорожные и строительные работы. При этом их содержали в специальном лагере, под охранной. Да и на работы их водили под конвоем стражников. Хотя, при этом сносно содержали, организовав им, жильё в землянках и неплохо кормили. По крайней мере, заморить голодом их явно не собирались. Обеспечивали их и медицинской помощью. И даже, удивив всех, им за работу платили. Ну и ещё одну группу составили выкупленные и захваченные адыги. Воинам тут же предложили, в качестве выкупа, послужить, до окончания войны с турками. И многие шапсуги, решив, что пытаться пробраться домой, через земли натухайцев и ногайцев, себе дороже, а тут за службу обещали жалование, пусть и в половину меньшие оклады, и долю в трофеях, согласились на службу, до окончания войны. Благо раненых тоже лечили, стремясь вернуть их в строй. Ну а тех, кто не хотел воевать, хотя таких и было меньшинство, да и то в основном среди мастеровых, на тех же условиях пристроили к ремеслу, по профессии. Всеми, оказавшимися в распоряжении пришельцев, детьми, тут же занялся отец Онуфрий. Поведший, с ними, образовательную и миссионерскую деятельность. И вообще они оказались объединены, с попавшими, в этот мир, подростками. Занимаясь теми же делами, что и последние. Хотя попытка организовать священником книгопечатание и стало их основным делом. При этом бывшие пленники, что сказались не турками и христианами, получили свободу, но с обязательной работой. Если не мастеровыми, то хотя бы в гражданском флоте. Ну и в отдельную группу оказались выделенные выкупленные и захваченные женщины.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
