— Все реально выполнимо, Юрий Александрович. Англичане и французы настолько уверовали в свою безопасность и безнаказанность, что провести выборочное минирование кораблей нет никакой сложности. Вы оказались абсолютно правы. Очередная русско-турецкая война началась еще до окончания пятьдесят третьего года, И очень может быть, что Англия с Францией в своей ненависти к России могут пойти даже на то, что объединят свои усилия и вступят в войну на стороне Турции. Английские и французские офицеры в Константинополе обсуждают это, как что-то уже решенное.
— А я в этом нисколько не сомневаюсь, Дмитрий Филиппович. Но устраивать диверсии в Константинополе пока еще рано. Причем не только против английских, или французских кораблей, а вообще. В том числе и против турок. У нас есть возможность провести только одну успешную акцию. Причем дело не только в количестве мин. После первого же их применения противник обязательно усилит меры безопасности, и так вольготно действовать нашим людям уже не получится. Поэтому надо выжать максимум возможного из единственной диверсии.
— Вы говорите о французских кораблях, обшитых толстым железом?
— Да. Все прочее, что есть у англичан и французов, уничтожается артиллерией. Но вот в эффективности огня новых пушек против таких кораблей у меня уверенности нет. Даже на малой дистанции. Поэтому нам надо ни в коем случае не допустить прохода этих "латников" в Черное море. Англичане не восприняли данную идею всерьез. Но французы решили попробовать. И очень скоро три обшитых железными плитами паровых корабля будут готовы вступить в строй. Если задумка французов окажется успешной, то эта троица может весь наш Черноморский флот перемолоть на дрова без особого для себя ущерба.
— Понятно... Значит скажу нашим, чтобы сидели тихо, и занимались исключительно сбором сведений. Тем более, они там неплохо устроились...
Обсудив все вопросы с Кипариди, сначала думал нанести визит своим родственникам. Но день уже клонился к вечеру, поэтому резонно рассудив, что если идти в гости к дяде с тетей, то это надолго, решил перенести визит на следующий день и отправился к Циле, заглянув по пути в ювелирную лавку. От меня не убудет, а барышне приятно. С учетом скорости распространения информации по Одессе, она уже должна быть в курсе о нашем возвращении. А посему, будет ждать. Как бы ни осуждали ханжи женщин с пониженной социальной ответственностью, но в это время практически все они четко выполняют взятые на себя обязательства. Ибо репутация значит очень много в их "бизнесе", а антибиотики еще не придумали... Антибиотики? Это идея! Можно подтолкнуть кого-нибудь из моих знакомых эскулапов к созданию того же пенициллина. Для начала и его хватит. А дальше — будем посмотреть...
Однако, вечер быстро перестал быть томным. На подходе к дому Цили я заметил слежку. Довольно грубую и непрофессиональную, что наводило на мысли о местном криминале. Поскольку мой таинственный оппонент не мог заранее знать, по какой именно дороге я пойду, значит выставил посты на всех имеющихся направлениях и ждал. Поскольку уже знает, что я нахожусь в Одессе. И у в е р е н, что к Циле Майдельман я приду обязательно. Не в этот день, так в следующий. Что же, подыграем. Создать у противника уверенность в том, что тебя легко просчитать, тоже неплохо. Ликвидировать меня пока что не собираются, значит хотят обратиться с каким-то деловым предложением. Вот и послушаем, что предложат. А то, чем черт не шутит, когда бог спит. Может еще и придем к взаимовыгодному решению.
Циля оказалась дома и искренне обрадовалась встрече. В том числе и маленькому презенту из золота, которое благотворно влияет на настроение абсолютно всех барышень. Но когда первые восторги улеглись, и я дал понять, что сначала поговорим о деле, Циля тут же выключила режим "милой кошечки" и стала серьезной.
— Назревает гембель, Юра. Снова этот шлемазл появился, который меня обхаживал. На этот раз действовал по-другому. Не просил шпионить, а просто и без затей попытался меня перекупить, предложив очень хорошую, как ему казалось, цену. Но я -то знаю, чем такие предложения заканчиваются. Поэтому отшила его, сказав, что обманом клиентов не занимаюсь. И что у него столько денег нет, сколько я стою. Уж прости, что не согласовала с тобой это раньше, но срочно был нужен серьезный аргумент. Сказала, что ты до такой степени на меня запал, что хочешь забрать с собой в Петербург и предложил достойное содержание. Естественно, терять такой шанс я не хочу, и любые "выгодные" предложения мной больше не рассматриваются. После этого он отстал. Видно понял, что тягаться с наследником промышленной империи Давыдовых ему не по зубам. Ты не сердишься за мое самоуправство?
— Нет, Циля. Все ты правильно сделала. Раз уж зашел такой разговор, то давай ускорим события. Я действительно хочу забрать тебя в Петербург. После того, как закончу дела в Одессе. И предложить тебе весьма достойное не содержание, а жалованье. У тебя светлая голова и ты прекрасно анализируешь ситуацию, находя верное решение. Мне такие люди нужны. Причем внешне это никак не будет заметно. Для всех ты так и останешься моей пассией. Мы будем регулярно встречаться, но о твоей истинной деятельности буду знать только я. Если захочешь выйти замуж, то не буду препятствовать. Просто изменим порядок наших встреч, чтобы все оставалось тихо. Но если переезжать в Петербург, тебе придется принять православие. Иначе будут проблемы. Ты согласна на такой шаг?
— Я-то согласна. Тем более, по ряду причин у меня и так большие разногласия с ребе. Но у тебя из-за меня проблем не будет? Скажут, связался с жидовкой. Ведь Петербург — не Одесса. Здесь этим никого не удивишь. А вот в столице все по-другому.
— Не будет у меня проблем. А на слухи мне наплевать. Заодно сразу выяснится, кто есть кто.
— Если так, то можете на меня рассчитывать, мон женераль! Но чтобы быть полезной, мне нужно сначала ознакомиться с состоянием дел в Петербурге. Причем не только по газетным статьям.
— Ну вот и славно! А теперь, когда с делами решили, иди ко мне, моя шалунья!
Пошалили мы знатно, уснув далеко за полночь. Ганса заранее оставил наблюдать с воздуха за подходами к дому Цили. Если вдруг какие нехорошие личности захотят испортить нам встречу, то он сразу вмешается и предупредит. Правда, без хохмы не обошлось. Ведь постоянный канал ментальной связи у меня теперь не только с Гансом, но и с Ванькой. Блокировать доступ Ваньке к своей тушке я не стал. Зачем? Пусть смотрит, что я творю, и набирается опыта. Гансу-то без разницы. Он за сотню с лишним лет нашего общения всякого насмотрелся. А вот скромник Ваня поначалу был шокирован тем, что мы вытворяли с Цилей. Особенно в первый раз. Правда, в процессе не лез, зато потом засыпал меня вопросами.
— Юрка, но разве так можно?! Это же противоестественно!
— Дурень ты, Ваня. Очень даже можно. Это христианство сделало плотские утехи грехом, а на Востоке они являются искусством. И в моем прежнем мире тоже. Нет ничего противоестественного, постыдного и неприличного в отношениях мужчины и женщины, если им обоим это нравится и не наносит вреда здоровью. Как получишь новую тушку, не забывай об этом. Все женщины от тебя без ума будут.
— Ага, тебе сейчас хорошо говорить! А мне что делать?
— Смотри и учись. Не забывай, что впереди у тебя практически в е ч н о с т ь. И думаю, что новую тушку ты получишь довольно скоро. В течение нескольких лет. Есть у меня кое-кто на примете.
— А кто?
— Пока что не могу точно сказать. Как дело пойдет...
Вот и сейчас, когда мы с Цилей наконец-то угомонились, и она вскоре уснула сном младенца. Ванька не удержался.
— Юрка, ты не перестаешь меня удивлять! И откуда ты столько всего знаешь?
— А ты поживи с мое, помотайся по разным планетам, тоже узнаешь. Кстати, хочешь, я тебя сейчас с Цилей местами поменяю? Она уже спит. Ганс ей потом память подчистит, и она утром ничего не вспомнит. Узнаешь, как оно в женской ипостаси. Не бойся, приставать не буду. Если только сама не захочешь... Хе-хе...
— Ой, нет, Юрка, я к таким изыскам еще не готов! Это ты привык следовать железному правилу "Не путай с е б я, разведчика, с телом". И тебе без разницы, в чью тушку вселяться. Хоть в мужчину, хоть в женщину. А я пока так не могу. Но как раз об этом и хотел с тобой поговорить. Как ты смотришь на то, чтобы на короткое время подсаживать меня в кого-то из турок? Для выполнения какого-нибудь задания, после которого надо быстро исчезнуть. Так от меня хоть какая-то польза будет. Если Ганс потом этому турку память подчистит, то никто ничего и не узнает.
— Хм-м, Ваня, а это интересно... Но только если подвернется что-то действительно важное. И объект внедрения не привлечет внимания. Молодец, мыслишь в правильном направлении! Но это мы еще обсудим. Так что, не хочешь в Цилю?
— Не-е, как-нибудь в другой раз! И если только приставать не будешь!
— Как хочешь. Ганс, займись просвещением Вани! Ознакомь его со всей "Кама Сутрой". Еще "Ветку персика" добавь. Да и вообще все, что у тебя есть. А то, он совсем дремучий в этой области.
— Принято, Командир! Не волнуйся, я к моменту внедрения из него настоящего Казанову сделаю. Научу всему и модернизацию его новой тушки проведу. Чтобы все бабы визжали от восторга.
— Слышал, Ваня? Давай, учись. Ладно, Ганс. Раз Ваня в Цилю не хочет, вы там оба бдите, а я спать буду. В случае чего, буди. Если кто-то ночью в дом полезет, действуй станнером, но не летальным импульсом. Я потом сам разберусь.
— Принято! Спокойной ночи, Командир!
На следующее утро, воздав вместе с Цилей должное "Кама Сутре", я договорился с ней по поводу вечера и направился в порт. До того, как идти в гости к дяде, надо посмотреть, что творится на борту. Очевидно, в моем хозяйстве ничего серьезного за ночь не случилось, поскольку все знают, где меня искать. Но убедиться все-таки надо. Перед выходом из дома запросил у Ганса обстановку. Он уверил, что хоть дом и пасут, но это явно не подготовка покушения. Все рожи незнакомые, в базе данных отсутствуют. Кому же это я опять понадобился?
Кое-что прояснилось, когда дом Цили скрылся за углом. Извозчика брать не стал, решил пройтись пешком. Остановился на перекрестке перед тем, как перейти проезжую часть, и тут ко мне подскочил мальчишка лет двенадцати, следовавший по пятам все это время. Вначале подумал, что карманник вышел на "промысел". Но пацан не имел противоправных намерений, а протянул мне конверт.
— Дяденька, Вам просили передать.
И тут же убежал. Никаких надписей на конверте не было. Пожав плечами, сунул его в карман и пошел дальше, как ни в чем не бывало. Значит кто-то хочет установить со мной связь, играя в шпионские игры. Слежка никуда не делась и топтуны видели, что особого интереса к посланию я не проявил. Хоть не выбросил, и то хорошо. Теперь можно надеяться, что информация до меня все же дойдет. Пусть не сразу, но дойдет. Понервничайте пока, господа. Мне ваши шпионские игры порядком надоели. По дороге нашел укромное не просматриваемое место, где Ганс смог снизиться, не отключая режим мимикрии, и разместился у меня в кармане. Сейчас лучше иметь своего друга и компаньона поближе. Уж слишком ситуация начинает напрягать.
Придя в порт и поднявшись на борт "Лебедя", убедился, что здесь все в порядке, и занялся посланием. Пришлось подключить к этому делу Ганса, поскольку не дам гарантии, что вместе с письмом в конверте не находится яд, действующий через кожу. История знала подобные примеры. Надев кожаные перчатки, осторожно разрезал конверт ножницами и извлек пинцетом свернутый лист бумаги, положив все на металлическое блюдо. Ганс тут же занялся письмом, но яда не обнаружил. Значит кто-то действительно хочет установить со мной контакт.
Однако, после прочтения послания мне уже так не казалось. Неизвестный адресат требовал десять тысяч рублей за освобождение Пашки, а также все бумаги, находившиеся в особняке, где они проживали. Иначе... Дальше следовало перечисление разных ужасов, рассчитанных на впечатлительных барышень. Если бы не знал истинного положения вещей, то мог бы и поверить. Платить все равно не стал бы, а организовал поиск и спасение Пашки. Но теперь... Сыграем скупердяя, которому наплевать на похищенного друга, и который не собирается отдавать каким-то бандитам десять тысяч. Пусть подергаются. Уже ясно, что деньги сюда приплели для большей достоверности, а вымогателей на самом деле интересуют бумаги. А из этого следует, что Паша серьезно влип. Если мои предположения верны, и мотивом "похищения" является желание Пашки присвоить себе изобретение радио с бегством в Европу, то значит что-то у него пошло не так. Скорее всего, он не смог воспроизвести работающую установку, поскольку Иван, надо отдать ему должное, к вопросам секретности относился достаточно серьезно. Доступа к его бумагам Пашка не имел. И когда заказчик понял, что получил не совсем то, что хотел, решил исправить ситуацию, представив все, как похищение с целью выкупа. Выглядит вполне правдоподобно. А почему так долго ждал? Да мало ли, как обстоятельства могли сложиться.
Но в этой истории есть один подозрительный момент. Если предположить, что заказчик данного преступления господин Сперанский (или те, кто его послал), который ранее задействовал Чумака и его банду для организации моего похищения, то он знает, что я ничего платить не буду. А приду и перестреляю всех вымогателей. Какой же тогда смысл требовать с меня деньги? Или все же решили попытаться? Вдруг получится? Сумма-то для меня небольшая, а бумаги в их понимании меня вообще не интересуют. Возможно? Возможно..
Но это в том случае, если речь идет о господине Сперанском. А если это вообще новые игроки, раньше не засветившиеся, и о которых я ничего не знаю? И против меня в Одессе работают разные противники, интересы которых если и не взаимоисключающие, но как минимум не мешают друг другу. И тем, кто стоит за бегством Пашки, нужен не я лично, а именно документация на изобретение. А требование денег лишь для того, чтобы замаскировать истинную цель. Поскольку Паша, сучий потрох, оказался не тем, за кого себя выдавал. И на поверку его ценность для заказчика оказалась близкой к нулю. Возможно такое? Вполне...
Поэтому включаем режим скупердяя. Что там эти лихоимцы от меня хотят? Прибыть для переговоров в трактир на Молдаванке? Перебьются. Юрий Давыдов — редкостный жмот, и расставаться даже с жалкими (в его понимании) десятью тысячами не собирается. Поэтому ни в какой трактир на Молдаванке не пойдет. И вообще, он уже забыл об этом инциденте, и не собирается снова копаться в дерьме. Поскольку ему от этого одни убытки. Помимо того, что пришлось раненому Ваньке лечение оплачивать, так еще потом и хоронить его за свой счет. Сплошное расстройство. А тут еще и десять тысяч кому-то подавай! Обломаетесь, господа хорошие...
Активных действий на море пока не предполагалось, поэтому на "Лебеде" решили сделать профилактику машин и котлов, а я занялся береговыми делами. Сначала встретился с командиром нашего "отряда быстрого реагирования" ротмистром Игнатовым и обсудил сложившуюся ситуацию. Но здесь особых проблем не было. При молчаливом "нейтралитете" полиции Одесса была порядком вычищена от уголовного элемента силами нашего отряда совместно с греческими контрабандистами. Которых засилье грабителей уже порядком достало. А со смертью Василя Чумака, державшего в кулаке всю бандитскую братию, началась грызня за власть среди его приближенных, что способствовало успеху мероприятия. Конечно, уличные карманники и немногочисленные воры-медвежатники никуда не делись. Эти две группы криминальных "специалистов" искоренить силовым методом практически невозможно. Но вот на грабителей устроили настоящую охоту, ловя их на "живца". В результате на улицах Одессы и на близлежащих дорогах стало спокойно. Те из уголовников, кто уцелел в этой войне на истребление, подались из Одессы в более безопасные места. Не знаю, был ли какой-то негласный уговор между полицейским начальством и греками, но полиция не мешала данному мероприятию, и появлялась только тогда, когда участников уже и след простыл. А поскольку "пострадавшие" были ей хорошо знакомы, то все списывалось на внутренние разборки между бандитами. То есть, все шло своим чередом, и ничего настораживающего вроде бы не происходило. За исключением одного момента. Были попытки установить доверительные отношения с Игнатовым со стороны иностранцев. Иностранцев в Одессе хватает, но раньше отставной ротмистр никого из них не интересовал. А тут стали в друзья набиваться. Хотя, ни о каких неправомерных действиях речь не шла, это были попытки именно установления дружеских отношений. Также был ряд попыток завербовать людей из нашего отряда, но там все проходило в гораздо более грубой форме. После озвучивания "выгодного" предложения говорившего брали за шиворот и сдавали начальству. Иногда в сильно помятом виде. Поэтому вскоре такие попытки прекратились, и оппоненты решили сменить тактику. Разрешив Игнатову пойти на контакт и завести "друзей" среди тех, кто так старательно в них набивается, решил тоже провести кое-какие мероприятия по нанесению беспокойства нашим зарубежным "партнерам". А то, слишком вольготно они себя здесь чувствуют. И если мои предположения верны, то из дела о "похищении" Пашки тоже торчат длинные английские уши. Поскольку бежать он мог только в Англию. Во Францию вряд ли. Уж слишком напугано российское общество кровавыми событиями во Франции, что учинил Наполеон Третий два года назад. Да и в Петербурге все четче просматривается "английский след".
