— От самозванца слышу, — ответил Джафар, наконец-то прикасаясь к кристаллу...
"Запрос на синхронизацию".
"Обнаружен инициированный пользователь".
"Получено право доступа".
"Сброс всех настроек".
"Выжигание негативной энергии активировано. Выброс".
Вспышка розовой энергии заполнила комнату на вершине башни, вызвав болезненный вой у одержимого эквина, вернувшегося в материальную форму и упавшего на пол, а затем ослепительная волна вырвалась в город, проходя сперва по дворцу и окружающей его площади, а затем и по всем улочкам, переулкам, домам и подвалам. Сам бывший визирь ощутил себя так, будто по нему прошлось тёплое дуновение ветра, в то время как ладонь почти обжигало пламенем.
Кристальное Сердце, ранее опутанное гнилостного вида нитями чужеродной магии, пульсировавшими будто кровеносные сосуды, в один миг словно сжалось... чтобы затем "вдохнуть" и засветиться с удвоенной интенсивностью. Артефакт не обладал разумом, в привычном понимании этого слова, но при этом в нём теплилось подобие жизни. Но несмотря на всё сходство с аналогом из мира Сомбры, оно всё же отличалось в деталях... оказавшихся несущественными для того, чтобы признать своего хранителя.
Взгляд тёмно-серого единорога, скрытого под тонкой плёнкой розовой энергии опустился на белого эквина, кашляющего сгустками крови на полу у его ног. Одержимый Армор взирал на него снизу вверх, алыми глазами с поблёкшими языками зелёного огня вместо зрачков выражая ненависть и бессилие...
— У тебя есть выбор... — заговорил император, затем направил меч на противника и спросил: — Где Грогар? Я не чувствую его во дворце... как и во всём городе.
— Хе... Хе-хе-хе... — рассмеялся двоящимся голосом одержимый. — Прямо сейчас он штурмует убежище Гармонии, чтобы сломить последний оплот сопротивления этого мира. Если поторопишься, может ещё и успеешь увидеть гибель этой высокомерной твари.
— Я не знаком с ним лично, но сомневаюсь в том, что Грогар высокомерен, — отрицательно качнул головой Сомбра. — Слишком уж он осторожен для этого. А теперь... я хочу услышать правду.
Едва прозвучали последние слова, как с меча сорвался розовый луч, ударивший белого эквина в грудь, тем самым заставляя его выгибаться, крича от сжигающей изнутри боли.
— Ещё одна попытка, — прекратив пытку, заявил император.
— Зачем мне помогать шавке принцесс? — скривился собеседник. — Никогда бы не подумал, что Сомбра... любой Сомбра... опустится до прислуживания этим безмозглым лицемеркам.
— И это мне говорит раб, — хмыкнул Джафар. — Похоже, придётся выбивать из тебя ответы иным образом.
— Стой... — подняв дрожащую руку, одержимый сплюнул под ноги своему мучителю. — Грогар ушёл... Совсем ушёл. Он забрал всё, что смог и бросил этот мир умирать. Нас он оставил, чтобы "устроить горячий приём перспективному юноше"... Ну и для того, чтобы не дать вам закрыть портал в бездну, куда утягивает магию и души погибших.
— Ты не врёшь, — удивился бывший визирь. — И... это всё? И где же финальное противостояние великому злу?
На последних словах тёмно-серый единорог патетично возвысил голос, заставляя стены дрогнуть. Ответом же ему был тихий смех Армора, звучащий особенно неприятно из-за эффекта двоения.
— Мы живём не в детской книжке, где злодеи рассказывают свои коварные планы героям, прежде чем приступить к их осуществлению. А теперь, если ты удовлетворил своё любопытство, то можешь добить это тело: покидать его я не собираюсь, а изгнать меня можно лишь убив его.
— Меня это устраивает, — император отпустил рукоять меча и тот рванул вперёд, вонзаясь в грудь белого эквина, морда коего исказилась в изумлении, а глаза стали стремительно затухать. — Ты же не думал, что меня остановит угроза жизни совершенно незнакомому... эквину?
Дёрнувшись в последний раз... тело Шайнинга обмякло, а затем из него заструился тёмный дымок, тут же попытавшийся просочиться сквозь пол. Однако же в этот момент Кристальное Сердце испустило новою волну сияния, выжигая лишившегося защиты плоти умбрума. После этого в комнате на вершине башни установилась тишина.
"Живых обитателей в городе... двести два. Не густо. Элементы Гармонии уже разобрались с принцессой разврата... или как там она себя называет? Провал в Бездну находится в тронном зале и продолжает вытягивать магию из этого мира. Хм... Нужно помочь этому страдальцу: Твайлайт расстроится, если узнает о том, что я убил её брата", — телекинезом вырвав меч из тела белого единорога, пользуясь силой Кристального Сердца и "меткой", бывший визирь залатал рану, а затем молнией привёл жертву одержимости в сознание.
Убрав оружие в ножны, Сомбра извлёк артефакт из защитного поля, начав всматриваться в сияющие грани кристалла. В голову ему пришла одна интересная мысль...
Примечание к части
Всем добра и здоровья.
Восемнадцатая арка — 10
Перепончатые и покрытые перьями крылья взрезали воздух могучими взмахами, неся своих обладателей в сторону единственного оплота власти эквестрийцев. Драконы, большинство из коих красовалось чешуёй разных цветов, а малая часть была покрыта густым тёплым мехом, поглощённые терзающим их души пороком, нпочти не носили броню, но не пренебрегали оружием (пусть и считали, что когти и собственное пламя куда эффективнее).
Время от времени к живой туче примыкали запоздавшие одиночки или малые группы крылатых ящеров, которые тут же встраивались в общие ряды. Время от времени вспыхивали короткие но жаркие схватки, которые оканчивались либо тяжёлыми травмами проигравшего, либо же чувствительными ударами по тушам всех соперников, которые наносили старшие и более сильные сородичи, старающиеся сохранить подобие порядка.
А далеко внизу проносились матово-серые реки, бледно-зелёные поля и холмы, поблёкшие рощи и заросли кустарников, где беспокойно метались крупные звери... в то время как их более мелкие соседи забились по норам и тихо дрожали. Но всё это не интересовало владык небес, жаждущих битвы, добычи и пищи...
Когда из висящих неподвижными грудами облаков полетели арбалетные болты, наконечники коих были отравлены, а древки зачарованы, крылатые ящеры не сразу осознали тот несуразный факт, что некие дерзкие глупцы имели наглость на них напасть. Когда же они наконец сориентировались в происходящем, несколько десятков сородичей уже летели к земле, имея в телах по два и больше неучтённых предмета в теле. Впрочем, на общей численности драконов это сказалось не так уж и сильно, а вот их боевой дух разгорелся словно костёр, в который подсыпали опилок и налили лампового масла.
Ветер и пламя обрушились на облака, служившие убежищем для самоубийц, решившихся бросить вызов столь могучей силе. Однако же за секунды до испепеления, которое их несомненно ожидало бы в случае промедления, из серо-белой пелены вырвались полсотни грифонов в полном обмундировании. В последний раз разрядив свои самострелы, при этом не сильно стараясь целиться, они бросили ставшее бесполезным оружие и рванули прочь.
— Не дайте уйти этим трусливым курицам! — взревел формальный лидер самой большой за сотни лет стаи драконов, которому одним фактом успешного нападения нанесли оскорбление... что могло сказаться на доле золота и других сокровищь, хранящихся в городе на вершине одинокой горы. — Сжечь их всех!
Приказ радостным рокотом сотен и сотен глоток поддержали другие крылатые ящеры, которые почувствовали запах крови сородичей и... ощутили тень страха, пробудившего дикое бешенство. Им бросили вызов; над ними посмеялись; их величие посмели поставить под сомнение!
Будь на месте нынешних драконов, погрязших в жадности и высокомерии их предки, являвшиеся могучими, благородными и мудрыми, то подобная провокация была бы обречена на провал. Однако же управлять ими с той же лёгкостью, с которой невидимый кукловод дёргал за ниточки своих марионеток вряд ли получилось бы. В итоге, пусть не забыв о своей главной цели, но отодвинув её на некоторое время, живая туча сменила направление своего движения, при этом ещё и ускорив темп...
...
Кризалис открыла глаза и выдохнула сквозь сжатые зубы. Скорее всего дети улья, пошедшие на эту операцию добровольцами... уже никогда не вернутся в рой. Однако же их жертва позволила как минимум ослабить первый удар по Кантерлоту, а если повезёт...
"Если повезёт, то драконы и грифоны сцепятся насмерть и достаточно сильно потреплют друг друга. Главное, чтобы драконы напали на стаю гордых птиц, чтобы те были вынуждены ответить", — королева чейнджлингов задумалась, не стоит ли всё же отправить ещё одну команду перевёртышей, но уже под маскировкой драконов, но сама же себя и одёрнула (минотавры пусть и яростны, но не столь тупы, а грифоны в жизни не поверят, что у крылатых ящеров хватит ума на засаду, и не хватит глупости для схватки против многократно превосходящего численностью врага).
Взгляд правительницы, находящейся под личиной фиолетовой аликорницы, гордо стоящей на балконе дворца, демонстрируя обитателям города непоколебимость их принцессы, готовой биться вместе со своим народом, а не бросившей их в самое трудное время, сперва поднялся к фиолетовому магическому куполу, а затем опустился на улицы столицы когда-то великого государства. Сколь же расточительным ей казалось тратить силы на подобное позёрство, но... никогда прежде она не чувствовала такого количества любви, восторга и восхищения, что излучали отчаянные смельчаки и глупцы, едва ли не в первый раз берущие в руки настоящее оружие.
— Твайлайт Спаркл...
— Ученица Селестии...
— Принцесса Дружбы...
"Фальшивка, вынужденная играть навязанную ей роль", — мысленно припечатала чейнджлинг.
Всеми фибрами своей души она чувствовала то, что эквы и немногочисленные эквины, зебры, лани, минотаврихи и прочие бывшие рабыни, которым довелось быть собственностью ныне павших корибу, готовы не только драться за неё (Твайлайт), но и умрут для того, чтобы защитить принцессу, вернувшую свободу. И тем больнее будет их разочарование, если вдруг кто-то узнает, что сиреневая аликорница на самом деле находится где-то на севере, а не здесь и с ними.
"И плевать им будет, что настоящая битва за этот мир происходит сейчас там, в Кристальной Империи. И даже если мы здесь сумеем победить, но они потерпят неудачу — все всё равно погибнут. И... поэтому я не имею права не справиться со своей ролью: ведь с этим миром погибнет и мой рой", — вновь прикрыв глаза, сосредотачиваясь на группах перевёртышей и добровольцев из числа беженцев, которые двигались к Кантерлоту со стороны Скверноземья, фальшивая принцесса дружбы принялась координировать действия своего воинства...
План Кризалис был прост: задержать драконов и грифонов, подпустить к городу минотавров и, пока они будут пытаться пробить магический барьер, под которым прячутся ополченцы, ударить в спину всем имеющимся оружием. Своеобразные молот и наковальня были старым как мир тактическим ходом, но при этом спустя тысячи лет он оставался действенным.
Проблемы могли возникнуть в том случае, если к горе подойдёт слишком много врагов: пусть чейнджлинги и могут использовать магию поголовно, но она довольно ущербна, если сравнивать её с теми же единорогами. Добровольцы же, проходившие подготовку уже в улье, беря уроки у опытнейших перевёртышей, в большинстве своём оставались насквозь мирными существами (их и в бой-то пускать было страшно, так как от первого же убийства они могли растеряться и забыть все полученные навыки).
Из паутины ментальных связей роя Кризалис вырвало ощущение того, что что-то изменилось в самом мире. Это нечто было столь эфемерным и неуловимым, что она несколько секунд просто смотрела перед собой непонимающим взглядом... а затем подняла глаза вверх.
— Ха... Ха-ха-ха-ха-ха! — искренний звонкий смех разнёсся над главной площадью, разбился об стены домов и затерялся на множестве улиц Кантерлота. — Небо!
Защитники столицы Эквестрии стали задирать головы, чтобы увидеть причину веселья их принцессы и... на их мордах стали расцветать улыбки, а в глазах заблестели слёзы счастья. Кто-то выронил оружие из рук, кто-то упал на колени, другие просто кричали и потрясали кулаками в воздухе.
Небо... Блёклое, словно выгоревшая на солнце скатерть, переходящее в тёмное полотно с едва заметными искорками звёзд... настоящее небо расстилалось над их головами. Вместе с тем солнце и луна, будто бы восставшие из пепла фениксы, тусклые и слабые, но уже сияющие и дарящие Эквусу свой свет, медленно и неуверенно начали свой бег по давно привычному маршруту.
"Дискорд вас побери... У вас получилось. Чем бы вы там ни занимались — у вас получилось!", — едва удерживаясь от опьянения чужими эмоциями, волна за волной накатывающими на дворец и его обитателей, королева чейнджлингов всё же сохранила самообладание.
В конце концов... как бы там ни было... но минотавры, грифоны и драконы были уже совсем близко.
— Тем хуже для них, — прошептала правительница перевёртышей, а затем магией усилила голос, заставляя его греметь над Кантерлотом: — Враги считали, что смогут нас сломить? Они думали, что придя сюда найдут лишь испуганных и слабых рабов? Что же... покажем им, насколько они ошибались!!!
* * *
С хрустальным звоном потухшие кристаллы осыпались на пол грота, разбиваясь тысячами осколков, а ещё недавно величественное и могущественное древо застыло безжизненной статуей самому себе. Впрочем, стоять ему оставалось недолго: трескающаяся земля и осыпающиеся вниз камни отчётливо на это намекали.
Я — страж земли исконной, но тот кто любит власть,
Предатель вероломный, в мир злу помог попасть.
Светила вновь дарят тепло,
Проклятие с них сорвано,
Спешите дети, возвратите в мир добро!
Я — древний страж, что обречён,
Жить под землёй и видеть,
Страдания и боль... родных детей моих!
Пусть не повержена мечом, но злой судьбою,
Свою проигранную роль... оставлю на двоих!
Разум Гармонии гас, но впервые за долгое время она была искренне счастлива: её дочери вновь жили и имели все шансы воплотиться как полноценные личности; враг, что подвёл Эквус к краю гибели позорно бежал, даже не рискнув схватиться в битве с тем, кто пришёл из-за грани, но с иными целями; сила, рачительно собираемая веками нашла своё применение... позволив исполнить возложенный творцами долг. И как Дискорд чуть ранее, она наконец-то переложила свою ношу на тех, кто смогут её выдержать и не сломаться под весом тяжёлых решений и времени.
"Эквус воспрянет и станет лишь прекраснее прежнего. Я знаю это".
Последние крохи сил Стража Противодействия истаяли, но резонаторам, что фактически вдохнули новую жизнь в солнце и луну это уже было не нужно. Две аликорницы, ослепительно-белая и тёмно-синяя, воспарили в небесах над Вечнодиким Лесом...
Примечание к части
Всем добра и здоровья.
Девятнадцатая арка — 1
Дробное эхо шагов семи пар ног разносилось под сводами древнего дворца, коридоры которого утопали в темноте и пребывали в запустении. Величественные залы, прекрасные галереи, роскошные комнаты — всё это несло на себе печать уныния и скорби по ушедшим хозяевам.
