Почему же так тяжело на душе? Вроде бы и побеседовала с Ирлис нормально, и рекомендации толковые и нужные получила, и с медиками и с пациентами пообщалась, а мысли о том, что на Илосе полсотни тысяч лет тому назад произошло что-то очень страшное и тяжёлое — не оставляют. И, наверное, не оставят. До тех пор, пока самой не придётся реально убедиться в том, что дело обстоит так, а не иначе.
Таэла спустилась в трюм, прошла через ряд отсеков, остановилась перед большой дверью с неяркой относительно свежей надписью 'Хранилище'.
Створка плотно закрыта и заперта, значит... внутри никого из протеан нет. Что-ж, это очень хорошо. Нельзя сказать, что Таэле сейчас не хотелось видеть в Хранилище кого-то из сокомандников, но... Наверное, в такие минуты всё же ценится возможность остаться в одиночестве.
Отперев дверь — традиция поддерживается, командир может открыть любую дверь и любой замок на вверенном ему корабле — Таэла вошла, закрыв створку за собой.
Включать свет — ни потолочные, ни настенные софиты — не стала. Незачем. Протеане — хищники, для них темнота — даже полная — друг и союзник.
Неспешно двигаясь от стеллажа к стеллажу, командир фрегата вчитывалась в проступавшие на саркофагах надписи. Этого протеанина она знала хорошо, он — из 'старослужащих', а вот этого — плохо, его прислали в подразделение буквально за неделю до отлёта на Иден-Прайм.
Надпись за надписью. Всё тяжелее на душе, всё медленнее и тише шаги. Протеанка иногда останавливалась, взгляд 'рвано' скользил по надписям. 'Во тьме привыкаешь ты видеть невидимое'.
Тяжёлые думы. Сразу всплывают в памяти отдельные моменты, связанные с тем или иным погибшим. Этот погиб на дальнем посту, но не пропустил хасков... А эта... погибла, оказывая помощь тяжелораненому соплеменнику.
Хотя и считается, что медик должен быть безоружен, но в войне с полумашинами пришлось очень быстро понять, что это правило — вредно. Потому медики тоже стреляли и были вооружены. Лёгкое и среднее оружие — в обязательном порядке. Какая разница, если враг стреляет в любого разумного органика, независимо от того, воин он или медик? Врач, фельдшер, медсестра защищают жизнь. Значит, они могут защищать её и с оружием в руках.
Таэла потеряла счёт времени. Понимала и знала, что сокомандники ведают, в каком отсеке корабля находится командир, потому... Справятся сами, если что — Тангрис подключится, поможет. Молодая она, закономерно — горячая, действовать ей хочется, не любит простаивать. Так что — пусть покомандует. Вероятнее всего, старпом понимает, что очень скоро она станет хозяйкой 'Клинка...'. И готовится к этому.
Вечерами — Таэла это не раз видела, Тангрис сидела над десятками ридеров, восстанавливала в памяти опыт боёв с флотами Жнецов. Не только с полноразмерными, конечно, но... Совершенствуется Таэла, сама, приказывать — не пришлось. Хорошим она командиром корабля будет. Экипаж, команда и выжившие ей — верят, знают, что Таэла не подведёт. Это — уже немало, а остальное — приложится. Новая война со Жнецами будет другой. Да, в ней будут отдельные повторяющиеся моменты, но в целом она не будет 'клоном'. Потому... Надо готовиться. Чтобы поменьше было этих саркофагов с мёртвыми телами соплеменников внутри.
Далеко не всегда удавалось хоронить протеан в их личных саркофагах. Далеко не всегда удавалось хоронить даже в случайно оказавшихся поблизости и пустых.
Таэла понимала, что оказалась права, не решившись проводить ритуал погребения на Иден-Прайме. Пусть погибшие протеане обретут покой на Илосе — тайной протеанской базе. А Иден-Прайм... Там предостаточно погибших соплеменников. Оказавшихся индоктринированными и замурованных в нижних частях огромной подземной базы.
Люди... вполне возможно, они пройдут в эти запечатанные уровни. Любопытство землян хорошо известно Старым Расам, а Старшей Расе протеан оно известно ещё лучше. Пусть люди увидят, что такое индоктринация. Пусть почувствуют её тяжесть.
Тихие медленные шаги тонули в темноте и немоте Хранилища. Таэла наслаждалась возможностью побыть наедине со своими мыслями — не так уж часто выпадают командиру корабля такие минуты.
Взгляд скользил по табличкам, строки впечатывались в память. Вспоминались отдельные моменты общения с погибшими, нашедшими последний перед погребением приют соплеменниками. Строки письменных донесений, фразы устных сообщений, картины, когда приходилось видеть погибших протеан ещё живыми на экранах следящих систем и инструментронов.
Как же много может вместить в себя память разумного органика! Да, нынешним расам ещё очень долго придётся расти даже до минимальных уровней возможностей и способностей, уже освоенных протеанами, но начало — положено. Очень скоро, может быть и при активном участии Шепарда, среди нынешних разумных органиков появятся первые телепаты. Вероятнее всего ими станут азари — на эту расу протеане возлагали особые надежды. Теперь пришло время этим надеждам воплотиться во что-то вполне реальное и осязаемое.
Тишина, темнота, взгляд, привычно скользящий по едва заметным 'рамкам' табличек. Подсознание очень многое берёт на себя. Сознание разумного органика, скорее всего, спасовало бы перед валом задач и функций, ежесекундно выполняемых подсознанием. Так захотели природа и эволюция, рассчитывавшие 'программу' даже не на тысячи и десятки тысяч, а на миллионы и миллиарды лет вперёд. Да, возможности изменить эту 'программу' — в определённых, естественно, пределах, у разумных органиков тоже имеются, но...
Протеанка изредка останавливалась, замирала, погружалась в воспоминания. Если Явик... прибудет уже на Илос, а в том, что он прибудет туда при первой же возможности, у Таэлы сомнений не было, то, может быть, он согласится стать отцом детей Таэлы? И станет её законным мужем. Все ведь выжившие протеане знают, какого уровня достигли взаимоотношения командира фрегата и командира десантного подразделения. Никому ничего словесно пояснять не требуется. Вполне обычное дело. А раз обычное — оно должно иметь закономерное продолжение. Явик... Если он сделает Таэле предложение...
Странно, может быть, думать о таком среди мёртвых тел соплеменников, но ведь... 'Живым — жить'. Так говорят многие разумные органики, принадлежащие к самым разным нынешним расам. Так многие столетия говорили протеане. И вслух, и письменно. И думали так тоже — много раз. Очень много раз. Потому... Это нормально. У землян-имперцев есть такие строки очень древнего поэта: 'Наши павшие нас не оставят в беде. Наши мёртвые — как часовые'. Возможно, что именно так. Да, Таэле продолжает казаться... Хотя... Нет, она почти уверена, что жившие и работавшие на Илосе протеане погибли... Умерли в мучениях, страшной смертью, вызванной совсем не собственными, индивидуальными желаниями. И... что ощущается смутно, но не даёт усомниться в своей вероятности... не от воздействия оружия полумашин и их приспешников.
Теперь на Илосе очень скоро будет новое, свежее кладбище. Место последнего упокоения, место захоронения. Что-ж, если так должно случиться... Придётся сделать всё, чтобы хотя бы попытаться исправить последствия. Но погибшие на Иден-Прайме соплеменники должны найти последний приют на планете, принадлежащей протеанам. На планете, где долгие столетия и тысячелетия существовала и действовала секретная протеанская база.
Иногда Таэла позволяла себе прикоснуться рукой к поверхности капсулы. Через ощущения протеане считывали очень много самой разнообразной информации и командир фрегата спокойно и свободно ныряла в этот океан, каждый раз новый, ведь в очередном саркофаге находился другой протеанин. Или... протеанка.
Терять протеанок... тяжело. Да, женщины пошли в армию осознанно, по своему собственному выбору. Их никто насильно туда не завлекал и не загонял. Протеане прошли через многие ступени осознания того, что же должны представлять собой вооружённые силы расы. Потому... Далеко не сразу приняли решение о свободном доступе женщин-протеанок в армейские ряды.
Когда началась война со Жнецами, протеанки... Они согласились, что и в тылу, вдруг ставшем таким условным, для них тоже найдётся немало задач, справиться с которыми смогут только они. Тысячи протеанок встали в ряды ополчения, многие сотни стали солдатессами, десятки — офицерами. Тем не менее, армия оставалась в значительной степени средой, где комфортнее всего чувствовали себя мужчины-протеане.
Едва только прогремели первые залпы войны с полумашинами, мужчины... Конечно, это просчитали, как вариант, но видеть такое в массовом 'применении'...
Мужчины-протеане отодвинули женщин-протеанок от большинства угроз и опасностей. Даже если протеанка была ополченцем, солдатессой, офицером — она всё равно была на 'второй линии'. Очень редко, когда в 'первой'.
Потому что на уровне инстинктов в большинство сознаний и душ разумных органиков эволюция и природа вбили максиму: 'приказано выжить'. И как бы ни изощрялись умники-разумники, в органиках сильна тяга к естественному. Тем более, если речь идёт о продолжении рода. Потому протеанками старались не рисковать. И защищали всемерно.
Да, случалось, когда протеанки рисковали сами, по собственному выбору и по собственному решению или в ситуации крайней необходимости. На войне такое допустимо и обычно, если не приобретает массового характера. Риск и мужество объединили протеан. Наверное, они объединят и нынешних разумных органиков, ведь протеане теперь не будут везде и всюду, они продолжат скрываться и вести с полумашинами свою собственную войну.
Подготовиться к 'беби-буму' на корабле придётся до прибытия в систему Убежище. Кто знает, сколько времени придётся провисеть на орбите Илоса, пока удастся понять, что произошло на планете и как следует организовывать наземную колонию. Ясно, что вероятнее всего существовавшие постройки уничтожены бомбардировками, обстрелами и десантами Жнецов, а о том, что можно найти будет в подземных частях базы — и думать сейчас особо подробно не хочется. Слишком тяжелы эти думы.
Протеанки — члены экипажа и команды корабля — будут рожать детей от известных им отцов. Установились, составились пары. Никакой безотцовщины, никакой анонимности. Но... сразу несколько детей. Даже для протеанки средних лет это тяжело, а для молодой это может оказаться непосильной задачей. Потому сейчас все медики 'Клинка...' — на 'товсь', как сказали бы земляне. Проще говоря — в полной готовности к устранению больших проблем и решению сложных вопросов.
Таэла слышала, как врачи, медсёстры, медбратья и фельдшера с санитарами и санитарками часто говорили о том, что не собираются давать ни одной из рожениц пострадать или умереть. И это, как понимала Таэла, были не пустые слова. Профессионалы собирались в очередной раз доказать, что им под силу преодолевать огромные трудности.
Медики корабля. По понятным причинам они остались на своих постах. Хотя... среди них тоже немало женщин. И, как слышала Таэла, они уже решили, что если ситуация более-менее войдёт в норму, то они тоже станут матерями. У всех у них уже были женихи, об уровне взаимоотношений все выжившие протеане были осведомлены в достаточной степени, так что безотцовщины и внезапных отказов от обязанностей по воспитанию и обеспечению потомства ожидать не приходилось. По меньшей мере — в массовом порядке.
Командир корабля понимала, что ситуация в целом достаточно необычна, и никто точно не знает, как отреагирует психика протеанина, пережившего гибель Империи и сон в саркофаге в течение пятидесяти тысяч лет. Определённые меры были уже предприняты, но... Предстояло ещё долго находиться в готовности номер два.
Остановившись у двери Хранилища, Таэла медленно обернулась. Её глаза привыкли к темноте и уже не угадывали, а вполне чётко видели контуры саркофагов, рядами уходивших в сгущавшуюся темноту. Хорошо, если удастся добраться без особых проблем до Илоса... А там... на планете... точно будут большие проблемы, которые предстоит решать. Пока что... надо готовиться.
Открыв дверь, Таэла переступила порог, закрыла створку за собой. Мигнули еле заметные индикаторы — автоматика приняла охрану и вахту.
Повернувшись направо, командир корабля увидела знакомый коридор. Взгляд отметил даже лестничный марш, уходивший вверх, на палубный уровень. Трюм есть трюм. Здесь редко кто бывает, вся основная работа делается наверху.
Надо возвращаться в Центральный Пост. Отпустить Тангрис. Пусть отдохнёт, сменит обстановку на каютную. Ей тоже надо подумать о многом в тишине и покое, подготовиться, почитать новую порцию собранных поисковыми системами материалов. Да и поесть тоже не мешает — ей понадобятся силы — и в самое ближайшее время, и когда 'Клинок...' приблизится к Илосу. И пусть зайдёт в Медотсек. Проверится. Выжившим протеанам нужен будет здоровый работоспособный командир.
Да, конечный пункт путешествия теперь стал известен всем фрегатовцам. Но... работа продолжается по прежнему плану. Нельзя давать возможным внешним наблюдателям 'радиус' на планету, где расположена секретная протеанская база. Да и информацию о ситуации во многих звёздных системах — как обитаемых, так и необитаемых — тоже необходимо собирать, поддерживать в предельно актуальном состоянии.
Собранные данные протеане скоро передадут на 'Нормандию' по глубокошифрованному каналу шифрованными пакетами. Явик обработает её, и часть сразу передаст людям, турианцам и азари, а часть оставит в запасе. Нормандовцы сами решат, какую информацию делать достоянием узких или широких 'кругов' общественности. Возможно, данные потребуются на Цитадели, возможно — на Илосе, возможно — на Земле. О других точках потребления пока что можно сейчас не беспокоиться, а вот после ухода 'Нормандии' от Цитадели... Тогда надо будет скорректировать отбор и накопление. Ситуация немного, но изменится и надо будет соответствовать.
— Таэ... — негромко сказала Тангрис, привставая с командирского кресла. — Я... я знаю, что ты... была в Хранилище.
— Была, — подтвердила командир корабля, дожидаясь, пока старпом переместится из командирского кресла в старпомовское, и неспешно устраиваясь в своём кресле. — О многом подумала, — секундная пауза. — Дай мне сводку ситуации и сводку по накопленной информации.
— Вот. — Тангрис подала два ридера. — Ты и в Медотсек успела...
— Успела, — не стала отрицать Таэла, просматривая содержимое файлов на экране одного из ридеров. — Не буду скрывать от тебя, Тангри, сама думала о том, что если Явик даст согласие, я не буду тянуть с беременностью.
— И со свадьбой — тоже? — негромко спросила Тангрис.
— Да, — кивнула командир фрегата. — Явик — надёжен. Я знаю, что он любит меня, а я — люблю его. Всё должно иметь своё закономерное и нормативное продолжение. — Таэла закончила просмотр содержимого файлов обоих ридеров. — Вахту приняла. Тангри, иди, отдохни и подкрепись. Можешь даже подремать. Не устраивай многочасовых бдений, дай себе отдых. Пока это можно. Кстати, тебя хотела видеть Ирлис, — командир фрегата знала, что остальное подруге пояснять вслух не надо.
— Постараюсь воспользоваться твоими советами, Таэла, — старпом встала, отмечая на пульте время ухода. — Успешного дежурства.
