В следующую секунду всем заложило уши. Впереди раздался мощнейший взрыв. Все дома на предыдущей улице взлетели на воздух. Из огня и дыма повалили потрепанные битвой бойцы из батальонов первыми принявшими бой. Солдаты чудом выжившие, измотанные, измученные, измазанные в саже. Раненные ковыляли, опираясь на копья, те, что уцелели, тащили на себе раненных товарищей. От множества батальонов, в каждом из которых по нескольку сотен солдат, остались считанные десятки чудом выживших счастливчиков, обессиленные измотанные они выходят из дыма затянувшего все впереди. Взрыв, раздавшийся впереди, был маневром, обеспечивающим спокойное отступление потрепанных боем солдат. Такова была тактика. Батальон, держащий отдельно взятую улицу сталкивается с врагом, начиная планомерно отступать. В итоге понеся потери, укрываясь щитами, бойцы отходят к концу улицы, а после, по команде из Центра Управления который видит все, раздается мощный взрыв. На воздух взлетают все дома по бокам улицы. Тонны огненной жидкости растекаются, устанавливая стену огня, через которую враг в виде оборотней перевалить не может. Благодаря стене огня и горам искореженного металла и бетона оставшимся от взлетевших на воздух домов, которые перегораживают улицу солдаты, выжившие после битвы, спокойно отступают, идут отдыхать, зализывать раны. Далее эстафету перенимает батальон, стоящий на следующей улице, где все повторяется.
'Армидея это лишь слово. Лишь название города. Груда бетона и стекла. Город можно отстроить снова, все неживое, что разрушено можно восстановить. Главное в городе, который нам предстоит защитить, его суть, это мы — его жители. Мы — армидейцы. Мы должны уцелеть. И если уцелеть получится, то восстановить потом все разрушенное бурей не составит труда', — высказал на одном из совещаний свое мнение Касмий. На этом и была построена тактика. Уничтожение города ради сохранения жизни солдат и остановки врага. Город было решено, своеобразно принести в жертву. По-другому с врагом, который прет нескончаемым безумным потоком, было не справиться.
Потрепанные схваткой с оборотнями, чудом выжившие бойцы из батальонов которые первыми приняли бой, спешно отступали. Джейсон и товарищи расступились, дав им пройти.
— Это кошмар пацаны. Нам конец, — глядя на Джейсона, хриплым голосом поделился своими впечатлениями от столкновения с оборотнями один из отступающих солдат. Весь вымазанный в саже, с брызгами крови на броне, уставший, просто выбившийся из сил, но не раненный. Он не собирается оставаться и биться дальше, он просто уходит.
— Не слушайте его. Все нормально, продержимся! — кричит идущий следом офицер перебитого батальона, под руки с другим солдатом тащащий раненого. Он улыбается и в этом аду выглядит совершенно спокойным.
Все заволакивает черный дым. От бушующего впереди пламени становится жарко, текущий градом пот заливает глаза, так что ничего толком не видно. Джейсон, как и все поднимает, забрало, еще больше всего в жизни сейчас хочется снять этот жаркий душный шлем, но нельзя. 'Они движутся. Огромная волна идет к вам', — по каналу телепатической связи приходит из Центра Управления. 'Скрепить щиты, поднять копья! Приготовиться к столкновению!' — кричит командир. Укрывшись щитами, солдаты напряженно вглядываются в огонь, которым объята предыдущая улица. Твари вырываются прямо из огня. Объятые пламенем оборотни потоком хлынули по улице, на которой стоял батальон Джейсона. Первыми в них полетели очереди из стрелометов с крыш. Затем уже волны стрел из основного строя и также с крыш. И уже после полетели гранаты. Улица заполняется человеческими трупами, оставшимися от оборотней. Пока одни горящие оборотни по трупам, пронзенным стрелами, пытаются добраться до основного строя, другие карабкаются на стены, чтобы перебить засевших на крышах домов лучников. Несколько десятков оборотней взбираются на крышу, с которой начинают раздаваться крики. Сверху на улицу падают трупы армидейских солдат и простых людей оставшиеся от оборотней. Спустя минуту лучники на крышах домов перебиты. Вопреки стрелам, взрывам гранат, волна оборотней добирается и до основного строя. Твари сталкиваются о щиты. Джейсон, успев выпустить несколько стрел, достает меч и щит. Оборотни прут настоящим потоком. Но броню солдат так просто не пробить. Не в силах нанести первым стоящим бойцам урон, когтями скребя по броне, оборотни, не останавливаясь, прут потоком дальше. Уклоняясь от лезвий мечей, волной они пытаются прорваться вперед, чтобы растворить бойцов в своем потоке. Они просто поглощают солдат своей массой, отделяют от строя, валят их на землю и дальше уже разрывают на куски бронекостюм, а затем и самого солдата. Твари, прущие потоком, проносясь мимо, сталкиваются о броню, царапают ее когтями. Пока солдат отбивается от одной твари, две другие уже лезут на него — одна прыгает сверху, другая вылезает из-под ног предыдущей. Поток оборотней поглощает солдат одного за другим.
Твари приближаются к Джейсону. Вот она его возможность хотя бы запомниться храбрым доблестным воином, если в реальности был чудовищем. Сжав меч крепко, как только можно, он бросается в бой. О его броню бьются когти и лапы прорывающихся со всех сторон тварей идущих настоящим потоком. От нескольких сильных ударов он едва сумел удержаться на ногах. Он старается держаться рядом с другими бойцами, не дает потоку тварей поглотить себя. Монстры, сталкиваясь о его броню, проносятся мимо. Вопреки мощному черному потоку, пока броня защищает его, он рубит их, машет мечом, пока есть силы. Острые зубы вцепляются ему в шею, но не могут прокусить лист защищающей ее брони. Другой оборотень, набрасываясь на него сбоку, виснет на нем. Третий проноситься над ним, наступая ему на голову отталкивается, и прыгает на стоящего позади солдата. Джейсона повалили на землю и утащили вперед. Прижатый тварями к земле он не может даже пошевелиться. Лапы, венчающиеся огромными когтями, впиваются в щели между листами брони. Его разрываемый на куски бронекостюм трещит по швам. Сталь брони для него зажатого несколькими жаждущими порвать его на части тварями — единственное, что защищает от смерти. Вырваться не получается, кажется это конец. И тут в паре метров падает бомба, сброшенная одной из летучек. Подоспевшая помощь с воздуха еще несколькими бомбами распахивает оборотней, ослабляет их поток и дает солдатам продохнуть. Оборотней накрывает волной осколков, изрешеченные они, отброшенные взрывной волной падают на землю. Джейсона лежащего на земле от осколков защищает броня, однако взрывом огненной бомбы ему обжигает лицо, поднявшись на колени, он кричит от боли. И вот он весь его триумф, тревожный момент выполнения миссии возложенной на него родиной. На деле это просто участь расходного материала для поля боя. Ему повезло. Его хватают и как раненого оттаскивают в конец улицы. Он быстро приходит в себя и с обожженным лицом, сходя с ума от боли, снова рвется в бой. От их и без того неполного батальона почти ничего не остается. 'Отступайте. Рубеж прорван. Уходите с улицы!' — кричит командир майор Калегром, а сам со своим волшебным копьем бросается на приближающихся тварей. От ударов его копья наделенного 'молниевым ударом' твари разлетаются в разные стороны. Несколько солдат бросаются за ним следом, среди них Джейсон. Командира оборотни разрывают на куски. Джейсон бросается в бой, зарубает пару тварей, затем удар огромной лапой от которого перекашивается шлем и перед его глазами все заволакивает темнота.
Летучки продолжают бомбить поток оборотней, даже в тех местах, где прошли бои, где все выжжено огнем и остались одни руины. Поток оборотней повсеместно прет не прекращаясь. Прибывают летучки побольше. Летучие мыши еще огромнее, у которых сзади выпирает мерзкий насекомообразный зад, на спинах которых помимо наездника размещено еще восемь лучников, также установлены стрелометы. В своих лапах гигантские твари сжимают стальные формой похожие на якоря палицы. Пролетая над улицей кишащей оборотнями, гигантская летучка сбрасывает на нее свой 'якорь' острые лезвия, торчащие по бокам которого сделаны из серебра. 'Якорь' привязан цепью к лапе летучки. Пролетая над улицей, она тащит за собой свой якорь, который, волочась через толпу оборотней, разрубает их на куски. Нахирон паря на своей летучке уже сбросил весь имеющийся на ней боезапас, сейчас пролетая над местами боев, он судорожно ищет Джейсона. Ищет не глазами, наоборот его глаза закрыты, он ищет его телепатически, в общем хаосе пытается отыскать поток его мыслей, почувствовать его. И вот находит.
Джейсон без сознания лежит внизу на улице кишащей оборотнями. Нахирону ничего не остается, как с высоты спрыгнуть прямо в толпу оборотней, он делает это, не задумываясь. На улице в месте, где без сознания лежит Джейсон раздается взрыв без огня, каменное покрытие улицы кусками разлетается по сторонам. Каменными обломками и потоком воздуха оборотней разбрасывает в стороны. Это все он совершил силой своей мысли. Когда пыль оседает, на пути у потока оборотней, у тела Джейсона стоит только один Нахирон. Два серебряных меча валяющихся поблизости, которые уже не пригодятся своим мертвым владельцам, сами оказываются у него в руках. Тыльной стороной рукоятей он соединяет мечи друг с другом. Рукояти автоматически скрепляются. Общая рукоять удлиняется, у него в руках оказывается двойной меч с одной общей ручкой и двумя лезвиями, такой функцией наделены все мечи пехотинцев армидейской армии. Невидимая сила толкает тело Джейсона, скрепя броней по земле, он откатывается в безопасный конец улицы, подальше от потока оборотней. Нахирон мысленно сообщает одному из выживших офицеров батальона о том, что Джейсон жив и лежит без сознания. Солдаты, отступая, уносят тело Джейсона с собой. Теперь Нахирону нужно прикрыть их отступление. Для него это будет первое настоящее испытание себя.
Оборони, после его эффектного появления, сначала боясь, принюхиваются, пытаются понять, кто стоит перед ними, затем наваливаются на него огромной массой. Разгоняя мозг до предела, он становится быстрее их. Он рубит их, едва они успевают к нему приблизиться. Разгоняется до такой скорости, что его движения становятся неуловимы для человеческого глаза. Только два лезвия его меча, сверкая, моментально рубят на куски набрасывающихся со всех сторон оборотней. Спустя пару минут на улице заваленной человеческими телами, оставшимися от оборотней, одна из когтистых лап все же достает его. Он теряется и пропускает еще несколько ударов. Броня спасает от ранений. Потеряв инициативу, он принимает решение отступить. Никакой истерики, переживаний, только холодный ум и сосредоточенность. Без труда парой легких прыжков он вскарабкивается на крышу дома. Спасшись от оборотней, он убирает за спину свой двойной меч, который ему понравился, поэтому он решил его оставить. Он смотрит вниз, без эмоций оценивая ситуацию. Итог первого полноценного столкновения: несколько тысяч перерубленных тварей, хоть какая-то помощь обороне, плюс к выполнению главной задачи — ее спасение. Рычащие твари по стене дома ползут за ним на крышу. Сложенные крылья за его спиной образующие плащ резко расправляются, вернее, надуваются, он отталкивается от крыши и уносится вверх. После его ухода, по команде из Центра Управления, все дома на улице взлетают на воздух. Оборотней погребают тонны камня и огонь. Всего несколько минут боя с нескончаемой ордой оборотней он воспринимает как личное фиаско, ему необходим реванш.
Джейсон с трудом приходит в себя. Он на окраине первого сектора — городского квартала, куда проникли оборотни, в колонне солдат движущейся вдоль стены разделяющей городские кварталы, вернее сектора обороны. Его как раненого находящегося без сознания волоком тащат по земле как мешок. От первого сектора почти ничего не осталось. Для обеспечения отступления солдат координаторы из Центра Управления подрывают улицу за улицей. Квартал более чем наполовину заволочен огнем, обращен в руины. Повсюду вьется разносимый ветром черный дым. Однако где-то там, среди дыма еще идут бои. Пехотинцы, умирая, еще пытаются сдержать продвижение оборотней, отступают с улицы на улицу, после себя, оставляя огненные руины. По полуразрушенному кварталу не прекращая бьет артиллерия, местная авиация сбрасывает бомбы. Со спин гигантских летучек проносящихся над разрушенными улицами лучники серебряными стрелами убивают тварей потоком прущих внизу.
— Мы по идее должны быть там. А тут пришлось мясо это тащить, — ворчит тот, что тащит Джейсона. — Я устал. Передохну. Мясо попалось тяжелое, — он бросает Джейсона как мешок.
— Радуйся тому, что выжил, — говорит солдат, рядом волочащий по земле другого раненого. Их колонна продолжает двигаться вперед. Все здесь идущие — счастливчики, которые выжили после столкновения с оборотнями и теперь отступают. Солдаты, которые тащат раненых, сами раненые которые способные идти, ковыляют, опираюсь на что-нибудь, чаще всего на копья. И просто солдаты, они не ранены, но и раненым не помогают. Они просто идут, просто уходят, не желая возвращаться в этот объятый огнем и дымом ад. Все они движутся к воротам, открывающим путь в другой городской квартал, вернее сектор обороны еще не тронутый битвой. Джейсон в таком состоянии, что стоит ему закрыть глаза, он теряет сознание снова, а глаза закрываются сами собой. Он как тряпка, у него нет сил, даже пошевелиться. Изредка приходя в себя, спустя секунды он снова отключается.
Навстречу тянущейся колонне раненных строем двигались ровные ряды свежих солдат. Командование решило так просто не сдавать первый сектор, в поддержку бойцам, держащим улицы, двигалось подкрепление, вернее свежее мясо на откуп оборотням. Потрепанные битвой бойцы старались не смотреть на коллег, только отправляющихся в бой. Частично это был стыд и нежелание к ним присоединяться. В строю солдат отправленных для подкрепления, сотрясая землю, шагают огромные чудовища Стеноломы, танки — как их называют местные солдаты. Следующие образцы живого оружия Армидеи, следом за летучками пробужденные из своих стальных капсул в глубине Ульев. Очередное порождение армидейских алхимиков выращенное для войны. Официально эти твари при помощи древних темных магических учений были выращены армидейскими алхимиками из человекоподобных обезьян. Генно-инженерная область алхимии, использующая в качестве начального материала людей называлась гомонетикой которая по общему согласию была запрещена. То есть извращаться над людьми при помощи магической науки (алхимии), ставить над людьми опыты, пытаться при помощи магии превратить человека в чудовище или как-то искусственно усовершенствовать его, у артэонов было официально запрещено. Но нелегально правительства артэонского мира, конечно же, этот запрет нарушали. Поэтому во внешнем виде выращенных армидейскими алхимиками чудовищ Стеноломов можно было встретить откровенно человеческие черты, поэтому эти твари и были обвешаны броней, то есть броней скрыты. Официально, разумеется, биологическим материалом, из которого были выращены чудовища Стеноломы, были только человекоподобные обезьяны. Получившиеся в итоге чудища, пробужденные из Ульев перемещающиеся как люди на двух ногах, в высоту достигают четырех метров, топая огромными лапами, возвышаются среди строя солдат. Они обвешаны золотистой броней, из промежутков между листами которой местами клоками торчит шерсть. Эти твари лишены глаз, верхнюю часть их морд скрывает броня шлемов, видна, остается только полная острых зубов огромная пасть и похожий на собачий нос. В руках они держат огромные палицы. Издавая рычание, огромные монстры, двигаются в строю среди солдат. На спине каждого из этих монстров, на специальной платформе, прикрепленной к броне, сидит управляющий им наездник.
