Оглядывая теснящиеся вдоль стен сундуки и уставленные сокровищами полки, мальчишки вдруг почувствовали, как сильно давит на них всё это сверкающее равнодушное великолепие. Сколько на этом благородном металле крови, боли и слёз. Сколько горя и страданий. Смертей и предательства. Даже дышать стало труднее, честное слово, как будто сам воздух в хранилище сделался тяжёлым и густым от растворившегося в нём тускло-жёлтого угара. Может, не зря эти сокровища спрятаны так глубоко и так надёжно? Может, и вправду нужно просто забыть об этом месте и никому о нём не рассказывать?
В полной тишине Стёпка отчётливо произнёс:
— Демоны золото вдруг отыскали — демонам выжить удастся едва ли.
— Это не богатство, это просто гадство какое-то, — вздохнул Ванька, одолеваемый теми же сомнениями. — Огромная куча золотого гадства. Из-за которого нас сразу и прибьют. Или чародеи, или весичи, или орклы. Или все вместе.
— Ты ещё гномов забыл. Они тоже до золота шибко охочие. А за такое вот... — Стёпка обвёл рукой сокровищницу, — они нас вообще живьём съедят. И не подавятся.
— В общем, весело, — заключил Ванька. — А я-то думал, что все обрадуются, завидовать будут, хвалить...
— Насчёт завидовать я не уверен, а вот радоваться и хвалить точно будут, — пообещал Стёпка. — Перед тем, как прихлопнуть.
— И что нам тогда делать?
— Что делать, что делать... Никому про золото не говорить. Никому вообще. Только одному человеку и только наедине. Чтобы никто больше не услышал.
— Князю Могуте, — кивнул Ванька. — Я тоже так считаю. Сначала-то я про отца-заклинателя подумал. Но что-то эти чародеи всяких сволочей привечают. То у них оркимаги гостят, то вампиры по замку шляются.
— Значит, решено?
— Решено, — твёрдо заявил Ванька. Он оглядел сокровищницу и вздохнул: — Бли-и-ин, Стёпыч, как-то это всё слишком по-взрослому. Как будто сказка вдруг кончилась. Даже страшновато немного, честное слово.
— А до этого ты думал, что мы и вправду в сказке?
— А ты, разве, нет? Ведь похоже было. Маги, чародеи, гоблины, драконы...
— Похоже, — согласился Стёпка. — Только это не сказка. Это взаправдашнее фэнтези. И скажи ещё спасибо, что мы не в Мордор попали.
— Спасибо, — очень серьёзно сказал Ванька.
Глава шестнадцатая,
в которой демоны на собственном опыте узнают, что электричество — это не магия
— От обилия золота и изобилия золотых же изделий разбегались глаза, но Ванька с выбором не заморачивался.
— Вот это можно взять, — предложил он. — Такие ожерелья только у князей бывают.
Найденное им украшение и в самом деле впечатляло. Изящное, искусно выполненное в виде причудливого переплетения золотых листьев и цветов, оно, при всей кажущейся воздушности весило чуть ли не целый килограмм. На самом деле это было не ожерелье, а гривна, что, впрочем, в данный момент не имело никакого значения.
— И куда ты его положишь? — ехидно поинтересовался Стёпка. — В карман?
— На шею повешу, — не растерялся Ванька.
— Ага, и все сразу увидят, что мы золото нашли, — сказал Стёпка. — И вообще, оно, по-моему, женское.
— Да-а? — удивился Ванька. — Такое тяжёлое? Ладно, тогда поищем что-нибудь другое.
Покопавшись в сундуках, он остановил свой выбор на массивном перстне с печаткой.
— Крутое колечко. Похоже на царское. Видишь, корона есть и герб.
— Не вздумай его примерять, — почти серьёзно сказал Стёпка. — Потому что а вдруг это кольцо всевластия.
Ванька, уже почти надевший перстень на указательный палец, испуганно отдёрнул руку.
— Точно, — согласился он. — Я его лучше в карман положу. Хватит с меня и людоеда.
Он пробежался взглядом по сокровищнице, пнул зачем-то открытый сундук так, что монеты в нём отозвались недовольным звоном.
— Ну что, пошли? — поторопил Стёпка. — Или ты хочешь ещё немного золотым духом пропитаться.
— Пропитался уже под завязку, — Ванька вздохнул. — Я ведь что хотел... Я найти хотел, посмотреть и потрогать. Теперь всю жизнь вспоминать буду... И радоваться потихоньку, что у меня это было. Жаль, никто не поверит. Полцарства за мобильник! Хочу всё это сфоткать! Очень хочу!
Он убрал перстень в нагрудный карман, застегнул для надёжности пуговицу и вышел из хранилища первым. И строгий голос дверного стража, о котором они уже напрочь забыли, не стал возмущаться тем, что они без разрешения выносят не принадлежащую им вещь. Он еле слышно хмыкнул и не применил приготовленное для защиты от воров заклинание обездвиживания. Оно, конечно, против демонов могло и не сработать, но голос-то об этом не знал. Зато он знал, что мальчишки не воры и что кольцо они прихватили не для собственного обогащения, а для серьёзного дела. Стёпка, глядя на перешагивающего через порог Ваньку, каким-то образом всё это понял и запоздало обругал себя за беспечность. Бродим тут, как у себя дома. А ведь и в самом деле могло обездвижить.
Ванька оглянулся:
— Ты чего встал?
— Ничего, — отмахнулся Стёпка. -Уже иду. Ты топай, топай.
И уже оглянувшись на лестнице на закрытую дверь, он вдруг пожалел, что тоже в свою очередь не прихватил какую-нибудь золотую безделушку. Для подстраховки, на тот, скажем, случай, если до Могуты сумеет добраться только один из них. Почему один? Потому что вдруг, прорываясь сквозь заслон из жестоких недругов, попадёт, например, Ванька во вражеский плен, позволив другу спастись ценой своей свободы. И Стёпка дойдёт, доберётся, доползёт и протянет окровавленной рукой перстень и прохрипит из последних сил: "Нашли мы для тебя золото, княже, будет у тебя отныне войско непобедимое..." Тьфу, помотал он головой, ну что за глупости в голову лезут! Какие недруги? Какая окровавленная рука? Оба дойдём, иначе и быть не может, не на войне же мы в самом деле. Выберемся из подвалов, выйдем за ворота и потопаем себе тихонько в Предмостье, в гостиный дом купца Рогоза...
— Щас как не откроется саркофаг, — опять оглянулся Ванька, которого, как видно, тоже раздирали сомнения. В полумраке и при взгляде снизу вверх его лицо казалось чужим и мертвенно бледным. — Чё тогда делать будем? Помрём здесь от голода среди несметных сокровищ. Вот и узнаешь тогда, что "золото нельзя есть".
— Не помрём, не боись, — уверенно сказал Стёпка. — Вставляй свой глаз.
— Он не мой, — поправил Ванька, доставая из кармана брелок. — Он драконий.
Но вставлять глаз сразу не стал, сначала они несколько минут молчали, едва дыша и прислушиваясь. В склепе было тихо, ни звука, ни шороха. И запах вампирский совсем не ощущался.
— Кажись, никого, — прошептал Ванька. — Поехали.
Брелок встал на место, зрачок исправно загорелся, они вдвоём упёрлись руками в холодное шершавое дно, и махина саркофага медленно и неохотно поползла вбок. Снизу её открывать было намного труднее, уж больно она была тяжёлая.
— Как-то не додумано здесь, — пропыхтел Ванька. — Ни ручки, ни упора. Не могли, что ли, открывательное заклинание вставить для удобства?
— Наверное, не могли, — Стёпка сплюнул попавшую в рот пыль. — А вообще, да, согласен, с заклинанием было бы проще. Сказал "откройся" и...
И саркофаг тут же легко и быстро откатился в сторону. Мальчишки, не ожидавшие такого, едва успели отдёрнуть руки.
— Предупреждать надо, — сказал Ванька. — И ты тоже хорош! Нафига такие фокусы? Мне чуть пальцы не отрубило.
— А я знал?
— Надо было знать.
— Не ворчи, Ванес... И, кстати, глаз свой не забудь.
— Он не мой. Он драконий.
Стёпка выбрался наверх первым, Ванька пыхтел следом...
Тут их и прихватили.
— Вот же они! — воскликнул знакомый голос. — Я же говорил, что они ещё здесь!
Неужели попались?
Испуганно оглянувшись, Степан к своей облегчению увидел не вампиров, а Алексидора. Тот приближался столь энергичным шагом, что полы его мантии развевались позади словно крылья. Лицо у молодого мага было недовольное, почти злое.
— Где вы прятались? — спросил он так, словно мальчишки в чём-то перед ним провинились и теперь должны были оправдываться. — Мы все уже с ног сбились. Ищём вас, ищем...
— Да ходили тут кое-куда, — не стал вдаваться в подробности Стёпка. Он похлопал по штанам, очищая их от пыли. — А что, разве мы кому-то срочно понадобились?
— Понадобились, — подтвердил Алексидор. — Ещё как понадобились.
В голосе его не было слышно ни намёка на дружеское расположение. Стёпка невольно подобрался. Что случилось с приветливым магом? Он ведь совсем недавно улыбался, приглашал поговорить, обещал научить стрельбе молниями? А сейчас его словно подменили. Словно бы он из-за чего-то очень на мальчишек рассердился. Какой-то он был не такой, совсем чужой и — да! — опасный. Вот ведь принесло его не вовремя. Как раз на выходе подловил. Совсем не хочется, чтобы он про сокровища узнал.
И он тогда сказал как можно равнодушнее:
— Ладно, Ванес, закрывай этот вход. Я же говорил тебе, что нет там никаких привидений. Только зря перепачкались.
Ванька удивлённо вытаращил глаза, потом до него дошло, что его друг начал какую-то игру (а Стёпка ещё и незаметно для Алексидора замигал ему обоими глазами, мол, не тупи, не тупи, закрывай саркофаг скорее), и он, небрежно отмахнувшись, фыркнул:
— Подумаешь! Сейчас нет, а тогда были. И чё это ты тут раскомандовался? Тебе надо — ты и закрывай.
Алексидор скривил губы в обидной ухмылке:
— На кой вам нужны эти скучные души умерших? Вот уж не стоило ради них в подземелья спускаться. Или вы у них про богатство притаённое разузнать хотели? А ведь нет там никакого богатства и быть не может.
Ваньку от этих слов аж перекосило, хорошо, что Алексидор на него не смотрел.
— Ну и хотели, — Стёпка шмыгнул носом и уставился в низкий потолок, изображая туповатого и неудачливого искателя сокровищ. — Ну и что? Мы же не виноваты, что их тут нет, привидений этих дурацких.
Алексидор ухмыльнулся, очевидно, поверив в детскую наивность глупых демонов. А отчего бы и не поверить, коли у них всё на лицах той самой паутиной и написано. Глупые демоны, недоросли бестолковые...
— Ежели пожелаете, — великодушно пообещал он, — я после вам таких привидений хоть с десяток призову.
"После чего?" — хотел спросить Стёпка. И не спросил.
Потому что вышел к ним из полумрака ещё один человек, да такой, что можно было только удивляться, мол, а этот-то откуда здесь взялся? Или всё ещё не теряет надежды заполучить истинного демона в свои цепкие руки? Мало Стёпка его в Проторе напугал?
Полыня криво улыбнулся, пристально уставясь на Степана тем самым, памятным с первой встречи змеиным взглядом. На этот раз колдун был в обычном для весских дружинников облачении, разве что без кольчуги и без алого плаща. На груди его, вызывающе переливаясь магической синевой, висели один над другим сразу три амулета, причём один был оркландский.
— Вот и снова свиделись, демон, — сказал он с угрозой. — Вот и свиделись.
Ванька, ещё даже не начавший задвигать саркофаг на место, оглянулся на друга:
— Ты его знаешь? Что им надо? Это вообще кто?
Только сейчас Стёпка увидел, как эти двое похожи друг на друга. Приклей младшему длинные усы — от колдуна-оберегателя не отличишь. И глаза у обоих — пронзительно-льдистые, недобрые.
— Вот этот вот, — Стёпка показал на Полыню, — точно враг. Это колдун-оберегатель светлейшего князя Бармилы. Он меня уже один раз в Проторе почти взял в плен. Я его не боюсь. Он тогда от меня драпанул, и сейчас драпанёт. А вот этого, — он показал на Алексидора, — ты и сам знаешь. Он тоже, наверное, враг, если они заодно.
— Ты прав, демон, — согласился Алексидор. — Мы с братом всегда заодно. Всегда и во всём. И довольно болтовни. Никто от вас ныне убегать не собирается. Напротив, вы сейчас пойдёте с нами и — сразу упреждаю — лучше бы вам не ерепениться.
— А если заерепенимся? — задиристо спросил Ванька. Нож-склодомас был при нём и потому бояться было нечего.
— Долго посля жалеть будете, — сердито пояснил Полыня. — Не любим мы ерепенистых-то.
— Как бы вам самим не пожалеть, — огрызнулся Ванька. — Попробуйте только троньте нас, мало не покажется.
Стёпка смотрел на мага и во взгляде его видел приговор. Алексидор в самом деле был на стороне врагов. Вместе со старшим братом.
— Демоны упрямятся, — Алексидор довольно потёр руки. — Глупые демоны. Пора научить их уму-разуму.
Стёпка тут же выдвинул эклитану, выразительно покачал лезвием.
— Учить мечами будете или как?
Алексидор поморщился:
— Истинному магу несподручно грубым железом размахивать. Попробуйте-ка вот это!
Колдун и маг одновременно вытянули вперёд руки в характерном жесте. Ванька опасливо сжался и покосился на друга. Степан, не раз уже имевший возможность убедиться на собственном опыте, что магия на него не действует, успокаивающе помотал головой: не бойся, мол, ничего они нам не сделают, их сейчас самих ого как шарахнет. Он был уверен в своей и Ванькиной защищённости от любых заклинаний... Как оказалось, он не всё знал про магию и магов. Да и в самонадеянной уверенности своей ещё кое о чём забыл.
Пронзительно сверкнуло, два мощных разряда вспороли воздух. Одна ветвистая молния ударила в Ваньку, другая — прямиком в Стёпкину грудь. О-о-х! Такой боли он, пожалуй, ещё не испытывал. Даже когда однажды случайно звезданул молотком по колену, было не настолько плохо. Боль наполнила каждую клеточку тела, каждый нерв, а сердце, споткнувшись на миг, едва не остановилось. Мышцы свело в мучительной судороге, ноги отказали, и Стёпка, конечно, упал. Ванька, получивший такой же разряд, уже валялся у подножья саркофага. Руки у него были неестественно скрючены, глаза вытаращены, волосы торчали во все стороны почти, как у Ц'Венты. Ну что сказать, подзарядило их неслабо, по ощущению на все триста вольт... Или ампер... Или ватт... Вспомнить бы ещё чем они друг от друга отличаются. (Вот что значит трояк по физике! Помрёшь и не узнаешь, от чего на самом деле умер.)
— Обоих уложили! — азартно выкрикнул Алексидор. Так обычно восклицают какие-нибудь увлечённые опытами учёные, получив желаемый результат. — Повторить надобно!
Ещё раз сдвоенно сверкнуло, невыносимая боль вновь пронзила Стёпку до самого позвоночника. Спину выгнуло, он ударился головой о пол и прикусил губу. Гузгай внутри бесновался от бессилия, однако сам по себе, без хозяина, он ничего не стоил. Напрасно побуждал он Стёпку подняться, напрасно гнал его в атаку на подлого врага... Какая атака, если ноги не слушаются и руки не сгибаются?
Однако не всё было так уж безнадёжно. Там, где сплоховал гузгай, внезапно сумел проявить себя с лучшей стороны конопатый экзепутор. Почти полностью обездвиженный, он каким-то образом собрался с силами и нанёс противнику ошеломляющий ответный удар.
— Получите, гады! — хрипло выкрикнул Ванька, поднимая дрожащей от боли рукой склодомас и направляя его на братьев. Грохнуло так, словно он выстрелил из пушки. Взметнулась пыль, что-то грузно упало и покатилось прочь, ударная волна тяжким прессом пронеслась по склепу и грянула в дальнюю стену, отчего ещё довольно продолжительное время всё вокруг гудело и содрогалось.
