"Они хотят поздравлений?" — задалась она смутным вопросом. Но потом она вспомнила, как Роджер описывал ее отца, когда он проводил мать по месту того побоища. Он заставил ее смотреть, чтобы она знала — мучители ее были мертвы.
— Отлично, — проговорила она, немного пошатываясь. — Все хорошо, я имею в виду. Я... я вижу. Он мертв.
— Ну... нет. Пока еще нет, — голос Роджера был странно напряженным, и он закашлялся, бросив на ее отца короткий и гневный взгляд.
— Ты хочешь его смерти, девочка? — отец мягко коснулся ее плеча. — Это твое право.
— Я?.. — она дико переводила взгляд с одного лица на другое, тяжелые и мрачные, затем на Боннета, вдруг понимая, что кровь течет по его лицу. Мертвые, как часто говорила ее мать, не кровоточат.
Джейми сказал, они нашли Боннета, настигнув по следам, как лисицу, и напали на него. Это была опасная борьба, близкий бой на ножах, поскольку их пистолеты были бесполезны из-за сырости. Зная, что он сражается не на жизнь, а на смерть, Боннет атаковал жестоко: на плече сюртука Джейми был разрез, окрашенный красным, а на горле Роджера виднелась царапина: лезвие ножа чуть было не рассекло его яремную вену. Но Боннет боролся, чтобы спастись, а не убить. Он отступил в пространство между деревьями, где приблизиться к нему можно было только в одиночку. Сцепившись с Джейми, он отбросил его и сбежал.
Роджер погнался за ним и, бурля адреналином, бросился на Боннета всем телом, швырнув пирата головой вперед об дерево, под которым он теперь и лежал.
— Так что, там он и лежит, — сказал Джейми, метнув на Боннета суровый взгляд. — Я надеялся, он сломал себе шею, но не случилось, увы.
— Но он без сознания, — сказал Роджер и сглотнул.
Она поняла, и, в ее нынешнем настроении, это особое, мужское, понимание чести представлялось обоснованным. Убить человека в честном бою, или даже — в нечестном, это одно, а перерезать ему горло, когда он лежит беспомощный у твоих ног, это — другое.
Но она все-таки не могла понять до конца. Ее отец вытер свой кинжал о бриджи и вручил ей, рукоятью вперед.
— Что... я? — она была слишком потрясена, чтобы даже чувствовать удивление. Тяжелый нож оттянул ей руку.
— Если ты пожелаешь, — сказал ее отец с мрачной учтивостью. — Если нет, Роджер Maк или я сделаем это. Но это — твой выбор, nighean.
Теперь она поняла взгляд Роджера — они спорили об этом, прежде чем он пришел за ней. И она вполне поняла, почему отец предложил ей выбор. Не важно, было ли это возможной местью или прощением, она держала сейчас жизнь этого человека в своих руках. Она глубоко вздохнула, осознавая с чем-то вроде облегчения, отмщение не придет через нее.
— Брианна, — сказал Роджер тихо, коснувшись ее руки. — Только скажи, если хочешь его смерти, я сделаю это.
Она кивнула и глубоко вздохнула, услышав дикую жажду в его голосе — он сделает. Но в ее памяти всплывал так же звук его сдавленного голоса, когда он сообщил ей об убийстве Бобла, и то, когда он очнулся весь в поту от сновидения об этом.
Она взглянула на лицо отца, почти утонувшее в тени. Ее мать рассказала лишь немного о кошмарах, которые преследовали его после Каллодена — но этой малости было достаточно. Она едва ли могла просить отца сделать это для избавления Роджера от того, что выстрадал он сам.
Джейми поднял голову, почувствовав ее пристальный взгляд, и встретил его прямо. Джейми Фрейзер никогда не уклонялся от битвы, если он видел ее своей. Но это была не его битва, и он знал это. У нее была внезапная вспышка осознания: это также не была битва Роджера, хотя он снимет это бремя с ее плеч и с удовольствием.
— Если ты... если мы... если мы не убьем его здесь и сейчас... — у нее теснило грудь, и она остановилась, чтобы перевести дыхание. — Что мы будем делать с ним?
— Отвезем его в Уилмингтон, — сказал ее отец, как ни в чем ни бывало. — Комитет Безопасности там сильный, и они знают его как пирата. Они поступят с ним по закону... Или что там принимают за него теперь.
Они повесят его. Он будет так же мертв, но его кровь не будет на руках Роджера, или в его сердце.
Свет угас. Боннет казался не более чем бесформенной грудой, темной на песчаной земле. "Он может умереть от ран", — подумала она со смутной надеждой, и это позволит им избавиться от лишних хлопот. Но если они отвезут его к матери, Клэр вынуждена будет попытаться спасти его. "Она тоже никогда не уклонялась от своей битвы", — подумала Брианна с кривой усмешкой, и была удивлена, что от этой мысли она чувствует пусть даже небольшое просветление души.
— Пусть живет, чтобы быть повешенным потом, — сказала она негромко и прикоснулась к руке Роджера. — Не ради него. Ради вас и меня. Ради твоего ребенка.
На мгновение она пожалела, что сказала ему сейчас, в ночной темноте леса. Ей бы так хотелось видеть его лицо.
ГЛАВА 109. ВСЕ ГЛАВНЫЕ НОВОСТИ.
от "L'OIGNON-INTELLIGENCER", 25 сентября 1775.
"ОФИЦИАЛЬНОЕ ЗАЯВЛЕНИЕ КОРОЛЯ".
23 августа в Лондоне было опубликовано официальное обращение короля, в котором Его Величество Георг III заявляет, что Американские Колонии находятся "в состоянии открытого и явного мятежа".
"ТОЛЬКО НАШИ СОБСТВЕННЫЕ УСИЛИЯ МОГУТ ПОБЕДИТЬ МИНИСТЕРСКИЙ СМЕРТНЫЙ ПРИГОВОР ИЛИ УНИЗИТЕЛЬНУЮ ПОКОРНОСТЬ".
Сегодня Континентальный Конгресс в Филадельфии отклонил, выдвинутые Лордом Нортом оскорбительные предложения, призванные способствовать примирению. Делегаты этого Конгресса недвусмысленно заявляют Право Американских Колоний увеличить ассигнования и иметь возможность сказать свое веское слово в их распределении.
В заявлении делегатов, в частности, говорится: "Поскольку Британское Министерство, преследуя свои интересы, действует враждебно, с большим количеством оружия и жестокостью, мир может быть введен в заблуждение, думая, что мы неблагоразумны. Или, в мире могут возникнуть сомнения: верить ли нам, что только наши собственные усилия могут победить министерский приговор к смерти или унизительной покорности?"
"СОКОЛ УСТРЕМЛЯЕТСЯ ЗА ДОБЫЧЕЙ, НО ТЕРЯЕТ ЕЕ".
9 августа КЕВ "Сокол" под командованием капитана Джона Линзи, погнался за двумя американским шхунами, которые возвращались из Вест-Индии в Салем, штат Массачусетс. Одна из шхун была захвачена капитаном Линзи, который затем начал преследовать другую — на Глостер-Харбор. Войска с берега открыли огонь по "Соколу", который начал стрелять в ответ, но затем был вынужден ретироваться, оставив обе шхуны, две баржи и тридцать пять человек.
"ВЫНЕСЕН ПРИГОВОР ПЕЧАЛЬНО ИЗВЕСТНОМУ ПИРАТУ".
Некий Стивен Боннет, известный пират и пользующийся дурной славой контрабандист предстал перед Комитетом Безопасности Уилмингтона, и, после доказательств его преступлений, предоставленных многими свидетелями, был признан виновным и приговорен к смерти через утопление.
"ТРЕВОГА".
Растет тревога по поводу бродячих банд негров, которые ограбили несколько ферм под Уилмингтоном и Брансвиком. Бандиты, вооруженные исключительно дубинами, похитили домашний скот, еду и четыре больших бочки рома.
"КОНГРЕСС ЗАДУМЫВАЕТ ПЛАН ОТНОСИТЕЛЬНО ВЫКУПА ВАЛЮТЫ"
Будут выпущены два миллиона испанских долларов в ценных бумагах. Еще один миллион долларов будет санкционирован Конгрессом, который сейчас объявляет план выкупа этой валюты, а именно: что каждая колония должна взять на себя ответственность за часть задолженности и погасить ее в рассрочку четырьмя выплатами, которые должны будут сделаны в последний день ноября 1779, 1780, 1781 и 1782 годов...
ГЛАВА 110. ЗАПАХ СВЕТА.
2 октября 1775.
БЫЛО НЕМЫСЛИМО ВОЗВРАЩАТЬ Федру в Речную Излучину, даже если она формально оставалась собственностью Дункана Камерона. Мы довольно долго обсуждали этот вопрос и решили не рассказывать Джокасте, что ее рабыня нашлась, хотя послали весточку с Йеном, когда он ездил забирать Джемми. Опуская значительную долю деталей относительно всего дела, мы сообщили о безопасном возвращении Брианны и выразили сожаления о потере Джоша.
— Рассказать им о Ниле Форбсе? — спросила я, но Джейми покачал головой.
— Форбс больше никогда не причинит вреда никому из членов моей семьи, — сказал он без тени сомнения. — А сказать об этом моей тете или Дункану... думаю, у Дункана и так хватает проблем. Он посчитает себя обязанным решить этот вопрос с Форбсом, а прямо сейчас такая суматоха ему ни к чему. Что же касается моей тети... — он не закончил фразу, но его мрачное лицо говорило само за себя. Все, без исключения, МакКензи из Леоха были очень мстительны, и ни он, ни я не исключали возможность, что Джокаста может пригласить Нила Форбса на ужин и отравить его.
— При условии, что мистер Форбс вообще нынче принимает приглашения на ужин, — неловко пошутила я. — Ты знаешь, что Йен сделал с... э-э...
— Он сказал, что собирается скормить его своей собаке, — задумчиво, ответил Джейми. — Но я не знаю, всерьез это или нет.
Федра была крайне потрясена всем случившимся и потерей Джоша, и Брианна настояла, чтобы мы забрали ее с собой в Ридж, где она cмогла бы прийти в себя, пока мы не найдем для нее надежное место.
— Мы должны заставить тетю Джокасту освободить ее, — настаивала Бри.
— Думаю, это будет не сложно, — довольно жестко заверил ее Джейми. — Пока ей неизвестно, что мы всё знаем. Но подожди немного, пока мы найдем место для девушки — и я прослежу за этим.
Так и случилось — данный вопрос разрешился сам по себе с ошеломляющей внезапностью. Дело было в октябре. Однажды днем, открыв на стук дверь, я обнаружила Джокасту, Дункана и темнокожего дворецкого Улисса, стоящих на крыльце, а во дворе трех усталых лошадей с вьючным мулом.
Их появление было настолько нежданным, что я просто стояла и пялилась на них, пока Джокаста не съязвила:
— Ну-с, девушка... нам так и стоять здесь, пока мы не растаем, как сахар в чашке с чаем?
Действительно, шел проливной дождь, и, пропуская их в дом, я отступила назад столь быстро, что наступила на лапу Адсо.
Он взвыл так пронзительно, что из кабинета выглянул Джейми, миссис Баг и Эми — из кухни, и Федра — из хирургической, где она измельчала для меня травы.
— Федра! — у Дункана отвисла челюсть. Он сделал пару шагов в ее сторону и едва сдержался от того, чтоб обнять ее, но лицо его просияло от радости.
— Федра? — сказала Джокаста, очень удивившись, и побледнела от потрясения.
Улисс не сказал ничего, но взгляд его выражал неподдельный ужас, который через мгновение исчез, сменившись обычным выражением строгого достоинства. Заметив это, я пристально следила за ним во время последовавшей неразберихи восклицаний и замешательства.
Наконец, мне удалось переместить их из прихожей в комнату, где Джокаста тактично изобразила головную боль, хотя, судя по ее осунувшемуся лицу, это не было полным притворством. Эми проводила ее наверх и уложила в постель с холодным компрессом на голове. Миссис Баг вернулась на кухню и взволнованно пересматривала меню на ужин. Испуганная Федра, исчезла, несомненно, чтобы укрыться в хижине Брианны и рассказать ей про неожиданный приезд гостей, а это означало, что на ужин будут еще три человека.
Улисс ушел заниматься лошадьми, наконец-то оставив Дункана одного, чтобы тот мог объясниться с Джейми в кабинете.
— Мы уезжаем в Канаду, — сказал Дункан и, закрыв глаза, вдохнул аромат виски из бокала, который держал в руке, будто это были нюхательные соли. Он выглядел так, словно нуждался в них — был изможден, а лицо его было почти таким же серым, как и волосы.
— Канаду? — переспросил Джейми, столь же удивленный, как и я. — Ради Бога, Дункан, что ты делаешь?
Дункан устало улыбнулся и открыл глаза.
— Важно, что я не сделал, Мак Дью, — ответил он.
Брианна рассказала нам об исчезновении золота из секретного тайника, и что-то упомянула о деловых отношениях Дункана с лордом Дансмором из Вирджинии. Но она имела смутное представление на этот счет, что и понятно, ведь вскоре, через несколько часов, была похищена и не знала подробностей.
— Я и предположить не мог, что дела так обернутся, и всё может поменяться так быстро, — сказал он, качая головой.
Лоялисты в предгорьях внезапно превратились из большинства в меньшинство, которому угрожают и которое запугивают. Некоторые люди были буквально изгнаны из своих домов. В поисках убежища они прятались в болотах и лесах, а другие были избиты и тяжело ранены.
— Даже Фаркард Кэмпбелл, — Дункан устало потер лицо рукой. — Его вызвали в Комитет Безопасности по обвинению в приверженности Короне и угрожали конфисковать плантацию. Он отдал кучу денег в залог в качестве гарантии за хорошее поведение, и его отпустили, но он оказался в опасном положении.
Опасном настолько, чтобы достаточно сильно напугать Дункана. Провал с обещанным оружием и порохом лишил его влияния на местных лоялистов и оставил полностью изолированным и уязвимым для следующей волны военных действий, которые, как мог предвидеть любой глупец, не заставят себя долго ждать.
Поэтому он действовал очень быстро: продал Речную Излучину по достойной цене, прежде чем ее конфискуют. Оставил один или два склада на реке и еще несколько других активов, но был вынужден избавиться от плантации, рабов и домашнего скота и счел необходимым немедленно перебраться с женой в Канаду, как сделали многие из лоялистов.
— Знаешь, Хэмиш МакКензи там, — пояснил он. — Он и еще кое-кто из Леоха поселились в Новой Шотландии, когда уехали из Шотландии после Каллодена. Он — племянник Джокасты, и у нас достаточно денег, — Дункан поглядел в холл, где Улисс свалил седельные сумки. — Он поможет нам найти место, — он криво улыбнулся.
— Ну, а если ничего не получится... то, как говорится, рыбалка была хороша.
Джейми улыбнулся слабой шутке и налил гостю еще виски. Но перед ужином он зашел ко мне в хирургию, качая головой.
— Они хотят ехать по суше в Вирджинию и, если повезет, пересесть на корабль до Новой Шотландии. Они могут попасть в Ньюпорт-Ньюс — это небольшой порт и там нет британской блокады — так надеется Дункан.
— О, Боже, — это будет изнурительная поездка, и Джокаста уже не молода. А состояние ее глаз... Я недолюбливала Джокасту из-за того, что мы недавно проведали о ней, но осознавать, что она оторвана от дома, вынуждена эмигрировать, страдая от мучительной боли — это наводило на мысль, что все же существует Кара Божья.
Оглянувшись через плечо, удостовериться, что Дункан на самом деле отправился наверх, я тихо спросила:
— А что будет с Улиссом? И Федрой?
Губы Джейми плотно сжались.
— О. Ну... относительно девочки... я попросил Дункана продать ее мне. Я освобожу ее так быстро, как только смогу. Возможно, отправлю к Фергюсу в Нью-Берн. Он сразу согласился и тут же подписал купчую, — Джейми кивнул в сторону своего кабинета. — Что касается Улисса... — лицо его стало мрачным. — Я думаю, вопрос решится сам собой, Сассенах.
Миссис Баг шумно прошла по коридору, объявляя, что ужин уже подан, и у меня не было возможности спросить, что он имел в виду.
