— Теперь понимаете, Вячеслав? — заскрежетал селектор, — Ваша тут роль — "решатель неразрешимых проблем". Причем, для любого начальства, вы же — "человек катастрофы". Обращаться за помощью к "трикстеру" всё равно, что заключать сделку с дьяволом. Он враг! В первую очередь, своей демонстративной независимостью. Талантом смущать общество "дурным примером". Что законопослушных обывателей, что "карьерное" руководство, от людей вашего типа — традиционно рвет калом...
— Да что им вообще от меня надо?! — наконец-то в полный голос рявкнул каудильо.
— Что бы вас не стало, естественно, — обнадежил завхоз, — Мавр сделал дело и того. Не, сразу, разумеется. Ровно в тот момент, когда специфический талант "трикстера" станет не нужен.
К чести нашего предводителя, о несправедливости подобного обращения с собой — он распространяться не стал. Хотя, несомненно, натерпелся... Только шумно втянул носом воздух.
— "Рыбы не знают, что живут в воде..." — загадочно пробормотала филологиня.
— А это к чему?
— "Жить в обществе и быть свободным от общества — нельзя!" — как будто это что-то объясняет, прибавила она в догонку, — Цитата, из статьи Ленина "Партийная организация и партийная литература", изданной в ноябре 1905 года. Вот уже сто лет доморощенные марксисты бьют ею по башке всех, кто считает человечество частью природы и простым материальным фактором. А у господ "социал-демократов", хоть наших, хоть не наших — человеческое общество "фетиш" и "святой символ веры". На чем мы в Советском Союзе и погорели. На идеализации природы людей. Есть у дореволюцонного Ленина и другие перлы... Например — "Абсолютная свобода — есть буржуазная или анархическая фраза (ибо, как миросозерцание, анархизм — есть вывернутая наизнанку буржуазность)..." Только вдумайтесь. Каково?
— Без комментариев... — Соколов продолжает дуться.
— Хорошо! Раскладываю по полочкам. Марксизм-ленинизм, в пору своего расцвета — был учением, опирающимся на материализм и научное познание мира. Несчастье поздних "марксистов" в том, что наука развивается и часть наших представлений о мире регулярно устаревает. В данном случае, к середине ХХ века — устарели представления и о самом человеке, и ходе человеческой истории. Если в XVIII и XIX веках — она представлялась плавной и неразрывной, то к к 70-м годам прошлого столетия — обрела научность "Теория катастроф". Подтвержденная кучей примеров, как в далеком "геологическом" прошлом планеты, так и в относительно недавнем "социальном" прошлом. Ленин о "Теории катастроф" не знал и знать не мог. До 1917 года — писал из головы, как понимал проблему общественных взрывов сам.
— Чрезвычайно злободневное наблюдение! — язвительно прокомментировал селектор.
— Я пытаюсь объяснить... — Ленка даже не моргнула, — В классическом марксизме есть так называемый "парадокс Робинзона Крузо". Сам Маркс разбирает его в первом томе "Капитала". Суть вопроса — в полемике с Дефо и мыслителями XVIII века о знаменитой "абсолютной свободе". Марксисты утверждают, что мысленный эксперимент Дефо на тему "что было сначала, курица или яйцо?", в случае островного отшельника, успешно ведущего высокопроизводительное натуральное хозяйство — профанация. Робинзон, доказывает Маркс, не просто "одинокий охотник и рыболов", а носитель воспитания и знаний породившей его цивилизации. И следовательно — "результат истории", заложник своего "человеческого" происхождения. Вне общества он бы нужных навыков не получил и даже один — остается частью большой культуры, пусть в полной изоляции от мира. Вроде бы логично? Но, есть проблема. А что дальше? Уже сам Дефо — наглядно промоделировал, как "естественный" человек, в отрыве от общества — не гибнет, подобно оторванному от родной кучи муравью. Из "результата истории" становится её новым "исходным пунктом". Основателем цивилизации, по праву личного прохождения "бутылочного горлышка эволюции"... Причем, другого пути спасения для него нет, поскольку породивший его социум — исчез. Представляете?
— Откуда Марксу знать про "бутылочные горлышки эволюции"? — рассудительно заметил говорящий ящик. Для образованных европейцев XIX века символ ужасной катастрофы — крушение Древнего Рима. Ничего более впечатляющего — доступные им письменные документы не сохранили. О происхождении человека от обезьяны в те времена яростно спорили. О происхождении "человеческой морали" от волков даже не подозревали. Шлиман раскопал Трою в 1873 году, после рождения Ленина и Парижской Коммуны. А до того "Илиада" с "Одиссеей" — официально считались сказками. Менее достоверными, чем Библия...
— В "Робинзоне", Даниэль Дефо описал классическое "бутылочное горлышко" предельно ярко, — пожала плечами филологиня, — Не зря книжка остается "бестселлером" уже триста лет. Другое дело, что её идейный заряд "теоретики" стараются употребить для подтверждения собственных выводов. То передергивая, то преувеличивая... Скажу больше, огромная масса современных людей "Робинзона" не читала по причине резкой антипатии к главному герою. Довольно удобный "пробник на идиота", кстати.
— Не ругайтесь... — поморщился каудильо, — Знаю, что Смирнов "Робинзона" не любит.
— А почему — спрашивали?! — Ленка жадно подалась вперед.
— Говорит — "детская выдумка". И что Дефо — "жизни не нюхал". Какой в этом смысл?
— Огромный! Робинзон тоже "трикстер". Злостный нарушитель традиций, обожествляющих общество. А традиции — это свято. В "иерархическом" обществе поголовная приверженность "традиции" — главный (часто единственный) способ защиты своих невеликих прав от произвола любых "вышестоящих". Вопль "Всегда так было!" — крайне значимый для властей аргумент. Почему? Так и для жителей верхних этажей "пирамиды клевания", любая перемена — "сигнал тревоги" и симптом "потери управляемости". Что-то кто-то "сделал без разрешения" (которое там принципиально невозможно получить). Сам!!! А самостоятельность "нижестоящих" в мыслях или поступках — бунт. Даже, когда "на словах" — бунт. Вся разница, что "верхи", обыкновенно — начинают топтать "новатора" немедленно, а "низы", как правило — медлят, выясняя "степень безопасности" расправы (отучены от самостоятельности)... Но, если им прикажут, заклюют "выскочку" злее любых палачей. А Робинзон, безнаказанно, прожил на своем острове 28 лет...
Строго между нами, девочками — столичная выскочка опять права. Сама натерпелась. Тотальная неприязнь к знаменитой книжке Дефо и главному герою (если верить архивным записям), с послевоенных времен — косит ряды питерской интеллигенции, как легочная чума. Какой-то мистический инфернальный ужас. Хотя, они не деревня ни разу. Сама, однажды, столкнулась, испортив отношения с очень влиятельным человеком...
— Дефо — выходец из "спецслужб", — ожил селектор, — Как Смирнов может не знать такой элементарщины?
— Очень многие "сапоги"... это — "строевые" военнослужащие, считают Дефо просто писателем. Проверено многократно! — огрызнулась филологиня, — А сам он, в силу профессиональной скромности, о причастности к "закрытым структурам" — никогда не распространялся. Хотя, "образ Робинзона", несомненно, рожал "с себя"...
— Не помнит, потому, что подсознательно "не хочет знать"? Организм протестует? — завхоз зрит в корень...
— Примерно... — согласилась Ленка, — Пропаганда "абсолютной свободы" вышла удачно, узнаваемо. Однако, для людей "вертикальной" социализации, сам концепт "робинзонады" — отвратителен до рвоты. Как это, "без руководительства"? Как это, "без обчества"? Как это, "сам по себе"?
— И как теперь с этим жить? — Соколов демонстративно потянулся и, прикрыв рот лапищей, не менее демонстративно широко зевнул.
— Просто помнить, что на вас, как "природном аристократе" — несмываемое клеймо. Мифологический герой — никого не боится, мерит всех людей по себе и по указанным причинам — верит заведомым врагам на слово...
— Вот и ладненько... Шабаш. С добрым утром, девушки! — действительно, за окном — светает, — Разбегаемся.
Часть четвертая. Как подыхает государство.
Глава 57.
Источник калорий.
Когда-нибудь обязательно спрошу у Ленки, что среди мировой элиты принято говорить в спины высокородным гостям, только под утро покидающим ваше жилище... Особенно, накануне обычного трудового дня. Гадость — вроде не за что, а хорошие слова — на ум не приходят. Опять же стимулятор.
Срок действия моего зелья, в зависимости от пола, возраста и физического состояния пациента — пляшет от четырех до восьми часов. Это — в лабораторных условиях. Не хотелось бы упасть прямо на рабочем месте... Следовательно — уборка побоку и спать, спать, спать... Вопреки природе.
Простое снотворное — с психостимуляторами взаимодействует избирательно. Недолго и ласты склеить. Но, плох биохимик, который, сочиняя очевидную отраву не озаботился "антидотом". Так как времени в обрез — пилюлю глотать не будем. Дорога каждая минута сна. Хлам со стола — в мешок. Сам стол — в нишу под окном "модуля". Куртку-сапоги-брюки-свитер — долой. Укол из шприца-тюбика в отсиженную за ночь многострадальную попу и... бросок под одеяло. Гори всё огнем, а здоровье — надо беречь. Последний взгляд на светящийся индикатор часов, глазки — закрыть и тихо считать секунды до "отруба"... Через пару минут кровоток донесет действующее вещество до мозга, после чего...
— Ту-ту-у-у!!! Ту-ту-у-у!!!
Что может быть страшнее автомобильного сигнала, под самым ухом у спящего человека? Наверное, только пресловутый "свисток паровоза". Почувствуйте себя Анной Карениной. Только-только прикорнула на рельсах, а тут — оп, и здрасте... Мать-мать-мать! Так, с перепугу, и родить можно...
В отличие от честного телефонного звонка, селектор... мать-мать-мать... способен издавать практически любые звуки. В выборе "вызывного сигнала" видна опытная рука Ахинеева. Хотя, для меня лично, самое сильное впечатление, оставил однажды грянувший за спиной трамвайный звонок. Заигрались на улице, бывает... Трамваев я с тех пор боюсь панически. Не ездить, а приближаться. А вдруг он опять? Мороз по коже! Люди, выросшие в городе без трамвайного сообщения, сами не понимают своего счастья. Наверное, он прав. Рельсовый транспорт — привилегия столиц и областных центров, а машины — ездят везде. Узнаваемо, резко, мобилизующе... Но!
— Ту-ту-у-у!!! Ту-ту-у-у!!!
Где проклятая кнопка ответа на вызов? Просто рукой не нащупать. Пора вставать. Ох!
— Галочка, уже проснулись? До обеда — ещё полчаса. Спешите! Вы должны это видеть!
Завхоз. Антидота ему не досталось. Мужик геройски пересиживает "приступ химической бодрости" на своем боевом посту. Мягонько так намекнул на неудовольствие... Знал, что "средство" у меня есть. Не учел, что совершенно "сырое" и научная этика требует проверять такие штуки на себе. Дарью Витальевну к "клиническим испытаниям" новых препаратов нельзя подпускать категорически. Она хоть и медик, но военный хирург и отношение к этике — у неё тоже... военное... "Сколько вам нужно людей?" В смысле, для опытов. Блин, как во времена Петра Первого... Нет уж, сама сварила, сама и...
Что там у них стряслось? Впрочем, увижу... Если так настойчиво зовут — поспешим.
Каменная отмостка возле "модуля" и деревянный настил пешеходных мостков, несмотря на ветренную погоду, свежо и пронзительно воняют уксусом. И блестят от влаги. Ещё одна аномалия, к которой так и не получается привыкнуть. Вокруг — снега... По пояс, по грудь, с головой, выше двух человеческих ростов. И ни одной завалящей снегоуборочной лопаты на основных "объектах". Во-первых, с "большой Земли" — летом не завезли. Во-вторых, не надо...
Часто поется и ещё чаще говорится — "мы рождены, что б сказку сделать былью"... Увы... Исторический опыт человечества — полностью этой мечте противоречит. Ни одно реальное техническое устройство, способ или метод, рвавшие шаблоны населению Земли, на "сказочные" средства передвижения, "сказочное" оружие или "сказочное" средство от напастей — ни разу не походили. Ни ковров-самолетов, ни мечей-кладенцев, ни живой воды на свете так и не появилось. Хуже! То, что реально подняло человека в небо, позволило нажатием кнопки истреблять толпы врагов и лечить самые ужасные болезни — "сказку" фактически убило... Точным и скучным знанием, как реально устроен мир. Когда достаточно много знаешь — "сказки" перестают нравиться. Как выдумки дураков, придуманные (опять же) для развлечения дураков. Непроходимый культурный барьер. В моей любимой комедии "Формула любви" — граф Калиостро запугивает подручных перспективой отправиться в Сибирь, на уборку снега. Зимой его там — много... Герои фильма — выкрутились, а вот нам — выпало. И что? А ничего. Отчаянная нехватка рабочих рук вынудила совершить очередное чудо. Убила "любимое солдатами и народом" искусство "армейской" чистки снега. Во всех возможных проявлениях, от борьбы с наледями песком и ломом, до формирования по сторонам дорожек "уставных" сугробов идеально квадратной формы.
Скромно горжусь, что приложила к этому свою руку... Ну, если точнее — ударила пальцем о палец. Первые метели поставили вопрос ребром. Один нормальный снегопад, "на северах"— часто парализует все работы на несколько часов. А если снег продолжает падать? Однако, "цивилизацию дворников" — задушили в колыбели. Помню, Ахинеев принес мне короткий список химикатов и спросил, какой из них наименее вреден? Природе, здоровью и предметам обихода, если будет постоянно валяться под ногами... Да что там думать? Хлористый натрий или хлористый кальций — "третий класс опасности", ускоряют коррозию металлов, едят ткани и обувь, а органические соли натрия и кальция — "четвертый класс", хотя для обуви из натуральной кожи — они тоже не особенно полезны. А вам зачем? Он только загадочно улыбнулся и уточнил — какой из реагентов создает с водой самый "незамерзающий" раствор? Тут и думать нечего — ацетат кальция. Его крепкий сольват остается жидким даже при минус пятидесяти. Чего? Посыпать дорожки от снега? Так ведь он — дорогущий! Больше шутки баксов за тонну. Инерция мышления, м-м-мда... "Робинзонам" — деньги не нужны. Водная очистка генераторного газа, каждый день — дает кубометры вонючей "смоляной жижки" (смеси водорастворимых смол и прочей "пиролизной органики" в водном растворе уксусной кислоты). Ацетат кальция из "жижки" добывают, нейтрализуя её известковым молоком. Даровым отходом круглосуточно пылающих обжиговых печей или вообще бросовой золой из газогенераторов... Профит!
Фокус-покус, однако... Расход ацетата кальция — 30-50 граммов на квадратный метр заснеженной поверхности. Простого хлористого натрия, для сравнения, требуется 150-200 граммов на квадратный метр, а замерзает соляной раствор — уже при минус двенадцати градусах. И всё. Давление пара над жидкостью, всегда существенно выше, чем над твердой фазой. Тающий на морозе снег — быстро испаряется сам. Хотя реактив — остается. Если не уносится в водосток... или на подошвах. Тут надо думать, куда и сколько сыпать. Живем-то не одним днем... В грунте — всё нейтрализуется. А вот вода с примесью ацетата кальция — могучий антисептик. Улиткам, рачкам и прочему планктону — верная хана.
