Ловушка

Она замолчала, с горечью глядя на высыпанные открытки с рисованными цветами — такими их видела Кира, хотя принимала объяснение Неллы. А затем женщина-эльф проговорила:

— Я раскинула эти расклады на всех нас, а потом на тех, кого заметила в этом лагере. Боюсь, ты не поверишь мне, Кира. Но придётся. Над всеми нами — над всей нашей группой — нависло чёрное облако смерти. Если правильно понимать язык цветов, получается, что те люди, обстрелявшие наш дом с вертолётов, недалеко от нас.

Услышав последнее, Кира, стараясь сделать жест незаметным, потрогала бедро со спрятанным там ножом. Фельдшеры видели нож, но не среагировали на него: видимо, решили, что он был нужен для выживания в экстремальных условиях. Он и сейчас на месте.

Верить — не верить Нелле?

Ратмир серьёзно относился к ней, как к эльфу, знающему энергетические практики. Да что там — Кира сама была свидетелем её силы, продемонстрированной Неллой на подозрительном вертолёте, который пару дней назад приблизился к ним с явно плохими намерениями... Стоп! Ратмир!

— Вы связывались с Ратмиром?

— Он заранее сказал, что в первые часы его пребывания на объекте его лучше не беспокоить. Если ты считаешь... — она замолчала, настойчиво всматриваясь в глаза Киры. — Ты не веришь?

— Ну, предположим, что верю. И что дальше?

Нелла собрала цветочные карты и кивнула.

— Ты человек. И практиками занимаешься не так много, как мне хотелось бы.

Кира по внезапной аналогии вспомнила беднягу Кателя, которого женщина-эльф использовала недавно и буквально выжала, как лимон. Теперь ей стало не по себе.

— Вы предлагаете заняться практиками прямо сейчас?

— Кира, ты понимаешь смысл этих практик?

— Ну, чисто теоретически — да.

— Нам нужен человек, умеющий действовать, — неожиданно повернула она разговор. — Ултан рассказал мне, как ты действовала в ситуации с взрывом на дамбе. А Ратмир сейчас слишком далеко от нас. Андрис и Терло, да и Ултан — лишь исполнители... Мы, я и Лайл, можем дать тебе силы быстро справиться со всеми твоими болячками.

Кира представила Лайл примерно в том же состоянии, в каком был Катель, когда Нелла его использовала энергетически. Покачала головой.

Странно, что сейчас Нелла говорит о Лайл. Ведь Катель давно пришёл в себя. И тут же уточнила:

— Вы хотите сбежать отсюда?

— Кто-то из мужчин в прошлый раз сказал, что неплохо бы переждать трудное время в том самом нашем доме, который был обстрелян. Тогда я была напугана, а теперь склоняюсь к мысли, что наш с Ратмиром дом сейчас и правда может быть прекрасным убежищем. Но нам нужен руководитель, чтобы добраться до дома. Я знаю город, но не сумею пройти его так, чтобы нас не заметили.

— С мужчинами вы уже говорили? Как они отреагировали на ваше... сообщение об опасности?

— Они согласны, что надо уходить отсюда, где нам всем грозит опасность, — твёрдо сказал женщина-эльф.

Обе взглянули на дверь в отсек. Кто-то похлопал ладонью по ней, предупреждая о своём приходе.

— Лайл, — уверенно сказала Нелла. — Итак, Кира?

Голос девушки слегка дрогнул, когда она упрямо спросила:

— Что собой будет представлять то действо, которым вы намереваетесь поставить меня на ноги?

Вошедшая Лайл быстро закрыла за собой пластичную дверь и вопросительно взглянула на Неллу. Успела услышать вопрос Киры?

— Внешне Лайл возьмёт тебя за руки, а я через неё прогоню необходимую силу в тебя. Эта сила исцеляющая. Ты и в самом деле быстро, как ты это определила, встанешь на ноги.

— Нелла, не уклоняйтесь от настоящего ответа. Это будет... больно?

— Немного, — осторожно ответила женщина-эльф.

От её осторожности Киру передёрнуло как судорогой. Поэтому задала ещё вопрос:

— И как долго?

— Три минуты.

После ответа девушка поняла, что проваливается в пропасть. Примерно представляла, что это такое — эльфийские практики. А значит — осознавала, что её может ждать в течение этих трёх минут. Особенно — трёх... Поэтому мрачно задала последний вопрос:

— Кляп вы сами мне в рот засунете? Или достаточно сжать зубами полотенце?

Эльфийки переглянулись, и Нелла извиняющимся тоном тихо сказала:

— Кира, нам придётся не только сунуть тебе в рот кляп, но и привязать тебя к кушетке.

Кира прикинула, как долго она будет выздоравливать после своей легкомысленной �прогулки� по воде с бешеными блотфишами-людоедами, глубоко вдохнула и сказала:

— Начинайте.

Тринадцатая глава

�У-у, ведьма, блин! — злобно плакала про себя и въяве Кира, по ощущениям — бесконечно отплёвываясь от остатков рвоты во рту. — Никого не жалеет — лишь бы самой выжить!� Последняя фраза была клеветой, хоть и — �никого не жалеет� — относилась уже к побледневшей Лайл. Та трясущимися руками пыталась развязать узлы верёвки, которой Киру прикрутили к кушетке с приподнятой спинкой.

�Спешит она, блин... — продолжала жалобно рычать Кира, вздрагивая от недавних рыданий и быстро моргая мокрыми глазами, чтобы прекратить плач. Всё тело, казалось, ныло после урагана, только что отбушевавшего внутри. — Ведь всё прекрасно знает, а не подождала хотя бы часа, чтобы я хоть завтрак переварила, блин...�

Горло горело от едкого желудочного сока, и у Киры не хватало сил хотя бы одной фразой съехидничать над Неллой — над эльфийской, блин, аристократкой, которая ползала вокруг её кушетки, тщательно убирая последние следы рвоты, выплеснутой частью в спешно подставленный Лайл пакет, а частью — на пол, когда успели опередить следующий приступ и с усилием повернуть Киру в сторону.

�Исцелили они меня, блин, называется!..� Сквозь неудержимые слёзы она смотрела на свои обнажённые руки и видела абсолютно здоровую кожу. Однако боль от содеянного эльфийками уменьшалась и становилась легче только тогда, когда Кира мысленно злилась, проклиная Неллу, а изредка и Лайл, помогавшую беспощадной женщине-эльфу.

Больше всего жаль было именно завтрака. И ничто, даже твёрдое осознание, что она и правда теперь здорова, не могло её утешить по-настоящему. Ну, хотя бы в первые минуты после окончания пытки с использованием той самой силы. И, блин, как болел рот из-за полотенца, часть которого Нелла и правда сунула ей в рот в качестве кляпа. Хотя Кира думала, что это была шутка.

Ладно хоть, затошнило только через минуту, после того как Лайл убрала полотенце. Помереть, словно последняя алкашка, задохнувшись в собственной рвоте... Ну, нет... Брр...

�А и что бы ты сделала, если бы затошнило раньше? — спросила себя Кира. — Нет, реально? Что бы ты сделала? Хотя... — она покосилась всё ещё ощутимо мокрыми глазами на Неллу, продолжавшую ползать по полу палаточного отсека с тряпкой, — эта, наверное, успела бы убрать кляп...�

Шмыгнув, она вздохнула и сама не заметила, как легко подняла освобождённую руку отереть до сих пор бегущие слёзы.

Нелла выпрямилась, бросила тряпку в мусорный пакет и вновь превратилась в королеву, которой все послушны по первому слову... нет, по первому её кивку. К ней подошла Лайл и помогла вымыть руки, поливая ей на ладони из бутыли.

Высушивая руки полотенцем — не тем, что послужило кляпом, Нелла оглянулась на Киру. По оценке девушки, взгляд у Неллы получился, как у покупательницы, которая рассматривает в магазинной витрине куриные тушки. Кира понимала, что необъективна, потому что зла на женщину-эльфа, но... ничего поделать не могла с горчайшим, как желудочный сок, сарказмом.

— С чего ты начнёшь? — холодно спросила Нелла.

— Мне надо пройтись по лагерю, — тоже суховато, близко к её тону ответила Кира и снова шмыгнула, не удержалась. — Посмотреть его расположение. И потом будем думать о коллективном побеге. Если мужчины согласятся на него.

— Согласятся, — самоуверенно сказала женщина-эльфийка. — А как ты собираешься осмотреть лагерь, если для врачей ты не в состоянии ходить?

— Лайл поможет, — буркнула Кира. Она не любила заранее объяснять детали будущих действий. — Когда мы с ней выйдем отсюда и если кто-то прицепится к нам, она скажет, что я слишком упряма и потому заставила её вывести себя на воздух. А мои штаны, как и туника, скроют все исцелённые вами раны.

— Необязательно, — бесстрастно заметила Нелла. — Можешь оставить на себе все пластыри. К ним никто не придерётся — хорошая маскировка. Тебе останется лишь изобразить плохо ходящую. Всё ещё слабую.

�Ага. А заплаканная, точнее — обрёванная моя морда будет тому прекрасным внешним подтверждением, да?�

В отсеке стало тихо. Три женщины смотрели друг на друга. Кира время от времени пошмыгивала носом и порывисто вздыхала, постепенно возвращая спокойное дыхание...

Наконец, Нелла взглянула в правый угол за кушеткой и самую малость усилила голос, скомандовав:

— Ултан, подними край!

Девушки молча проследили, как женщина-эльф присела перед стеной на корточки и, опершись на просунутую ладонь оборотня, боком проскользнула в брешь между полом и нижним краем палатки.

И до Киры дошло. Она склонила голову набок, вглядываясь в закрытый лаз, а затем взглянула на Лайл.

— Мой отсек... Там, за стенкой, медицинской палатки уже нет? Эта стенка выходит... — она запнулась в поисках нужного слова. — Выходит на улицу?

Девушка-эльф утвердительно покачала головой. Выглядела она измождённой, так что Кира, осторожно, прислушиваясь к отклику своего организма, недавно взрывавшегося болью на любое движение, чуть отсела на кушетке и похлопала ладонью по освободившемуся месту. Лайл жеманиться не стала, села. Посмотрев на неё, понурую от усталости, Кира мягко положила ладонь на плечо девушки-эльфа.

— Тяжело пришлось?

Девушка только кивнула, но удерживать нахлынувшие слёзы не стала. Уставилась в пол и плакала.

�Ну, ведьма! — снова обозлилась на Неллу Кира. — Хоть бы своих пожалела!�

Утешать Лайл Кира не стала. Какую бы себе слабость эльфы ни позволили, утешение воспримут как оскорбление. Лайл просто повезло, что рядом человек, при котором можно позволить себе временную слабость, чтобы затем вновь замкнуться в гордом высокомерии... �И стать девицей, заточённой в замке, — вздохнула Кира, вставая и раздумывая о лишнем: — А увидел бы её сейчас Катель, утешил бы? Хоть словечком?�

Сначала, не доверяя собственному телу, она держалась за всё ещё приподнятую спинку кушетки. Затем сделала первый шаг. Нигде ничего не болит. Постепенно смелея, Кира отошла от кушетки и прошагала всю тесную комнатушку.

Весь проверочный путь составил шесть мелких шагов вдоль кушетки — и шесть обратно. Когда Кира �вернулась� к спинке кушетки, она полностью уверилась в том, что выздоровела. А Лайл уже сидела с сухими глазами и строгим лицом. И с руками, бессильно вытянутыми вдоль бёдер.

— Где моя сумочка? — помолчав, поинтересовалась Кира.

— С пистолетами? Сейчас её сторожит Катель.

— Он знает, что в сумке?

— Нет.

— Ладно. Ты готова помочь мне, пока я буду разыгрывать спектакль в роли немощной?

— Да.

— Но перед этим пара вопросов. Медицинская палатка стоит на крыше?

— Да. На ней сверху есть красный крест, чтобы поисковики с вертолётов знали, где находятся спасённые с крыш и о том, что им оказывается помощь.

— Палатка растянута на всю крышу? — Кира проверяла сведения, данные ей Ултаном, а заодно расширяла их.

— Нет. Дом длинный, в несколько подъездов, поэтому на ней поставлены ещё и жилые палатки.

— А если спасённых привезут больше?

— Все, кто добровольно пожелал, занимаются сейчас расчисткой нескольких квартир на верхнем этаже.

— То есть имеется ход на улицу. Что с водой?

— По улицам уже можно было бы ходить, передвигаясь по пояс в воде, если бы не блотфиши... Пока все стараются избегать пешеходных дорог.

— Сейчас близко к обеду, — заметила Кира. — Получается, к вечеру улицы будут просто в лужах. Ладно. Вопрос последний, риторический. Ты веришь гаданию Неллы?

— Верю, — твёрдо сказала девушка-эльф.

— Тогда выходим на крышу, на здешнюю улицу.

Через час Кира знала всё, что нужно для побега из недавно гостеприимного для всех для них местечка. В первую очередь она встретилась с мужчинами и убедилась, что Нелла успешно сумела запугать и их. Ведь все они абсолютно верят тому гаданию — с цветочными картами. Далее Кира разослала их по нужным для неё местам, ухмыляясь: неужели женщина-эльф надеялась, что она и в самом деле собирается ходить с бедолагой Лайл везде, присматриваясь к местности?.. А сама села на раскладной стул возле входа в свой отсек, оставив девушку-эльфа при себе.

Через два часа Кира уже дышала полностью в унисон с той тревогой, которую, едва пряча, испытывала Нелла, хотя та больше не говорила с ней за всё время выхода девушки из личного отсека. Фельдшеры не придирались к этой прогулке по одной, примитивной причине: они её не видели, занимаясь всеми, кто шёл к ним в центральный отсек за помощью. А все остальные, бывшие на крыше, не знали, насколько эта девушка была травмирована, а потому только улыбались ей вслед. И удивлялись, что ей помогает девушка-эльф.

А Кира проникалась. Страшное впечатление, что вот-вот появятся вертолёты, которые просто-напросто снесут эту крышу со всеми временными постройками, плотнело в её воображении так, что на первый же механический звук в воздухе она обернулась, как ужаленная. Уф-ф... Новый пролёт конвертопланов... Всего лишь... И оставалась надежда, что, прежде чем начать уничтожать живых, те нелюди всё-таки постараются спуститься, чтобы узнать: их цель сбежала.

Через следующий час группа Киры начала своё исчезновение с крыши. Сначала гуляющие мужчины вроде как примкнули к добровольцам, которые очищали верхний этаж. А потому никто не воспринял груз в их руках как личную поклажу. Все посторонние решили, что этот груз на выброс, тем более — многие из добровольцев так и делали: выносили из очищаемых квартир мусор в мешках, поднимались к временному лагерю и выбрасывали мешки с крыши с края крыши, чтобы весь мусор собирался в одном месте.

К концу пятого часа один медицинский отсек и три палатки освободились от своих временных жильцов. В личном отсеке Кира оставила записку для врачей: �Пожалуйста. Не ищите нас. Мы спешим попасть домой�. Может, суть записки и была глупа, но девушка не сомневалась, что врачи на её содержание могут пожать плечами: �Как хотите�, пусть перед этим выразительно и покрутят пальцем у виска.

Но долго о реакции читателей на свою записку Кира не размышляла. Не до того. Сейчас она, нагруженная, как и остальные члены её группы, впереди всех шла в паре с Ултаном, переходя из квартиры в квартиру, всё дальше уходя от подъезда, наверху которого и шла расчистка квартир. Дом не только длинный. Он выстроен буквой �Г�, причём достаточно большой. Кира надеялась, что, пока они дойдут до конца дома, наступит вечер — и они смогут идти дальше по улицам, как минимум — по тем же лужам. Если же она слишком надеется на уход воды, а та всё ещё будет плескаться, пряча в своих волнах бешеных блотфишей, можно будет посидеть в одной из освободившихся квартир, переждать время.