Василиска 1

— Меня штормит, так что я недалеко буду, за поворотом, — проговорила Лиска, проходя нага. — Так и быть, займусь занятием достойным девушек — танцем.

Танцами-танцами! Одной песней, как чувствовала она, уже не обойдётся.

— Ш-што значит, ш-штормит? — прошипел наг, показав раздвоенный язык, обеспокоенно принюхиваясь к ней.

— Мысли в голове путаются, теряю способность логически мыслить, теряю контроль, — пояснила своё состояние белянка.

Пш... недовольно сложил наг руки на груди. Контроль она теряет?!

— Сядь к Глебу, он стабилизирует твоё состояние! — приказал змеелюд. А от самого агрессивной энергией повеяло, неприятно действующей на людей, подавляющей волю, чувства, вызывающую страх.

— Мммм... — сдержалась белянка, чтобы в бой не броситься, до темноты в глазах, так, что шатнуло, при этом на шее у неё опять вспыхнула дракоша.

Стабилизирует Глеб её? А сам что творит? Давит морально? Договорились нелюди? А душу? Душу оборотень тоже сможет в равновесие привести? Хотя, взглянула она на сидевшего на низком камне вожака, крепкого, серьёзного, уверенного, исподлобья посматривающего за происходящим, и от него чувствовался исходивший агрессивный фон соперничества. Хищники! Огонь от костра отражался в его тёмных глазах, так, что, казалось, горят именно они. Не смогла Лиска скрыть заинтересованного женского взгляда от образца мужской силы: у-у-у... ручища. Такой самец, наверное, сможет всё стабилизировать в женщине! Если бы между ними были чувства... Белянка огорчённо вздохнула, отведя взгляд. Глеб её не любит, да и как девушку не воспринимает. Ребёнок! Она для него ребёнок. Обидно даже стало, за себя.

Но сейчас... Её душа рвалась из груди, рыдала, кричала, храбрилась, молилась, потеряв связь с родными. Она ещё не оплакала свою боль! Ей не до душевных терзаний к противоположному полу. Не сейчас!

Наг дёрнул хвостом, чтобы обвит девушку, чтобы придержать, чтобы острые сабли отобрать... раз штормит её. Но белянка взвилась в воздухе, сделала сальто назад, перекувыркнулась, встала в боевую стойку.

— Прости, — опомнилась она, посмотрев на выставленные перед собой сабли, подняв взгляд на застывшее каменное лицо крёстного. — Я ещё не так хорошо тебя знаю, чтобы не кусаться. Прижала она сабли острыми лезвиями к себе и побежала на выход, пока наг из оцепенения не вышел. Подальше-подальше от хвостатых, а может быть ещё кусачих и ядовитых.

И слёз под дождём не было видно. Хорошо! Дракоша только, отпущенная на свободу, не решилась покинуть белянку. Спущенная на склизкую мокрую землю с тёплых рук, быстро вернулась она к хозяйке, обвившись вокруг её голой щиколотки. Маленькая она ещё для самостоятельной жизни, её насильно с мамки сорвали — вот и цеплялась теперь она за Лиску, как за родную. А ей бы самой уцепиться хоть за кого, прижаться, поплакаться...

Хотелось кричать, рыдать в голос...

Фланкировкой она занималась из баловства, повторяя движения за братом (танцы-танцы), и оставить на произвол судьбы его сабли не смогла, раскопав их из сгоревшего и разрушенного своего дома. Как и его дневник про всякие железки в толстой обложке, обгоревший по краям.

Мотоциклами он в основном увлекался. Оружием. Это всё её родное... Там остался нарисованный ею первый его портрет. Хотелось бы ей упрекнуть его, что понаделал он защиты на свои безделушки, а когда бомбы прилетели и ударили прямой наводкой по их казарме... А что? Да нет!

Ярец пробился сквозь бушующий вокруг девушки смерч, чуть не напоровшись на острые сабли. Пробил он магический поток, только обернувшись, цепляясь когтями за скользкое основание, ещё успел удивиться, что ровная каменная площадка под ней невероятно гладкая, будто отшлифованная.

Ничего себе?! Взять Лиску на руки он побоялся. Зубами ухватить? Тоже не вариант! Опустил он голову и поддел не сопротивляющееся тело под ноги, свалив себе на спину, и потащил в пещеру, как добычу.

— Давай, дальше я сам, — подошёл Глеб к хрипящему Ярцу, получившему переизбыток магической энергии, улёгшемуся с промокшей, и видимо, продрогшей насквозь девушкой у костра, крепко державшей за рукоятки свои сабли. А в глазах её... Ну какие там глаза?

Наг шипел, но про приличия промолчал. Сам виноват! Язык свой раздвоенный за клыками не удержал. Прекрасно же понимал, что девочке плохо, у неё горе.

Висевшая зверушка пыталась укусить оборотня, когда он стягивал с девушки штаны, футболку. А она смотрела на него, не видя ничего перед глазами.

— Что с ней? — спросил обеспокоенный Ярец, обернувшись.

— На медитацию похоже, или, скорее всего, в трансе она... — заявил наг. — Закрылась! Вообще удивительно, что тебя подпустила. Видимо, доверяет.

Лиска проснулась через час, завёрнутая в шкуру, как спелёнатый младенец. Зверушка, уткнулась мордочкой ей в ухо, мирно сопела, оставляя на нежной коже шеи приятные щекочущие ощущения. Взглядом нашла она альф, о чём-то мирно переговаривающихся между собой у костра. Глебу, как ей показалось, нравилось, когда сырые веточки, сгорая, потрескивали. Он то и дело, постоянно подкидывал в огонь хворост, палочкой ковыряя угольки. Почувствовал её пробуждение и оглянулся.

— Привет! — пробормотала девушка мужчинам.

— Привет! — ответил лохматый оборотень. — Как самочувствие?

— Как у ребёнка, чувствую себя абсолютно беспомощной, — вздохнула белянка, попытавшись высвободиться из шкуры. Но не получилось.

Облокотившись на кулаки, чуть ни на четвереньках, как дикий зверь, Глеб приблизился к ней, чтобы помочь.

Какой помочь? Под его взглядом, Лиски поглубже захотелось зарыться в своё ненадёжное укрытие. Почему-то! Так как он навис над ней и не торопясь, одним пальцем, потянул за край шкуры. Вот опять, чувствовалось от него не подавляющая агрессия, что держала стаю в подчинении, что предупреждала постороннего хищника об опасности, а игривое настроение уверенного самца, решившего покрасоваться перед маленькой неопытной самкой, заранее зная, что находится в выигрышном положении, что смутит малышку. Огненные всполохи играли в его тёмных глазах, завораживая. У-у-у... Дар огня есть в нём. А она, как младенец... голенькая.

Села она, высвобожденная из шкуры, прикрыв грудь одной рукой, второй, облокотившись о мех, и оказалась в плену из мощных рук. Вообще-то, она настроилась на романтику, но вожак прохрипел ей в ушко своим бархатным рычащим голосом, что нельзя ей кидать нагу вызов. Нельзя! Иначе, он сам её по попе отшлёпает. Наглец!

Эх! Вздохнула белянка. И ведь даже не обиделась. Мало того, его когти пересчитали каждый позвонок... медленно, опускаясь от затылка, до...

— А ты железные оси на своей телеге сам делал? — нет-нет, это не бегство, это стратегическое отступление.

— Я всё сам делаю... — выдохнул вожак ей в лицо. У-у-у...

— Мне тоже нравится с железом возиться, — посмотрела она по сторонам, ища глазами сабли. — Брат увлекался ковкой по металлу. Сабли для фланкировки сам сделал, сам украсил. А я больше по стеклу работала.

— Там зверь изображён, — спросил Глеб о неизвестном ему хищнике с оскаленной пастью, изображённым на холодном оружие.

— Медведь, — ответила девушка, усевшись, чуть отодвинувшись от мужчины, пождав ноги под себя, прикрыться шкурой не представлялось возможным, они на ней уже сидели, — Можно сказать, наше тотемное животное. Царь наших лесов. Я оденусь, а то, кажется, у нас гости.

Да-да, не гости, она бы так и сидела, у крепкой груди, слыша, с какой силой его сердце бьётся внутри.

Одежда её сушилась у огня, но Лиска сходила к рюкзаку, не постеснявшись своей наготы, и достала шорты с топом без лямок. Благо не далеко было идти, пару шагов. А мужчины? А что они у неё не видели? Пф... Было бы что...

Пока она ходила по своим делам, умылась, рядом с вожаком уже расположился улыбающийся молодой бард, о чём-то весело рассказывающий серьёзным оборотням, смотрящим на него исподлобья. И?..

— Приветствую... — чуть не растянулся балагур перед севшей между оборотнями девушкой, подошедшей со спины. Хотел он 'лорд' добавить. Да рассмотрел некие не свойственные мужчинам признаки. — Леди...

И улыбка сошла с его губ. Он узнал её, и хотел насчёт песни спросить, которую она пела в лечебнице. Вересковый мёд. Он её не успел записать. А те, друзья-барды, не стали делиться. А тут такая задержка, и он уже весь свой репертуар по сотни раз спел. Вот! Подзаработал чуть-чуть, но...

— Дашь инструмент пару песен сыграть, посмотрю, что можно подобрать?

Отдавать в чужие руки свой инструмент, который его кормит и поит, который есть его жизнь? Помялся молодой человек.

— Не бойся, я аккуратно! — играла уже Лиска на желаниях музыканта. Да-да, и хочется, и колется!

— А у тебя свой есть? — хотел было молодой мужчина предложить ей сыграть на своём, а он посмотрит, послушает...

— С собой нет! — мило улыбнулась девушка, протянув руку.

Помявшись, отдал он инструмент, ревностно посматривая, чтобы леди его не испортила.

Лютня?! Взяла Лиска пузатый инструмент с девятнадцатью струмами. А у него ещё специальные кристаллы вживлены в дерево, для извлечения более чистого звука. Красота! Красотка! Так и хотелось погладить тёплую поверхность дерева, напитать её своей магией. Но...

— Поломаться, поломаться, поломаться хочется... Ой, не всё же мне тужить, дайте, меленькое времечко, чтоб весёлому побыть... — сыграла Лиска и спела весёлую потешную песенку. — Подойдёт?

— Да, — выдохнул довольный бард.

— Можешь, записать себе, — парень достал из-за пазухи блокнот и начал быстро строчить. Лиска ещё раз спела песенку, но медленно. — И песенка-сказка... сразу запиши, про дракона в пещере, которого все боялись триста лет, но не видели. ...За извилистой рекой, есть пещера под горой, старше, чем сама Земля... Только не спешат бойцы, все большие храбрецы, расправляться с горным змеем... Да только эта цель была не больше кошки, огнём пылает, но совсем, совсем немножко... (то ли быль, то ли ложь)

Лиска, если честно, нехотя вернула барду его дорогую вещь. И он быстро удалился. Мало ли? Ещё вспомнит, леди, что за подарки надо расплатиться. А ему самому мало.

— Насчёт инструмента ты ему солгала? — решил Глеб уточнить свои ощущения.

— Да, соврала, — призналась девушка. — У меня в рюкзаке несколько инструментов, только... есть проблема. Рюкзак принял удар на себя. Маленькие дыры видишь? Осколками прошило. Инструментам досталось. И не только. Боюсь пока к ним прикасаться. Они как те игрушки. Рассыпаются в руках.

Объяснение оборотня удовлетворило. Он рассказал ей, что ливень начал стихать. И уже рано утром, можно сказать, ночью, они уйдут. Часть оборотней уже ушла, проверяя дорогу.

— Хорошо! — вздохнула девушка. — Надо уходить отсюда. Я бы прямо сейчас ушла, но Шамиль... он меня не послушает, кстати, где он? Мы с ним так и не договорили.

— Осмотреться вышел... — пояснил ей Ярец.

— Я тоже не люблю, когда меня не слушаются, — напомнил Глеб, младшему альфе о поручении, которое он ещё не выполнил. И наклонившись к белянке, спросил, а что бывает, когда её не слушают?

— Бывают проблемы, — протянула Лиска, огорчённо вздохнув. — У меня вообще такая проблема, силы же за мной нет, что когда я нормально прошу, не слушают меня. Мало слушаются, а потом... Мне же и приходилось исправлять... — вспомнила Лиска своё, как просила она подростков не прыгать с крыши на крышу, так как, в один день, они могут не рассчитать силы, голод не тётка, лёгкость в теле появляется, но и силы уменьшаются, и однажды... прислонилась она головой к плечу Глеба. И оборотня пробрало магической энергией. — Так же легче? Когда не один в поле воин? У нас говорят, за одного битого, двух небитых дают. А были бы вы обученными...

— Мы тебя не понимаем, — признался Ярец. — Ты странная, и разговариваешь странно... И эти песни твои... А в гильдию наёмников оборотней принимают и без обучения.

— Мясо оно всегда нужно, особенно такое, — ткнула девушка в сторону побратимов альфы. — На сложных участках, вот, просто не сомневаюсь, вас вперёд пускают.

На такое Глеб с Ярцем промолчали. Она права! Пускают по опасному участку сначала оборотней, если они есть, а потом...

Шамиль прополз, скрывшись в темноте пещеры, прислушиваясь к их разговору. А ведь они так и не договорили, про обучение. Что там ждёт её?

— Спеть? — предложила девушка. — Про наши битвы, переложенные в песни?

— Спой!

'Триста спартанцев', 'Атака мертвецов', 'Двадцать восемь Панфиловцев'...

Ни верю! Читалось в глазах слушателей. Сказочница!

Глава 19

Наг заранее расспросил Глеба о его опекаемом голубоглазом собрате — маге-оборотне. 'Нашёл в лесу раненым. Принял к себе в дом! И пока, вот так... вместе они'. 'Не один теперь в поле воин!' Глеб, как вожак стаи, молодой ещё. Решал проблемы силой. А Ярец... единственный, кто мог сдерживать его.

А Лиска возьми, и спой им песню про то, что шёл кто-то по лесу и услышал, плачь волчонка...

— Расти, расти... маленький и гордый зверь... ('волчонок' марко поло)

И что-то общее было между когда-то случившимся с обоими альфа, и песней. И ведь никто не знал, что Глеб полагался на Ярца. Надеясь, что если вдруг что...

— Так почему ты дала тому барду песню? — спросил Глеб. — Тому... в лечебнице...

— Не могу объяснить! — честно призналась девушка. — Мне показалось, что она ему нужна.

— А мне? — подтолкнул Глеб девушку плечом.

'Вот тебе моя кровь'. (Павел Пламенев). А когда, по весне, я столкнулся с тобой, твой отказ... что-то сделать со мной...Ты не любишь меня, но всё больше горю я от огня... Ярец внимательно посмотрел на поющую девушку, на замершего Глеба. В его стае все знали, что самку он взял себе силой, за отказ.

Оборотни осмотрели сложенный на телегу скарб. Вроде всё! Спасибо Шамилю, он договорился, чтобы они взяли в телегу Лиску. Сама она не напрашивалась, понимая, что тяжело ей будет расставаться с ними. Привязалась! И дракоша эта... висела себе на шее. Благо, не кусалась больше. Чмокнула белянка зверушку прямо в подставленную мордочку, когда от дождя заботливые руки укрывали её шкурой. Поехали!

— Учебный год почти наполовину прошёл, — шипел себе под нос наг. — Полугодовая аттестация через месяц. Все, кто завалит её — вылетит. Надо будет хотя бы по два часа в сутки заниматься тебе, чтобы нагнать их. Усидчивость нужна! Внимательность! А тебя будут дёргать.

— Попробуют задавить авторитетом! — пробурчала Лиска. — Я всё понимаю, не маленькая. Интересно, сразу давить будут, или попробуют метод пряника применить?

— Что такое 'метод пряника'? — не понял наг. И оборотни.

— Приманка! — дала она объяснение. — Может быть в виде лести, подарков, и всякой всячины, на что, по их мнению, должна клюнуть юная несовершеннолетняя девушка моего возраста. Это наг понимал. Объявление наследницы Сокола. Девушки. Тут не только её родственники начнут суетиться. 'Такое добро нужно самому...'.

— Надо два года продержаться до твоего взросления, — прошипел наг.

— Тогда, может, мне лучше спрятаться пока на два года? — сделала Лиска предложение. — Решения по земле теперь всё равно будут автоматически блокироваться. Счета заморожены.