Мне нужно полагаться на собственные душевные порывы. Не только контролировать их, но и потакать им. Искать баланс. Как обходить бездну, так и прыгать в неё с головой. Руки чесались сделать свою мазню лучше, и на фактическую опасность мне было плевать.
За время пути мы успели немного подискутировать на тему того, куда конкретно могло нас перенести. Единогласно пришли к выводу, что, раз дар океана стремился выполнить какие-то подсознательные желания владельца, это место должно быть как-то связано с ним. Это звучало логично, и мы даже успели подумать, что жертва дара сама хотела оказаться здесь, но, как оказалось, всё было намного проще.
Стоило нам оказаться внутри башни, как всё встало на свои места.
Зря Гаррик ляпнул про семью верующих. Хотел он того или нет, но он создал ассоциацию, которая стала якорем для желания.
Внутри было удивительно ярко. На нас снизошёл свет, разительно отличающийся от того красного светила, что, казалось, всё это время наблюдало за нами.
Против воли я поднял ладонь, захотев прикоснуться к этому теплу. Абсолютно ужасному, мерзкому, взывающему к самым страшным и ужасным чувствам, теплу.
Потусторонний луч света, исходящий с верхушки башни, был столь ярким и чистым, что я, хотел того или нет, почувствовал какую-то странную противоестественную вину за всё то, что делал. Почувствовал скорбь за всех тех, кого когда-то обидел. Ощутил себя тем, кем я и являюсь — грешником, недостойным жизни. Ублюдком, настоящим уродом, раковой опухолью всего человечества. Его жалким подобием, чудовищем, что всё ещё пыталось ассоциировать себя с теми, кем я давно не являлся.
Пространство вокруг меня поплыло.
Мой взгляд приковало к свету и, я готов был поставить свою грешную душу на то, что остальные мои компаньоны против воли сами с замиранием сердца уставились на свет серой башни.
Гигантские стены башни были покрыты письменами. Кажется, Гаррик, расплакавшись, прошептал, что это библейский иврит. Письмена странно блестели, стремясь проникнуть ко мне глубоко в подсознание.
— Вокруг Него стояли Серафимы; у каждого из них по шести крыл: двумя закрывал каждый лицо своё, и двумя закрывал ноги свои, и двумя летал...
Профессор то ли знал библейский иврит, то ли испытал нечто похожее на то, что испытывал сейчас я.
Чарльз неожиданно упал на колени, безучастным взглядом уставившись на согревающий нас свет.
Скопление света зашевелилось. Я рефлекторно сжал ладонь в кулак.
Крылья на верху башни раскрылись. На нас уставился гигантский, по-настоящему ужасающий, пробирающий до тряски коленок крылатый глаз. Смотрящий прямо в самые глубины души, пытаясь найти каждый припрятанный грех. Судья и палач, защитник и убийца. Самый настоящий разрушитель, рождённый из самых страшных фантазий.
Меня захлестнуло такое чувство, будто я вновь впервые встретился в океане со своим первым другом.
Я, сам того не заметив, широко оскалился. Психическая энергия, подпитываемая моими эмоциями и бесчисленными образами в сознании, приятным потоком прошла по телу, смывая любое наваждение твари.
Вдохновение. Вот оно. Прямо передо мной. Моё личное желание.
Кажется, тварь почувствовала мои воздействия, и они ей явно не понравились. Свет наверху башни поплыл, глаз засиял потусторонним светом, раскрылись новые пары огромных белых крыльев. Целых шесть пар.
Ветхий Завет. Грёбаный Ветхий Завет, спрятавшийся где-то в жопе древа реальностей.
Как неожиданно и приятно, сука!
Живая тень подо мной неконтролируемо тряслась, пытаясь сбежать, но бежать было, естественно, некуда. Ко мне аккуратно подползла жижа, принявшая форму красного уродца.
— Босс, не подумайте, что я сомневаюсь в ваших способностях, но мне кажется, что нам нужно валить отсюда. Прямо сейчас! Эта штука выглядит очень грозной!
Я резко перестал смеяться, удивившись тому, что на Редди воздействие твари совсем не подействовало.
Но, в принципе, не важно. Он прав. Истерично захихикав, отпечатав образ своего нового добровольно-принудительного дружбана, я хлопнул в свои детские ладошки.
— Я грешен и получаю от этого удовольствие, лицемерный крылатый ублюдок. Будешь теперь Злым Голубем!
Перед глазами пролетели бесчисленные образы, намерения, чёткие желания и приказы. Волна психической энергии прошла по башне, буквально смывая неестественный свет. В голове неприятно укололо. Наваждение Чарльза и Гаррика исчезло, они очнулись, и стиляга тут же решил поделиться своим мнением на этот счёт:
— Грёбаное дерьмо!!!
Гигантское крылатое создание, созданное извращёнными умами древних людей, взмахнуло всеми своими крыльями. В нас полетели огромные самонаводящиеся перья, размером с человека. Сзади нас через пространственный разрыв выехал фургончик, дверь открылась.
— Так мы едем, босс?
— Ты ещё спрашиваешь? — риторически поинтересовался я.
Я щелкнул пальцем, и тела Чарльза и Гаррика буквально кубарем влетели в "машину". О здоровье пожилого профессора можно было подумать и позже. В голове укололо так сильно, что мне показалось, будто моё тело сейчас вновь не выдержит такого издевательства.
Но это не значит, что издевательство на этом закончилось.
Перед тем самым мигом, когда одно из перьев должно было превратить нас в тонко нарезанные ломтики мяса, в моих руках появилась удочка.
Самая обычная, она мало чем отличалась бы от любой другой удочки, если бы не тот факт, что у меня в руках был, возможно, один из самых сильных и опасных даров океана, что в принципе мог только быть воплощён по тем или иным причинам в океане чудовищ.
В самый последний момент я успел замахнуться удочкой, из-за чего самая обычная леска отправилась в воздух, впрочем, вместо того, чтобы просто упасть, зацепилась за пространство. Материю.
Сосуды вновь лопнули и у меня из носа пошла струйка крови. Неприятно.
Время на миг остановилось. Перед глазами застыло гигантское сияющее перо, способное превращать в кашу не просто тела жертв, но и их души. Проверять, как я перенесу уничтожение своей чёрной душонки, мне решительно не хотелось.
Я потянул за удочку.
По пространству прошёл разрыв. Разрыв, что запустил новую цепную реакцию, которая выпустила в окружающее пространство столько неоформленной чистой энергии океана, что летевшие на нас перья просто смело. Волна была до того сильной, что вся башня вздрогнула. Но на этом ничего не закончилось: из прорыва стал доноситься вой. Громкий, пронзительный, он стал звучать буквально отовсюду, пробирая намного сильнее, чем сила Злого Голубя.
На миг опешив, удивившись тому, к кому это моя удочка открыла случайный прорыв, я упустил из виду, как моя тень, практически в совершенстве овладев сто первым приёмом карате, ожила и, воплотившись, буквально кинула меня вместе с собой в тут же закрывшийся фургончик.
Реальность поплыла.
— Я уже думал, что не дождусь, Мистер Фишер. Так держать, Шеди-младший! Редди-Пинкл-старший уезжает отсюда!
Сидевший за фиктивным рулём клоун несколько раз нажал на клаксон, из живой машины донеслось весёлое бибиканье. На огромной скорости, на фоне воплей каких-то тварей из самой жопы мироздания, мы влетели в пространственный разрыв. Наши тела скрутило, реальность начала вновь скручиваться, разрываться и преображаться, а вместе с ней и наши тела. Стоило же процессу, что не занял и, кажется, секунды, завершиться, как нас выкинуло куда-то в космос.
И, наверное, можно подумать, что мы оказались в относительной безопасности, но...
— Я правильно понимаю... — полностью пустым голосом пробормотал Чарльз. — Мы... в мультфильме?..
Я опустил взгляд на свои руки. Насквозь мультяшные, яркие, нарисованные. Всё вокруг было нарисованным, удивительно подробным, неестественно реалистичным, однако — нарисованным. Если наша ветвь была мрачной и холодной, то эта...
Такая же мрачная, холодная, и вместе с этим удивительно детская.
— Думаю, это мы можем в отчёте и опустить... — задумчиво пробормотал профессор, смотря на свою руку. — В Совете нас совсем не поймут, Чарльз.
Я широко, безумно улыбнулся, чувствуя, как моя улыбка растягивается до самых ушей. То есть, буквально. Я чувствовал, как мои губы достали до ушей.
Кажется, эта далёкая ветвь меня интерпретировала как отрицательного персонажа.
Тень подо мной зашевелилась, приняв нечто похожее на трёхмерную форму. Миленький комочек тени с ужасом уставился на свои чёрные нарисованные ручки, чуть, кажется, не потеряв сознание. Интересно, тени умеют терять сознание?..
Редди явно не разделял переживаний остальных.
— Не туда свернул, — задумчиво пробормотал клоун, принявшись оглядываться. Его мультяшный вид стал ощущаться заметно дружелюбнее. — Совсем не туда. Впервые такое. Кажется, устроенный вами прорыв немного сбил маршрут, Мистер Фишер. Самую малость. Но ничего, я уже примерно вижу, куда ехать. Один момент, босс!
Напрочь игнорируя начавшего молиться всем известным богам (кроме Библейского) Чарльза, Редди весело засмеялся, вновь несколько раз посигналив. Не нужно уточнять, что по космосу вполне себе разошёлся странный звук, будто кто-то несколько раз жмакнул по сраной жёлтой уточке для ванны.
С очередным насквозь мультяшным "кря-кря!" мы заехали в новый пространственный разрыв, отправившись на поиски родной ветви.
Не нужно уточнять, что прежде, чем мы смогли вернуться, нам пришлось увидеть некоторое дерьмо, которое я точно не буду потом расписывать в своих рефератах в школе.
Глава 18
С момента внепланового путешествия прошла неделя. Мы благополучно вернулись назад и, как оказалось, с момента пропажи не прошло и дня. Ребята из так называемого Совета, немного придя в себя, отправились к своим, я же вернулся домой, едва успев замять бучу, что подняли мои родители. Просто напомню, что мой отец работает в полиции.
Удивительным образом внушить то, что я просто задержался на каком-то внеплановом школьном мероприятии, оказалось крайне легко. Внушение не пропало ни на следующее утро, ни через несколько дней. На следующее же утро после путешествия после школы меня вновь подловили, дав несколько незамысловатых инструкций.
Как ни странно, с показом своих возможностей я... слегка переборщил. Хотел себя показать таинственным могущественным мирным демоном, а показал ненормальным могущественным долбоёбом с крайне опасными подчинёнными, один из которых жрёт соседских животных.
И так всегда.
Часы пробили три. Зазвенел звонок, огласив окончание уроков. В уши ударили привычные счастливые крики маленьких исчадий зАда, которые, впрочем, меня совсем не раздражали: в конце концов, причина была действительно веской. Довольно потянувшись, я лениво поднялся, принявшись беззаботно собирать свои вещи, впрочем, отвлечённо подслушивая малолеток.
Отныне у меня не было другого выбора.
— ...а Тимми сегодня опять упал, этот дурак попытался прокатиться на велосипеде без рук!..
Кто такой Тимми? А, жирный? Откровенно говоря, я вообще удивлён, что он умеет кататься на велосипеде.
— ...а Энни Джека в щёку поцеловала, представляешь!..
Я вскинул бровь.
Это они уже в такой возраст входить стали?
— ...а Мэри-бобриха сегодня опять проспала! Наверное, плотину достраивала, хи-хи-хи!
Это "хи-хи-хи" было настолько язвительным и гадким, что мне показалось, будто захихикала настоящая ведьма. Хотел того или нет, я чуть внимательнее прислушался к разговору группы маленьких стерв.
— Давайте в следующих раз, когда Мэри-бобриха опять опоздает, поставим на дверь ведро холодной воды!
— Н-но дверь высокая, мы не сможем...
Это не дверь высокая, ребята. Это мы здесь маленькие подобия на людей.
— Попросим мальчиков, как-нибудь сделают! — упрямо стояла на своём маленькая стерва. — Они точно согласятся!
— Е-если ты так говоришь...
— Н-ну, ладно...
Подруги злобной малолетки явно сомневались в том, нужно ли заходить так далеко, но под напором своего негласного лидера сдались, впрочем, и сами испытывая нечто похожее на предвкушение.
Я нахмурился, попытавшись перестать "прислушиваться". С каждым днём это получалось всё хуже и хуже.
Сознание, мозги. С ними определённо что-то произошло. После тех прыжков по совершенно разным, порой абсолютно безумным ветвям, я увидел и прочувствовал на своей шкуре столько всего, что во мне что-то окончательно и бесповоротно перемкнуло. Этот опыт был отличным от того, что я застал в океане. Более... физический, меньше похожий на сон. Точнее, совсем не похожий. Рамки мнимой нормальности съезжали всё дальше и дальше, а вместе с этим и ограничения, при этом каким-то чудом моя психика выдерживала это и, не имея выбора, начинала считать новую действительность как нечто обыденное и нормальное.
Как же это проявлялось?
Не считая внушений, которые несли лишь пользу, очевидным изменением стала удивительно обострившаяся внимательность. Я сознательно стал подмечать слишком много деталей вокруг, что вылилось в частые головные боли. Когда человек находится в толпе и слышит десятки перешептываний, то он, скорее всего, вообще ничего не услышит и не разберёт.
Но я теперь был лишён этого благословления и стал, хотел того или нет, прислушиваться к каждому шепоту, разбирая, о чём говорит каждый разумный чёрт. При этом умудряясь подмечать их мимику, считывать их эмоции и, кажется, ещё не выраженную мысль. И, как мне шептало подсознание, это было лишь началом.
В последние дни мне прямо в школе неимоверно хотелось лишить себя слуха и зрения, чтобы просто посидеть в тишине. Эта штука мне совсем не казалось "крутой" или "полезной", попросту забивая голову всяким мусором.
Справившись с раздражением, я таки умудрился забить свою голову отвлечёнными мыслями, отправившись после школы в новое кафе. Разговоры и планы малюток я умудрился выкинуть за считанные минуты, не слишком интересуясь тем, чем они там промышляли и кого собирались чмырить. Для меня это грозит разве что дополнительным развлечением.
Как я могу быть против понаблюдать за старым-добрым буллингом?.. Малютки так быстро растут.
Недалеко от прошлого кафе открылось новое. На нём, правда, всегда была табличка "Закрыто". Совсем небольшое здание размером чуть больше перевозного трейлера, словно тот гриб, выросло на новом месте буквально спустя день или два после закрытия прошлого, и не нужно было уточнять, кто его здесь разместил. Бизнес Миссис Вуд было немного жалко, кафешка была очень хорошей.
Напрочь игнорируя табличку, зашёл в открытое кафе. Внутри нового заведения меня уже привычно встретила мрачная рожа мужика средних лет, по лицу которого можно было понять, что он повидал дерьма как бы не больше, чем я в океане чудовищ. С короткой стрижкой, крупным телосложением и шрамом на лице, словно по его лицу прошлась когтистая лапа какого-то опасного животного, "владелец" кафе напоминал скорее киллера в отставке, чем владельца маленького "трейлера". Он назвал себя Томом, но я абсолютно точно мог сказать, что он врёт.
Не то чтобы меня интересовало его настоящее имя.
