Никогда не прощу! (Чужой свободы господин))

— Где девушка? — вампир все еще говорит мягко и вкрадчиво. Не желает пугать раньше времени?

— Там, где ей и положено быть.

— Где? — навир аккуратно берет человека за грудки и почти выдергивает из седла. Он так высок, что спокойно делает это, стоя на земле. Гар понимает, почему тот действует так осторожно: человека нужно оставить в живых, чтобы найти Марину, но бешенство в любой момент может затмить рассудок.

— В безопасности.

— Не твое дело, человек, заботиться о ее безопасности.

"Еще как мое!"

— Мое дело позаботиться о ней до приезда наследного принца. Она его собственность, а не леди Силены.

— Простой слуга не должен вмешиваться в дела высших.

— Я поступаю так, как считаю нужным...

— Да как ты смеешь?! — Гар чувствует, что вампир выходит из себя. Усмехаясь, он дерзко глядит в глаза врага. Глаза, которые светятся. — Говори, где девчонка!

В следующий миг навир откидывает слугу принца прочь и нависает над ним, словно башня. Что дальше? Пытки? Тюрьма?..

Ну, уж нет!

Выхватив меч, Гар вскакивает и первым нападает на вампира. Белоснежные волосы хлещут его по лицу при каждом повороте, зубы скалятся в извращенном удовольствии.

— Я ее спрятал, — выдыхает он между выпадами. — И вряд ли вам суждено найти ее.

Вампир, словно нехотя отбивается, пытаясь сдержать силу. Остальные лишь хмуро смотрят на них со стороны. Человек должен остаться живым. Но уж больно он дерзок для беззащитного существа.

Клинки сверкают в темноте, высекая искры. Снова и снова. До тех пор, пока это не надоедает вампиру. Он отводит человеку глаза. Его образ замирает перед Гаром в тот момент, когда сам Навир оказывается сзади. Его цель — обезоружить. Не убить.

Но Гар прекрасно знаком со всеми повадками кровопийц. Он не попадется в эту ловушку. Вместо того, чтобы кинуться на стоящего впереди вампира, немолодой слуга с силой бьет назад. В этот раз меч рассекает не только воздух, но и плоть вампира. Со сдавленным рыком тот в ответ тоже втыкает свое оружие в тело человека.

Но в отличие от раны вампира, рана Гара смертельна.

Тишина опускается на сад Лукаса. Как по заказу, стихает все и в доме.

— Я сделал, как надо, — шепчут бледнеющие губы человека и улыбаются, ведь перед глазами — образ недавно обретенной дочери.

— Навир, — раздается неуверенный голос одного из стражников. — Что теперь делать?

Вампиры переглядываются, понимая, что им придется туго.

Два часа спустя...

— Ну, и наворотила ты дел, дорогая, — спокойно произнес Лукас, склоняясь над распростертым телом Гара.

— Подумаешь, человек, — брезгливо фыркнула Синтия, разглядывая место происшествия.

— Неет, дорогая. Ты ошибаешься. Одним махом ты умудрилась совершить сразу две ошибки: упустить личную рабыню Вира и убить его личного слугу. Ты рада? — он пристально посмотрел на скривившуюся вампирессу. — Теперь свадьбы не будет.

Она озлобленно зашипела и принялась расхаживать взад-вперед по тропинке.

— Будет! Я что-нибудь придумаю. Вир должен стать моим. Особенно теперь, когда..., — спохватившись, она испуганно прикусила белоснежными зубками губу.

— А что теперь, дорогая? — вампир подозрительно щурился, вглядываясь в лицо той, что не раз делила с ним ложе. — Что еще ты сделала?

— Ни-че-го.

Но Лукас уже почуял добычу. Его жертва лишь раз ошиблась и теперь не сумеет ускользнуть. Подойдя к невесте брата, он ласково погладил ее плечи и вдруг сжал изо всех сил. Раздался противный хруст — Синтия взвизгнула.

— Точно ничего?

— Я... Да. Я приказала убить короля, — из прекрасных глаз катились слезы боли. Вампирша стонала, пытаясь вырваться из смертельных объятий.

— Что ты сделала? — Лукас встряхнул ее и озлобленно зарычал, глядя в такое невинное личико.

— Я думала, ты будешь доволен? — захныкала она, сползая на землю, едва плечи избавились от болезненного плена.

— Дура! — вампир полыхнул в ее сторону жутким взглядом, словно припечатывая к земле. — Я бы никогда не пошел на убийство! Поединок — вот то, что мне нужно. Поединок с Виром, но никак не с отцом.

— Но ведь все сложится весьма удачно. Если Вира убить, ты станешь королем. Чем ты не доволен, — Синтия заискивающе глядела на любовника, все еще опасаясь подниматься на ноги.

— Не смей! — Лукас вновь подскочил к ней. Красивое лицо исказилось от омерзения к вероломным методам этой гадины. — Не смей строить заговоры за моей спиной! А то пожалеешь!

— Прости! Прости, — заскулила вампиресса, розовым кулем ползая перед ногами разгневанного принца. — Я сделаю, как ты захочешь. Только помоги мне.

Взъерошив длинные волосы, Лукас вновь уставился на тело Гара. Вир всегда ценил его. Ценил больше, чем кого бы то ни было. И дело было не только в преданности слуги. Они были друзьями. Многим эта дружба казалась странной. Странно было уже то, что Гара освободили из тюрьмы, повинуясь капризу мальчишки. Лукас всегда считал, что человек слишком плохо влиял на будущего короля, делая его слишком жалостливым... и жалким. Синеглазый презрительно фыркнул, вспомнив еще об одной привязанности брата. Столько времени нянчиться с рабыней. Уму непостижимо!

И теперь, когда Вир стал королем... Больно было это признавать, но что делать? Теперь он взбесится еще больше и направит гнев на тех, кого посчитает виновным.

— Могу себе представить, кого ты обвинишь во всех грехах, братец, — едва слышно пробормотал вампир. Синтия услышала эту фразу и поняла ее по-своему, в ужасе расширив глаза.

— Есть один выход, — вдруг решил Лукас. — Да, только один выход и есть.

Он резко обернулся к скукожившейся любовнице.

— Кто еще знал о том, что Марина в тюрьме?

— Кто? А, рабыня... Только мои стражники и служанка из дворца. Она еду ей носила.

Лукас задумчиво потер переносицу, затем лукаво улыбнулся.

— Интересно, как ты воспримешь предательство, которого не ожидал.

— Она должна исчезнуть.

— Кто? — в очередной раз не поняла вампиресса.

— Служанка. Ты позаботишься об этом, — принц говорил спокойно, будто и не произошло ничего этой ночью. Будто не его отца убили.

— А я найду еще свидетелей.

— Зачем? — она не на шутку испугалась. От этого вампира можно было ожидать, чего угодно.

— А ты догадайся. И еще. Марину искать не надо. Будет лучше, если она тоже исчезнет.

С этими словами он растворился в ночи, так и оставив лежать неподвижное тело человека. Зачем что-то менять, если можно повернуть ситуацию в свою пользу?

Синтия медленно встала и направилась к экипажу. Хорошо, она позаботится о той служанке и сделает все, что скажет ей Лукас. В надежде на то, что Вир ничего не заподозрит. Уже сидя на мягком сидении, она просчитывала в уме возможные варианты развития событий.

Убить Вира? В этом случае Синтия полностью обезопасит себя. Но она не готова к этому. Вир ей нравился гораздо больше, чем Лукас. Если бы... Вампиресса грустно вздохнула. Если бы он ответил ей взаимностью.

Пока у нее есть хотя бы один мизерный шанс стать женой Вира Старбока, она его использует..., не забывая при этом подстраховаться.

Вир

— Кто это сделал? — в очередной раз спрашивал я сквозь стиснутые зубы.

— Мой король! — навир преклонил колени и преданно заглянул в мои глаза. — Все видели, что ваш слуга схватил сбежавшую рабыню...

— Хватит! — тьма вновь заволокла глаза, как было не раз за этот день. Я устало прикрыл веки и произнес как можно спокойней. — Я не верю в эту чушь. Рина не могла этого сделать.

Как нарочно, перед внутренним взором снова встало ее лицо, решительное и угрюмое. Глаза прожигают черной ненавистью, губы сжаты в тонкую линию. Могла ли она убить человека ради свободы?

— Ваше Величество! — раздавшийся возглас вырвал меня из задумчивости. — Взгляните!

Лучше бы я не смотрел. Не нужно было подходить и брать в руки эту вещь, чтобы понять, что это. Браслет сверкал и переливался в лучах солнца, а вот зеленый камень словно потускнел. Будто из него забрали жизнь... Как и из моего сердца.

Я едва сумел подавить стон, хотя хотелось кричать в голос, как там, в лесу, над телом убитого отца.

Тогда умерла часть меня. Тогда я понял, что неверно судил об отце. Со смертью Гара будто вырвали еще один, очень значимый кусок сердца. Теперь оно кровоточило и болело, не давая связно мыслить.

Но Марина... Неужели в ней я тоже ошибался? Я был уверен, что она не может ударить исподтишка, из-за спины.

Я все еще сопротивлялся последнему удару судьбы. "Она не могла сделать этого, — нашептывало подсознание, питавшее слабость к дерзкой девушке. — Ее могли похитить, а браслет подбросить".

В этот момент послышался стук копыт — на место преступления доставили еще одного свидетеля.

Как сквозь туман я слушал доклад навира. Он подтвердил, что Марина сбежала. Что Гар выследил ее и пытался доставить в дом принца Лукаса. Почему сюда? Слуга посчитал, что здесь девушка будет в большей безопасности, чем рядом с ревнивой леди Синтией. В последний раз горожане видели его, ведущего рабыню в сторону дома Лукаса.

С каждым словом сердце все сильнее билось в агонии. Оно умирало. Нет правды. Нет веры. Лишь пустота.

Марина убила Гара ударом в спину. Где она взяла оружие, не известно. Тем более, что Рина забрала его с собой. Верный друг никак не ожидал такого от хрупкой девушки. Но я-то знал, насколько она может быть изобретательной.

Не знал только насколько жестокой она может быть.

Зачем он отправился за ней в одиночку? Зачем доверился ей? Череда нелепостей. А ведь я просил позаботиться друга о своей рабыне. Чувствовал какое-то волнение, связанное с Риной...

Сейчас не чувствую ничего...

Похоже, одним ударом она убила двоих.

Часть вторая.

— Свобода — это боль. Боль — это часть свободы. Я хочу испытывать эту боль. Я вольна делать с собой все, что захочу.

Я повторяла эти слова, как молитву, как заклинание, чувствуя, что все больше погружаюсь в бред, но заставляла себя по-прежнему переставлять ноги. С каждым ударом сердца напоминая себе, зачем сбежала.

Дополнительным стимулом были воспоминания о тюрьме и животный страх перед Лукасом.

Вир... О нем я старалась не думать. Не думать о завораживающих глазах, о вкрадчивом голосе и пьянящих поцелуях. Боль в спине и стертых ногах помогала не вспоминать о последней ночи. Было ли что-то после укуса? Надеюсь, что нет. Ведь он же не мог воспользоваться моим бессознательным состоянием? Или мог?..

Уже давно рассвело. Лес ожил, и мне в каждом шорохе мерещились звуки погони. Наряду с этим, сознанием завладело безразличие. Уже было как-то все равно, поймают или нет. Хотя живой снова к ним попасть не хотелось бы. Я всегда буду для вампиров лишь игрушкой. И кто его знает, когда Вир наиграется и станет таким же, как Синтия или Лукас.

Вычленив из множества звуков журчание воды, я направилась к реке.

Река встретила меня буйством красок. Слепила не только кипящая в ней вода, но и сочная зелень, заключившая реку, будто в раму. Как ни странно, окружающая красота не радовала. Яркий свет только усиливал головную боль, в глазах рябило. Во рту было горько и сухо.

Речка оказалась каменистой и бурной. Может, это из-за того, что начало она берет в горах? Далеко ли они? Гар сказал, что там я могу найти спасение. Так ли это?

"Жаль, что люди не летают", — апатично отметила я, присаживаясь на самом берегу и развязывая рюкзак.

Хотелось просто лечь на мягкую траву и закрыть глаза. Но тогда я мгновенно засну, и берите меня тепленькую... или холодную. Это как повезет. Судя по тому, как вздрагивает от холода тело под жаркими солнечными лучами, жар нарастает. Так что еще неизвестно, доберусь ли я живой до гор. В деревне люди и от меньшего умирали. А у меня вся спина горит огнем, который сопровождается странными подергиваниями. Может, я уже умираю? Гнию на грязном тюремном полу, и мне видится этот лес, и эта река, и свобода...

Поев, но так и не почувствовав вкуса сыра и хлеба, я завязала рюкзак и вновь поднялась на дрожащие конечности. Откуда только силы берутся?

Подумав, еще раз посмотрела на заманчивую воду и разулась. Вода оказалась на удивление холодной, но дарила облегчение горящим ступням. Дно под ногами усеивали мелкие разноцветные камушки. Дальше шли большие булыжники, черные и блестящие на солнце мокрыми боками.

Блаженно прикрыв глаза, я прошла чуть глубже. Даже дышать будто легче стало. Радостно улыбнувшись, я присела на один из скользких камней и стала умывать лицо. Ледяная вода дарила блаженство и, как ни странно, согревала. Наклонившись ниже, я стала жадно пить, зачерпывая полные пригоршни. Странный вкус. Ни на что не похожий. Ледяной поток мягко обтекал меня, намочив одежду и волосы, завлекал своей прозрачной глубиной. Ободранные руки занемели и тоже получили свою дозу облегчения. Вода бурлила вокруг меня, плескалась о камни, ледяные брызги бодрили и возвращали к жизни.

Не думая ни о чем, я попыталась поднять со дна небольшой блестящий камень, но вдруг с громким криком и плеском рухнула вниз. Близость дна оказалась обманчивой. Казалось, что можно достать рукой, а на самом деле...

Вода закружилась, затягивая словно в омут. Я судорожно забарахталась, за что ледяной поток просто шарахнул меня о камни. Захлебываясь и просто пытаясь выжить, я готова была поклясться, что река живая, что она хочет меня утопить, задушить в своих объятиях.

"Водички захотела попить? А заплатить?!" — чудилось мне шипение в грохоте воды.

Сдирая пальцы в кровь, я мертвой хваткой вцепилась в острые камни противоположного берега.

— Прошу... отпусти, — не зная, к кому обращаюсь, взмолилась я, захлебываясь и задыхаясь. — У меня ничего нет. Я... просто жертва...

Позади раздался звонкий перелив смеха. В тот же миг что-то или кто-то буквально вытолкнул меня на крутой склон, противоположный тому, с которого я свалилась.

— Жертва, — мне показалось или голос издевался? Как бы то ни было, я с облегчением развалилась на камнях, не чувствуя уже ни капли боли в израненной спине: она словно онемела. — Ты мне нравишься, жертва. Так бы и съела!

Приподнявшись, я глянула на воду и едва не ослепла от яркого солнца.

— Хочешь жить? Ладно, живи пока. Когда надоест, приходи сюда. Я буду ждааать...

Звонкий голос затих, смешавшись с шумом воды. Мне показалось, или на солнце мелькнул большой хвост, украшенный сияющими разноцветными чешуйками?

Тряхнув головой, я снова вернулась в горизонтальное положение, пытаясь отдышаться. Что это было? Бред? Похоже на то. Однако, не смотря на болезненное состояние, я чувствовала себя странно посвежевшей после такого купания. Только ужасно хотелось спать.

Сил не было на то, чтобы отползти подальше от реки. Хотелось просто лежать, прикрыв веки, под которыми плясали радужные круги и слушать убаюкивающий шум.

Цок-цок, цок-цок... Скинув навалившуюся дрему, я быстро села и покачнулась от сильного головокружения. Огненный шар уже поднялся высоко в небо и не так слепил глаза. С удивлением, я обнаружила по левую руку каменный мост, местами покрытый зеленым мхом. Откинув далеко назад, река притащила меня прямо к переправе. Зачем? Хмыкнув, я поняла, что ищу смысл в действиях воды.