Айрин не спалось. Ей не давали покоя слова сереброволосого эльфа. Алель выглядел здоровым. Тот эльф говорил о нем как о смертельно больном или даже уже мертвом. Она перебирала в уме нередкие встречи с эльфийскими разведчиками в надежде найти разгадку. Эльфы бывают разные. Встречаются эльфы любящие поболтать, а Айрин всегда отличалась любопытством. Взрослые эльфы практически неуязвимы для всех болезней, кроме банальной простуды. Но эльфийские дети наоборот уязвимы. Не то! Алель не ребенок. Дальше, что было дальше? Зайн удивился бы, узнай, сколько знаний хранит голова подруги. Она не спешила выставлять их напоказ, предоставляя приятелю роль всезнающего знатока. Все равно вышло бы неуклюже, ведь даром оратора она не обладала.

— Нашла! Но это же не может быть правдой...

Девушка не остановилась на достигнутом. Теперь она искала в своей дальней памяти Алеля, эльфа, не похожего на других. Вот он в компании вампиров, но чаще один. Еще дальше. Пара фраз на общем и резкая тирада на эльфийском, из которой она поняла всего два слова: огонь и быть и вычленила имя. Эрид, Лорит, спасибо вам за науку.

Кейл удивился внезапному и не слишком приятному пробуждению. Действительно, когда тебе зажимают рот и нос, а потом шипят прямо в ухо: "Тихо, это я", а потом для верности дают легонечко под дых, радоваться нечему. Отдышавшись и выдав пламенную речь, из которой Айрин узнала о себе массу нового, он все же соизволил спросить, чего ей надо. В ответ изложила свои выводы и попросила:

— Сделай что-нибудь с этим.

— Ладно. Но я один не справлюсь, мне нужна помощь.

— Чья? Зайн не должен знать.

— Знаю. Он и не смог бы. Мне нужна моя противоположность, то есть Рен.

— Ты же говорил, вы похожи!

— Я сейчас о магии говорю.

— Ладно. Пойду искать его.

— Дура! Не сейчас же. Уже полночь, — Куда там!

Айрин телепортировалась прямо в комнату Зайна. Прямо на Рена. Он не спал, был одет, так что ничто не мешало прихватить его с собой. Вот только на этот раз девушка маленько промахнулась, а ее магия иссякла. То есть это Рену она сказала, что промахнулась, на самом деле она просто забыла прицелиться.

Им относительно повезло — они попали в центр Благочинного квартала, а именно на храмовую площадь.

— Ну, ты даешь!

— Бежим?

Рен последовал за девушкой. Поймать экипаж в такое время нереально, а до дворца пешочком он как раз к утру доберется. Если не околеет по дороге. Тут же всего полчаса бегом. Неплохая разминка. Интересно, к чему все это?

Кейл встретил их у входа. Они перекинулись парой незначительных фраз и проследовали в дом, где Рен получил все возможные разъяснения. Он согласился на план Кейла, но предложил немного подождать с его осуществлением. Все же магия в этом случае была не панацеей. Они должны обратить процесс, это не обсуждается, но прежде следовало дать сомнениям, поселившимся в душе эльфа, прорасти. Им следовало показать ему иное будущее, чем то, что он себе назначил.

Утро. Рой давно проснулся, но вставать не спешил. Сердце разрывалось от двух противоречивых желаний: прижать эльфа к себе покрепче или сбежать на край света. Ни первое, ни второе.

— Проснись, любимый.

Сумятица в мыслях, но не было пугающего "ненавижу". Со второго раза у эльфа получилось встать. С третьего — выдавить из себя нечто более-менее осмысленное. С пятого — произнести очищающее заклинание. С двадцатого — посмотреть Рою в глаза.

— Не извиняйся. Я даже рад, что все так получилось. Сам я бы не скоро решился.

— Это был твой первый раз с мужчиной?

— Это был первый раз вообще.

— Прости.

— Я же говорил! — Алель на мгновение прижался к нему и чмокнул в щеку, затем вышел из комнаты, что-то бормоча себе под нос.

Рой без сил опустился на кровать. Когда он успел влюбиться? Следовало признать — с первого взгляда. С первого настоящего взгляда. В тот миг, когда эльф отчаянно сопротивлялся навязанной судьбе. Большинство увидело бы в этом слабость, он же видел силу. Увидел личность — не идеал. Но позволил себе признать эту любовь, только когда сам Алель признал, что любит его.

Чертов эгоист! Рой поспешил на кухню, завтрак-то должен кто-то готовить. Но все было уже готово. А на пороге его встретил брат, нацепивший розовый кружевной фартушек Мины и ее же косынку с медвежатами. Губы сами расплылись в улыбке:

— Здравствуй.

Рен, ничего не говоря, прижался к нему. Рой в ужасе смотрел, как их связывает крепкая нить, не понимая одного — как же он мог раньше не замечать такое.

— Зачем?

— Никто не может заменить тебя.

— Но...

— Все в порядке, — и шепотом, — Без привязки я бы умер в течение месяца. Только не говори этого. Никому не говори, — пауза, — Ты не виноват.

— Нам стоит поговорить.

— Только не сейчас. Завтра, ты же придешь во дворец. Прихвати с собой Тима и Шейна... Хотя они и так тебя одного не отпустят. До свидания.

— До встречи.

Рой смаковал каждый звук. Каким же он был идиотом, когда думал, что сможет спокойно прожить жизнь, отбросив прошлое. Никогда не видеть брата и ... отца. Он пообещал, как только все закончится, навестит старика, просто скажет, что жив.

Глава 26 "Фигуры"

Мина не вернулась и на следующий день. Зато с самого утра в дверь постучал злой-презлой мокрый Жак. Сначала он отмалчивался на все вопросы Роя, а затем выдал:

— Мина выходит замуж.

— Поздравляю.

Тут мальчишка разрыдался. Жених Мины оказался фермером. И там, на ферме мальчику нравилось. Там лошадки Беляночка и Звездочка, и огромный и жутко умный черный пес по кличке Шарик и еще... Рой понял, что мальчишке безумно хочется остаться на ферме с сестрой, но он боится его этим обидеть. Аптекарь заверил, что ни капельки не обиделся, разве что самую малость, за то, что на свадьбу не пригласили. Жак заверил, что Мина собиралась приехать завтра утром и сама пригласить его. Более того, она хотела, чтобы Рой исполнил роль отца. Это было несколько неожиданно, но Рой был рад за них. Из Жака никогда не получился бы аптекарь, а Мина, как ни крути, заслуживала простого женского счастья.

За всеми этими хлопотами утро пролетело незаметно.

— Не хочешь с нами?

— Не хочу. Я немного благодарен Зайну, но не думаю, что могу смотреть ему в глаза. Мне нужно привести чувства в порядок.

— Я, правда, готов был ждать.

— Знаю. Все меняется слишком быстро. Я сам инициировал эти изменения, когда решился просить помощи у незнакомых, тогда незнакомых людей. Я не планировал влюбляться. Ни одна эльфийка не согласилась бы пойти за меня, а человеческие девушки меня никогда не интересовали. Я не готов ко всему этому. Мне страшно. Но я чувствую, что я есть. Последние пять лет, когда сестра вышла замуж и перестала уделять мне все свое внимание я не жил, я существовал. Мой дурацкий бунт лишь поначалу завел меня, но вскоре все поехало по накатанной колее. Никто меня не остановил, я знал, что не нужен никому. Сестра любила меня, но одно мое существование причинило ей немало боли.

— Ты все еще считаешь меня ее копией.

— Ты пахнешь похоже и такой же уютный. Но ты это ты.

— Можно?

— Тебе все еще нужно разрешение?

Эльф первым потянулся за поцелуем.

— Простите, но нам пора.

Прежде чем зайти к Зайну, аптекарь должен был выполнить свою работу. Его охранники нервничали, но терпели. Последним в списке был придворный лекарь, неожиданно Рен оказался у него "в гостях". Шейн обеспокоено спросил:

— С тобой что-то не так?

— Что-то не так. Просто доктора очень интересуют мои старые раны.

От Роя не укрылись взгляды, что эти двое бросали на его брата. Почему-то это злило. Он передал доктору его заказ, Рен торопливо оделся.

Аптекарь заметил некоторую смену обстановки, не сдержал смешка. Тим и Шейн заняли кресла, Рой с братом — кровать. Самого Зайна в комнате не было.

— Он занят. Он — теперь не только фея принцессы, но и новая фаворитка принца Даниэля. Скоро он придет. Я — теперь его вассал.

— Знаем.

— Тогда вы понимаете, что я теперь должен следовать за ним?

— Ты бросаешь нас?

— Простите. Я только мешаю вам. Нет, не так. Я не хочу вас расстраивать, но все же должен сказать. Я все вижу. Вы оба любите меня. Не знаю, чем я заслужил это, но пока мне ответить нечем. Постарайтесь найти кого-то еще.

— Ты понимаешь, о чем говоришь? — спросил Шейн. В его глазах плескались боль и отчаяние. Другой был спокоен, словно что-то знал.

— Не уверен. Мои эмоции все еще частично подавлены.

— Не расстраивайся. Наше время еще не кончилось.

— Ты, я не верю, что ты тоже...

Тим не обратил на слова Шейна никакого внимания, продолжая свое обращение к Рену:

— Я не собираюсь сдаваться, но готов подождать.

— Я тоже готов ждать. И ты — прав, тебе лучше быть в другой команде. Но почему в другой Академии?

— Можете тоже перевестись.

— Мы подумаем.

"А ведь, правда, подумают". Рен прижался к нему, как в детстве, ища поддержку. Он рассеянно погладил голову брата, запустил руку в его волосы. Потом подумал, как это выглядит со стороны, и покраснел. Как с ребенком малым возится. Но Рен мысленно просил его не прекращать. "Ладно, здесь все свои".

Тут как раз вернулся Зайн. Они поздоровались, пообщались на отвлеченные темы.

— Хватит! Раз все здесь, я покажу.

Рен встал. Вдруг цветок на его щеке исчез, волосы стали цвета воронова крыла, а кожа серой словно зола. Глаза же превратились в два черных омута. Такой Рен и пугал и привлекал.

— Подарочек драгга. В таком виде вся моя магия блокирована, взамен же я получаю физическую выносливость почти как у драгга или же вампира. Долго в таком режиме находиться нельзя, это чревато временной потерей памяти и чувствительности вообще. Но все раны, полученные в этой форме, пропадают после ее снятия. Даже смертельные. Проверено опытным путем. А теперь, оставьте меня с братом ненадолго наедине. Пожалуйста, — Все вышли. Нехотя, но второй раз просить не пришлось. Рен снова стал прежним.

— Я...

— Тс, Рой. Ты слышал мои мысли, а теперь я покажу тебе чувства. Чтобы ты больше не сомневался, что я тебя люблю.

Видеть себя глазами другого человека странно, пугающе и скорее неприятно. Рой читал память брата как открытую книгу. Ему показали все. Чтобы он не сомневался.

— Прости меня, пожалуйста, прости.

— Просто не покидай меня больше.

"Я думал, что я не нужен никому. Это было больно. Но как же больно оттого, что есть те, кому я нужен, а я не могу обещать..."

— По своей воле я больше никогда тебя не покину, — мучительно долгое, болезненное мгновение тишины, — Знаешь, у меня есть дочь.

— Вот так сюрприз! Я стал дядей. Но как?

— Я что-нибудь придумаю.

Время есть. Целых три месяца, чтобы уладить дела с аптекой. Дани все поймет, если уже не поняла. Лия... Рой признался себе, что не может предугадать ее реакцию. "Ладно, будем решать проблемы по мере поступления".

После они скоро распрощались. В основном из-за Тима и Шейна, которые не знали как себя вести с Реном. Пользуясь их состоянием, Рой завернул на рынок и нагрузил их продуктами по самое не хочу.

Холодно и мокро. Звуки, запахи — раздражает буквально все. Он уже забыл, зачем пришел в этот город, к людям. Он не имеет права мстить. Не имеет права ненавидеть. Но он должен желать отмщения, должен ненавидеть. Шардиаль, я найду тебя и уничтожу. Даже если это будет стоить мне жизни. Лишенный покоя, раздираемый противоречиями, эльф заснул на куче мокрых и холодных листьев. Ничего. Ему не привыкать. Главное, он сумел всех одурачить. Завтра он найдет своего "недруга" и немного подпортит его красивое личико. Это поможет ненадолго успокоиться:

— Теперь твоя душа свободна и снова стала частью круговорота. Души любящих ночь благодарят тебя. Сердца любимых тобой скорбят. Но будет день — будет свет. Пусть путь будет легким, а цель достижима, — он повторял это снова и снова. Чтобы подействовало наверняка. С оглядкой, потому что светлый эльф не должен надеяться на помощь тьмы. Но что делать, если свет его предал?

Алель спал. После ухода Роя стало невыносимо скучно. Тем более, скоро ушел и архимагистр, прихватив с собой Айрин и Кейла. Впервые за все время побега ему снился дом. Снился как есть, безо всякого налета ностальгии. Ненависть, отвращение, зависть. Красота леса дарила облегчение, книги помогали отвлечься, любовь сестры заставляла жить дальше. Но согревала его лишь веселая злость в глазах Лотиэля Тиэльдиса.

Неожиданная боль разбудила его, но он не мог открыть глаза:

— Я пришел поздороваться, — холодная рука коснулась его лица, очертила скулы, задержалась на губах.

— Кто?

— Не имеет значения. Пока. Ты просто восхитителен, как мне и докладывали. До встречи.

Эльф поморщился и сел. "Это был сон, только сон". Но на подушке лежал бутон алой розы, а дверь в комнату была открыта. Он торопливо оделся, вышел из дома. Было довольно холодно. Несильный, но очень неприятный ветер проникал сквозь одежду. Он побежал. Быстрее, еще быстрее, словно пытаясь взлететь. Тут ему под ноги попался камешек, и он падал прямо в огромную грязную лужу.

Сильные руки прервали его "полет":

— Хочешь помереть от простуды? Это весьма неблагородно.

— Какая разница? Я устал.

— Глупый мальчишка. Устал он!

— Пусти!

— Нет уж.

— Я не вернусь!

— Не хочешь обратно к своему человеку?

Алель успокоился и позволил отвести себя в дом аптекаря. Никто еще не вернулся, потому он позволил себе проявить гостеприимство. Заварил чай. Соорудил пару бутербродов.

— Так сестра не просила вернуть меня?

— Просила. Но я не собираюсь силком тащить тебя обратно.

— А?

— Веришь или нет, но моя ненависть никогда не была направлена на тебя. Я ненавижу старейшин, что заставили мою семью страдать. Ненавижу королеву, что не может взять власть в свои руки. Если бы не Лив, я бы сам ушел. Но она еще надеется что-то изменить. Прости. Ты плачешь?

— Да, черт возьми, плачу! Хватит! Уходи!

— Ладно. Я еще вернусь, и мы поговорим нормально.

Эльф не сумел успокоиться до возвращения Роя. Пришлось убеждать того, что его состояние никак не связано с ним. Убеждение заняло половину ночи, в результате на следующий день оба проснулись около полудня.

А Зайн и вовсе не спал. Сначала выпытывал информацию у Рена. Потом пришел в ужас, узнав, как много тому известно, в том числе и о нем. Рен успокаивал его, получалось не очень. Если он узнал в Рене Раиля, то это может сделать и кто-то другой.

Потом пришел расстроенный Дан. Они немного выпили (всего две бутылки вина на троих). Потом...

Потом всем было очень стыдно. Потому что дверь заклинило, так что Рену пришлось ретироваться в ванную. А там холодный пол, и плохая звукоизоляция. Потом ему пришла в голову гениальная мысль — понежиться в теплой водичке. Он набрал полную ванну, налил туда все, что было на полках, и благополучно уснул.