Вирус разума. Правила игры

— Нет, я про войну не пишу.... Не получается без мата.

Я — солдат,

недоношенный ребенок войны,

Я — солдат,

Мама, залечи мои раны.

Я — солдат,

солдат забытой богом страны,

Я — герой,

скажите мне какого романа.

М-м-м, у-у-у, м-м-м....

(Песня "Солдат" — группа 5"nizza)

— Этот стон у нас что, песней зовется? — первым не выдержал Виктор. — По какому поводу гуляем?

— А-а-а, банда в сборе..., да нет никакого повода, просто скучно.

— Ну тогда мы с тобой, — Виктор протиснулся в тесную кухоньку и плюхнулся на табурет. Борис последовал его примеру:

— Ты, Серый, часом, не стихи ли писать начал?

— Да нет, это не мое. Есть такая группа "Пятница". Песня хорошая, только поют они ее неправильно, слишком уж задорно как-то.

— А ты значит, правильно поешь, — встрял в разговор Виктор, расставляя на столе стаканы.

— Я пою, как чувствую и как умею. Так что, я тебе, Борька, не конкурент. — Сергей убрал гитару в угол и глянул на Виктора. — А тебе, дылда, не нравится — не слушай.

— Ты, Кирюха, как, водички из-под крана выпьешь или просто так рядом посидишь? — не унимался Виктор.

Друзья знали о нелюбви Кирилла к сорокоградусной и не упускали случая подшутить над ним. Кирилл, впрочем, на них ничуть не обижался.

— Вам же больше достанется.

— Да чего тут пить-то? — Виктор кивнул на бутылку, — он уже почти половину уболтал в одиночку.

— Эх вы, бедолаги, — пробормотал Борис, склонившись над своей сумкой, — чтобы вы делали без меня.

На стол из сумки один за другим стали появляться пакеты с жареной курицей, вареной картошкой и яйцами, пирогами и бутербродами с сыром. Венчала все это бутылка домашнего вина.

Из всей четверки Борис был единственным, кто в свое время женился и жил в браке счастливо. С супругой Борису повезло несказанно. Мало того, что она беззаветно любила его и обеспечивала семье надежный во всех отношениях тыл, так еще и, повинуясь какой-то внутренней глубинной памяти, доставшейся ей, видимо, от прабабок, никогда не препятствовала нечастым, но регулярным попыткам Бориса взбодрить увядающий в городском покое организм адреналином. Она не воспринимала это как попытку убежать, пусть и на время, от семьи. Мужчина по природе своей воин и добытчик. И уж коль жизнь так устроилась, что не хватает на всех войн и сражений, да и мясо нынче гораздо проще купить в магазине, чем гоняться за ним по лесу, надо иногда дать возможность мужику встряхнуться, сбросить с себя пыль комфорта и покоя и окунуться в первобытные эмоции и впечатления, чтобы получить очередной заряд бодрости на год-другой. Когда Борис объявлял ей о новом спуске на плотах по горным рекам Памира или о прыжке с парашютом на Северный полюс, или еще о какой-нибудь экстремальной затее, она покорно собирала ему походный баул, лучше всех зная, что ему там может понадобиться, провожала на поезд или самолет, смотрела вслед грустными глазами, шепча про себя молитву и желая лишь одного, чтобы он достиг всего, чего хотел, и поскорее вернулся домой. Так в старину жена собирала мужу торбу со снедью, прятала туда же мешочек с землицей родной, чтобы воин на чужбине мог силы набраться. Вешала ему оберег на грудь, цепляла на луку седла щит и шла, держась за стремя, до самой околицы, провожая любимого в дорогу дальнюю. А потом на крыльце оглядывалась ему вслед, чтоб дорога легкой была, и если и позволяла себе всплакнуть, то не навзрыд, как по убиенному, а тихонько, слезою чистою, неспешною, чтобы путь его обратно к дому чистым был и нетрудным.

— Завидую я тебе, Борька, — Виктор, жмурясь, как кот, понюхал курицу, — была на всю страну одна золотая женщина и та тебе досталась. Ты хоть перед отъездом сочинил что-нибудь?

— А как же.

— Ну так давай похвались.

Борис выдержал паузу и, немного смущаясь, начал:

Наступит завтра день печальный,

С тобой расстанемся мы вновь,

Увижу взгляд я твой прощальный

И в нем — живущую любовь.

В чужом краю, в разлуке дальней

Я буду думать вновь и вновь

Про взгляд твой ласковый, прощальный,

Про нашу грешную любовь.

И как на первое свиданье,

С тобою встретимся мы вновь.

И будет глаз твоих сиянье

И наша светлая любовь.

(Стихотворение "Прощание" — автор Б.П.Кононов)

— Здорово, — Кирилл с уважением посмотрел на товарища. — Ты, Боря, молодец. И это не только тебе с женой повезло, но и ей с тобой. Счастливые вы, и я вам по-хорошему завидую.

— Хорошие стихи, Борь, — Серега похлопал друга по плечу и, удовлетворенно оглядев преобразившийся стол, разлил водку. — За вашу любовь и удачу мы обязательно выпьем, но попозже, а сейчас у меня как раз третий тост подоспел.

Услышав про третий тост, Кирилл плеснул себе в стакан вина и молча поднял его над столом. Третий тост традиционно пили не чокаясь, вспоминая павших друзей. В этот момент ветераны-афганцы обычно говорили: "За тех, кто остался там, за речкой". Он вдруг подумал, что выражение это, изначально привязанное к географической особенности границы СССР и Афганистана, со временем приобрело более глубокий, философский и даже мистический смысл. Практически во всех религиях и мифологиях мира существует понятие реки, разделяющей мир мертвых и мир живых. Именно по реке Ахерон, границе между миром живых и подземным миром мертвых, старик Харон в своей лодке перевозил души умерших в Аид в древней Греции. А в древнем Египте фараонов хоронили в "Солнечных лодках" из золотого папируса, именно в них души умерших переправлялись в царство мертвых. И у древних славян была своя священная Белая река, разделяющая Сваргу — небесную обитель богов и Явь — место жительства людей. Именно в Сваргу попадали честные воины и вечно пировали с богами за одним столом, а путь их на небо лежал через Белую реку.

Так что, фраза "за тех, кто за речкой" несла в себе глубинный философский подтекст.

Выпили стоя, опустили пустую посуду на стол и сели молча, думая каждый о своем, вспоминая друзей, иногда общих, иногда только своих. Много их оказалось "там, за речкой" за их недолгую еще, в общем-то, жизнь...

— Ну что, — первым прервал молчание хозяин дома, — погрустили и будет. Вы сюда что водку жрать приехали или дело делать?

— Дело, конечно, — Виктор хлопнул могучей пятерней Серегу по плечу. — Водку жрать мы и дома могли, и для этого тащиться в твою гостеприимную берлогу было совсем не обязательно.

— Ну раз дело, то и давайте к делу, — Сергей решительно убрал со стола опустевшую бутылку. Хотел было прихватить и вино, но немного подумав, оставил. Разговор предстоял длинный и серьезный, — может пригодиться:

— Давай, Кирюха, рассказывай все и поподробней.

— Суть проблемы в общих чертах выглядит так: похитили мою невесту. Место, где ее прячут, примерно известно. Есть привязка к небольшому населенному пункту. Она там где-то в радиусе ста километров. Нам нужно туда поехать и освободить ее.

— Все это мы уже по телефону слышали, и нам твоих общих черт, дорогой, хватило для того, чтобы здесь собраться, — Сергей как всегда был максимально собран и серьезен, — чтобы мы отправились дальше и вернулись желательно с победой, этого явно недостаточно. Кто похитил? Почему похитил? Чего хотят?

— Тогда мне придется начинать с самого начала, а это процесс не скорый.

— А мы пока никуда не торопимся.

Кирилл допил остатки вина в стакане, немного помолчал и начал рассказ:

— Чтобы вам было понятней, я, пожалуй, начну с самого начала. Когда-то на земле, еще до людей, жила совершенно другая цивилизация. Они называли себя Арктидами. Жили долго, гораздо дольше, чем мы сейчас, и достигли больше нас и в плане техники, и в плане самоуничтожения. Короче, угробили себя и чуть не угробили планету. Однако небольшая группа арктидов сумела спастись. Не буду вдаваться в технические детали, это сейчас не важно, но они вновь появились на планете уже тогда, когда на ней зародилась цивилизация людей. Естественно, умственное, культурное и техническое развитие арктидов было по определению выше, чем у людей, однако их численность не позволяла на первом этапе полностью овладеть планетой. Им пришлось самоизолироваться на материке, названном ими в честь их родины Арктидой. А поскольку изолироваться полностью не было возможности, да и смысла не имело, они стали для людей играть роль богов. В силу понятных причин им это вполне удавалось.

— Борь, — Виктор взял бутылку и с подозрением принюхался, — ты из чего свое вино делаешь?

— Из черноплодки, а что? — не понял подвоха Борис.

— Смотри, как его зацепило, я так тоже хочу. Давай, наливай свою домашнюю заготовку.

Он разлил вино по стаканам и раздал их друзьям.

— Ладно, Витек, хватит хохмить, — Сергей серьезно и абсолютно трезво смотрел на Кирилла, — продолжай и не обращай на него внимания.

Кирилл продолжил рассказ. Он практически полностью пересказал то, что в свое время услышал от Ангела-куратора, когда Кратос временно выбил его сознание из тела и Кирилл побывал на "том свете" у Ангела в гостях. Ангел, в прошлом Тревел Лесс — начальник службы безопасности Аспера, был непосредственным участником тех событий, и его версия, по ощущениям Кирилла, была более полноценной, чем разрозненные и неполные истории в исполнении Деда. Он рассказал друзьям все: и о том, как были активированы две первые партии "хроноэмигрантов", и о неудачах при активации последней партии, и тех проблемах с деторождением, возникшими в кругу арктидов после активации. Он подробно остановился на том, как появились первые кровичи арктидов и как последним удалось с помощью кровичей продлить свою жизнь практически до бесконечности.

Друзья слушали его, перебивая лишь тогда, когда кому-то из них требовалось уточнить тот или иной момент в его повествовании.

— На сегодняшний день в живых осталось только двое. Одного зовут Аспер, другого Кратос, его родной брат, как недавно выяснилось. Между ними идет постоянная и непримиримая борьба, даже война, я бы сказал. Ладно бы дрались между собой — к сожалению, в этой войне принимают участие люди.

— Ну хорошо, с преамбулой все более-менее ясно, — Виктор наконец оставил свой шутливый тон. — Я, между прочим, эту историю в разных интерпретациях уже встречал и не раз. Может быть она слегка оригинальней других и менее мифологична что ли. Но почему ты думаешь, что мы примем ее как истину?

— И еще, — вставил Борис, — до сих пор не понятно, с какого бока в этом деле ты и твоя невеста?

— Терпение, сейчас и до меня дойдет очередь. Я в эту историю попал в школе. Помните Голос, который помогал мне в Афгане?

— Ну еще бы, ты тогда своими предсказаниями много шороху наделал.

— Так вот, впервые этот голос пришел ко мне в десятом классе. Потом в армии, ну а потом, после госпиталя, он обрел плоть и кровь. Им оказался один из оставшихся в живых арктидов. Его зовут Аспер.

— И судя по тому, что ты связан с ним до сих пор, — Борис внимательно посмотрел на Кирилла, — это не просто благодарность за помощь в Афгане?

— Да, ты прав. Дело в том, что в моей крови есть кровь арктидов. Я их крович, и Лада, кстати, тоже. Так что, это не только благодарность, это, скорее, работа в команде.

— И над чем же ваша команда работает?

— Аспер на сегодняшний день никаких глобальных планов не вынашивает и занят, как мне кажется, одной проблемой: выжить и помочь выжить другим.

— Кому это другим, ты же сказал, что их осталось только двое.

— Другие — это кровичи арктидов. Не все, конечно. Кровичей арктидов на планете немало. Многие из них проживают свою жизнь как обычные люди: создают семьи, рожают детей — новых кровичей и умирают, так ничего и не узнав об этой истории. Речь не о них, речь идет о тех кровичах, кто так или иначе выбивается из общего ряда. Белых ворон не любят и клюют в любой стае, особенно в человеческой.

— И чем же они выделяются?

— Кто чем, по-разному: одни могут предсказывать будущее, другие видят сквозь стены, третьи передвигают взглядом предметы, четвертые читают мысли на расстоянии, ну и так далее. Талантов много и талантов разных. Все они необычны, все они привлекают внимание и зачастую пугают, как окружающих, так и самих обладателей этих самых талантов. Такие люди были везде и всегда, и лишь единицам удавалось прожить жизнь безоблачную и счастливую. Чаще всего жизнь этих людей проходила тяжело, трагично и заканчивалась раньше срока. С тех пор как Аспер потерял надежду возродить свой народ, он занят тем, что ищет и собирает вокруг себя кровичей. Ищет, чтобы помочь им овладеть своими новыми возможностями, развить их так, чтобы не пугаться этих возможностей самим и не пугать ими окружающих. Слишком свежи еще в его памяти костры инквизиции.

— Свежи?

— Для человека его возраста три-четыре века — не срок. В те времена погибли последние арктиды, кроме наших братьев, разумеется. Аспер, кстати, считает, что инквизиция была создана Кратосом именно с целью уничтожить последних арктидов. Конечно, как водится, почин тут же поддержали и развили. Нашлись добрые люди и использовали чужую идею в личных целях.

— Это точно, — не удержался от реплики Виктор, — террор и диктатура очень удобны, чтобы под шумок решать свои личные задачи.

— Вот поэтому Аспер и ищет кровичей, учит их жизни, а иногда даже помогает спрятаться. Организует им новые документы, новые имена, перевозит их в другие города и даже страны.

— Ну прямо добрый самаритянин какой-то. Прямо плакать от умиления хочется. А чем же ты со своей невестой не угодил этому, второму?

— Вот тут мы подошли к финальной части моего рассказа.

Далее последовал пространный и весьма подробный рассказ о последних событиях. Кирилл начал свое повествование с нападения людей Кратоса на Архив и гибели его защитников. Затем он во всех подробностях рассказал про события на Сейдозере: про то, как они с Ладой караулили появление на озере Кратоса, про то, как погибли подводники противника, нарвавшись на ихтиозавров, защищавших подводный вход в хранилище, потом рассказал про то, как семья снежных людей прогнала со скал наземную группу, и наконец, про то, как Кратос все-таки перехитрил их и подловил Аспера и Кирилла с Ладой уже в хранилище. Потом он поведал друзьям о том, как после атаки Кратоса оказался "на том свете", и обо всем, что ему рассказал Ангел-куратор.

— Интересно, Ангел был на самом деле, или это был твой бред в период кратковременного коматоза?

— Не знаю, может, и бред, только Дед потом подтвердил, что был у него такой товарищ по имени Тревел Лесс.

— А может, ты это имя раньше от Деда слышал? — не унимался Сергей.

— Может и слышал.

— Ну ладно, — прервал их диалог Борис, — не отвлекайся, что там дальше было?

— А дальше я очнулся в Африке в соляной пещере.

Кирилл поведал о своих приключениях в африканском племени и о своем возвращении. Историю своего восстановления он опустил за неважностью и закончил рассказ тем, как узнал об исчезновении Лады.

— Да, парень, ну ты нагородил, без стакана не разберешься, — пробормотал Виктор, разливая остатки вина в опустевшие стаканы. — Ты как, поддержишь? — посмотрел он на Кирилла. Тот молча покачал головой и перевел взгляд на Бориса. Так уж повелось в их компании, что последнее, решающее слово всегда было за штатным аналитиком Борисом. Однако тот не торопился высказываться. Первым не выдержал Сергей: