— Так что произошло? — уже настойчивее спросила я.
— Вы со Славой снова вместе?
— Да, но я не собираюсь это обсуждать, — ругая себя за наивную веру в Данин интеллект, ответила я.
— Мы и не будем, — заверил Данила.
Я выжидающе молчала.
— Славка планировал на тебя забить, — сообщил Даня, — Он говорил, что хочет снова свести ваше общение на "нет". Вроде как в чем-то перед тобой виноват, но не готов признаться... Короче, он много чего наговорил. В такой хлам напился, что дальше некуда. Мужские откровения — это что-то, скажу я тебе.
Мне стоило большого труда изобразить невозмутимость. Выходит, тем утром, когда мы снова сошлись, Лис вернулся не просто от приятеля — он вернулся от Дани. Не знала, что у них есть что-то общее, кроме интереса ко мне.
— Ни один парень в здравом уме не подойдет к тебе знакомиться, — заявил Даня, без лишних переходов, — У тебя же на лбу написано, что нахер пошлешь. И это ещё в лучшем случае! — парень провел ладонями по голове, жест получился нервный, суетливый, — Я как какой-то придурок верчусь рядом с тобой, всё жду чего-то... А ты ведь в гробу видела всю эту клоунаду. У тебя голова забита проблемами — своими, чужими, да чьими угодно. Открой глаза!
Для пущей убедительности Данила тряхнул меня за плечи.
— Оглянись! Ты отталкиваешь людей. Ты вся такая замечательная, глубокая, блин, серьезная, сил нет. А на самом деле — эгоистка, каких свет не видывал. Лис вился около тебя со мной напару, а ты не приняла его всерьез, пока он не решился снова тебя бросить.
Даня ходил из стороны в сторону, жестикулировал, то поворачивался лицом ко мне, то говорил куда-то в сторону.
— Я был и хорошим, и плохим, да я готов был в лепешку... А тебе — по барабану. У тебя одна забота — ты любимая. И пока у тебя любимой ничего не отнимают — всё отлично. Так вот — Лис добродушный романтик, убежденный в твоей безупречности, но я, с меня хватит. Меня утомили кошки-мышки.
Пока Данила говорил, у меня в голове вертелась одна единственная фраза: "Какого черта?!" Сперва, как выражение недоумения, потом — негодования. Я по-настоящему взбесилась, хотелось рвать и метать, хотелось броситься на кого-нибудь с кулаками. Я была готова на что годно, лишь бы хотя бы на время утолить жажду разрушения. В груди образовался тугой узел, он пульсировал и бился о ребра, отдавая глухой обидой и серной горечью. Лишь уголком сознания я понимала, что демон, поселившийся в моей груди — это почти беспричинный гнев, чувствительный и опасный, как оголенные провода. Но этого понимания было недостаточно для того, чтобы успокоиться, усмирить монстра, разевающего свою огромную пасть на моё дрожащее от злости сердце. "Как он смеет? Кто он, вообще, такой? Кто дал ему право?!"
Кажется, мои чувства отразились на лице. Даня растерянно моргнул, напрягся, отступил, будто боясь, что я вцеплюсь ему в волосы или начну царапаться и кусаться. Он, наверное, и сам не ожидал, что псевдо разоблачительная тирада в его исполнении вызовет столь бурную реакцию. Светлая мысль о том, что стоит успокоиться ускользнула так же неожиданно, как возникла в гуще гневного хаоса. Я приготовилась что-то ответить — грозно, обязательно криком и с матами, но моя сущность взяла своё — я провалилась в видение, провалилась безболезненно, почти незаметно...
Даня стоит там, где стоял, я лишь интуитивно понимаю, что это — не реальность, а лишь одна из вероятностей развития событий. Я знаю — парень ещё не сказал ничего из того, что я уже услышала. Мне чудится или я ощущаю его неуверенность, смешанную со злостью и болью? Они рвутся наружу, кажется, я вижу, как из смутных сумбурных чувств формируются слова, как они — по букве — проникают в Данину глотку, подбираются к языку и там... Ничего не происходит. Данила берет себя в руки, говорит о чем-то незначительном, совсем не о том, о чем ему хотелось. И я — я вижу себя — слушаю его с выражением полного спокойствия на лице. Слушаю и не проваливаюсь в видение...
Реальность накрыла меня с головой, вернув недавнее замешательство, но на смену вспышке гнева пришло отупляющее бессилие. Если бы не Даня, вовремя подхвативший меня под руки, я бы непременно сползла на землю. Не желая анализировать произошедшее, я сосредоточилась на простой задаче — не испачкать Данин костюм. Сам Данила такой задачи не ставил — устраивая меня поудобнее, он смело опустился коленями прямо во влажный песок. Недавнее злое воодушевление стекало с него, делая ещё недавно горящее краской лицо бледным и некрасивым, а глаза, только что блестящие от ярости и обиды, пустыми и выцветшими.
Осознание произошедшего сходило на меня постепенно, по мере того, как восстанавливались разом исчерпавшиеся силы. У меня было видение, я видела настоящее, я перешла на следующую ступень! Радость от произошедшей перемены с трудом, но уверенно, заполняла бреши в опустошенном сосуде моего сознания.
Даня усадил меня к себе на колени и придерживал за плечи, обреченно хлопая глазами и пытаясь вникнуть в происходящее. Интересно, как случившееся выглядело со стороны? Как нервный срыв? Припадок?
Я хотела что-то сказать, но вместо этого горько разрыдалась. Тело решило взять реванш за причиненные ему неудобства и спровоцировало настоящую истерику. Данины руки напряглись, парень окончательно растерялся, а я вдруг поняла, что именно следует делать. Без особого труда высвободившись из Даниных рук, я резким движением поднялась на ноги. Слезы текли, не переставая, не слушаясь моих внутренних команд. То и дело всхлипывая, я набрала в легкие как можно больше воздуха и заорала, что было сил, не особенно заботясь о том, как это выглядит:
— Джей! — голос прозвучал на удивление громко, — Джейсон, мать твою!
Призывая наставника, я голосила, как уличная торговка с пятью классами образования, но на тот момент это было единственное, чего мне хотелось. Данила выпал из поля моего зрения, как и прочие составляющие антуража. Я знала, что Джей придет — он не сможет переместиться — вокруг него, там, в коридоре многовато людей, но добежать — вполне способен, для чего ещё ему нужны красивые ноги многострадального Уильяма?
Джей влетел во двор с какой-то просто нечеловеческой скоростью, он вцепился в меня мертвой хваткой и крепко прижал к себе. Я уткнулась носом ему в грудь, то и дело всхлипывая и вытирая о его одежду беспрестанно текущие слезы. Джейсон шептал мне что-то на ухо, я даже не пыталась разобрать, что. Присутствие наставника в такой непривычной непозволительной близости повергло меня в пьянящее умиротворение. Я и плакала, кажется, лишь по инерции. Первая волна истерики отступила сразу, как только Гнев заключил меня в объятия, вторую постигла та же участь, как только зазвучал его шепот. Не прошло и пары минут, как я обмякла в руках наставника, пребывая в полубезумном забытье.
Глава 17:
Перед тем, как открыть глаза, я почувствовала приятное покалывание, тело просыпалось, медленно, с удовольствием, смакуя каждое мгновение. Стоило разлепить веки, как в лицо ударил яркий солнечный свет. Я рывком поднялась и села. В голову, словно в пустую чашу, с шумом посыпались воспоминания, но не успела я сообразить, что сижу в собственной постели, как над моим ухом раздался знакомый мужской голос.
— Поздравляю, ты приняла на душу первый грех, — Джей улыбался, на его лице не осталось и тени набившей оскомину иллюзорной юности. Он был красив, он был просто восхитителен, а мне было так хорошо, что хотелось петь! Я чувствовала себя, как море после страшной бури — дышалось на удивление свободно. Значит то, что произошло — именно то, о чем я подумала — первая ступень.
— Ничего себе ощущения, — выдохнула я, жестом приглашая Джея сесть рядом, — Не думала, что приближаться к пониманию смерти так приятно. Будто бетонную плиту с плеч сбросила.
— Ты идешь навстречу собственной природе, так и должно быть, — приняв приглашение, заметил Джей, — Теперь ты легко можешь представить, что было бы, реши ты сопротивляться предназначению. Плит на твоих плечах с каждым днем становилось бы всё больше.
— Я так довольна, что даже твои вечные недоговорки ничуть не смущают, — сладко потянувшись, улыбнулась я.
— Сообщить детали? — предложил Джей. От его вчерашнего раздражения не осталось и следа, он, кажется, как и я — посвежел и воодушевился.
— Давай, — кивнула я, — Пока я окончательно просыпаюсь.
— Я почувствовал, что ты близка к переходу, когда обнаружил, что с трудом сдерживаю собственную ярость, — начал Джей, — Дело в том, что накануне принятия греха Вестники становятся его разносчиками. Совершенно не удивительно, что Данила именно в это время решил выместить на тебе свою обиду и злость. В другой ситуации он мог бы сдержаться, но не теперь. Даже я с трудом справился со своей сущностью, в твоем присутствии она так и норовила выскользнуть из оков человеческого самообладания, а Уильям, как ты понимаешь, мастер самоконтроля. С другим носителем я бы давно снес кому-нибудь голову. Даня, конечно, обычный человек, но и его гнев имеет свою силу. Впрочем, теперь всё пойдет в ускоренном темпе. Ты меня приятно удивила, как если бы побежала, только-только начав ползать.
Я ощутила поразительный прилив сил. До сих пор мне даже в голову не приходило, что я распространяла вокруг себя раздражение, словно это какая-то зараза. Зато теперь всё встало на свои места. Жаль только, Гнев не питал иллюзий на счет моих талантов... С другой стороны — всегда приятно превзойти чьи-то ожидания. Особенно, если этот кто-то — некая неземная сущность, обладающая вполне конкретным могуществом.
— То есть всё круто? — резюмировала я.
Джей выглядел счастливым — ни сосредоточенности, ни задумчивости, сплошное удовольствие.
— Начало положено. Твои силы растут. Теперь ты наверняка не отступишь. Мне, как наставнику, есть от чего вздохнуть с облегчением, — улыбнулся он.
— А как другу?
— Как другу придется попотеть, чтобы исправить то, что ты успела натворить, устроив истерику во дворе института. С экзаменом я разобрался — но это первый и последний раз, когда я привожу в порядок твои учебные дела. Будем считать — действовал в условиях ЧП, сам не знал, что вытворяю.
— Что ты сделал?
— Убедил всех, начиная с экзаменаторов, что ты сдала на "отлично". Придешь в себя, посмотри зачетку, убедись.
Воспользовавшись близостью Джея, я совершенно бесцеремонно повисла у него на шее. Меня буквально переполняло чувство благодарности. Джей выждал, пока я довыражаю, наконец, свою признательность, после чего добавил:
— Для всех, кроме нас с тобой, истерики не было.
— Трюк?
— Трюк, — подтвердил Джейсон, вставая с моей постели. Кажется, я смутила его своими объятиями. Тоже мне неженка! Сам буквально накануне тискал меня на глазах у Дани. Впрочем, тогда это была насущная необходимость. Вспомнив сцену с объятиями, я отметила для себя, что успокаивал он меня очень по-человечески и прямо вызывающе по-мужски. Кажется, мне понравилось.
— Завтрак почти готов, — сообщил Джей, — Твой отец ушел на работу в полной уверенности, что ты перегуляла, отмечая успешную сдачу первого экзамена, так что объясняться с ним нет никакой необходимости.
— Спасибо, фея крестная! — промурлыкала я, с головой забираясь под одеяло. Мне было так хорошо, что совершенно не хотелось что-то менять.
— Про завтрак я сказал, намекая, что пора вставать, — с деланной суровостью в голосе заметил Джейсон, включая "няньку", — Сессия только началась, рано расслабилась.
— Ну, дай мне прийти в себя. Я же большая молодец! Заслужила передышку! — взмолилась я, выглядывая из-под одеяла.
Джей улыбнулся и молча вышел на кухню: мол, обсуждению не подлежит. Пришлось признать, что он прав. Выбравшись из постели, я устроила себе настоящий ритуал очищения — мылась так, будто желала стереть кожу до мяса. Уж очень хотелось смыть остатки собственного и чужого раздражения, все те неприятные эмоции, что пришлось пережить за последние дни. Хотелось соответствовать внутренней легкости. Намываясь, я с удовольствием строила планы на ближайшее будущее: обязательно раскручу Лиса на романтическое свидание, обязательно помирюсь с Данилой, непременно закрою сессию, и, понятное дело, продолжу совершенствоваться на радость Джею. Я приняла первый грех! Кто бы мог подумать, что это доставит мне такое удовольствие! Так... интересно, кто следующий на очереди, и как скоро он явит миру свой грешный лик? Удастся ли нам подружиться, как это вышло с Ирой? Конечно, Гнев мой наставник, вроде как своя специфика, но если следующий грех будет хотя бы отчасти таким же замечательным, мы обязательно найдем общий язык. Даже тот факт, что я фактически становлюсь существом, несущим смерть, перестал меня всерьез тяготить. Смерть — это естественно. Не я — так кто-нибудь другой всё равно будет этим заниматься, ставя метки сама, я хотя бы буду уверена, что сделано всё возможное, чтобы избежать летального исхода.
Когда я зашла на кухню, Джей колдовал над чашкой с чаем, добавляя туда сахар и лимон.
— Ты прямо-таки настоящая хозяюшка, — поддела я. Прежде мне не доводилось встречать мужчин, настолько озабоченных готовкой и хозяйством, — Может, я зря отказалась называть тебя Ирой?
— Дошутишься, — помахав перед моим носом чайной ложкой, пригрозил Джей.
— Расскажешь, кто следующий? — спросила я, усаживаясь за стол.
— Грех? — уточнил Джей.
— Естественно, — кивнула я.
— Время покажет, — пожал плечами Джей, — Пока не ясно.
— А когда будет?
— Скоро, — заверил Джей, после чего добавил уже совсем не в тему, — Уил очень хозяйственный. Яркая черта характера, сложно игнорировать. Решил, что в этом есть свои плюсы.
— Оу, — вот, значит, как. Граница между Гневом и его человеком-носителем становиться всё более осязаемой, непонятно, как именно следует к этому относится, — А кого в тебе больше?
— Когда как. От меня исходят знания, основная линия поведения, но мелочи, вроде любви к готовке, и большинство эмоций принадлежат Уильяму. Довольно сложная конструкция.
— А как мне понять, что из того, что ты чувствуешь — твое, а что — его?
— Не усложняй, — попросил Джей, — Воспринимай нас, как одно целое. Это правильнее. Мы взаимозависимы. Уильям не только мой защитный костюм. Он проводник того, чем я являюсь, в мир тех, к кому принадлежишь ты.
— Взаимозависимы... а Уилу что от твоего присутствия?
— Ну, я могу его убить — во всяком случае, мог бы, если бы решил выйти из него не по правилам. Так что пока я в порядке, и ему неплохо.
Я решила не вникать, после слов о возможном убийстве стало серьезно не по себе. А мне ведь не так уж много известно о взаимодействии сверхсущества с тем, в кого оно само себя поместило. Возможно, к лучшему, не хотелось бы выяснить, что Ира злобный паразит на теле несчастного смертного, скорее даже — на душе...
— Я что-то не так сказал? — забеспокоился Джей, кажется, вполне искренне.
— Не обращай внимания, — отмахнулась я, не желая портить себе настроение, да и Джейсона нервировать не хотелось — один раз я уже попробовала, не понравилось.
