Падме непроизвольно поежилась. Что-то в лице джедая испугало ее. Если бы не эти проклятые нормы приличия, о которых столь любит поразглагольствовать Скайвокер, она выставила бы его за дверь в эту же минуту.

Анакин раздражал молодую женщину. Все в нем напоминало Оби Вана. А этого человека больше не было в ее жизни. И все же Анакин и Оби Ван существенно отличались. Так отличается дворовая шавка от гордого волка — властелина северных лесов.

Несмотря на привлекательную внешность, Анакин казался Падме каким-то ненатуральным, наигранным. Возможно, всему виной многолетняя привычка играть разные роли при дворе. Даже смех, даже улыбки — все было какое-то фиглярское, театральное.

— Что ж, генерал Скайвокер, вы там будете не одиноки. Я слышала на Джабииме обретаетается ваш давний коллега — Уилхафф Таркин. Так же там много ваших дружков джедаев, что лихо машут своими световыми мечами направо и налево.

— Я удивляюсь вам, сенатор Амидала, — Анакин пристально поглядел на нее. — За что вы так не любите нас, джедаев?

— С чего вы это взяли. Мне вы просто безразличны. Так, в детстве, у меня были кое какие романтические бренди о вас, но реальная жизнь быстро разогнала их, как в небе ветер тучи.

Анакин хмыкнул про себя. Болтай-болтай. Знаю я, что за романтические бредни были у тебя в детстве на Набу. Этот идиот Оби Ван — вот кумир твоих сопливых девчоночьих мечтаний.

— Ну, так как? Вы пойдете со мной?

Падме молча, уставилась на джедая. Больше всего на свете девушке хотелось отказать. Но сенатор знала, что отказывать доверенному лицу Палпатина крайне глупо. Особенно сейчас, когда канцлер набирают силу день ото дня. Анакин вполне может пожаловаться своему патрону и тогда фракции Лоялистов придется ой как не сладко в Сенате.

Был еще один фактор, что толкал сенатора принять предложение Анакина. О его существовании Падме боялась себе признаться. Фактор носил имя Оби Ван. Молодой женщине хотелось отомстить ненавистному джедаю, сделать ему больно.

— Я согласна, — кратко бросила она Анакину.

XXX

Банкет откровенно разочаровал Падме.

Более скучного и напыщенного зрелища она еще не видела. Льстивые кавалеры, ненатуральные дамы. За все время банкета было произнесено феноменальное количество тостов и здравиц за В.А.Р. и ее гениального военачальника — канцлера Коса Палпатина.

Падме презирала толстозадых генералов и их шлюхоподобных спутниц. Настоящие мужчины гибли там, в Галактической мясорубке, и им вряд ли оставалось время в перерыве между боями, чтобы глушить бочками алкоголь и пьяно орать пошлые тосты.

Наконец не выдержав такого удручающего зрелища, Падме сослалась на внезапно разболевшуюся голову и быстро покинула шутовское представление, которое Анакин смел, назвать праздничным банкетом. Сам джедай нехотя потащился проводить даму. На его смазливом лице застыла маска крайнего неудовольствия и разочарования. Джедай рассчитывал в этот вечер выпить гораздо больше.

Серебристый аэромобиль за пять минут доставил Падме и ее спутника в сенатские покои. Дойдя до дверей ее апартаментов, Падме остановилась.

— Спасибо за вечер, генерал Скайвокер, — ненатурально улыбнулась она. — Если бы не проклятая головная боль, я с удовольствием осталась там до утра. А так испортила вам вечер.

— Глупости. Скучнейшее мероприятие из всех мною виденных, — скривился Анакин. Его глаза зажглись каким-то неприятным блеском. — Мы войдем?

— Боюсь, что нет. Я собираюсь принять успокаивающие таблетки и сразу лечь в постель. Завтра трудный день.

— Вы уверены? — с трудом сдерживаясь, процедил джедай.

— Абсолютно.

Резко развернувшись Падме пошла к двери. Повернувшись к красному от злости Анакину, она на прощание сказала:

— Я дорогая штучка, генерал, и меня не купить одним походом в элитный ресторан.

С мягким шипением двери сомкнулись за Падме, оставив Анакина одного в пустом коридоре.

— Сучка! — прошипел Скайвокер. — Наглая, самовлюбленная сучка! Ну, ничего, ты у меня еще попляшешь. Скоро придет мое время, и тогда ты сама будешь ползать у меня в коленях, моля, чтобы я тебя трахнул.

Повернувшись, джедай быстро зашагал к выходу. Его высокая фигура, облаченная в черный костюм, слилась с мраком ночи став ее неотъемлемой частью.

Глава III

Поля смерти.

Взрыв потряс Вселенную, разрывая перепонки и заставляя кровь сворачиваться в жилах. Оби Вана и Квинлана Воса ударная волна сбила с ног, осыпав землей и каменной пылью.

— Напомни мне в следующий раз, чтобы я ни шел у тебя на поводу, — сплевывая землю, прорычал Оби Ван.

— А в чем дело то? — невинно поинтересовался Квинлан.

Его темные, как ночь, глаза сверкали озорными чертиками. Чертов киффар. Вечно у него одни шуточки да прибауточки. Все никак с детского возраста не выйдет, а уже давно за тридцать перевалило.

— Ты же сказал, что разведка сообщила, этот квадрат не простреливается вражеской турелью. И что?!

— И что?

— Не строй идиота, Квин! — рассердился по настоящему Оби Ван. — Нас чуть не размазало по земле, как масло по прожаренному хлебцу.

— Хорошее сравнение, Бен, — усмехнулся Вос. — От золотистого прожаренного тоста с ароматным слоем киффарского масла я сейчас не отказался бы. А ты, мой друг со Стьюджона?

— Да и иди ты, — уже миролюбивее буркнул Кеноби, поднимаясь.

На Квинлана Воса нельзя было долго сердиться.

— Не злись, Бен. Наша маленькая разведка кроме всего прочего принесла и хорошее.

— И что же она нам принесла, кроме новых ссадин и ушибов?

— Мы знаем, что квадрат В турель тоже простреливает.

— И еще как, — процедил сквозь зубы Оби Ван, карабкаясь наверх из новообразованной воронки.

Вытащив электробиноколь, генерал прильнул к его мигающим стеклам. Вся долина впереди была изрыта воронкообразными кратерами, в один из которых только что угодили оба джедая.

Раньше здесь располагалась крохотная деревушка с тучными полями и веселой речушкой у леса. Теперь же от всего этого остались лишь обугленные фундаменты да высохшее русло реки. Все поле было завалено остатками республиканской и сепаратисткой техники. Причем первой было гораздо больше. Турель и малые артелерийские орудия, спрятанные в сгоревшем лесу, делали свое черное дело.

Облепленные мухами бесформенные кучи вызывали у Оби Вана тошнотворные ассоциации. Совсем недавно эти смердящие кучи были живыми людьми — солдатами Республики и защитниками Джабиима.

Прошло две недели после успешной высадки на планете. Сначала республиканские войска развили неплохой темп. Овладев Побережье лезвий, войска с боями пробились к Черным горам, где взяли Ус Нарин — второй по величине город Джабиима.

Адмирал Юларен оказывал мощную поддержку с воздуха. Именно благодаря летчикам Республики, сухопутной армии удалось выбить джабиимцев из горных укреплений. Гигантские танки республиканцев, подобно стальным паукам, поднялись почти по отвесным скалам Черных гор. К концу первой недели Республика заняла каньон Гибер.

Именно за взятие Каньона Гибер Оби Ван получил новое звание командующего Джабиимским фронтом, а канцлер Палпатин прислал новый орден — Серебряную Звезду — наивысшую воинскую награду Республики. До Оби Вана Звезду получил лишь Мейс Винду, за прорыв обороны мятежников и перелом хода войны в пользу республиканских сил.

Спустившись с Черных гор, республиканские войска вышли на некогда благословенные равнины Иобрета. До войны то был поистине прекрасный край. Край благоухающих полей, бурных речек и загадочных черных лесов. Вся равнина была усеяна мелкими городками и фермами.

Равнина Иобрета заканчивалась холмистой грядой, подле которой в незапамятные времена была построена Чоал — столица Джабиима. Именно в богатом Чоале, в недавно возведенной крепости Сол, прятались лидеры мятежа — граф Дуку и генерал Гривус.

На пути победы лежали зеленые равнины.

Ударная Джабиимская армия двинулась в свой последний поход. Оби Ван и другие республиканские военачальники прекрасно понимали, что с падением Джабиима, путь на столицу мятежа — Като Неймодия открыт. Победа Республики становился решенным вопросом.

Однако, какой ценой? Эта неприятная мысль часто не давала покою Оби Вану. Тысячи жизней было положено на алтарь победы. На самом Джабииме В.А.Р. потеряла не менее трех тысяч человек. В последнее время вера в борьбу за правое дело сильно поугасла в его сердце, как почти и во всей республиканской армии. Именно для этого политические представители и штатные агитаторы вовсю надрывали глотки, побуждая уставших солдат сделать "последний рывок к победе".

С виду миролюбивые равнины умели огрызаться прицельным бластерным огнем и постоянными авионалетами. Драться приходилось практически за каждый куст. Везде таился враг. Ожесточившиеся и уставшие республиканцы стали расстреливать пленных, пытаясь внушить страх в местных жителях.

Особенно в этом преуспели недавно сформированные Волонтеры Сити, прибывшие на Джабиим из самой столицы. Оби Вану порой казалось, что пресловутые волонтеры набирались со всех республиканских тюрем. Столько криминальных личностей и уголовников в одном месте он еще не видел. Расстрелы и грабежи местного населения стали привычным делом.

Масла в огонь подливал доблестный Уилхафф Таркин. Директор спецвойск с удивительной скоростью находил предателей и врагов народа среди джабиимского населения. Приговор в таком случае был один. К стенке.

Однако карьера директора завершилась неожиданным и довольно неприятным образом. Вконец обнаглев от собственной безнаказанности, Таркин приказал не заниматься выявлением предателей в городках равнины, а просто уничтожать их со всем населением.

— Уничтожив одну две деревушки на этой мерзкой планетке, мы заставим проклятых мятежников труситься от страха по своим норам. Они и носа на улицу не высунут. Нужно править страхом перед силой, а не самой силой, — высокомерно заявил директор.

Поднимающую звезду отечественного военного гения затушил Оби Ван.

— Сволочь! — схватил он за грудки тщедушного Таркина. — Ты что творишь?

— Я выполняю распоряжение Верховного Канцлера и Галактического Сената, — проблеял струхнувший Таркин. — Истребляю мятеж под корень.

— Да я сам тебя сейчас истреблю под корень! — прорычал Оби Ван, хватая директора за худое горло. — Идиот! Ты же истребляешь ни в чем не повинное мирное население. Ты же убийца! Понимаешь? Убийца! Чем мы лучше сепаратистов, если имеем в своих рядах таких подонков, как ты, Уилхафф!

Что-то в глазах джедая заставила директора спецвойск запаниковать.

— На помощь! Убивают! — заверещал Таркин вовсю мочь своих легких.

— Бен! Бен! Успокойся! — Оби Вана оттащили от Таркина Квинлан Вос и командующий всеми клонами доблестный капитан Рекс.

— Успокойся, Бен! — приобняла джедая за плечи Айла Секура. — Ты его чуть не задушил.

— Он хотел меня убить, — плаксиво заявил Таркин, потирая посиневшее от стальной хватки джедая горло.

— Я убью тебя! — попытался кинуться к директору Оби Ван, но сильные руки Айлы задержали его.

— Бен! Опомнись! Гнев — путь к Темной стороне. Не поддавайся ему. Прошу тебя!

— Так, — холодные глаза Оби Вана смерили Таркина презрительным взглядом. — Больше твоих мерзостей я терпеть не желаю. Сегодня же я свяжусь с канцлером и магистром Йодой. Можешь паковать чемоданы, твоя следующая остановка — Корускант.

Оби Ван оказался верным своему слову. Таркину пришел приказ о переводе на новое место службы. Брызжущий слюной от гнева директор сказал генералу, зло, глядя на него своими змеиными глазами:

— Вы думаете, что победили меня, генерал Кеноби? Ошибаетесь! Вы еще не представляете, с кем связались, какие у меня связи. Вам это так даром не пройдет!

— Проваливай! Пудри мозги своими бреднями канцлеру и Сенату! — цинично усмехнулся джедай.

Злость Таркина была вполне объяснима. Зачищая планеты мятежников по пути на Като Неймодию, Таркин всегда был на виду у канцлера и Сената. Насквозь лживые правительственные газеты взахлеб восхваляли нового военного гения, готовя последнему теплое местечко в Сенате. Отправившись на более спокойный участок галактической войны, доблестный Уилхафф лишался возможности быстро подниматься по карьерной лестнице. О должности сенатора от родной Таркину планеты Эриаду можно было забыть.

Амбиции Таркина никоим образом не трогали Оби Вана. Джедай радовался, что наконец-то избавился от этого чванливого петуха. Однако семена зла, посеянные Таркином на благодатной почве Джабиима уже дали свои плачевные всходы.

Народ Джабиима решил умереть в сражении, но не сдаться ненавистным республиканцам. В Чоале даже придумали веселую песенку, которую распевала бегающая по улицам детвора:

Не буду ждать я зрелости,

Пойду я воевать.

Проклятых республиканцев

Огнем я поливать.

Если стар, если мал —

Не беда!

Удача улыбнется нам.

Победа — да — да!

Винтовки, бластеры — бери,

Находников проклятых с лица земли сотри!

Смерть подстерегала Ударную армию везде: в лесу, в поле, в покинутых жителями домах. Храбрые джабиимские партизаны нападали на отставшие части, вырезали пикеты, разрушали мосты и палили деревушки, чье население уходило в леса, присоединяясь к народным мстителям.

Особенно партизан боялись Волонтеры Сити. Если обычных солдат и клонов партизаны просто расстреливали, то Волонтеров ждала более страшная смерть. Их страшно изуродованные обнаженные тела находили повешенными вниз головой на деревьях по пути республиканской армии.

Болотного цвета форма и высокие шнурованные сапоги — отличительная черта Волонтеров. Пытаясь избежать народного гнева, криминальные добровольцы переодевались в латы клонов или же черную спецовку регулярной армии.

— Путь через равнину Иобрета — это дорога смерти, — как-то заметила генерал Секура. — Интересно, кто ни будь из нас останется в живых, прежде чем мы дойдем до Чоала?

XXX

Грозное орудие на турели встретило Ударную армию на самых подступах к Чоалу, близ разрушенной деревушки Мингерштейн. Чудовищных размеров пушку республиканцы уважительно прозвали "турелью". Это искаженное название так полюбилось в войсках, что пушку только так и звали.

Мингерштейн. Поля смерти. Кровавая надпись славы в истории армии Республики. Ничем не примечательный поселок навсегда вошел в историю Войны Клонов, как место одной из самых кровавых боен за всю войну.

За один час боя турель вывела целую автоколонну республиканской техники. В тот день у ударной армии осталось всего два гигантских танка — "шагохода" АТ-АТ, на одном из которых находился Оби Ван и Квинлан Вос.

Айла Секура вылетела во главе Синей эскадрильи, пытаясь уничтожить турель с воздуха. Спрятанные в сожженном лесу зенитки заставили эскадрилью повернуть назад, уменьшив ее численность почти вдвое.

Адмирал Юларен заявил, что не может уничтожить турель с орбиты, так как по крейсерам Республики ведет огонь стационарная пушка из северного полушария Джабиима. Хитрые сепаратисты припрятали грозное оружие, как ловкий шулер, туз в рукаве.