Спасти химеру

— Спасибо, Нев, — искренне сказала я. — Правда, эта вещь для меня очень важна.

— Я так и подумал, — он подмигнул. — Ну ладно, пойдемте.

Ход наверх представлял собой квадратный люк в потолке самой маленькой и темной кабинки. Отверстие располагалось прямо над столом — на поцарапанной деревянной столешнице отпечатались грязные следы сапог.

Пришлось влезать на стол и, подтянувшись, протискиваться в люк. К счастью, потолки в подвале Вахеди не были высокими, и даже я без труда забралась наверх. Книгу при этом я заткнула за пояс, как кинжал.

Мы оказались в тесном чулане, забитом какой-то рухлядью. В нос ударил отвратительный запах пыли и мышиных экскрементов.

— Дайте мне пройти к двери, — сказал Невен.

Протискиваясь между мной и Гитто, он задержался возле меня. Это были почти объятия. От неожиданности я даже не нашлась, что сказать, а когда собралась с мыслями, Невен уже двинулся к двери, оставив меня гадать, что он хотел показать этим.

Он распахнул заскрипевшую дверцу, и мы прошли в просторную комнату. Тусклый свет просачивался через щели в досках, которыми были забиты окна, смешивался с дрожащими отсветами масляной лампы с сильно подкрученным фитилем. Из-за такого освещения комната казалась почти мистической, хотя на самом деле это был просто обшарпанный зал.

За столом, на котором стояла лампа, сидел Вард, вольготно развалившись в потрепанном кресле. Командор улыбался.

— Я рад, что вы добрались сюда в целости и сохранности.

— Да уж, — пробормотал Гитто, — будь я проклят, что связался с тобой. Загубил свою карьеру в Ордене.

— Мой друг, я могу предложить тебе гораздо больше, чем этот паршивый Орден. Они погрязли в мелких интригах и подковерной борьбе.

Гитто мрачно хмыкнул.

— Присядь, дружище, ты, должно быть, устал, — Вард встал и подошел к нам. — Зандра, как ты? Мы все очень беспокоились за тебя.

Его тон был теплым, слишком теплым, чтобы быть искренним. Я знала, что это лишь выработанная за годы дипломатии привычка. Хотя мне почему-то все равно было приятно. Наверное, слишком часто люди отмахивались от меня.

Из темного угла комнаты Фаррес придвинул мне кресло, и Вард очень заботливо усадил меня. Я успевала только кивать и улыбаться.

В глубине комнаты расположились и остальные офицеры Варда. Что же здесь происходит? Собрание?

— Рад, что ты осталась жива, Зандра, — ко мне подошел Лэйс, за ним тенью следовал его телохранитель.

— Я тоже, — невпопад ответила я. — А как у тебя дела?

Он пожал плечами:

— Нормально. Зог, конечно, половину своих подчиненных стражников послал меня ловить, — он демонстративно зевнул, — а после сегодняшнего, наверное, пошлет всех остальных.

— А что сегодня?

— Сегодня мы, — вмешался в разговор Вард, — благодаря нашему другу Лэйсу, можем провести один очень интересный эксперимент. Возможно, это даст нам шанс, если не самим выйти из города, то хотя бы запереть Хорака и его солдат в крепости.

Ингер, выглядевший очень раздраженным, глянул на Варда из-под бровей:

— Ты считаешь, таким способом можно решить наши проблемы?

Он махнул полой плаща в сторону стола. Там, у кресла Варда позвякивало цепями существо. Сначала я приняла его за какое-то животное, но потом со стыдом поняла, что ошиблась, это был человек. Карлик. На его длинное бледное лицо падали темные сальные волосы, и глаза горели из-под них, как раскаленные угли. По рукам и ногам он был скован цепями, однако несчастным не выглядел.

— По его морде видно, что он, хитрюга, нас всех сдаст за пригоршню монет, — Магра брезгливо придерживала подол длинного шелкового платья, чтобы оно не касалось грязного пола.

— У него не будет возможности нас сдать, — холодно сказал Вард. — Если он так искусен, как говорит, мы продержим его под надзором, пока не закончим эксперименты. А если он лжет о своих способностях — Лэйс придумает, что с ним сделать.

Довольное выражение на лице карлика сменилось беспокойством.

— Мы так не договаривались, ловкач, — проскрежетал он. — Ты обещал мне деньги, много денег. И свободу.

— Ты все это получишь, — сказал Вард. — Если заработаешь. Мы тебя подержим, пока не минует опасность, а потом я сам набью твои карманы золотом и отпущу тебя. Клянусь.

— Как мне знать, что ты не врешь?

— Никак. Можешь отказаться иметь дело с нами и договариваться с Лэйсом.

— Да уж, поговорил с ним сегодня утром, — карлик осторожно притронулся к фингалу под глазом. — Ладно, все сделаю. Готовь мои денежки!

— Считай, они уже приготовлены, — подмигнул ему Вард. — Сегодня будет первая попытка, и я не хотел бы заходить далеко... пока. Как только закончится эксперимент, ты получишь первую часть.

Он позвенел монетами в карманах.

Фаррес принес из угла маятник для измерения локхе и поставил его на стол перед лампой. Металлические части прибора были позолочены и ярко засверкали в этой убогой комнате.

Карлик вытащил из-за пазухи деревянную флейту и заиграл. Мелодия была очень простой, но все смотрели на него, затаив дыхание. Он раскачивался в такт, как заклинатель змей. И тут случилось такое, отчего у меня мурашки поползли по коже. Противовесы маятника пришли в движение. Заскрипели шестеренки. Уровень локхе менялся на моих глазах.

Вард кинулся к окну и стал смотреть на улицу сквозь щель между двумя досками. Остальные последовали его примеру — только невозмутимый Суэно остался стоять возле карлика, охраняя его.

Я сглотнула и тоже подошла к окну. На улице все еще шел дождь. Из жидкой грязи один за другим выныривали земляные. С мокрой шерстью, облепленные глиной, они казались особенно беззащитными. Но они оставались созданиями локхе.

— Что за мерзость вы тут творите?! — потрясенно спросил Гитто.

Ему ответил Лэйс:

— Зог давно торговал нечистью. И ему всегда удавалось очень ловко ловить свой товар. Ходили слухи, что его карлик умеет приманивать бедных зверюшек. Вот мы с командором и решили провести совместную операцию, дабы убедиться... и заодно показать Зогу, что он тут не хозяин.

Его последние слова почти заглушил треск дерева. Я обернулась — как и все остальные.

Из стены в комнату вползал Посланник. С виду он был похож на змею, но покрыт не чешуей, а бледной кожей, из под которой просвечивали сине-зеленые внутренности.

Поизвивавшись он хотел было нырнуть под пол, но Дация подскочила к монстру и одним ударом ножа пригвоздила его к полу. Посланник задергался, открывая и закрывая пасть, полную тонких длинных зубов. Дация хладнокровно вытащила из кармана флягу и плеснула на существо. Посланник издал высокий крик и растекся лужицей слизи. Видимо, во фляге была кислота.

— Я думаю, на сегодня достаточно, — сказал Вард. — необходимо проводить такие эксперименты с большой осторожностью.

— Эксперименты? — Гитто был вне себя. — Да нас всех сожгут живьем за такое! И будут правы!

— Ты так думаешь? Когда-то в ордене считали, что самое главное — изучить локхе и тех тварей, что могут его использовать. Только в последние несколько веков стали стараться уничтожать и нечисть, и тех, кто о ней слишком много знает. Кроме того, все, кто следует за мной, и так приговорены к мучительной смерти. Одним обвинением больше, одним меньше...

— И это повод возиться с такой гадостью? Если б я только знал!

— Хочешь вернуться в Орден?

Гитто устало покачал головой и уже спокойно сказал:

— Ты же знаешь, что нет. Я давно не хочу иметь с ними дел. Только вот рассчитывал немного у них деньжат натырить, купить небольшую виллу на юге и растить лимоны... Видно, не судьба.

— Мы еще поживем, — успокаивающе сказал Вард. — Теперь у нас есть возможность призвать монстров. А это может стать неплохим рычагом воздействия на Орден. И в самом худшем случае мы просто заставим карлика играть до тех пор, пока локхе не повыситься настолько, что в город придут гончие и химеры.

— Нет!

— Если не будет другого выхода. Это мощное оружие.

Я почувствовала, как все внутри меня будто замерзает. Создания локхе как оружие. Праотцы!

— Вард, мы тут забыли тебе сказать... — сбивчиво начал Гитто.

Проклятье, действительно!

— Хорак тоже собирается использовать нечисть для нападения на нас.

— У него тоже заклинатель? — Вард нервно рассмеялся.

— Хуже. У него нерфины.

Лицо командора будто окаменело. Гитто замолчал, поэтому рассказывать о деталях пришлось мне.

— Он держит их в подвале ратуши, в клетках и в серебряных цепях.

Щеки Варда покраснели, будто кто-то дал ему пощечину:

— Он держит нерфинов в подвале?! И вы говорите мне об этом только сейчас?

— Сказали б раньше, если б слушал, — огрызнулся Гитто.

Вард повернулся к карлику:

— Могли ли нерфины разорвать цепи и выбраться из клеток, услышав твой зов?

Лицо карлика озарилось гордостью профессионала, хорошо делающего свое дело:

— О да!

Вард взглянул на маятник.

— Это значит... — Гитто схватился за голову. — Ну почему ты раньше не спросил!

— Теперь мы не можем останавливаться, — глухо проговорил Вард. — Играй, карлик! Нев, сходи еще разок вниз, предупреди Вахеди и ее клиентов, чтоб носу за дверь не казали. Будем надеяться, что остальные горожане хорошо запомнили историю Зандры в Гестерне.

Меня словно холодной водой из ведра окатили. Только этого мне не хватало сегодня!

— Так это вы разнесли эти бредовые слухи про меня?

— Прости. Зандра, — сказал Вард. — Мы должны были это сделать. Жители Кариона должны знать твою историю, чтобы у них был шанс спастись.

— Но зачем вы придумали все грязные подробности? Про убитых мужей и любовников?!

Командор грустно улыбнулся:

— Людям нравятся истории, в которых много грязи и крови. Такое они лучше всего запоминают.

Я выругалась, но сказать что-либо более осмысленное не успела. Мой взгляд остановился на маятнике. Маленькая стрелка стояла на одной из крайних отметок. Еще чуть-чуть, и уровень локхе станет таким, что на маятнике не хватит шкалы.

Меня затошнило. Во рту растеклась горечь, будто я только что выпила стакан желчи. Как во сне я подошла к окну и посмотрела в щелку между досками.

Земляные резвились в грязи. Какие-то очень быстрые твари бегали по стенам домов. На крыше соседней хибары сидело нечто вроде скелета вороны, обмотанного тряпками — но оно было живым.

С неба продолжали изливаться струи дождя, в лужах вспухали пузыри. Улица выглядела безлюдной.

В дальнем переулке метались темные фигуры. Я не сразу поняла, что одна из них надвигается к нам. Земляные почуяли опасность и спрятались в почве. Грязь шевелилась, как огромное одеяло, под которым укладываются спать множество маленьких существ.

А он приближался. Черный, огромный. Разорванная серебряная цепь волочилась по грязи.

— Видимо, Хорак уже успел дать ему мою кровь, как я и думал, — спокойно сказал Вард.

— Что будем делать? — в голосе Магры слышалась паника.

Я взглянула на маятник — стрелка дергалась в самом конце шкалы.

— Откройте дверь! — приказал Вард.

— Зачем?

— Если нерфин убьет меня здесь, сразу после этого он нападет на вас. Они становятся бешеными, после того, как расправятся с намеченной жертвой, и убивают всех теплокровных в округе.

Магра зарыдала. Очень бледный Суэно ударом ноги высадил дверь. Свежий, пахнущий дождем и землей воздух ворвался в затхлую комнату.

Вард, обнажив меч, спрыгнул с крыльца. Жидкая грязь доходила ему до лодыжек, едва не переливаясь через голенища сапог. Командор стал медленно идти вдоль стены дома.

Нерфин поднял огромную тупую морду. По гладкой черной коже сбегали струйки воды.

— Попробуем в него стрелять, — хрипло сказал Бруни за моей спиной. — И неплохо бы намочить наконечники в кислоте.

— Сучий дождь смоет, — отозвался Фаррес.

Я обернулась. Они все были готовы к бою. Хотя знали, что еще никому не удавалось убить нерфина, кровью натравленного на жертву. Зверюга просто не чувствует ран.

Я отошла в глубь комнаты, чтобы не мешать Бруни целиться. Моя нога наткнулась на что-то мягкое, я отпрянула, прежде чем поняла, что это всего лишь карлик Зога. Он очень быстро и проворно полз в самый темный угол. Свою флейту он кинул на пол. Я подобрала ее и бросилась к карлику. Судя по выражению его лица, он был готов меня укусить.

— Играй, сволочь! Тебе же сказали!

Я сунула флейту ему в руки. Он поднес инструмент к губам, взял пару аккордов.

— Проклятые праотцы! — воскликнул Фаррес.

Я обернулась и посмотрела на улицу. Громадная туша нерфина безжизненно лежала в грязи. Багровый ручей крови соединялся с потоком дождя. Над поверженным телом стоял зверь и смотрел на нас невозможно голубыми глазами.

Глава 15

Кровь как свидетель

Вокруг царил хаос. Слышались крики и топот ног. А я, застыв, смотрела на гончую, отрывающую кровавые куски мяса от туши нерфина. И никак не могла отвести взгляд. Будто... будто я вижу старого друга, с которым больше не рассчитывала встретиться.

— Зандра, не стой!

Кто-то схватил меня за руку и потащил к чулану, где был люк в подвал.

— Идем же!

Я послушно проследовала к люку. Но перед глазами все еще стояла гончая. Больше всего на свете мне сейчас хотелось смотреть, как улицы Кариона заволакиваются туманом, а в воздухе зависают гераго, словно воспарившие головки одуванчиков. Я знала, что если буду медлить, зубы синеглазого зверя вонзятся в мое горло. Но это было так... магически. Карион становился вторым Гестерном.

О праотцы! Что же мы наделали! Мы впустили в город химер...

Самым ужасным было то, что часть меня радовалась такому исходу. Я не знаю, когда в моей жизни все пошло не так. Впрочем, со стороны она, пожалуй, казалась вполне удавшейся. Как же, не так часто девушкам из бедных стран удается учиться, а потом работать в лабораториях Ордена, и не зависеть от мужа или любовника. Все было хорошо. Только как-то неправильно.

Почему-то, делая выбор за выбором, я постепенно превращалась в изгоя. В детстве, живя у дяди и тети, я не делала попыток сблизиться со сверстниками. Наш дом стоял на отшибе, и я чаще всего играла одна. Потом было обучение в Ордене. Это было моим решением, моей первой победой — и еще больше отдалило меня от людей. В то время, как другие девушки искали себе подходящих супругов, учились шить и готовить, я разбиралась в свойствах кислот и ядов.

Это было ужасно, то, что в Гестерне я чувствовала себя на своем месте, дома. Но это было правдой...

Я пришла в себя только в подвале Вахеди. Дымный воздух, казалось, звенел от сдерживаемой паники. Из соседней кабинки доносились глухие монотонные вопли.

В люк продолжали протискиваться бойцы. Последним рухнул Вард. И тут же вскочил, чтобы закрыть отверстие. С его волос и одежды струилась вода, он успел вымазаться глиной и грязью.

— Командор, вы не ранены? — спросил Ингер.

Я посмотрела на костоправа и отметила, что его лицо странно спокойно. Так бывает, когда пытаешься всеми силами сдержать чувства. Проще всего надеть маску без выражения.