Книга третья. Идеальное убежище. Общий файл.

— Павловна, а кто сегодня офис открывал, не знаете? — спросила Ленка, двигая ящики в своем столе.

— Да Шарова, наверное — она у нас живет всех ближе. А что случилось, Леночка?

— Ира теперь хорошо служит, на работу всех раньше ходит. Твой, Лэна место хочет! — Улыбаясь сказал Вахтанг, поднимая свою чашку с таким видом, как будто это не чашка, а бокал с хорошим вином.

— Да не знаю я, у меня в столе все перерыто. Вещи лежат не там где положено — вон банка с сахаром вообще на другой полке! Но ничего вроде не пропало.

Ленка растерянно перебирала свое не хитрое офисное барахло, стараясь понять произошедшее. Татьяна Павловна нахмурилась, заглянула к себе в стол и недовольно проворчала:

— Еще нам не хватало! Или Ирка — стерва, или уборщица или ночной охранник. Ему ночью делать нечего — он по всему офису шатается и спит на стульях. И чай сегодня на вкус какой-то противный, или кажется? — Женщина с брезгливым подозрением принюхалась к своей чашке.

— Нэт — ночной сторож мужчина, служил в подводник, мы с ним коньяк пили! — Вахтанг проявил мужскую солидарность, но объяснить дамам какой душевный человек охраняет по ночам их рабочее место — не успел.

Громко грохнула входная дверь, на середину зала вылетел и растянулся на полу молодой парнишка — охранник, которого сразу взяли в оборот два крепких мужика в черной униформе.

— К стене, руки за голову! Ничего не трогать, отойти от столов! — офис стремительно заполняли люди, как в гражданском, так и в милицейской форме. В груди у Лены все судорожно сжалось от очень плохих предчувствий.

В результате оперативно следственных мероприятий в рабочем столе заместителя директора торговой фирмы Беломорье Елены Кудряшовой, обнаружен пакет с веществом растительного происхождения. Анализ мочи задержанной так же показал наличие наркотика. А после того, как на очной ставке помятая наркоманская пара подтвердила на протокол, что приобретала у нее марихуану и гашиш — прокурор без колебаний выписал содержание под стражей. Перед тем, как отвезти ее в СИЗО, опера вверх дном перевернули Мишкину квартиру и забрали все электронные носители, включая системный блок компьютера.

Общая камера в следственном изоляторе на Попова 22, встретила спертым воздухом, вонью не мытых женских тел, сизым табачным дымом и хрустом под ногами раздавленных жирных тараканов. Плотно спрессованные и полуголые от жары бабы оказались не агрессивны — ей определили койку и назначили время, когда она будет спать. Число арестантов количество коек превышало более чем вдвое и приходилось приспосабливаться. Никто не приставал с расспросами, не лез в душу, только мятая жизнью соседка по кровати вяло поинтересовалась по какой статье Ленку сюда укатали. Получив ответ, равнодушно кивнула и уткнулась в затертую до дыр книгу с портретом Дарьи Донцовой на обложке. Лена не выдержала и зарыдала, уткнувшись лицом в руку, положенную на спинку кровати.

Бедная она бедная, и за что такой ужас? Неужели ради ее места можно пойти на подобную подлость? Нет, не сходиться — как бы Шарова не мечтала нагадить — в одиночку ей точно подобное не провернуть. Прилепить на скотче к столешнице пакет с марихуаной, подсыпать наркотик в чай, найти лжесвидетелей — бред какой-то. Это сколько надо заплатить ментам, чтоб те решились на подобное! 'А может она с генералом спит?' — подумалось Ленке — и она сама отвергла свою версию. Бред, бред, бред. Все не то, все как-то по другому..... В эту ночь девушка не сомкнула глаз и просидела, подперев кулаком щеку до самого утра...

Завтрак оказался, к удивлению съедобным и даже вкусным. Пропустившая ужин Ленка с удовольствием умяла тарелку гречневой каши с жареной рыбой и выпила кружку чаю. Потом осмотр, проверка и арестанток начали бойко разбирать адвокаты, следователи, на судебные заседания и другие следственные действия. Пришли и за Леной — ее дожидался следователь.

Совсем не старый мужчина с аккуратными усиками и мешковатой фигурой не орал, не ругался, не угрожал, но своими вопросами вымотал Ленке все нервы. Господи, да что он только не спрашивал! Биографию с окончания школы, перебрал знакомых, отношения с Мишкой и что насторожило особенно — подробности поездки в Ростов и в деревню Чудиново. Примерно со второго часа допроса у Лены возникло стойкое ощущение, что весь хаос вопросов — прелюдия, ее старательно подводят к чему — то более значимому. Но терпеливо подыгрывать следаку надоело и после четырех часов беседы, Ленка мобилизовала все свое женское коварство и старательно включила 'тупую'. Извинилась, что ночь не спала совсем — начала клевать носом, ответы долго обдумывала и отвечала односложно и лаконично. Следователь занервничал, и наконец — решился:

— Кудряшова! Ты дама образованная, взрослая и простые вещи понять, надеюсь — в состоянии. На 228 — ю у меня доказательств достаточно — хоть завтра дело в суд передавай. А это минимум — четыре строго и без всяких амнистий и условных.

Ленка встрепенулась, посмотрела в улыбающуюся усатую морду без страха и твердым голосом сказала:

— Я требую адвоката, связи с родными, и разрешить передачу с личными вещами. Кроме того, я не виновата и вы это отлично знаете. Можете меня заставить подписать что угодно, чего угодно, но знайте — на суде от своих слов я все равно откажусь.

— Тю, как заговорила.... А я думал — ты умная девочка. Головой подумай, курица — дурь у тебя изъяли с понятыми, анализ употребление показал и те нарики от показаний не надейся — не откажутся. Будет тебе адвокат, будет — не волнуйся. Не веришь мне — у него спросишь, и вряд ли расклады тебе понравятся.

После этих слов, следак ткнул Ленке в лицо растопыренную пятерню с желтыми прокуренными пальцами и впервые, за весь допрос — заорал:

— Пять лет! Пять строго получишь, ясно?

Из глаз Лены фонтаном хлынули слезы, следователь устало откинулся на стуле и закурил, нервно пуская дым в потолок. Продолжил уже спокойным тоном и в его голосе прорезались отеческие нотки:

— Да не реви ты — реветь раньше надо было. И адвокат тебе, девочка, не поможет, а только бабло с родителей скачает. А я могу помочь — если захочу, конечно.

Ленка замолчала, по инерции хлюпая носом, а следак, подчеркивая значимость момента — картинно пустил в потолок струю дыма и вкрадчиво продолжил:

— Можно условия содержания улучшить, можно передачи разрешить, свидания с родными, да много чего можно, но!

Вверх взлетел поднятый палец — Для этого тут надо не права, а сотрудничать с органами!

Куда клонит, гад, куда он клонит? В голове девушки бились загнанно мысли, но вопрос задала четко выделяя каждое слово:

— Что? Вам? От меня? Надо?

Следователь посмотрел на нее очень серьезно и как-то устало. Потушил сигарету в банке из под кофе, выполнявшей в кабинете роль пепельницы, демонстративным жестом выключил и убрал в карман диктофон и не глядя девушке в глаза сказал:

— Да откуда я знаю, Лена, — что от тебя надо. Мое дело маленькое — что прикажут, то и делаю. Завтра тебя снова вызову — со мной человек будет. А вот что он тебе скажет, или предложит — прислушайся! Хорошо прислушайся, внимательно! А пока иди в камеру и до утра подумай.

Точку в разговоре поставил поднятый вверх желтый от никотина палец.

Камера встретила измученную допросом Ленку рядом приятных сюрпризов. Обед, который она пропустила — дожидался ее в целости и сохранности на столе, но только она принялась за еду, как к ней подошла коренастая беззубая тетка в дорогом спортивном костюме. Лена насторожилась — подошедшая женщина явно занимала в тюремной иерархии не последнее место, но та приветливо улыбаясь пожелала приятного аппетита. Лена смутилась и растерялась, но тетка не переставая улыбаться, спросила в чем та нуждается и предложила в случае проблем обращаться непосредственно к ней. А еще всемогущая тетка выделила ей личную, персональную койку, на которой можно валяться хоть круглые сутки, ни за кем ни занимая очередь! Лена поблагодарила и после обеда с наслаждением провалилась в сон — крепкий молодой организм требовал полноценного отдыха не взирая на удушливою атмосферу камеры.

Бесу стало больно — и он заорал внутри Степана, бесу стало страшно — и он заметался внутри их общего тела, а выглядело это как крупная дрожь и испарина, обильно покрывшая мощное тело получеловека — полузверя. Потом бес впал в бешенство и Степа судорожно обхватил руками виски — ему показалось, что черепная коробка сейчас взорвется, обрызгав чистую мамину горницу мозгами сына. Он дрожащими руками набрал полную пригоршню святой воды с банки, умыл ей лицо и не забыл немножко полить на темя. Бес в очередной раз взвыл, давление на череп ослабло, и зверь побеждено затих, ничем не выдавая свое присутствие. Головная боль сразу исчезла и Степа расслабленно сел на полу, утирая пот и удивляясь ясности мыслей.

Его осмысленный, почти человеческий взгляд скользнул по знакомым с раннего детства стенам, фотографиям в рамках, толстых связках сушенного лука, чеснока и острого перца. На полу в углу комнаты белел толстый льняной коврик, а на маленькой полочке над ним стоял глиняный горшочек с вареньем, которое никогда не портилось. Он с улыбкой вспомнил, как в детстве съел, украдкой, одну ложечку и что с ним потом было. Варенье было из рябины, но вместо сахара его сварили с солью.

Мама, его мама. Ее бес был не такой сильный как у Степы, но шальной и взбаламошный. Все, что в этой комнате лежало по углам, висело на стенах, терпко пахло из банок и настаивалось в горшочках, служило одной цели — держать нечисть под контролем. Не давать ей взять верх над человеком и у мамы это получалось. Стоило ей зайти к себе в комнату, как ее бес сразу смирел, затихал и пугливо озирался их глубин ее сознания. Рецепты укрощения создавались веками, передавались по наследству и постоянно улучшались следующими поколениями икотниц. Каждый зверь индивидуален, но все не любят горького, соленого, острого и само собой освященных церковью предметов. С глаз Степана текли слезы — он сидел и плакал. Мама помогла сыну даже с того света.

По древнему, еще помнящему стада мамонтов и диких лошадей северному лесу бежал крупный одинокий волк. Мелкое зверье пряталось и убегало, медведи, бросая добычу трусливо отходили в сторону, огромный самец — лось, глухо всхрапнув — ушел напролом через чащу. Сегодня путь волка для всех был священен — из глубины леса доносился грохот шаманского бубна, извещая, что наступил день Волчьих Стражей. Волк не мог не пойти — три года назад люди поймали в лесу его мать — беременную волчицу, заточили в клетку, а родившихся волчат подпускали к соскам только под звук того самого бубна. И вместе с молоком матери давали пить волшебную жидкость, с чудным запахом — привязывавшим маленьких хищников к монотонным гулким ударам крепче железной цепи.

Людей было много — сотни, они раскачивались на месте, завывая дурными голосами, а в центре, на вершине большого валуна скакал с бубном шаман в волчьей маске и шкуре. Люди стояли плотными кучами, оставляя проходы, по которым пробегали с оскаленными мордами волки. Их хватали шаманы в волчьих шкурах и бросали в жаркий костер, разожженный на каменном блюде под ногами женщины — идола, высеченной с блестящего черного камня. Волк летел в раскаленные угли костра и моментально сгорал, а следом за волком в огонь нырял человек. Если прыгал волк — самец, то за ним следовал человек — воин, если самка — то молодая сильная женщина. Жар был столь сильным, что люди испарялись вместе с животными и вниз, на блюдо с их тел обильно тек жир, так же сгорая и превращаясь в смолу, стекавшую по специальному желобку в сосуд с горного хрусталя. Потом, после сложных обрядов, шаманы делали живой эликсир, из которого в теле избранного человека вырастал могучий Волчий Страж.

Да, такого кино зверь ему еще не показывал. Раньше Степан видел потрясающую природу, сказочный лес, наполненный дивными ароматами и множеством звуков. Он мог перемещаться в любом направлении сквозь деревья, воду и даже камни, но людей в том, волшебном лесу Степа ни разу не встретил. Но сегодня, что было сегодня? После знакомства беса со святой водой, тот определенно сделал выводы и наверняка пытается с ним установить диалог. Тем более, аргументы имелись весомые — в изголовье его подземного лежбища теперь стояла литровая баночка со святой водой и тот самый горшок с соленым вареньем. 'Но что он хотел сказать сегодняшним сном?' — задал сам себе вопрос Степа, и внезапно понимание пришло само собой.

Он Страж. И его долг — охранять окрестные леса, пещеру, и особенно — капище. Именно для этого он предназначен и если бес случайно оказался в таком неудачном и строптивом теле, то остается договариваться и плата за службу со стороны нечисти будет достойной. Кстати, бес! Как он там, давно себя ничем проявлял, и Степа осторожно понюхал горшочек с горьким вареньем. Внутри что-то трусливо взвизгнуло и Степан, довольно хмыкнув — поставил сосуд на место. Кажется, они поладят — сильно 'нагибать нечистого' он не собирался, без него теперь не выжить, а человеческой жизни в новом облике охотник не представлял абсолютно. И почему не охранять? Он тут вырос и может стать Стражем его судьба?

Бес напомнил о своем присутствии так внезапно, что Степа непроизвольно рухнул на четвереньки. Все чувства привычно обострились, человеческое ушло на задний план — он снова превратился в чуткого опасного зверя. Границы восприятия резко расширились, ноздри, улавливая запахи — раздулись, и Степан бесшумной стремительной тенью устремился по узкому проходу пещеры, ловко огибая торчащие из пола сталагмиты. Бес снова завладел сознанием и вопил под черепной коробкой о тревоге — в подземное царство проник посторонний и обязанность Стража — вмешаться.

Степа сначала бежал, ловко отталкиваясь от пола, прыгая на стены и угадывая направление по неуловимым звукам чужих шагов, потом осторожно пошел и, внезапно — замер на месте. Его нос уловил запах, который усиливался по мере приближения неизвестного гостя — тот шел к нему навстречу. Ярость улеглась так — же быстро, как и возникла, и сидящий внутри зверь вытянулся в струнку, прокачивая носом воздух, который нес все больше и больше информации. Навстречу шла самка одной с ним природы и Степан застыл как каменное изваяние.

Глава 22 Запах рыси.

Кофе с термоса Лене понравился — ароматный, крепкий и абсолютно не похожий на растворимое пойло у них в офисе. Порезанный на кусочки шоколадный рулет она уполовинила и, набравшись смелости, попросила курящего следака открыть форточку. Тот от подобной наглости подавился дымом 'Кента', но поймав взгляд одного из двух сидящих в кабинете мужчин — просьбу девушки выполнил. Следователь сегодня выступал 'на подтанцовке' у симпатичного и похожего на футболиста Бэкхема блондина, а блондин исполнял роль свиты при Николае Андреевиче. Именно так представился смахивающий на крысу очкарик, одетый в дешевый, густо обсыпанный перхотью серый костюм.

Говорил с ней блондин, но то, что главной в кабинете была именно крыса, легко читалось в едва заметных кивках головы, за которыми лощеный красавчик оборачивался к Николаю Андреевичу. Следак, в начале разговора попытался вставить слово, но словил такой выразительный взгляд блондина, что сконфуженно закурил, отвернувшись к окну. Ленке мажористый сотрудник назвался Вальтером и та, машинально подметив оперативную кобуру подмышкой — решила, что перед ней банальный Валера. Процесс вербовки шел полным ходом и вчерашнего 'злого полицейского' сменил расточавший белоснежные улыбки Вальтер, что Лену, безусловно — радовало. По крайней мере — сажать в тюрьму или убивать ее пока не собирались точно.