— Кто вы, и что делаете в наших краях?
— Мы — путники с севера, идем к морю. С нами от верховий Андуина идут полурослики к своим дальним родичам на Брандуин.
Еще раз обведя нас внимательным взглядом, человек усмехнулся.
— Может где на юге эта байка и пройдет, а у нас, совсем рядом с Хоббитанией — нет. К примеру, ну вот какие они полурослики? Слегка похожи, конечно, как старый ездовой конь похож на клячу для таскания плуга. У той вроде тоже четыре ноги...
Седой замер, а Чага посмотрел на него с иронией. Гость поводил взглядом влево вправо, то ли кося глаз, то ли принюхиваясь. Рука его легла на рукоять меча, но я не реагировал — ждал и спокойно смотрел на него. Посох у меня под рукой, если что схватить успею. Потом, посмотрев нам по очереди в глаза, и что-то важное для себя увидев там, гость продолжил.
— Полурослики — мелочный народец, подсадивший все Средиземье на свое вонючее трубочное зелье. А на тебе, патлатый, я отсюда чую Печать Власти. И я кажется даже знаю, чья она...
Я присмотрелся к нему ещё внимательнее. Внешний вид гостя чем-то неуловимо напоминал дунаданцев, такой же высокий и сильный, даже стиль одежды во многом похож. Но выражение лица другое. Он повернулся ко мне, и наши взгляды встретились — глаза в глаза. На дне его зрачков, ощущаемый только какой-то интуицией, плясал крохотный огонек Пламени...
— Да ты — такой же верный дунаданец, как мы — хоббиты. Кто ты?..
Из нашего гостя будто вынули стержень. Огонь в его глазах притух, он сгорбился, тяжело вздохнул, и сел у костра. Руку с меча он убрал, и я рассмотрел потертую старую рукоять. Помолчав, он заговорил.
— Вот она, насмешка судьбы... Они предали своего Короля, они продались эльфам и предали всех людей — и смеют называть себя верными. А мы... мы называли себя Людьми Короля. Только сейчас мало кто помнит, что это был за король. А эти предатели зовут нас Черными Нуменорцами. Нас теперь мало. И короля у нас — нет. Но наша честь — с нами. Зовите меня Ар-Анказакил.
Я усмехнулся.
— Мое имя не такое громкое. Зови меня Буури. Ты, похоже, не очень-то поверил в новую моду на Истинного Короля.
— Эльфам не задурить нам головы. Мы помним рассказы дедов, а история часто идет по кругу...
— Ты о чем?
— Элендил, сын Амандила Предателя Людей, после своего предательства сам посадил себя на трон Арнора. А теперь его потомок, взяв власть, открыто признает себя эльфийским ставленником...
— Если бы твои речи услышала стража Арнора, они бы вряд ли бы стали с тобой церемониться. Мне они показались решительными ребятами, хоть и не такими наблюдательными, как должно бы быть охранникам границ.
— Ха, и они вас пропустили? Если бы стража Арнора умела различать Печать Власти, вы бы так просто не отделались. Наше счастье, что они забыли очень многое, и привыкли доверять — тем, кто не нападает на них первым. Их не так сложно обмануть. Кстати, какие вы хоббиты, если вы не курите?
— А что, обязательно?
— Да как встретишь кучку полуросликов, вечно кто-то у них дымит. Сами они крепкие, хоть и мелкие, а другие народы с их зелья развозит будь здоров. Иной вроде и не стар по нашим меркам, а уже кашляет как древняя развалина. Эта мелкотня сумела приучить к своей пагубной страсти даже многих из своего же Совета Мудрых... Вы направлялись в Хоббитанию?
— Собирались, да.
— Нельзя вам туда идти. Там каждая нора имеет уши, каждый куст пересказывает сплетни, все всех знают, и всё тут же стучат Гэндальфу. Да даже если бы вы один в один хоббитами были — вас они за своих никак не примут! Для них свои — это только те, кто вырос рядом с ними, и всю жизнь ковырялся на соседней грядке. Идеальная страна для противостояния шпионажу. Максимум, путь вам до среднего течения Брандуина, там, на окраинах, они больше привычны к чужакам.
— Учтем.
— Так ты не ответил. Зачем ты в этих землях?
— Мне нужно наблюдение здесь. Опасаюсь, что в ближайшее время эльфийский ставленник решит прибрать эти земли к рукам; хочу знать какие движения есть между Арнором и Гондором.
— Наблюдение... ну, наблюдение мы тут ведем, и информацией с союзником можем поделиться, если будет из вас хоть какой-то толк. Брод в Тарбаде — ключевое место, не зря я тут сижу. Откуда вы идете..?
— Город орков под перевалом Высокий ты знаешь?
— А, это где недавно кто-то навел шороху, и все дивятся? Наслышан, наслышан.. Пожалуй, и правда напишем, это может быть полезным. Но только если вы тоже нас будете уведомлять о движениях по той стороне гор, и по перевалу.
— Несомненно. Патлатый, опиши ему один из тайников для писем на западном склоне... Там заправляет некий Рыхм, пиши ему, сошлись на меня.
Пока мои договаривались о средствах связи, я обдумывал получающийся расклад.
— Так, еще раз. Вас, Черных Нуменорцев, мало, военную силу значимую вы не представляете. Но, хорошо зная врага и живя долгие годы рядом с ним, вы можете поставлять союзникам информацию. Ничего не упустил?
— В целом, все так. Еще мы передавали наши знания и мастерство от отца к сыну, а во время войн — от деда к внуку. Но, к сожалению, мне недостает духа произнести большую часть известных мне заклятий... Сейчас пока не время для этих знаний, надо разобраться с внутренними противоречиями среди людей.
— Вы не ведете активных действий вообще?
— А что ты сам можешь противопоставить сейчас эмиссарам Предателей Людей в Минхириате? Открыто выступать мы не готовы. Ты неплохо понимаешь происходящее, первые движения уже начались, разведчики тут прошли, скоро пойдут отряды — а здешние простаки выложат им на блюдечках все, что здесь происходит.
— Я хотел лишний раз напомнить здешним жителям историю, дела дней былых, времена вырубания лесов. Пусть смотрят на всех королей с опаской.
— Ха! Их прихвостни могут вспомнить тебе старую как мир лжу, что, дескать "во времена Нуменора друзья эльфов, верные дунаданцы не участвовали в вырубке лесов."
— А как оно было на самом-то деле?...
— Рубить леса начал Тар-Алдарион, друг Гил-Гэлада — все, этим уже все сказано... (*) Но они тебе не поверят.
— По-моему, ты переоцениваешь способности здешних людей думать и сопоставлять факты. У них слишком короткая память, не то что у вас, нуменорцев. Им придется напоминать самые элементарные вещи. Да они не отличат вас, Людей Короля, от дунаданцев-королей-друзей-эльфов — им все короли на одно лицо и с эльфами заодно. А уж если кто-то будет так внимателен к мелочам, придется напомнить. Элендил с сыновьями точно приплыли в эти края на кораблях, сделанных из здешнего же леса. Рано местным думать о настоящем короле. Придется очернить для них всех королей как идею: сейчас зло есть добро. Будет достаточно, если они не будут нам мешать... Где, кстати, их искать?
— Они сами выйдут на вас. Здесь новые люди редкость, тем более такая колоритная компания. Просто поживите в здешних лесах пару дней...
— Еще тебе вопрос. Как ты думаешь, кто еще в окрестностях может стать нашим союзником?
Нуменорец задумался.
— На северо-запад, в Хоббитанию, мы пока сунуться не можем. Туда нужен кто-то мелкого роста... вот как эти твои... "родичи". И инфильтрацию туда надо проводить медленно, годами. Саруман, когда его выбили из Изенгарда, попытался в Хоббитании взять все с нахрапа — ничего не вышло. Ну да у Сарумана времени почти не было, и так сделал что смог.
— Я планировал что-то подобное, но чуть позже. Я пришлю тебе подходящих на вид ребят, сможешь им проверить легенду? Дела с дальней перспективой тоже надо делать.
— Конечно. Еще где у нас что... На севере, в Пригорье, у нас действует своя неплохая сеть осведомителей, там вообще наших много — и мы каждый чих знаем. Предатели Людей там считают, что власть у них, а мы их не разубеждаем — зачем? Запад, Харлиндон, Синие горы — эльфийские земли, вряд ли ты найдешь там союзников. В Энедвайте, на юге за рекой Гватло, полное запустение — там вообще, считай, никто не живет.
— Неужели даже меньше чем здесь?
— Здесь живут, хотя и мало. А там — разруха, дикие места. Слышал, там люди иногда пропадали. Причины не нашли, да и не искали особо — кто сам полез в дикий край тот и сгинул. Где еще... На востоке Дунландцы — наши старые союзники, но разгром у Хельмовой Пади им дорого стоил.
Ар-Анказакил, черный нуменорец, надолго задумался. Потом встряхнул головой, и продолжил.
— Да, и еще есть один интересный... персонаж. В старом лесу между Пригорьем и Хоббитанией, живет.. человек — не человек — похоже, что он один из магов. Очень осторожный и весьма рассудительный, не в свое дело не лез ни разу. Очертил себе границы, в которых он Всевластный Повелитель Края, а в остальном соблюдает нейтралитет, живет себе мирно с женой в домике в глухом лесу у речушки. Он дружит и с хоббитами, и с какой-то хищной древесной нечистью. К нему ездит советоваться Гэндальф, а задний двор его дома выходит прямо на могильник с умертвиями. Вряд ли ты его склонишь на свою сторону, но наши предки иногда получали от него мудрый совет...
* * *
(*) Прим. Здесь и дальше,
исторические факты
в основном взяты из
Неоконченных сказаний.
Глава 20
Утром погода наладилась. Наш посетитель ушел в ночь еще вчера, возвращаясь на свою тайную базу. Мы вышли поздно, и шли не спеша, наслаждаясь свежими запахами редколесья. После заболоченных пустошей Лебяжьего разлива здесь жизнь била ключом, летали и пели птички, ковром цвели травы. Дойдя до плотного леса и немного углубившись в него, мы встали на ночевку. Я вслух строил планы.
— Предлагаю завтра немного поохотиться. Или еще как разнообразить ваш рацион. Все равно мы здесь вроде как местных ждем и никуда не торопимся. Никого крупного не брать, неизвестно как отнесутся к этому местные. Зайчик, или птичка какая.
Патлатый согласно закивал. Питаться день за днем копченой рыбой хоть и питательно, но надоедает. Соф, задумчиво ковыряясь в каком-то своем пергаменте, сидела в сторонке.
— Соф, что это у тебя?
— Да вот... Ты упоминал про времена вырубания лесов. А я вспомнила, что когда-то, еще в начале своих странствий, я повстречала полусумасшедшую старуху из народности энедвайт. Я уже тогда интересовалась балладами и песнями, и попросила её напеть. Она пела мне балладу изгнания. Только пела она на своем, старом языке — а я этот язык тогда вообще не знала, да и сейчас не очень. Пытаюсь вспомнить, о чем эта баллада, но не очень получается. Может, перескажешь нам немного истории?
— Я перескажу только вкратце. За подробностями, именами, датами — к Седому. Или, если он что не знает, в летописи.
Я устроился поудобнее.
— Во вторую эпоху, подданные короля-нуменорца варварски вырубали здешние леса на строительство своего нуменорского флота. На острове-то, видимо, с лесом не ахти — или не хотели они свой лес валить. Местные народы, минхириатрим и энедвайт, тогда жили в основном охотой. Были немногочисленны, государственность слабая... В общем, значимой силы они не представляли, союзников у них тоже достойных не было. Их мнение при вырубании лесов никто не спрашивал. Естественно, нет лесов — меньше дичи. Но это не самое неприятное. Леса сохраняли берега здешних рек, защищали землю. Там, где леса вырубали, менялись русла рек, заболачивались или портились от ветров почвы — и если просто деревья еще могли вырасти заново, то в таких плешах уже мало что росло хорошего. Быстро поняв, чем именно им грозит такое варварство незваных пришельцев, местные взбунтовались. Но рубили лес тут нуменорцы, голубая кровь, косая сажень в плечах.. Они здешних за людей-то не считали. Быстро пригнав морем экспедиционный корпус, профессиональные вояки-дунаданцы мигом переловили всех здешних охотников, никогда не знавших войн. И тех, кто выжил в этой бойне, кто не успел сбежать сам или спрятаться поглубже, выслали вместе с семьями к Мглистым Горам. Их гнали плетями в колодках. Дошли туда тоже не все...
Мы помолчали. Потом я спросил:
— Хоть что-то из этой баллады-то ты помнишь?...
— Я сумела запомнить и перевела потом только кусочек... Да и то, очень коряво получилось.
Прочь, прочь, в Мглистые Горы
Никто из нас не вернется сюда.
Плачь же, плачь в яростном горе —
Живыми дойдут только трое из ста...
Тишина стала мрачноватой, костер потрескивал, стреляя искрами. Соф грустно качнула головой.
— Только, Горящий, это ж было давно.
— Потом было не намного лучше. Когда Нуменор пал, здесь в свои руки взяли власть опять же беглецы-нуменорцы. Вернуться на свою землю местным долго не разрешали. Не доверяли. Предлагали повоевать за Арнор, а тем кто проявит себя — может и выделят землицы... А местные — не бойцы, ни по росту и физической силе, ни по характеру. Мирные они люди. Но еще часть их сложила головы в войнах — сначала защищая своих захватчиков от внешних врагов, а потом в междоусобных войнах между наследниками одного из корольков... Только после того как Арнор и его последыши, Кардолан, Ардтедайн и Рудаур, окончательно пали, эти люди смогли всем народом — все кто выжил — вернуться на свою родную землю. С тех пор о минхириатрим иногда что-то слышно, а о энедвайт... о них уже мало кто помнит.
Утром я напомнил всем:
— Мы будем общаться с местными. Не забывайте при этом называть друг друга придуманными именами. И откликаться на эти имена тоже не забывайте!..
Вышли на охоту в приподнятом настроении. Патлатый поводил носом из стороны в сторону и поглаживал свой лук. Седой наклонял голову и смешно щурил левый глаз. Чага периодически переходил на четвереньки, пробегая по-кошачьи по крупным ветвям деревьев, приходилось его одергивать. После полудня в нашей добыче уже значились кролик и три птицы — лук Патлатого бил влет и без промаха. Еще одну птицу приволок Чага, поймав ее на взлете ловким прыжком с дерева, голыми руками. Судя по горящим глазам, он был готов и сожрать ее прям тут, но сдерживался. За перевязью у него был заткнут какой-то мелкий клубень. На клубень запала Соф.
— Чага. Это... то что я думаю? Мохнатый корень?
— Не знаю что ты там думаешь, но корешок съедобный.
— Он такой.. с синеватым с белым цветками, колокольчиками?
— Да, он.
— Где ты его видел?
— Да то и дело ж тут встречается. Мясо закусить самое то. Вон к примеру торчит!
— Ты что.. всырую что ли его ешь???
— Конечно!
— Да что ж ты такое делаешь! Да за такое тебя.... святотатец!... Наберете мне котелок таких корешков, я вам такой ужин из них сготовлю...
Седой и Патлатый синхронно расплылись в широченной улыбке, и рванули по кустам. Охота была забыта. Чага, крякнув, пояснил недоумевающему мне:
— Если троллиха говорит, что вкусно сготовит, значит дело того стоит, гурманы они. Я-то любую дрянь жрать привык, но и то от тролльей стряпни никогда не откажусь... не знаю я лучше поваров. Пойду тоже корешки покопаю.
