Разумеется, сведения о причастности сына покойного короля к побоищу, случившемуся в самом сердце Агранда, не покинули стен дворца. Причины болезни Дэрила Айвет также тщательно скрывала. К счастью, столь невероятное объяснение, как неудачное воскрешение из мёртвых, никому не пришло в голову. Маги и паладины сошлись на том, что против принца было использовано неизвестное и крайне изощрённое заклятие крови.
Джоас стал единственным, с кем Айвет поделилась тайной. Рассказ кузины сразил его наповал. Он искренне желал помочь и не знал как. Не удивительно. Она сама ощущала полнейшую беспомощность, и только к концу осени в голову Айвет пришло самое странное решение в её жизни. Джоас немедленно окрестил его безумием и потратил многие часы в тщетных попытках отговорить Айвет от её затеи. Кто знает? Возможно, он был прав и ей следовало искать ответы на свои вопросы в книгах и дневниках деда, а не на пропитанном грязью постоялом дворе.
Дэрил снова погрузился в сон. Немного помедлив, Айвет перебралась на другую кровать и сплела несложное заклинание, позволявшее чувствовать присутствие каждого человека в округе. Жаль, конечно, впустую тратить скопленную силу. Слишком высокую цену платила Айвет за каждую её каплю. С другой стороны, лучше проявить осторожность сейчас, чем после сожалеть о маленьком упущении, которое будет стоить свободы и ей, и Дэрилу.
Задремала она, только убедившись во временной безопасности. Её сон был беспокойным, отягощённым тревогой и не проходящим чувством вины. Айвет знала, что никогда не простит себя. Она бы добровольно покаялась во всех преступлениях перед слугами Творца, но тогда шанс вылечить брата оказался бы потерян навсегда. Ей оставалось одно — бороться. С болью, безысходностью, старческой немощью, препятствиями, постоянно возникавшими на пути.
Утром Айвет поняла, что злится на Хареда, так не вовремя напомнившего о своём существовании. В общий зал она спускалась, готовая дать нарушителю спокойствия самый решительный отпор.
Её боевой настрой оказался очень кстати. Харед имел наглость занять тот самый столик, за которым Айвет сидела прошлым вечером, и пристально смотрел в сторону принцессы.
— Будете завтракать? — спросила служанка с некрасивым, густо облепленным веснушками лицом.
В день своего приезда Айвет по незнанию заплатила за ночлег много больше, чем следовало, но эта маленькая оплошность не имела опасных последствий. Ограбить её не пытались, зато относиться стали с уважением, должно быть, рассчитывая на дополнительное вознаграждение.
— Да, принесите две порции, — кивнула Айвет, направляясь прямиком к Хареду.
Тот заметно растерялся. Наверное, думал, что принцесса станет избегать его. Вместо этого она поступила так же, как он сам накануне, — не спрашивая разрешения, устроилась напротив, уверенно посмотрела ему в глаза. Взгляда Харед не отвёл, но и говорить не спешил. С минуту они внимательно изучали друг друга. Мужчина сдался первым.
— Простите, — сказал он. — Тревожить вас было неразумно с моей стороны. Не понимаю, что на меня нашло.
— Как вы меня узнали? — спросила Айвет.
— Я хорошо запоминаю лица и уже видел вас в похожей обстановке.
— Хотите сказать, что с тех пор я совсем не изменилась?
— До меня доходили кое-какие слухи. Я просто сопоставил факты и поверил своим глазам.
— Удивительная проницательность. — Айвет добавила в голос толику сарказма.
— Мне самому не нравятся совпадения, а это — второе за неделю.
Они помолчали. Служанка принесла завтрак, но Айвет кусок в горло не лез.
— Было очень глупо привлекать моё внимание, — заметила она. — Я ведь и правда могла позвать стражу. И сейчас могу.
— Иногда приходится идти на риск.
— Да, если он оправдан. Какое вам дело до меня?
— Мне кажется, вы попали в беду.
— Странное предположение. Уверяю, оно не соответствует истине.
— То есть вы путешествуете в своё удовольствие? Одна, без охраны. Останавливаетесь в сомнительных заведениях и заводите разговоры с преступниками.
— Вы первый подошли ко мне. И, кстати, до сих пор не объяснили своего рвения.
Харед тяжело вздохнул, медленно проговорил:
— Много лет назад я был на волосок от смерти и выжил благодаря одному человеку. Я понимал, что никогда не смогу ответить на его доброту. Более того, он бы не обрадовался, узнав, кем я стал. Возможно, сейчас у меня появился шанс отдать ему долг.
— Какое отношение этот человек имеет ко мне?
— Самое прямое. Я говорю о вашем отце.
— Если это шутка, то крайне неуместная, — отрезала Айвет.
— Я абсолютно честен с вами. Понимаю, насколько странно звучат мои слова. Мне нечем доказать их правдивость. Постарайтесь мне поверить. Скажите, почему вы здесь? Где ваша свита?
Айвет дёрнула плечами. Напряжение слегка отпустило её. Харед говорил вполне искренне. Или умело лгал. Чего ещё ждать от вора?
"Поверь ему. Поверь и расскажи", — настойчиво прошептал невесть откуда взявшийся внутренний голос.
— Белая башня, — объявила Айвет, поддавшись внезапному порыву.
Харед уставился на неё округлившимися глазами.
"Сейчас он решит, что я сумасшедшая", — подумала принцесса.
— Невероятно, — прошептал Харед.
— Что такое? — с вызовом спросила она.
— Кажется, у нас случилось ещё одно совпадение. Видите ли, я тоже иду туда.
Отступившая на время подозрительность взыграла в Айвет с новой силой. Выходит, совершенно случайно она столкнулась с человеком, который преисполнен благодарности её отцу и движется к той же цели, что и она сама. Кстати, цель эта весьма призрачна. Ещё не известно, существует ли башня на самом деле.
— Вы мне не верите, — правильно истолковал Харед замешательство Айвет.
— А вы бы поверили?
— Мы оба слышали рассказ Далиона. Вы заинтересовались башней. Я тоже.
— Дело не в этом. Почему вы оказались здесь и сейчас?
— Простите, Ваше высочество, но моё присутствие на постоялом дворе куда более оправдано, чем ваше.
— Тише! Давайте продолжим разговор в моей комнате.
Айвет встала, забрала одну из тарелок с завтраком и направилась к лестнице. Как поступить с Харедом, она ещё не решила. Вариантов было несколько, и едва ли какой-то из них пришёлся бы вору по душе.
Дэрил по-прежнему лежал на кровати. После воскрешения он потерял всякую способность действовать самостоятельно.
— Иди сюда, поешь, — ласково позвала Айвет.
Принц поднялся, послушно подсел к столу. Сзади скрипнула дверь. Ничего не подозревавший о своей участи Харед шагнул через порог и застыл на месте.
— Принц Дэрил? Ваше высочество, вы тоже здесь?
Услышав своё имя, Дэрил обратил взгляд на пришельца.
— Не беспокойте его, — предупредила Айвет. — Мой брат болен. Его разумом владеет тяжёлый недуг.
— Зачем же вы увезли его из дворца?
— Ни лекари, ни целители не знают, как ему помочь. Если в Белой башне можно получить ответы на все вопросы мира, то там найдётся ответ и для меня.
— Значит, вы поверили Далиону?
— А вы нет?
— Упоминание о несметных сокровищах звучало правдоподобней.
— Так вот, зачем вам башня, — усмехнулась Айвет. — Мне следовало догадаться.
— Я разочаровал вас?
— Вообще-то мне всё равно.
— Не понимаю, почему вы пытаетесь добраться до пустыни таким странным способом. В королевском экипаже вы бы сделали это в разы быстрее. Если ваш брат серьёзно болен, ему следует обеспечить комфорт, а не кормить прогорклой кашей.
— Я не собираюсь обсуждать с вами свои решения.
Разговор вплотную приблизился к опасной теме, хотя едва ли Харед работал на Храм, а значит, Айвет могла не прибегать к крайним мерам. Достаточно более слабого воздействия. Она, словно бы невзначай, придвинула к себе дорожную сумку, запустила пальцы в карман, где лежал кинжал, и похолодела. Артефакта не было.
Похоже, поблизости бродит ещё один злоумышленник. Простой грабитель обратил бы внимание не только на странное оружие, но и на припрятанный тут же кошелёк с золотыми монетами.
— Что-то не так? — насторожился Харед.
— Мне надо выпить лекарство.
Она достала полупустой пузырёк с обезболивающим, плеснула несколько капель в кружку с водой, сделала небольшой глоток.
— Ваше высочество, — тон Хареда стал деловито-официальным. — Позвольте мне сопровождать вас в путешествии. Оно будет труднее, чем вы полагаете сейчас. Состояние вашего здоровья не даст справится со всеми тяготами, поджидающими одинокого путника. К тому же, вам придётся присматривать за братом.
Можно подумать, Айвет этого не знала. Она ведь не собиралась оставаться одна, без кареты и без охраны. Просто так получилось.
— В моём предложении не сокрыто злого умысла, — продолжал Харед. — Я никогда не посмею злоупотребить вашим доверием.
— Допустим, — кивнула Айвет. — И что, по-вашему, нам делать дальше?
— В середине дня в сторону западной границы отправляется дилижанс. Мы ещё успеем купить в нём места. Ярмарка только началась. Желающих покинуть Шерм сейчас немного. Доберёмся до Плайзы, а оттуда недалеко и до Гиолиса.
— Хорошо.
— Вы согласны?
— Надеюсь, мне не придётся пожалеть об этом.
— Я договорюсь о местах в дилижансе. Оставайтесь здесь. Я скоро вернусь.
Харед, воодушевлённый благосклонностью принцессы, исчез за дверью. Айвет устало прикрыла глаза, позволив себе минуту отдыха, потом ещё раз тщательно обшарила сумку. Безрезультатно. От досады на саму себя она едва не разрыдалась.
— Там... — Дэрил смотрел на свою кровать.
— Что? — дёрнулась Айвет.
Пространство под кроватью отлично проглядывалось, иначе она бы решила, что злоумышленник всё ещё прячется в комнате.
Растерянная, Айвет подошла поближе и почти сразу заметила торчавшую из-под подушки рукоять кинжала. Принцесса обмерла.
— Это сделал ты? — дрогнувшим голосом спросила она у брата.
— Не надо... так... — с явным трудом выдавил принц. — Пусть идёт с нами.
— Дэрил! — Она бросилась к нему, заглянула в глаза.
Взор принца оставался пустым и неподвижным, но каким-то непостижимым образом Дэрил сумел спрятать кинжал. Более того, он понял, чего добивался Харед, и принял сторону неожиданного попутчика. Значит, она была права: Дэрил не ушёл, его ещё можно вернуть.
— Я просто забочусь о нашей безопасности, — быстро заговорила Айвет. — Мне сложно довериться этому человеку. Он утверждает, что обязан жизнью нашему отцу. Как такое возможно? Он ведь преступник. Заклятие подчинения позволило бы мне контролировать его.
Дэрил молчал.
— По-твоему, я не права? Хорошо. Мы пойдём к Белой башне вместе. Между прочим, он охотится за хранящимися в ней сокровищами. Тебя это не смущает?
Никакой реакции. Внезапная вспышка просветления угасла, оставив после себя лишь слабый огонёк надежды.
4.
Эпоха правления королевы Ларлин минула почти четыреста лет назад и до сих пор считалась самой несчастливой в истории Агранда. Будучи единственным отпрыском своего отца, Ларлин заняла престол в юном возрасте после внезапной смерти родителя и почти сразу оказалась в центре политических распрей, буквально раздиравших страну изнутри. Ни до, ни после правящая династия не была так близка к свержению. Недовольство подданных росло с каждым днём, подпитываясь откуда-то извне стараниями то ли коргенцев, то ли решивших напомнить о себе южан. По счастью, открытого кровопролития удалось избежать. Усилиями нескольких преданных королеве знатных семей пламя гражданской войны было потушено, едва начав разгораться. В течение следующих лет неспокойная ситуация сохранялась, но постепенно жизнь Агранда вернулась в привычное русло.
Ларлин вышла замуж, родила сына и совсем недолго радовалась семейному счастью, потому что очень скоро беды обрушились на неё с новой силой. О себе напомнили крылатые всадники — таинственные обитатели северных островов. Их вторжение было непонятным и стремительным, не похожим ни на одну из войн прошлого. Даже самые искушённые знатоки военного дела не могли предложить достойной тактики для отражения атак, противоречивших привычной им логике. Чёрные тени скользили по небу, недостижимые для мечей и стрел, а когда они обрушивались вниз, причинить им вред при помощи обычного оружия было крайне сложно. Всадники появлялись то тут, то там. Никто не мог предсказать, где будет нанесён следующий удар. Даже маги признавали превосходство противника. Силы Агранда таяли на глазах, у восточной границы с деланной неспешностью начали собираться войска Коргена, и когда северяне вдруг прекратили свои атаки, положение оборонявшихся оставалось тревожным. Спасением для них стало очередное несчастье. Хотя едва ли в этом случае уместно говорить о спасении.
На земли Агранда пришла чума. Она овладевала одним селением за другим, не щадила ни города, ни деревни. Говорили, что её семена посеяли маги крови, а кто-то называл разносчиками болезни всё тех же крылатых всадников. Новые очаги чумы, никак не связанные между собой, появлялись и в Коргене, и в Гиолисе. Вскоре болезнью оказался охвачен весь север. О покушении на чужие владения уже никто не думал. Ларлин похоронила сначала сына, потом мужа и едва не лишилась рассудка.
— Тяжёлая судьба, — вздохнула Леата.
— Она похожа на твою, бабушка, — сказал Джоас.
— Нет, мой милый. Ларлин не только потеряла самых близких людей, рушилось её государство. И ждать помощи было неоткуда.
— Королева справилась со своим горем, — подал голос Флокк, — и даже родила дочь на старости лет. Однако страна оказалась в тяжёлом положении. Не удивительно, что об этом документе забыли.
Советник положил перед королём свиток. Точь-в-точь такой же, какой был у Маравин.
— Да ты настоящий волшебник! — восхитился Джоас.
— Увы, тут я вынужден признать свою несостоятельность как историка, — вздохнул старик. — Упустить из внимания факт заключения подобного договора — непростительная оплошность. В войне с крылатыми всадниками было немало странностей, одна из которых — их внезапное отступление. Мне следовало обнаружить договор давным-давно.
— Согласна, ты мог быть внимательнее, изучая архивы, — холодно произнесла Леата.
— Зачем так строго, бабушка? — Джоас поморщился. — Разбор архивов никогда не входил в прямые обязанности Флокка. Бумага найдена. Нужно понять, что делать дальше.
С этими словами он углубился в изучение документа. Леата, Флокк и Тилун молча замерли на своих местах. После явления крылатых всадников они вообще вели себя как образцовые подданные, признав право молодого короля принимать собственные решения в сложившейся ситуации.
Что же касается договора, заключённого королевой Ларлин, то он был по сути признанием поражения. Северяне получали право в угодное им время прийти на земли Агранда и занять под свои нужды территорию, равную по площади их родным островам. Выбор означенной территории также оставался за победителями.
— Выходит, они могут потребовать сдать им столицу или любой из городов? — уточнил Джоас.
— Да, Ваше величество, — мрачно подтвердил Тилун. — Нам надо готовиться к худшему.
