Я протянул руку вперед. Надо мной удаляющееся небо и почти не меняющаяся в размерах луна.
Что я чувствую?
Рука сжалась в кулак, выставляя вперед средний палец по направлению к небесному светилу.
— Хрена с два.
Никаких сожалений. Никакого раскаяния в содеянном. В этом мире нет ничего, что стало бы удерживать меня.
Я закрыл глаза и приготовился к удару. Раздался хлопок, затем лязг. От удара мое тело подбросило на метр или два в воздух, и затем обратно.
Я не должен был чувствовать проломленный череп, не должен был быть свидетелем того, как мои мозги растекаются у порога фирмы. Однако, я почему-то был жив. Я открыл веки. Я был не на земле. Я был на рассеянных подо мною цепях, простирающихся от одного здания к другому, словно я угодил в сети натянутой паутины. Мне не было дела до того, что за паук ее сплел. Потому что для меня это означало лишь одно:
— Даже смерть презирает меня.
Конец интерлюдии
Взбирающиеся вертикально по зданиям потоки пламени, объятые огнем тротуары, люди, сгорающие заживо и прыгавшие из окон в надежде спастись — так в своих снах вспоминал наиболее яркое событие своей жизни все еще учащийся в старшей школе Эмия Широ. Рев, плачь и крики агонии навещали его во снах регулярно. Широ привык видеть эти сны, но это не помогло ему научиться каждый раз безболезненно переносить их. И вот он снова стал свидетелем того, как множество людей с молящими взглядами теряли свои жизни.
— Мастер? — необычайно холодный голос создал слишком яркий контраст с пылающим адом, который он видел, вырывая его из дьявольских воспоминаний. — Пульс ускорился, тело горит, сознание охватила паника. Ты не способен совладать с собственными снами?
Эмия Широ закрыл глаза рукой, чувствуя изможденность, свойственную после снов о своем прошлом. Кошмары о том событии — обычное для него явление. В этом сне кошмаров было даже несколько. Особенно ярко в его голове засел образ пустынной поляны с множеством мечей, которую он видел всего второй раз. Сны являются переосмыслением всего того, что произошло с человеком в прошлом, и зачастую отражают в себе все то, что произвело на человека наибольшее впечатление за последние дни. Однако образы мечей, представших в запомнившейся части сна, были чрезмерно яркими и отчетливыми. Раньше он их не видел, но он до мельчайших деталей мог вспомнить каждое из тех оружий, что хоть малейшим образом промелькнули тогда перед ним.
— ...
— Лансер? Это ты?
— ...
— Ты о чем-то спросила?
— ...да. Ты был очень напуган. Я посчитала, что тебе может грозить опасность.
— А, нет... со мной все в порядке. Это просто ночные кошмары, со мной такое часто бывает. — Он приподнялся, и вместе с этим почувствовал сильную головную боль. Широ сжал зубы и обеими руками взялся за голову, издав болезненный стон.
— И все-таки, это не нормально, Мастер. Ни один сон не может вызывать такие боли.
— Ты знаешь, что я чувствую?
— Скорее, могу лишь догадываться. Установленная между нами связь не передает ощущений контрактора, и это к лучшему. Слугам незачем знать о чувствах своего властителя, а сами Мастера не смогли бы пережить болевые ощущения, обязательные для Слуг во времена боев.
Боль понемногу отходила. Широ повертел головой, пытаясь прогнать ее остатки.
— Неужели проявляешь признаки заботы? — со слабой усмешкой поинтересовался Мастер.
— Каким бы ничтожеством ты ни был, сейчас ты мой Мастер — и твоя безопасность для меня превыше всего. Собирайся, — с этими словами Лансер кинула на футон Широ одежду.
Пять утра, типичный осенний день. С первыми лучами солнца начиналась тренировка неопытного Мастера и его Слуги. Взаимоотношения этой пары складывались одним из причудливейших способов. Мастер зачастую отвечает за стратегию своей команды, он отдает своему Слуге приказы. Он может советоваться с ним, может в критической ситуации даже просить помощи своего подчиненного, но ни о каком равенстве между ними не может быть и речи. Мастера — обычные люди, владеющие полномочием контролировать тех, кто по силе превосходит сотню людей, тех, кто еще при жизни стоял выше всех остальных. Юноша не только не имел первенства в дуэте со своей Слугой. Он перенимал её опыт, учился у нее, что только возвышало ее позицию в их дуальных отношениях.
Со звуком проезжающей за воротами машины, подошвы его кед с шуршанием проскользили по камням двора. Сведя руки вместе, он создал первый проскользнувший в его мыслях образ меча: обе руки схватились за схему проявляющегося из ниоткуда эфеса. Лансер, разворачиваясь в его направлении, взмахнула появившимся в ее руках копьем, давая сигнал о своей готовности.
Эмия Широ устремился вперед. В его сторону последовал незамедлительный выпад. Закрывая свое тело мечом в правой руке, он сдвинулся левее, приближаясь к Лансер вдоль ее проносящегося на его прежнюю позицию копья. В его отведенной в сторону левой руке с треском сверкнуло несколько вспышек как от бенгальского огня, а затем появился очередной меч. Взгляд Лансер незамедлительно переключился на него. Она отпустила копье, быстро подхватив его рукоять левой рукой, а пальцами правой перехватила летящий к ее лицу клинок юноши: его меч оказался словно в тисках, и потому он не мог что-либо сделать своей левой рукой. Однако, используя этот создавшийся 'пресс' в качестве точки опоры, он с большим усилием смог поднять правый меч, который также нацелил на Слугу. Что-то настолько им завладело, что бил он не из тренировочных принципов: он пытался нанести смертельный удар. Что-то направляло его разить таким образом, чтобы его враг был убит. Если бы его удар поразил свою цель, то он бы нанес ей смертельное ранение. Однако он тренировался, нет, он сражался с духом героя, и это сводило все его шансы к нулю. Копье, которое Лансер удерживала левой рукой, вместе направляемой вверх рукоятью устремилось вверх, принимая удар меча. Юноша оказался зажат с обеих сторон, оставаясь открытым. В его торс последовал удар бронированным коленом. Будь у этого удара другой наклон, шип на наколеннике разорвал бы ему живот. Спина Широ прогнулась назад. Последующий удар ногой отбросил его на несколько метров, вырвав из его рук мечи. Несколько секунд прокатившись по земле, он остановился, и, опираясь на руку, поднялся. Широ болезненно вытер рукавом рот и вновь распростер руки для очередной проекции. На сей раз, он расставил руки в разные стороны. Он не смотрел, что создали его руки. Как только он почувствовал завершение проекции, он сразу же побежал, немного наклоняясь вперед. Ему удалось приблизиться к Лансер и в прыжке замахнуться обеими проекциями. На секунду Лансер замешкалась. Но только на секунду. Пока Широ был в воздухе, она метеором перехватила копье и разбила его проекции, отбив его самого в сторону, после чего раздался глухой стук о стену. Проекции разбиты. Послышалось тяжелое дыхание Эмии Широ. Ничего не говоря, Лансер развернулась в его сторону, ожидая нового нападения. Широ вновь расправил руки и почти рефлекторно создал проекции.
— Давно ты ими пользуешься? — вопрос Лансер сбил его с толку.
— Что?
— Давно ты пользуешься этими мечами? — уточнила она.
Эмия Широ нерешительно опустил взгляд вниз, на мечи, которые он держал в своих руках. Белый, черный. Как только он их увидел, голову словно бы ударили током. Сердце екнуло, а картинка перед глазами начала двоиться. Оба меча вывалились из его рук, после чего дематерелизовались. Широ обеими руками взялся за голову, желая утихомирить нахлынувшую на нее боль.
— Мастер?.. — озабоченно спросила его Слуга, приближаясь в его сторону.
— Бвааа!!!! — вскрикнул Широ. Из его носа под давлением хлынула кровь. Лансер ускорила шаг и, с силой приложив под него руку, из его положения на четвереньках вбила его в стену, выпрямив вдоль нее. — Бх! — Позвонки Широ ослабли и он запрокинул голову назад, как только отслоился от нее.
— Я... — едва выдавливая из себя, сказал он, — я в порядке. Достаточно.
Лансер отпустила Широ, чтобы он смог встать на ноги. Его голова все еще кружились, а ноги подкашивались.
— Мечи как у Арчера, — начала Лансер. — Если тебе известно это оружие, значит, тебе известно, что он за герой?
Широ понадобилось время, чтобы отдышаться и хотя бы немного прийти в себя.
— Не... не знаю, почему я спроецировал их. До встречи с Арчером я никогда их не видел, и я даже не собирался создавать их копии... Я даже не думал о них при проекции... я интуитивно создавал все, что только придет в голову.
— Стоит ли в таком случае нам продолжать?
— Да... Ничего... страшного, — глубоко вдохнув, Широ вновь распростер руки. В этот раз он целенаправленно повторил в мыслях структуру парных мечей. Почему именно они пришли к нему в подсознании в первую очередь? Схемы обоих клинков проявились в воздухе, и вот он уже держал оба этих меча. — Бвх!.. — реакция отторжения последовала незамедлительно, и из носа Широ выстрелило две струи крови, а его самого потянуло лицом к земле. Однако, в этот раз Лансер удержала его от падения, подставив руку.
— Похоже... сейчас мне лучше воздержаться от проекций...
— Согласна, тебе нужно придти в себя, Мастер. Тебе стоит отдохнуть. На данный момент половина наших тренировок оканчивается ничем, но с этим ничего не поделать. Ты не в том состоянии, чтобы пользоваться своим единственным оружием.
— Прости.
— Прощение тебе стоит просить у себя самого.
После несостоявшейся утренней тренировки, Лансер переоделась у себя комнате и устроилась за столом. Широ по привычке приступил к приготовлению завтрака на троих. Вскоре, после своего пробуждения, к нему присоединилась и Сакура. Утро шло своим чередом, пока к половине седьмого за окном не послышалось уникальное вокальное исполнение вышедшего из обихода военного марша морского флота:
— И в обороне, и в атаке железные плавучие крепости — это наша надежда и опора...
— Э, чего? — Широ отошел от раковины и выглянул в окно.
— И эти плавучие крепости непременно защитят нашу страну восходящего солнца со всех сторон.
— Сэмпай, это ведь голос Фуджимуры-сэнсэй? — спросила Сакура, выключая плиту.
— Ага, и похоже, что она самого с утра под градусом... Стоп, что она делает на улице? Она ведь ночевала у меня!
— Мы проснулись вместе, и потом она сразу же пошла на работу, но...
— Так идите же в атаку, — дверь прихожей с хлопком распахнулась, — железные корабли, на враждебные Японии государства! Э-гэ-гэй, Широ! Нальешь мне что-нибудь?
— У нас не пьют, — со строгим видом сказал парень, выйдя в коридор и вытирая руки полотенцем.
— Я вовсе не пьяная, просто у меня настроение приподнятое!
— Тебе его подняло то, что ты пропускаешь утреннее открытие секции? Тебе сегодня идти нужно было раньше обычного. Зачем ты вернулась?
— И все-таки, приготовь мне чего-нибудь выпить! А еще лучше, бэнто какое-нибудь! Нужно ведь торопиться, а у меня есть важное дело!
— Какое еще дело, прости Господи?
— А ты уже забыл? Бедняжка. Ну, так это не удивительно. Для тебя это известие было почти равносильно шоку!
— Хм... постой, ты про...
— Именно! Я не смогла долго ждать и решила пойти в школу вместе с Артурией-сан! Артурия-сан, вы здесь?
Артурия встала из-за стола, на котором стоял чай, и беззвучным шагом вышла в прихожую.
— Да?
— Вы ведь не забыли о своей новой работе?
— Нет.
— Отлично! Вы ведь идете не куда-нибудь там, а в школу. Нужно, чтобы вы выглядели подобающе педагогу. И я вам в этом помогу! — гордо сказала неряшливо одетая преподавательница английского языка, показав на гостью указательным пальцем. — Пойдемте в комнату, Артурия-сан. — Положив левую руку ей на плечо, а правой взяв ее руку, Фуджимура повела Лансер в комнату Широ. — Ах, да, Ш-и-р-о-к-у-н, — обернулась она улыбаясь, подставив два пальца ко лбу, словно отдавая честь. — Подглядывать не смей, понял? — улыбка сменилась жуткой миной, а пальцы сложились в грозящий кулак.
Когда обе девушки скрылись за дверью:
— Ох уж эта Фуджи-нээ. Сакура, я сам приготовлю ей бэнто.
Спустя недолгих для Широ пятнадцать минут работы за столом, он приготовил ланч для Тигры и приступил к завтраку вместе с Сакурой. Чуть позже в гостиную ворвалась Фуджи-нээ, затребовав свою еду. Эмия, не отрываясь от своей порции, поднял рукой бэнто, которое тут же и исчезло.
— Пить, пить хочу!
— На кухне кружка с... Фуджимура-сэнсэй! — не успела Сакура договорить, как Тигра с бэнто забежала на кухню и в один глоток опустошила кружку с изображением тигры.
— Уваааах! — раздался стук кружки о стол. — Кофе — то, что нужно для такого дикого утра! У тебя оно всегда получается лучше чем у Широ, Сакура-тян!
Фуджимура вновь побежала из кухни в гостиную и схватила Широ за голову, поворачивая ее в противоположную от прихожей сторону.
— Я его держу! Вперед, Артурия-сан!
В прихожей раздалась тихие шаги, идущие к дверям. Сакура панически смотрела в коридор, немного приоткрыв рот.
— Что за игры, Фуджи-нээ? — раздраженно спросил Широ. — Знаешь, не очень-то приятно, когда голову насильно поворачивают градусов эдак на сто-сорок.
— Так надо. Потом вон как удивишься.
— Неужели натянула на нее полосатую черно-желтую ветровку?
— Да нет же! По правде сказать, мне почти не удалось ей навязать свои представления. Слишком уж она упертая, Широ!
Когда шаги утихли, она, наконец, отпустила голову юноши и направилась к выходу. Широ размял плечи и погладил затекшую шею. Он вновь посмотрел на пребывающую в смешанных чувствах Сакуру.
— Да что там такое было?
— А... а. Сам увидишь, — она улыбнулась, но эта улыбка показалась ему сильно натянутой. Сакура встала из-за стола и покинула комнату. Широ сделал еще один глоток. Из коридора послышались два голоса.
— Готовы, Артурия-сан?
— Да. Идемте.
С открытием и закрытием двери, они обе покинули дом. Через полчаса дом покинули и Широ с Сакурой. Сакура как всегда вышла немногим раньше, чтобы заглянуть в секцию.
К воротам школы Широ пришел в одиночестве. Он вдохнул воздуха и переступил порог, приготовившись к шоковому удару. Как только он переступил порог, ему словно что-то сжало сердце, высасывая силы. Это чувство продлилось не больше секунды, поскольку к нему быстро привыкаешь, перестаешь его ощущать, но каждый вход на территорию действия барьера сопровождался очень неприятным ощущением. Широ осмотрелся по сторонам. Остальные ребята пересекали ворота с виду вполне спокойно. Никто кроме него больше не останавливался, не выглядел озадаченным или даже испуганным, или хотя бы подавленным. Для остальных это был обычный утренний день, который ничего не предвещал. Широ очистил мысли и собрался пойти дальше, как с ним кто-то столкнулся.
— Ой! — произнесла оттолкнувшая его на землю спешащая фигура.
Широ поднялся и отряхнул форму, так и не успев заметить виновника происшествия, поскольку тот быстро слился с толпой. Однако это столкновение заставило его отвлечься от прежних мыслей и почувствовать нечто странное, что-то, что скрывалось за ранее замеченным им барьером. В воздухе словно бы витал пресный запах, но запахом он не являлся. Скорее, это было похоже на остатки магии. Подобные сгустки всегда рассеивались, когда Широ занимался своими проекциями даже в закрытых помещениях. Несмотря на скорое начало утренних уроков, Широ вырвался из шествующего потока и пошел в другую от всех учеников сторону, следуя этому запаху. Запах вывел его на задний двор школы, стоящий близ рощи, где, как правило, никого не было. Аромат исходил прямо от здания школы. Широ провел рукой по стене, проверяя, не исходит ли он от нее, и если да, то попробовать лучше его уловить. Как только он приложил руку, на месте, к которому он прикоснулся, начерталась огромная светящаяся пентаграмма фиолетового цвета.
