В гости к мертвым.

— Похоже, животное в тебе родственную душу признало.

— Так, не мешай, котяра, — Костя аккуратно отпихнул кота ногой, — ну что, вниз, искать подсобку?

— Идем.

В подсобке до нас побывали, но брали только еду, разбросав все по полу и бросив открытыми два больших холодильника, от которых несло гораздо хуже, чем от мертвяка. Кот прошмыгнул в помещение подсобки следом за нами, но его, видно, тоже не устроило амбре и состояние размороженных и уже загнивающих полуфабрикатов, и он, мяукнув, сел у двери, уставившись на нас своими большими желтыми глазами.

— Что, Котофеич, тебе тоже воняет, — спросил Костя, разглядывая то, что осталось на стеллажах, — Влад, ну, пиво есть, сигареты есть, и водка тоже... Ерунда всякая вроде чипсов.

— Предыдущие мародеры спортсмены, что ли? — хмыкнул я.

— Скорее всего, здесь в первые дни побывали, совершили разбойное нападение, в спешке сгребли съестное, да и смылись.

— Вить, ты как там? — сделал я вызов.

— Нормально, — отозвался он, — долго еще?

— Начинаем носить, дверь открой боковую и продолжай вести наблюдение.

— Понял.

— Ну что, бери-хватай-неси? — спросил я напарника.

Через полчаса мы забили машину алкоголем, в основном пивом, сигаретами и прочей не скоропортящейся мелочевкой, две упаковки зажигалок тоже прихватили. Старались забить багажник и салон по максимуму. Пока носили, где-то в стороне города начала разгораться перестрелка. Сначала было несколько очередей, а потом стрельба стала интенсивнее и переросла в настоящий бой.

— Ну, не будем искушать, — сказал Костя, — что, поехали?

— Подожди, — ответил я, и, достав из бардачка пару гаечных ключей, открыл капоты легковушек, что были на парковке, и снял аккумуляторы, — теперь поехали, давай за руль.

— А этого? — Костя кивнул на сидящего на ступенях у входа в ресторан черного 'бандита'.

— Кис-кис-кис, — поманил я кота, на что он, довольно мяукнув, побежал к нам, задрав кверху распушившийся хвост, — только попробуй пометить тут что.

Костя забросил животное в салон и закрыл дверь.

— Теперь поехали.

Забитый коробками и ящиками до потолка 'форд', похоже, не чувствовал веса и так же резво катил по дороге обратно. Ехали быстро, было желание поскорее покинуть подозрительно тихий пригород.

— Смотри, та же 'буханка', — сказал Костя, когда мы подъезжали к развязке.

Микроавтобус стоял на путепроводе, а рядом с ним четверо вооруженных людей. Они нас заметили, но никак не отреагировали.

— И чего высматривают? — сказал Костя, наклонившись к рулю и посмотрев вверх, когда мы проезжали под путепроводом.

— Не знаю, может, они тоже вроде как в патруле?

— Может, и в патруле, — ответил Костя и придавил педаль газа.

Погоня началась спустя десять минут. Намерения пассажиров УАЗа, ничего хорошего нам не обещающие, стали понятны. 'Буханка' неслась по грунтовке, идущей параллельно шоссе, то и дело мелькая в просветах между лесополосой. Они хотели выскочить нам наперерез, но не успели — мощный пятилитровый двигатель 'форда' не оставил им шанса, и мы проскочили Т-образный перекресток раньше преследователей секунд на тридцать. Видя, что не успевают перерезать нам путь, из окон УАЗа несколько раз выстрелили в нашу сторону, картечь, расплющившись о бронестекло, прилипла свинцовыми кляксами.

— Мля, — аж подпрыгнул в салоне Виктор, — и что делаем?

— Сейчас, — Костя включил четвертую, загоняя стрелку тахометра к критической красной зоне, все пристегнуты? Держитесь!

Я ощутил, как немного придавило к сиденью. 'Буханка', ревя двигателем, не отставала, и расстояние между машинами сокращалось. Костя вилял по дороге, не давая преследователям поравняться с нами.

— Держись! — крикнул Костя, резко утопив педали сцепления и тормоза, выбив скорость.

Удар был более чем ощутимый, 'буханка' впечаталась в массивный бампер, посыпалось стекло, и обе наши машины потащило юзом. Костя включил передачу и, резко вывернув руль, поставил 'форда' поперек дороги.

— Из машины! Огонь! — ощущая прилив адреналина, зачем-то заорал я.

Сменив магазин, я выглянул из-за несильно помятого зада нашего бронированного спасителя. Изрешеченный из трех стволов УАЗ стоял с расплющенной мордой, двигатель не работал, салон заполнился паром, и громко шипел воздух, вырываясь из пробитых колес.

— Ну, что там? — спросил Костя, тоже сменив магазин.

— Вроде тихо... Подождем, когда обратятся, и даже если там кто и выжил, то ему уже не до нас будет.

Через пару минут в салоне началась возня, кто-то громко завопил, после чего раздался одиночный выстрел. А спустя еще минуту мы уже отчетливо слышали задорное чавканье и треск разрываемой плоти.

— Теперь можно зачищать, — сказал я, вскинув оружие, и медленно пошел к 'буханке'. Подойдя к задней двери, приготовился и сказал Косте, — открывай, и в сторону.

Злодеев в салоне было четверо, трое взрослых мужиков и парень лет двадцати с синими от наколок руками. Трофеев с них было не особо много, единственное, порадовал запас патронов двенадцатого калибра — две больших и тяжелых сумки, похоже, охотничий магазин был одним из предметов их мародерства. Помповый 'бекас', какая-то двустволка и 'сайга'... Все, оружия больше не было.

— Не пойму что-то, на что они надеялись? — почесал затылок Костя, — наглостью и нахрапом?.. Так сейчас все наглые...

— Да, сглупили, — ответил я, — ну что, собираем все и поехали.

— ...кх...пш... ну что там? Сява? Ответь! — вдруг зашипела рация в кармане молодого урки.

Костя, брезгливо морщась, вытащил труп за воротник и вывалил на дорогу, достал радиостанцию из кармана убиенного, и, покрутив в руках, передал ее Виктору, — на, слушай, о чем они там.

Быстро собрали все, перенесли в 'форд' и поехали дальше. Виктор периодически прислушивался к тому, что болтают на 'злодейской' частоте и смешно двигал бровями.

— Что там? — повернулся я в салон.

— Вызывают этого Сяву постоянно, ну и так, переговоры... О, про какую-то бригаду Толяна Омского говорят... Говорят, что берегов не видит...

— Ясно, ну пусть бандосы друг другу сами кровь пускают, земля чище будет.

За километр до поворота на Светлый мы остановились, так как я заметил в бинокль несколько машин и вооруженных людей рядом.

— 'Крузак', такой же, с салона... 'Нива' и микроавтобус какой-то, — сказал я, припав к биноклю.

— Заметили?

— Заметили, смотрят в нашу сторону.

— Вить, вызывай караулку. Можем не отбиться.

— Форт, ответь Сватам... Форт...

— Форт на связи, — отозвалась рация голосом Изосимова.

— Дай-ка, — забрал я микрофон у Виктора

— Встали за километр от Светлого со стороны Оренбурга, на перекрестке три машины и вооруженная группа, прошу поддержки броней.

— Понял тебя... Ждите, высылаем 'бардак'. Продержитесь?

— Не знаю, попробуем.

— Уж постарайтесь. Отбой.

Передав обратно микрофон Виктору, я оттянул затвор АКСа и отпустил. Затвор 'вкусно' клацнул, переместив патрон в патронник.

— Костя, давай назад, медленно.

— Хорошо, а дальше что? — ответил Костя, воткнув заднюю, и машина плавно поехала назад.

— Надеюсь, наши успеют, — ответил я и снова припал к биноклю,— 'крузак' к нам едет, остальные на месте остались.

— Интересно, — ответил Костя и, положив автомат на колени, опустил предохранитель.

Спустя пару минут Ленд Крузер остановился в десяти метрах от нас. Двери открылись, и на дорогу вышел экипаж джипа — четверо мужиков, все вооружены кто как, но один АКСУ присутствовал. Они расслабленно подошли к нашей машине, и один из них, мужик лет пятидесяти в кепке-'жириновке', пытаясь разглядеть через тонированные и бронированные стекла внутренности микроавтобуса, что было бесполезным занятием, постучал по двери костяшками пальцев.

— Побазарим? — прочитал я по губам.

Костя нажал на кнопку стеклоподъемника, стекло толщиной почти в три сантиметра немного опустилось.

— О чем? — ответил Костя.

— Ну, так, за жизнь...

— За жизнь можно.

— Так выходите и поговорим.

— Стволы в машину сложите, тогда и поговорим, — сказал я, придвинувшись к окну, — а то нервные все какие-то в последнее время.

— Да не вопрос, — ответил мужик. Обратив внимание, что мы тоже вооружены, снял с плеча автомат, прошел к машине и закинул оружие в салон, жестом показав своим сделать то же самое, те послушались.

— Вить, сиди в машине, если что, мы падаем на дорогу, а ты уж не подведи.

— Понял, — кивнул Виктор.

— Хорошая машина у вас, — сказал мужик в кепке, — вы в натуре, что ли, из этой охранной конторы? Я Свата хорошо знаю... Или знал, может, он теперь и не живой вовсе.

Ага, значит, надпись на борту машины имеет некое воздействие на бандитские умы.

— В наследство досталась, — ответил я, далеко не отходя от машины.

— О как... Ну, в наследство, так в наследство. Я Потап, слышали?

— Слышали, — ответил Костя, — точнее, читал в сводках.

— А, из ментов поди?

— Да.

— Хотя какая теперь разница, кто кем был до того, как начался этот жор по всему миру. Вы сами по себе или с кем-то?

— С кем-то, — лаконично ответил я.

— Да ладно, чего вы так напряглись-то, я же говорю, просто побазарим. У меня бригада тут недалеко от птицефабрики... Спалить только фабрику пришлось, там такие чудовища в ней развелись... Хорошо, что за забором она. А так в Светлом мы обосновались.

— А зомби?

— Кто?

— Ну, мертвяки эти, в Светлом их не было, что ли?

— Почему, были... Постреляли мы их. Тут, в общем, такое дело, — мужик в кепке покосился на своих, — братва за то, чтобы дорогу под себя взять, будем за порядком следить... Ну, и плату за проезд брать.

— Круто, — ухмыльнулся Костя, — а ты что, сам эту дорогу построил?

— Мент, ты не груби, не те времена.

— Вот именно, — сказал я, — таких желающих что-то под себя взять теперь будет много... Осилишь? Не ровен час и пулей с тобой расплатятся за проезд.

— И такое может быть, — спокойно ответил Потап.

— Машинка у тебя тоже приметная, — кивнул я на 'крузака', — похоже, с салона.

— Да, мы несколько таких взяли, тоже в наследство... Вы это, если где-то рядом тут осели, то надо договариваться, как дальше жить будем, а если проездом, то придется заплатить. Там на перекрестке мои ребята, и с сегодняшнего дня там будет этот, как его? А, блокпост!

— А пару таких 'крузаков' недавно не теряли? — спросил Костя, играя желваками на скулах.

— Да, было, вы их видели?

— Видели в паре десятков километров отсюда... Те, кто в них был, вели себя неправильно, пришлось угомонить.

— Хм-м... ну что ж, я их предупреждал, дерзкие были парни... Вы их?

— Мы.

— Понятно... Так что, как дальше будем? За пацанов, что по беспределу сами впухли к вам, предъяв не будет, а с дорогой надо решать...

— Никак, про дорогу забудьте, — ответил я, посмотрев на часы, — будете наглеть, огребете. Рассусоливать с вами никто не будет. Раз уж обосновались в Светлом, живите тихо и забудьте про то, кем вы были до катастрофы.

— Сынок, ты так уверено это сказал, что я почти испугался, — улыбнулся Потап, — нет, может, у тебя, конечно, есть серьезные аргументы...

— Вон один из них, — кивнул я на дорогу.

'Бардак' чуть притормозил у машин на перекрестке, а потом поехал к нам.

— Согласен... Это аргумент, значит, с вояками скорефанились?

— Да, и беспредела на дорогах не допустим.

— Так ведь и я против беспредела, я за порядок все больше... Сынок, я пожил больше тебя, чудом выжил, когда все началось. И, не поверишь, хочу пожить еще.

— Связь есть у тебя? — вмешался Костя.

— Конечно, — Потап достал из кармана рацию.

— Тогда давай обменяемся частотами, а дальше посмотрим, как у нас все получится... Или не получится.

— Лучше бы получилось, — Потап улыбнулся и кивнул своим, чтобы садились в машину.

— Ага, — ответил я и показал рукой мехводу 'бардака' разворачиваться.

Я назвал Потапу нашу частоту, он нам свою, попрощались без рукопожатий, так, просто кивнули друг другу и, рассевшись в каждый свой транспорт, разъехались.

— Нет, если Потап будет себя нормально вести, то можно и 'подружить семьями', — сказал Костя, когда мы небыстро катили позади 'бардака' по шоссе.

— А он что, прям такой весь крутой из себя авторитет был? — спросил я.

— Да вор он, как говориться, действительно авторитетный. Только вот в последнее время набрал себе братву в основном из спортсменов, и без понятий... Тяжело ему с ними было.

— Ясно, так, а что, разве не под ментами у нас теперь все авторитеты.

— По-разному, — тяжело вздохнул Костя, — есть, э-м... Были авторитеты под ментами, были и менты под авторитетами.

— А ты как в этом винегрете?

— А никак, просто делал свою работу.

— И что, левого заработка даже не было, не крышевал никого?

— Так, по мелочи, — пожал Костя плечами, — и то не я, просто у начальника отдела было несколько банек, ну там, девочки, покер с большими деньгами, с которых он кормился и нас подкармливал... Что смотришь? Все такие... Влад, это система, или ты с ней, или дверь открыта. А кроме того, что я мент, больше ничего не умею.

— Теперь системы нет.

— Точно, и это радует... Но ее обязательно захотят построить заново, вот увидишь, только успокоится все немного.

— Не-а, — помотал я головой и похлопал по прикладу автомата, — уже не получится. Заплатив огромную цену, люди освободились, получили в руки оружие. Они теперь сами себе крыша, стены и пол, ну и забор в придачу.

— Погоди, вот пройдет лет десять...

— Давай грядущее лето для начала переживем, — ткнул я его кулаком в плечо и улыбнулся, — а там уж про десять лет будем думать.

— Да уж... Во всяком случае, попробуем пережить.

— Ко мне сюда проходим, — стоял у караулки Изосимов, уперев кулаки в пояс и широко расставив ноги, — доложите по обстановке... И это, курево взяли? Я знаю, зачем вы ездили.

— Взяли немного, — ответил я и дернул боковую дверь, — Вить, прихвати для привратника пару блоков.

— Как ты меня обозвал?

— Не боись, военный, это не обидное слово.

— Точно?

— Ага.

Мы втроем прошли в помещение караулки, где уже новые обитатели и хозяева сделали перестановку. И вообще, все как-то на военный лад устроили, даже показалось, что запах портянок витает в воздухе.

— Чаю? — предложил Изосимов.

— Нет, мы быстро расскажем, что к чему, да к себе, уж больно есть охота, — ответил я.

Форма доклада результатов нашей поездки была устной и краткой, но Изосимов все записывал, делал пометки и уточнения. Справились быстро и, запрыгнув в 'форд', поехали к себе, где поставили вариться рис и принялись вскрывать консервы.

Первым прервал молчание Виктор, когда мы уже почти разобрались с кашей, самозабвенно громыхая ложками.

— Влад, а мы себе оставим что-нибудь?

— Бери, что тебе надо, — пожал я плечами.

— Там виски был... Я виски никогда не пил.

— Уж лучше водки возьми и не страдай херней, а виски Толику оставь, начальство побаловать. Вот коньяк стоит себе оставить, — хмыкнул Костя.