Там, где нас нет...

Это было что-то новое...

Заинтригованный я последовал за слугой.

Тот не оборачиваясь, подошёл к специальному камню у веранды, где разулся, шагнул вперёд, к двери в гостиную где и остановился сложив руки. Когда же и я разувшись и сняв свою "шляпу", ступил на дощатый пол веранды он снова поклонился и как заправский швейцар открыл дверь.

Ничего не оставалось, как проследовать внутрь.

Чисто уже на автомате, остановился на пороге, поклонился. Шаг вперёд и в право чтобы освободить проход для тех, кто, возможно, следует за мной.

Когда я поднял глаза то увидел всё семейство сидящее за столиком. Во главе стола сидел сам хозяин, облачённый явно в парадный халат с какими-то вышитыми узорами, с такой же красивой шапочкой на голове, обозначающей статус — старосты деревни. Его жена сидела по правую руку, а дети — Лиа, и ранее мной не виданный, но известный по рассказам, старший брат Лии — по левую. И все были "при параде" — одёжка явно не повседневная. Даже ещё не совсем оправившаяся после болезни жонка старосты щеголяла в какой-то весьма не лёгенькой на вид одёжке.

Всё выглядело настолько необычно, что я растерялся. Ведь как раз в тонкостях местного политеса я был пока-что дуб-дубом. Разве что иногда правильно говорить и отвечать научился.

Кстати, как оказывается, статус старосты деревни повыше, чем у многих городских (да вообще тут городские, почему-то котировались по рангам ниже чем деревенские) так что если я попал на торжество к такому "толстому" дядьке, то и вести должен в соответствии. А я не знал как! И по какому поводу тут праздник.

Короче "засада".

Но, подскочил слуга и проводил за ручку к моему месту. Как раз возле Лии. Всё это в полном молчании. И вот когда я тоже угнездился на своё место у стола, все дружно и всё также молча, поклонились. Только после этого хозяин дома закатил торжественную речугу, полную витиеватых фраз и славословий Неназываемому из которой я, наконец и узнал из-за чего суета.

Оказывается, семейство празднует выздоровление матушки семейства.

Круто!

Особенно глядя на тот стол, что пред нами. Его после речи слуги немедленно заставили такими яствами что у меня глаза разбежались. Да и было из-за чего: в этом мире также было развито искусство красивого оформления блюд. А так как ко мне обращались как к почётному гостю, тут уже все шаблоны мои полетели к чертям.

Впрочем из последующего стало ясно чего они так.

Матушка Лии выздоровела очень быстро по сравнению с тем, что предсказывали разные злые языки.

Оно и не удивительно! Ведь предсказывали по тому, как протекает та самая малярия если её не лечить вообще. Последний раз она вообще вышла самостоятельно мне навстречу. И встречала меня в том самом обширном помещении, что я окрестил "гостиной". А она и правда предназначалась для приёма гостей, но кроме того, также использовалась хозяином дома для приёма своих же селян и оформления разнообразных бумаг.

Ведь он был для всех в деревне не только старостой, но и писарем, и судьёй по мелким делам, и вообще всего по мелочи.

И в тот раз, меня встречали торжественно.

Я разулся, снял свою тростниковую шляпу и отдал её в руки слуги и поклонившись на пороге шагнул вперёд. Хозяева синхронно отвесили поклон мне. Причём этот поклон был гораздо глубже, чем мой.

На этот же раз — ещё круче. Получается праздник не только в честь выздоровления болезной, но и в мою честь!

"Ценят меня, однако!" — с удовлетворением отметил я выслушивая славословия хозяина в адрес "лекаря"..

И то, что ценят намного больше, нежели мой "официальный статус" это тоже ясно как день. А раз так, то... Не сдохло ли в лесах окрестных чего-то очень большого? Слишком уж хозяева радостно мне кланяются, и очень даже легко. Не так, как раньше. Впрочем, скорее всего у военачальника, противостоящего Азимбе, наметились не хилые успехи. От того они и воспрянули духом. Готовят себе привилегированное положение при будущих администрациях и панах.

А что? Реально! Ведь будет чем отбрехаться когда их "освободители" за заднюю часть тела возьмут и будут интересоваться как себя вели. А у них ходячая индульгенция и свидетель в виде меня любимого и опекаемых вельмож, которых они, могут с полным правом говорить, что холили, лелеяли и "поддерживали в трудные времена".

Мои предположения подтвердились, когда дошли до чая и местных сладостей. Ранее всё застолье очень сильно было похоже на ритуал. А сейчас... Хозяева явно расслабились.

Но слуг услали. Причём как-то изрядно жёстко.

Видно что-то с меня тут снова намечается "взять". И явно не новые примочки к мылу или ещё какую мелочь.

Хозяин, отпив из чаши чай, отставил её в сторону и поклонившись завёл речь.

— Господин Ан Де! Мы гордимся тем, что вы снизошли до помощи нам, ничтожным и умоляем, замолвить за нас словечко, когда сюда придёт Великий Си Рин.

"Убиццо веником!!! Нихрена себе обращение к Главному рабу! — изумился я. — Или то, что я постоянно задирал нос и не кланялся тогда, когда по их канонам должен был, сказалось таки? Скорее всего да. Особенно намёки разных крысообразных... Уж не принимают ли они меня за того самого?... Впрочем, послушаем что он дальше говорить будет. Но ответить надо. Так, чтобы ни на что не ответить, но создать впечатление".

— Обязательно! — с готовностью кивнул я и тут же добавил ритуальную фразу. — Вы вели себя достойно.

Староста аж просиял. Ранее он вёл себя изрядно сдержано. Эмоции прятал. Типа: это "недостойно" так их светить. А тут видать расслабился. Однако переглянувшись со своей семьёй снова замялся. Я глянул на него поверх чаши вкуснейшего чая и еле заметно кивнул.

— Привилегии? — спросил я.

Староста аж покраснел. Я явно угадал что он хотел, но не решался сказать.

— Будут. — как можно безразлично сказал я. — Я ценю ваше достойное поведение. Но, как вы понимаете, мне самому нужно сделать себе статус. Здесь. Я прибыл сюда, в эту страну, для того, чтобы учиться. У ваших знаменитых мудрецов, слава которых достигла наших земель. Но пока у вас война... Это будет... Неопределённо!

Про "знаменитых мудрецов" я придумал прямо на ходу. Как отмазку. Но, судя по их лицам, прокатило. Причём приняли они моё объяснение даже как-то с радостью — типа подтвердил их предположения. Ну и ладно!

И всё равно... Как-то меня это напрягает, что приходится врать. С другой стороны что я им тут скажу про себя? Что я из другого мира и те де? А вдруг у них тут есть некий аналог инквизиции и после моих слов подо мной уже назавтра костёрчик разложат?

Нафиг-нафиг!

Уж лучше буду "заморским" принцем! За неимением белого коня, апломб и спесь прокатят. Хотя и с этим зарываться не стоит.

Кстати! У них тут как с географией? "За морями" тут какие царства-государства имеются? И какие с ними взаимоотношения? А то брякну что-нибудь невпопад и нарвусь. Вдруг они с ними как кошка с собакой?! Как бы мне ещё и так на "секир-башка" не нарваться.

Так что "молчание — золото".

Не всегда.

Но в большинстве случаев.

Так что, не трепись Андрюха! А то ты сам себя знаешь: тебя хлебом не корми, а дай что-нибудь про себя эдакое присочинить. Особенно в части завиральных историй с подвигами.

Однако и сами хозяева поспешили закруглить тему и больше к ней на всё время длинного чаепития не возвращались. Говорили обо всём, что угодно, только не "о политике". Ясно, что за нелояльность к оккупационным властям старосте вполне могли и голову оторвать. Так что чем меньше говоришь, тем меньше риск. Уже то, что мне сказали было слишком много.

Также и меня не пытались расспрашивать. Что уже совсем хорошо. Но вот напряжение, витающее в воздухе, чувствовалось. Меня даже любопытство жечь начало — что же это там такое случилось "на фронтах", если пошли такие речи?

* * *

**

Возвращался я в свой "барак" переполненный впечатлениями и пищей. В кои то веки я ощущал в животе приятную тяжесть. Но ещё больше мою душу грело "сопровождение". Лиа увязалась меня проводить.

Я только сейчас сообразил насколько мне в этом мире одиноко.

Да, есть этот недокрыс-переросток Чуня. Прикольный такой шустрик, преклоняющийся предо мной как перед то ли принцем, то ли каким-то странствующим мудрецом. Последнее — после той промывки мозгов, что я учинил всем в бараке. И в первую очередь ему самому. Реально вся эта братия драных вельмож воспрянула духом. Некоторые даже мне кланяться начали.

Но Чуня всё-таки не человек. И чувствовалось в его общении, что он всё-таки держит дистанцию. Не могу я его назвать в полной мере другом. Да, он ко мне привязался, однако, слишком много в его поведении ритуалов и официальщины. А вот Лиа...

Она носилась вокруг меня, скакала по, наконец-то высохшим до бетонной твёрдости дорожкам, по которым мы медленно продвигались к моему рабскому жилищу. Её каштановые волосы, лишь слегка прихваченные сзади и свисавшие почти до пояса развевались на встречном ветру. И это было красиво.

На это хотелось смотреть и смотреть.

Она искренне радовалась жизни, заглядывала мне в лицо своими василькового цвета глазами и безостановочно тормошила меня.

— А ваше царство богатое?

— Ваше богаче. — туманно отбрехивался я улыбаясь и пряча глаза за козырьком широкой шляпы.

— А вы там хорошо живёте?

— Хорошо. — не выдержал я и поправил таки свой "головной зонтик", чтобы ещё раз увидеть её красивые глаза.

— А государь у вас строгий? — не унималась она.

— Он умный. — снова ушёл я от ответа, спрятавшись за ничего не значащей фразой.

— О-о! И часто он казнит оступившихся? Наверное каждые десять дней?

О! А вот это неожиданный вопрос. Сразу же как с небес на землю — такое суровое напоминание в каком обществе оказался. И какая эпоха у них тут "на дворе".

— А у вас, что ваш князь-наместник каждые десять дней кого-то казнил? — решил я уточнить.

— Иногда и каждый день! — смешно округляя глаза выпалила она. — Он суров! Был... — погруснела она, но тут же снова воспрянув духом принялась скакать вокруг меня продолжая прерванную фразу.

— Но ворам и бандитам спуску не давал! У нас в кои то веки по лесу стало безопасно ездить. Все банды истребил! Жалко его!

— Значит тоже умный был. — вежливо кивнул я ибо ясно, что князя-наместника эти оккупанты грохнули. Возможно даже ещё тогда, во время штурма. И тут же добавил ритуальную фразу, положенную в таких случаях. — Хорошего ему перерождения.

— Да! И самого быстрого, и самого счастливого! — подхватила Лиа.

Она видела мою улыбку. Она чувствовала что её щебет мне нравится. И пользовалась этим. Радуясь сама, и наполняя меня этой самой радостью жизни.

Вот так мы и шагали пока впереди не показался сарай-жилище, под большим раскидистым деревом. Обитатели его были на полях в это время. Это я "прохлаждался" в компании семьи старосты деревни. Вокруг было ни души.

Лёгкий ветерок шелестит разнотравьем у обочины и белые облачка медленно ползут в синих небесах. Поперёк Колец Окольцованного Солнца.

Нда! Вот такое напоминание что "здесь вам не там"!

И тут Лиа вдруг остановилась.

Как будто у неё завод кончился.

Плечи поникли. Голова опустилась. Я уже собрался спросить её что случилось, но она меня опередила. И ошеломила. Она резко обернулась ко мне и сжав кулачки вдруг выпалила.

— Ан Де! Ты меня с собой возьмёшь? — и взгляд... жалостливый!... — Я тебе буду служить! Я буду лучшей!

"Вот тебе бабушка, и Юрьев день!" — мелькнуло у меня в голове. Я растерялся. Я не знал как это понимать. Впрочем, если подумать логически то кем меня тут воспринимают староста и его семья?

Как пленного принца.

Да, без белого коня, "которого наверняка убили или забрали". Но принца. "Совковое образование и воспитание" как бы его ни ругали разные либерасты, привило всем нам, даже детям девяностых, вот эту осанку и взгляд. Образ мыслей. Когда "МЫ не рабы!". Это сейчас в моём отечестве всё больше и больше среди молодняка откровенного отстоя и баранов, рабов.

Но те ребята, что выросли в девяностые и получили образование на рубеже веков, в нулевые, ещё сохраняли эту независимую осанку и упрямство человеческого достоинства.

Потому, что "совок" воспитывал Людей. А не баранов и рабов, для обслуживания нужд богатеньких дегенератов. Потому люди реального раннего средневековья, у которых преклонение и статус в крови, меня видели только как принца. Или феодала. Не мог я себя переломить и начать кланяться как тут положено. Всё равно получалось... как получалось. С риском для жизни как сейчас понимаю.

Но что это значит для этой девочки?

Если я феодал как минимум (по крайней мере в её глазах), а она хоть и дочка старосты, но статуса больше крестьянского, чем чиновничьего( нижние ступеньки этой лестницы), да ещё и закреплённые печатью, то... РАВНОЙ МНЕ ОНА БЫТЬ НЕ МОЖЕТ! И всему этому гарантия как общества, в котором я оказался, так и та чёртова печать, у неё на шее!

Но если я без печати... То как раз равным ей я могу быть.

Но тогда нам придётся вывалиться из этого общества.

Как?

А чёрт его знает как!

Но глядя в её печальные глаза иного ответа как тот, который предполагается, я просто не смогу сказать. И не хочу.

— Обещаю! — твёрдо говорю я.

— Ну да... Ты же мне ещё тогда честь оказал! Я оправдаю! — внезапно просияла она.

"А это ещё как понимать?!!!" — снова опешил я. Видно недоумение, как я ни старался, но на лице моём таки отразилось. Всё-таки два раза поразить — это никакого самообладания не хватит. Всё равно оно даст трещину и недоумение вырвется.

Но тут уже сама Лиа развеяла одни, и резко усугубила другие мои подозрения. Она оттянула воротничок своего халатика, отбросила мешающую гриву волос на бок, чтобы я мог видеть и...

— Ты даже своей высшей магией со мной поделился! Я стала чувствовать ки мира!

Передо мной была всё та же печать. Но над ней красовалась не только лилия, которая появилась ещё тогда. Но заметно увеличившаяся и разросшаяся. Рядом с ней сверкала завитками на полуденном солнце ещё одна стигма. Из тех, что мне показывал, рисуя в пыли, не так давно Чуня.

И называлась эта хрень: "Стигмат сопряжённой магии".

* * *

**

Впервые с начала моего попаданчества начинают вырисовываться варианты.

Ранее я тупо ломился по колее, в которую меня затолкал случай. Надо сказать, что удачно ломился. Пока что шею не свернул и фатальных ошибок не сделал. Но вот то, что я попал недавно в другую колею...

И колея эта — моё нынешнее положение. Как бы между рабами и крестьянами. Или как между крестьянами и неким мастеровым(именно так меня сейчас поставил староста), разбрасывающим секреты производства направо и налево.

Получалось всё как в книжках про прогрессоров — пришёл крутой прогрессор и начал всех и вся прогрессировать. "И жило оно долго и Щастливо".

Ага.

Только вот как-то муторно на душе. Как в том Законе Мэрфи: "Если всё вокруг хорошо и перспективы безоблачны, то значит вы не замечаете огромной пакости, которая уже нависла над вашей головой".