| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Терена помнила это лицо... эту морду. Воплощение ее личного зла, второго демон ада после великого арха. Его звали Арх-Ханумом, и он был те самым, который... в доме...
Ненависть полыхнула не на шутку. Терена зло улыбнулась и снова позволила жаркому чувству взять контроль над собой...
Халат не мешал. Тело двигалось само, прорубая себе кровавую дорожку к своему врагу. Ренка и не знала, что она так может. А руки и ноги меж тем делали свое дело. Ненависть, жаркая, как адское пламя, холодная, как небо, расчетливая злая, чужая неотвратимо брала над ней верх.
Терена рубанула еще раз, и чужая кровь хлынула на нее потоком. Влага жизни заставили клыки обнажиться в дикой, полубезумной улыбке.
И Терена поняла, что пропала.
Что-то чужое и холодное пробралось в нее, и так крепко взяло душу в клещи, что вырваться не было ни малейшего шанса.
Ренка задергалась, осознавая, что лишь увязает все глубже.
А Кто-то, чуждый и холодный, уже отвернулся от столь ненавидимого врага. Отвернулся головой Терены. И посмотрел ее глазами.
Туда, где была Алле.
-Алька, беги!!! — хотела крикнуть северянка, но собственный рот уже не повиновался ей. Нет, губы изогнулись в кривой усмешке, и Ренка впервые увидела, как на самом деле двигается Алле. До этого она могла заметить лишь колыхание воздуха, а тут ведьма перемещалась, будто муха, угодившая в мед. С такой же скоростью мухи билось сознание Ренки внутри уже не принадлежащего ей тела. Но Алле еще сражалась. Пока.
С отчаянием Терена проследила за собственной рукой, поднятой в небрежном властном жесте. Сердце девушки кольнуло — магия, настоящая магия! Алле же закричала, дико страшно, и упала. Затем Кто-то повернулся еще, и взгляд Терены оказался переведен на оборотня. Миг. Повтор. Крик. Падение.
Теперь это точно конец.
Нет, это не конец, это лишь начало. Спасибо, девочка, из тебя получилась хорошая наживка. Зверушки и сами не заметили, как проглотили свою порцию яда. Как удобно иметь под рукой альтернативное тело, связанное именем!.. Молодец.
Да кто же ты?!!
Я...
Свет померк уже перед уже чужими глазами. Заваливаясь на бок, Ренка жалела, что так и не услышала ответа.
* * *
Арх-Ханум не знал, что делать. Когда арх Терцум пообещал помочь, Арх-Ханум с трудом удержался от того, чтобы не засмеяться ему в лицо. Разве могут семь десятков лучших сынов Картахеды не справиться с одной девчонкой? Немыслимо!
-Она каддьара, пусть и обращенная, — ответил тогда великий арх, но Шакал Пустыни не понял его объяснения, — А еще она ведьма и лучшая ученица, которая у меня когда-либо была. Вы не справитесь с ней. Но этого не нужно. Достаточно отвлечь. И, да... Если она умрет, я из-под земли достану не только убийцу, но и всех, кто был рядом.
Тогда Арх-Ханум подумал, что необходимость взять добычу живьем может стать причиной смерти нескольких лишних коррехто. То ли из-за плохого настроения своего командира, то ли от того, что ведьма будет действительно хороша.
Но, видимо, слово "каддьара" значило больше, чем простой набор букв. Потому что, когда девчонка и ее спутник пропали из виду, Арх-Ханум еще ничего не понял. А когда его отряд начал стремительно редеть, было поздно.
"Отвлечь, всего лишь отвлечь. Своими жизнями", — думал Арх-Ханум и сердце его наполнялось ненавистью. К великому арху, к этой твари, ко всему миру!
Внезапно Арх-Ханум заметил другую девчонку, тоже северянку. Она, даже не потрудившись переодеть халат на одежду воина, размахивала саблей — вполне умело, но медленно. Она убивала, двигаясь к своим друзьям, но не был столь быстро, как носящаяся по замкнутому кругу смерть. Еще одина северянка арха Терцума, да будет его имя проклято во веки веков! Глаза Арх-Ханума полыхнули злой радостью. Хоть эта напоит его меч кровью.
Девчонка тоже заметила Арх-Ханума. И начала пробиваться прямо к нему, к своему концу.
Но внезапно остановилась, выронила меч и нелепо махнула рукой, поворачиваясь спиной к Арх-Хануму. Глупо!
Где-то раздался крик. Затем другой. Кричали нелюди, Арх-Ханум это понял сразу. Коррехто хватались за головы, останавливаясь — Арх-Ханум уже знал, отчего так происходит. Знал и взял соответствующие амулеты. Остальные наемники вызывали приступы неконтролируемой злости. Как они все глупы и беспомощны! Окажись он в этот момент рядом с тварью, он бы знал что делать... Но ее даже нельзя убивать!
Зато вторую девчонку можно, — усмехнулся наконец добравшийся до своей добычи Арх-Ханум, всаживая меч до основания в спину щуплой дочери рамусских свиней. Хоть какая-то месть...
Внезапно меч дернулся из рук: девчонка поворачивалась лицом к своему убийце прямо с железом в сердце! Глаза полыхнули. Не ненавистью, раздражением. Алые губы издали шипение, от которого волосы Арх-Ханума встали дыбом.
А через миг это отродье тьмы завалилось на бок, падая.
Но в предыдущий миг весь мир Арх-Ханума залила тьма.
4
Догоняем непонятое
Аргван беспокойно тер пальцы о колоду. Одна из фаланг поймала занозу, но чуткие руки мастера и не заметили такой досадной неожиданности. В голове стучало сердце, а ноги дрожали. Еще недавно мастер Аргван метался из стороны в сторону, не в силах сдерживаться. Но чуть не случившийся удар заставил его присесть.
-Перестаньте мельтешить, они будут с минуты на минуту.
-А...
-Жив ваш оборотень, жив, — арх Терцум был раздражен, но инстинкт самосохранения, свойственный любому живому существу, будто забыл о старике.
А ведь Терцум тоже беспокоится, — внезапно подумал мастер, — с чего ему иначе ждать у ворот?
Из-за поворота показались всадники. Их было немного: человек двадцать, не больше. Около полусотни коррехто не вернулись.
И это сделал Фис? Или Тварь? Они оба могли...
Около ворот Коллизиума всадники остановились. Две фигуры отделились от прочих и заехали на территорию Бараков. Аргван нервно поднялся, и, стараясь не слишком напрягаться, побрел к ним. Сердце стучало немилосердно, несмотря на все ухищрения.
Один из коррехто слез с лошади и подвел в поводу другую. На ней, будто тюки, переброшенные через седло, колыхались два куля, состоящие из веревок, пропитанных кровью.
-Добрых дорог и попутного ветра, великий арх! Славен будь твой чертог. Мы выполнили задание, — где-то вдалеке прозвучал голос наемника.
-Благодарю за службу, — кивнул Терцум и кинул внушительного размера мешочек, монеты в котором радостно звякнули, — Ступайте, — и тут же прикрикнул на кого-то, — Эй, унесите это! — и брезгливо отвернулся от поклажи на коне.
-Великий арх, — выдохнул Аргван, краем глаза отмечая, как Фиса и Тварь, вон ее белые лохмы болтаются, снимают с лошади, — Великий арх! — Терцум шел быстро, и мастеру пришлось собрать все свои силы, чтобы догнать его а затем не отстать, — Будьте милостивы! Я уверен, Фиссанг лишь пал жертвой этой ведьмы, кадары, — повторил он незнакомое слово, — Он не знал! Оборотень еще может...
Великий арх резко остановился и развернулся лицом к Аргвану. Насмешливая улыбка тронула его тонкие губы. Аргван побледнел, чудом успев отскочить от него, не столкнувшись. Рука непроизвольно схватилась за сердце.
-Великий арх! — решил пойти ва-банк Аргван, — я скоро умру, и Фиссанг будет великолепным наставником...
-А ты, почтенный, никак пытаешься обелить своего воспитанника? — ухмыльнулся, поправляя складки халата арх Терцум.
-О нет, сиятельный арх! — замотал головой мастер, наплевав на всегдашнюю выдержку, — Просто если бы не эта тварь, он бы... Она похитила его!
И тут случилось невероятное.
Великий арх Терцум... захихикал. Высоким, неприятным голосом, чуть ли не повизгивая. Плавно хихиканье переросло в настоящий смех.
Аргван стоял, как громом пораженный, выпучив от удивления глаза. Его вид заставлял арха Терцума распаляться все больше и больше. И то, что он пытался сказать сквозь смех, стало последней каплей:
-Девчонка!.. Оборотня!.. Похитила!.. Заставила!.. Темнейшая Хозяйка!.. Люди!.. Глупцы!.. Они просто!.. сбежали вместе!..
Сбежали вместе.
Сбежали.
Вместе.
А он...
Что он наделал!
Аргван кинулся назад, туда, где уносили свертки.
Сердце сорвалось с цепи и взорвалось огненной сферой в груди.
Что он наделал!
Старый мастер еще пытался бежать, дергая замирающими пальцами в пыли под немилосердным солнцем.
В мире вообще мало милосердия.
Вот и догнали
Интерлюдия 3.
Без сторон:
У небесных полей
Расцветают цветы,
У небесных полей
Строят замки мечты,
У небесных полей
Кружат в танце ветра,
Бьется сердце сильней,
Чем два белых крыла.
И неслышимый звон
Растекается ввысь,
Распадается сон,
Собирается в жизнь,
Чтоб догнать облака,
Ветер мчится скорей
Развела два крыла
Рябь небесных полей
Рябь небесных светил
Вереницей шагов
Бьется изо всех сил
Сердце сотен ветров
Ресницы дрожали в такт песне из памяти. Ангел смотрел на город, отражающийся в воде. Закат золотил перевернутые купола резиденции халифа. Солнце медленно катилось к горизонту. А если чуть-чуть приподнять голову, то можно увидеть звезды южного яркого неба. Если чуть-чуть приподнять голову...
Тело пронзила новая судорога, Он выгнулся дугой, чуть не сверзившись с обрыва. Руки бесцельно скребли по земле, глаза видели бы подплывающих к скале рыб, если б не были застланы кроваво-черным туманом. А закричать, как и в прошлый раз, Ангел не смог. Отвык.
Приступ откатил так же внезапно, как и появился. Теперь окончательно. До следующего раза. Ангел продолжал лежать, уставившись в глубокие черные воды. Блики света плескались вдалеке, сюда же почему-то не долетали солнечные лучи.
Нужно вставать. Он зря вышел на эту скалу посмотреть на закатный город. Встречать закаты и рассветы — это Ангел любил раньше. Они и теперь ему нравятся. Но, Твари и Бездна, как же больно!
Нужно хотя бы перевернуться.
Больно оттого, что он лежит на обрубках собственных крыльев, а они еще иногда кровоточат.
Оттолкнуться. Сердце пропустило удар, в глазах снова потемнело. Еще. Чуть не рухнул с обрыва. Какие скользкие камни! Еще... Отползти.
Если бы он стоял на ногах он бы просто сделал шаг. А так пришлось ползти. А дальше не смог. На ногах он сможет стоять только завтра. Если не послезавтра. Так всегда бывает. Что-нибудь да остается, ничего не проходит бесследно. И в последнее время эти приступы зачастили.
Ангел провалился в беспокойный сон. И в этом сне чей-то печальный, но звонкий голос пел ему колыбельную, в которой Ангел узнал собственную песню, родившуюся еще до падения. На последних выдохах Ангел услышал строчки, которые добавились много позже:
Сердце, дико смеясь
Над стезею своей,
Не клянясь, не молясь,
И не проклиная
Ни хозяина рая
Ни хозяина ада,
Ничего ему больше не надо
Кроме диких небесных полей...
И тут же провалился в темноту.
Глава 10. Бой
1
Сражение с собой
Алле проснулась в какой-то каморке. В темноте не различалось ничего, кроме смутных очертаний циновки, на которой она лежала. Руки были связаны, ноги тоже. Зрение, слух — все будто решило подшутить над девушкой. Сквозь щелку в деревянной двери проникал свет, были слышны, словно шум, голоса людей, стоящих совсем близко. Алле же не могла ни разобрать ни понять ничего.
Девушку моментально прошиб холодный пот. Неужели и этого больше нет?
Сила... Где она? Дотянуться... Найти...
Как темно! Ничего не видно, неизвестность пугает. Но нет... Нельзя просто лежать и ждать своей участи! Контроль над ситуацией начинается с контроля над собой. Пусть этому учил ненавистный арх Терцум, но в этих словах есть смысл.
Ну же, найдись, пожалуйста! Алле выкинула все мысли из головы, сосредоточившись на своем желании найти, увидеть, понять. По виску скользнула холодная капля. И тотчас будто кто-то зажег свет. Метка! Значит все же Алле не ошиблась, чуждая сила перекрывала ее собственную, изливаясь из той давней отметины на ладони.
Прошлый способ не подойдет. Перед побегом у Алле получилось немного ограничить влияние метки. А потом напрочь забыть о ней. Как можно быть такой беспечной?! Настолько одуреть от запаха свободы, что забыть о поводке! Иначе как бы Терцум нашел ее?
Если быть честной с собой, то ничего больше, чем было сделано, Алле не могла предпринять. Начни она сдирать метку под носом у Терцума, он бы сразу это заметил. И не факт, что Алле удалась бы такая сложная магия. Взламывать магию крови обычной — это не мечом рабов гонять.
Почему, почему все так сложилось?!
Прекратить! — скомандовала себе Алле. Метка должна быть взломана в ближайшее время. Если не получилось убежать, то, может, получится одержать верх над Терцумом? Вдруг?
Мысль сладко нежилась в груди, пленяя остротой своей невозможности.
Есть! Алле ухватилась за нить и потянула на себя. Даже этот великий паук не всегда хорошо плетет свои сети! Алле не находила бессвязно торчащих силовых линий, но сумела подыскать ниточку на самых внешних уровнях, за которую можно было тянуть... о-о-оййй!
-Пытаешься сбежать еще раз? — голос Терцума раздался как всегда неожиданно, Алле вздрогнула всем телом и сама же себя отругала за столь яркую реакцию, — Правильно. Ты была бы дурой, если бы не пыталась. С дурами мне возиться не с руки.
Сочащийся медовой патокой медленный, спокойный, как неживой, голос вселял в душу девушки суеверный ужас. Спокойно!
Терцум между тем подошел к ней ближе. Усмехнувшись где-то в темноте — Алле скорее догадалась, чем увидела, — он, быстро наклонившись, сгреб ее за шиворот, как кошка хватает за шкирку нашкодившего котенка, — и, демонстрируя невероятную силу, вынес на свет.
Каморка оказалась чуланом за кабинетом Терцума. Здесь он хранил некоторые магические ингредиенты и совсем бесполезные артефакты, которые после доставал с особой брезгливостью. Такое ощущение, что Алле и сама была вещью, всегда забытой, но сейчас отчего-то срочно понадобившейся. Дальше шага ее не унесли, бросили на ковер из пятнистой шкуры какой-то хищной кошки. Еще одно издевательство!
-Вот только на что ты рассчитывала, — как ни в чем ни бывало продолжил великий маг, — убегая из Бараков и позабыв про метку? Не притворяйся глухой, я знаю, что ты давно узнала, зачем нужен был ритуал, наградивший тебя ею, милая.
Алле дернулась, как от удара и попробовала подняться. С трудом, ей удалось сесть на ковре, но дальше она двигаться не решилась. Терцум доставал с полок какие-то вещицы, а Алле охватило страшное чувство обреченности. Что бы она ни делала, все без толку!
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
