Хроники Валькирий. С именем ночи (черновик)

— Тогда с кем же связалась твоя мать? Как я понимаю ты все же полукровка. — Нюкта усмехнулась: — Ни у одного чистокровного схаала не может быть таких ярко выраженных национальных черт. Надо признать, это сбивает с толку.

— Не могу поверить, что тебя что-то может сбить с толку, — тронула улыбка его губы.

Нюкта же поморщилась. Она не могла понять, что движет им и почему он ведет себя именно так. Хотя и не могла не признать действенность такой тактики — спорить и злиться на него, было почти невозможно.

— Может, перестанешь обмазывать меня медом и мы вернемся к первоначальной теме?

Мужчина кивнул.

— Давай я не буду мучить тебя долгими рассуждениями и расскажу всё так, как понимаю в данный момент, не вдаваясь в подробности о происхождении и догадках. Поверь, многое мне стало понятно только недавно. Итак, леди Мариэтте Тельман было около двадцати, когда на приеме у одного из своих соседей познакомилась с загадочным мужчиной. У них завязался короткий роман, стоивший ей репутации и семьи. А также жизней нескольких рыцарей, наткнувшихся на парочку во время их ночного свидания. Тут-то Мариэтта и узнала о нечеловеческой природе своего возлюбленного. Через какое-то время после того как он исчез из ее жизни стало понятно, что девушка беременна. О своей дальнейшей судьбе и судьбе своего ребенка, уготовленной ей собственным семейством, Мариэтта даже думать боялась. И в какой-то момент решилась на побег. Подозреваю, это спасло мне жизнь, вряд ли схаальские младенцы похожи на человеческие и от такого приплода могли избавиться. Так или иначе, но она поспешила сбежать как можно дальше от родного дома. А потом родился я.

Переведя дух, Арлан встал и пошел к секретеру, в котором оказались спрятаны бокалы и бутылки. Запасливый какой.

— Тебе я не предлагаю, Гийома боюсь.

Пока он возился с посудой, валькирия рассматривала его высокую фигуру. И не могла не признать — то, что она видела, ей нравилось. Всё же есть что-то привлекательно-низменное в физическом подавлении мужчиной женщину. Как то особое удовольствие, которое испытываешь, ощущая на себе вес желанного любовника. Но кроме чистого интереса, который могла испытывать высокая и рослая валькирия, в этот момент было в ней и иное чувство. То, из-за которого она так долго терпела его странности и мешала сама себе выяснить правду.

Поймав ее взгляд, Арлан довольно улыбнулся. Нюкта в ответ пожала плечами — их взаимный интерес уже давно перестал быть какой-то тайной игрой и не будь валькирия физически вымотанной, в данный момент ей пришлось бы куда хуже, мужчины у нее не было давно, в то время как Арлан очень привлекателен. Но как говорила Тирэция, одна из прежних хозяек ее Хроник — "Хорошая драка требует продолжения на постели, после плохой — тебе и без того будет тяжело с нее встать".

— И где же вы были до того как попали к Медоку? — решила поторопить его Нюкта. Ее время стремительно заканчивалось.

— Прилично проколесили. Матери приходилось много работать и, зачастую, это совсем не было связано с ее хорошим образованием. И не надо думать плохого, она предпочитала сутками трудится, но не продавать свое тело. Гордость аристократки, знаешь ли. Потом ее взяли гувернанткой.

— И за это время никто не догадался о тебе?

— Мы часто переезжали. — Арлан сделал глоток из кубка, только этим выдавая насколько тяжело ему дается этот разговор. Спокойный, почти бесчувственный голос не выдавал особого волнения, а рассказ шел гладко, и можно было не сомневаться в том, что он хорошо подготовился к этой встрече. — Тем более я был довольно спокойным осторожным ребенком.

— А как же обороты?

— Чаще всего я был предоставлен сам себе, и никто не обращал внимания, куда и зачем я ухожу. — Взъерошив волосы, он перестал выглядеть таким подчеркнуто аристократичным, а то было не поверить, что совсем недавно этот мужчина пах потом после работы в кузнице. И, надо признать, таким Арлан ей нравился больше. Если бы Нюкта задумалась, то сама бы презрительно поморщилась от того, как словно змея замирала от тепла его эмоций и чувств. Они завораживали.

Арлан же об этом совершенно не задумывался, в этот момент пытаясь сдержать что-то горящее огнем в груди. Раньше ему не доводилось рассказывать о том, что люди называют детством. Для него те годы слились в постоянной гонке за жизнь, в страх попасться, в беспокойство за мать и вечное чувство голода. Схаалам нужно мясо, которое даже горожане, не говоря уже о бедной "вдовице" с сыном, ели только по праздникам.

— Я полностью контролирую себя, в это ты можешь поверить? Конечно, в моем возрасте у схаалов еще нет чего-то подобного. Но... Знаешь, когда боишься в одном из приступов загрызть собственную мать, очень быстро учишься держать себя.

— Развитие вне стаи приводит или к раннему взрослению и большей психической устойчивости, либо к полной деградации особи. Поэтому схаалы избегают подобного. Люди и оборотни вообще не могут иметь общего потомства, за исключением одного варианта — если человека не обратят. Значит твой отец — обращенный. Или в крайнем случае — потомок обращенного.

— Он обращенный. — Арлан опустил глаза и какое-то время рассматривал шкуру на полу. Потом скривил голову и довольно решительно сказал: — Ты должна знать — это Каххар. Пастух схаальского стада.

Скулы валькирии заломило от напряжения.

— Понятно.

— Что тебе понятно? — неприятно скривился Арлан.

— Что ему нужно в этих землях. Он ведь за тобой пришел?

— Да.

— Мне надо подумать. — В голове у нее уже шумело и не поймешь от чего — слабости или мыслей.

— Нюкта, ты поверишь мне, если я скажу, что не хочу никому причинять вреда? Тем более тебе.

— Верить? Может мне еще и вожака для тебя убить?

Рот ее болезненно скривился. Сама же валькирия медленно встала, опасаясь головокружения. Зная Арлана, можно предположить, что едва заметив ее слабость, он кинется со своей помощью, от которой в эту и любую другую минуту ее просто тошнило.

— Нюкта, — позвал он, к ее радости продолжая сидеть и, похоже, стараясь даже не двигаться.

— Договорим позже. Мне нужно отдохнуть и подумать.

— Если я тебе так противен, позволь мне хотя бы позвать Гийома.

— Ты еще барона с его потаскухой позови, — огрызнулась Нюкта.

Шуметь в голове перестало, хотя мысли все еще путались. Эта слабость была противна, но ничего с собой поделать она не могла — тело буквально сдавалось. Одно эмоциональное потрясение сменилось другим, и валькирия теперь не знала, что с этим делать.

Когда она уже была около двери, Арлан наконец не выдержал и очень быстро подошел к ней и, схватив за плечи, прижал ее спину к себе.

— Ну и долго ты собираешься строить из себя саму бесстрастную богиню? Если ты всё это время знала, кто я такой, то почему сейчас отказываешься от помощи? От моего признания ничего не изменилось и я по прежнему не хочу, чтобы ты... Это глупо да, — висок Нюкты обдало горячим дыханием, а затем по нему же прошлись сухие, обветренные губы, — бояться за жизнь валькирии, за жизнь того, кто должен убивать.

— И именно поэтому ты подставил меня вместо своей гулящей девки? -От одного только осознания, как ловко на самом деле ему удалось отвести внимание от рыжей баронессы, Нюкту начинало мутить. Ни раз и не два в своей жизни она принимала удар на себя, но в этом случае... это оказалось противно.

— Роксана должна жить.

Голос у мужчины звучал довольно твердо, но Нюкта отчетливо услышала, как грохочет в них вода о подводные камни. Похоже, Арлан сам до конца не уверен в своих словах. Неужели он вдруг возжелал смерти своей возлюбленной?

— Я не дам ему тронуть тебя, — светловолосый снова вернулся к интимному шепоту, а руки куда более ласково сжали ее плечи, всё так же давая поддержку ослабшему телу валькирии. — Об остальных же придется позаботиться.

— Что ты задумал?

Ноздри Нюкты затрепетали, словно она действительно учуяла что-то подозрительное.

— Давай я помогу тебе спуститься с лестницы, она излишне коварна и крута, а ты едва на ногах стоишь. Извини, мне вообще не стоило тащить тебя сюда в подобном состоянии.

Арлан выпустил ее плечи, но довольно крепко взял за локоть. Короткого мгновенья без поддержки Нюкте хватило, чтобы оценить свое состояние и перенести часть своего веса на подставленную руку.

Когда они снова оказались в комнате кузницы, мужчина даже не подумал отпускать ее, потянув в сторону.

— Идем, я кое-что покажу. И не надо так пошло ухмыляться. В такой обстановке что-то подобное я показывать остерегусь.

Он всё же неисправим. И это нравилось Нюкте.

На столе, к которому Арлан подвел ее, лежали металлические пластины, а также колечки для кольчуги.

— Помнишь наш разговор о том, что тебе нечего надеть? Я конечно не портной изысканных платьев для истинной леди, но решил помочь с этой проблемой. — Смахнув сор с листов бумаги, лежащих тут же, он показал ей зарисовки брони, больше всего напоминающей пластинчатый доспех. — Сама понимаешь, абсолютной защиты нет и быть не может, но я попытался соединить достаточную гибкость и устойчивость к укусам. У схаалов крепкая челюсть, они могут кости ломать, так что руки и ноги придется закрывать сплошными латами. Для живота я тоже кое-что придумал, все же это слишком уязвимое место, как мы уже убедились. Осталось довести всё это до ума и подстроить под тебя. Но на данный момент это единственное что я могу сделать для твоей защиты.

Нюкта снова сощурилась, рассматривая серьезное, взволнованное лицо мужчины. Сильные пальцы ее непроизвольно потирали бедра, выдавая волнение, ведь она уже поняла, к чему именно он ведет и даже сделала для себя некоторые выводы. Склонность валькирии к этому оборотню снова дала знать о себе, стоило немного расслабиться, но в то же время она совершенно здраво понимала, что он не просто является правым, но и во многом честным с ней. Да, оставался риск возможного коварства светловолосого, но Нюкта не чувствовала в нем лукавых талантов и искушенности, способной провести ее инстинкты.

И будь она с собой более честной и не желай так скрыть от самой себя мотивы собственного поведения, то призналась бы, насколько ей хотелось довериться ему.

— И что тебе надо от меня?

Арлан усмехнулся, а серые глаза его вновь заблестели отнюдь не энтузиазмом, а чем-то более телесным.

— Боюсь, на то что мне от тебя надо, ты еще не способна. Но вот в этом случае я хотел бы получить твою помощь. Извини, все необходимые размеры я снял чуть раньше, когда ты не смогла бы мне помешать и искусить своим сознательным состоянием. А вот с тем как ты двигаешься надо бы разобраться, уж слишком оно нетипично, боюсь, как бы не случилось каких проблем. Да и вообще, с такими особенностями тела...

— Это ты грудь особенностью называешь?

Взгляд мужчины скользнул по плоской бригандине, выискивая предмет разговора.

— И ее тоже. — Нахмурив светлые брови, Арлан посмотрел ей в глаза. — Гийом одобрил эту идею, и сказал, что тут пригодилось бы что-то из ваших Хроник. Это...

Тряхнув головой, так словно ее волосы не были стянуты в косы, и кудрявая прядка лезла в глаза, валькирия прервала речь мужчины, настороженно замершего под ее взглядом.

— Я подумаю.

Гийом, значит? Возможно, Арлан попытался сослаться на ее друга, чтобы смягчить воительницу, но в результате дал лишнюю информацию для размышлений. Нюкта никогда не сомневалась в своем друге, но она знала его слишком давно, чтобы не почувствовать его вмешательства. Вот только что седой затеял она понять до конца не могла. Хотя кое в чем даже не сомневалась.

— Давай я провожу тебя в ваши с Гийомом комнаты. А то выглядишь ты просто ужасно.

Ей действительно лучше быстрее уйти, иначе неизвестно что еще может сделать с ней Арлан, завораживая своим, таким обманчивым, спокойствием и той странной заботой, которую она ранее старалась не замечать.

Да уж, кровь не вытравить даже годами, а натуру не перечеркнуть. И как бы он не старался, Арлан остается настоящим схаалом, почти зверем, со своими повадками и инстинктами. Вот только зря он причислил к своему еще и валькирию.

Снова встать она смогла только через несколько дней, но за время своего вынужденного бездействия валькирия успела не только набраться сил и восстановить здоровье до более приемлемого состояния, так чтобы хотя бы не падать в обморок от переутомления, но и почти вернула себе прежний внешний вид. Чему, надо признать, весьма способствовало питание, о чем уже судачили все кому не лень, от поломоек, до жен почтенных господ. В конце концов, не каждый день можно увидеть представителя рода Астеймов на кухне, проверяющим качество мяса, которое будет сварено для его грозной подруги, и подмешивающим в густое варево какие-то травки, пускавшие по помещению ароматные запахи. Но Гийом был непреклонен и лично следил за всем касающимся чернокудрой валькирии.

Вот барон и пригласил к ужину своих друзей, так заинтересованных и уже порядком заинтригованных происходящим. Правда предварительно Медок обговорил такой прием с самой Нюктой и заранее извинился. Валькирия же в ответ только улыбнулась, порадовав мужчину лукавым блеском глаз.

— Рад, что ты вернулась к нам, девочка. Прости за эту фамильярность, — опустил он голову. — Ты просто напоминаешь одну мою знакомую.

— Валькирию? Я так и поняла, ты слишком много о нас знаешь. Как ее звали? — дернула головой Нюкта.

Это не понравилось Гийому, стоящему рядом с ней и трудолюбиво сплетающему жесткие кудри в тонкие косы, идущие с левой стороны головы к правой, седого обычно тем больше успокаивал этот процесс, чем сложнее он был.

— Разве это имеет какое-то значение, — грустно посмотрел на нее барон. — Она была хорошей женщиной, хотя такой же немилосердной язвой как и ты.

— Ты был ее тхари?

— Нет, что ты. Я был молодым повесой без достойного занятия и дохода, таскался за всеми женщинами, каких только видел. А она меня буквально подобрала, когда в историю ввязался по глупости, познакомила с несколькими своими бывшими любовниками, помогла мне заиметь кое-какие связи. Как с ребенком обошлась, даже спать рядом с собой клала, просто занималась там не детскими играми. Так что мне есть за что ее благодарить, особенно за знакомство с моей первой женой. Так что позволь мне отплатить добром хотя бы тебе.

Нюкта кивнула. Это многое объясняет в поведении мужчины. Людям свойственно подменять одного человека другим, растрачивая тепло и душевные порывы.

— Так как ее звали?

— Олиар. Ты знала ее?

— Нет. Я не знаю всех.

Олеар, Серебряная Монета, погибла десять лет назад во время нападения мангоров на небольшой поселок. Как изысканная, известная в высших кругах страны валькирия попала в те земли — не понятно для многих, кроме ее сестер и самых близких друзей. Она спасала... как всегда спасала.

Есть вещи, которые лучше не знать.

— Нюкта, я хотел попросить тебя, — несколько замялся Медок. — Ты могла бы... не трогать Роксану? Я понимаю, что твое состояние является следствием ее поступка, и мы нарушили наш договор, но вина в этом больше на мне. Роксане не хватает любви и внимания, но вместе с тем и надзора, возможно, не пытайся я заменить свои отцовские обязательства вседозволенностью, она была бы осмотрительней.