На_ощупь

"Нет, уроды, на такое я не согласен" — подумал я и с еще большим остервенением, почти зарываясь подошвами ботинок в асфальт, рванул вслед за Андреем, что старался увести нас, спрятать, защитить. Он шел чуть поодаль, вращая головой из стороны в сторону, стараясь вычислить, почуять засаду, если нас поджидают неподалеку. Благо, Андрей у нас с ПНВ, а потому видит и понимает, что ждет впереди, и как скоро твари покажутся на горизонте. Пока их только слышно где-то неподалеку, отдаленно, но ни у кого не возникало сомнений, что догнать нас для такой орды зубастых монстров — дело плевое.

— Я сейчас у-у-паду, — задыхаясь от стремительного марш-броска, Илья попытался меня схватить за плечо и остановить. Логика понятная: стану я, остановятся и остальные.

— Илюха, — я спешно сбросил его руку. — Не время.

— Терпи, прекрати ныть, — гаркнула на него Катерина и поволокла силой вперед, не дав тому и секунды перекура. — Скоро мы доберемся до безопасного места, там и будет тебе передышка на пару минут, не больше.

— Я сдохну через минуту. Не доберусь, — слезливо промямлил Илья.

— Останешься здесь — сдохнешь болезненно. Они тебя пытать будут, расспрашивать, для проформы через стену швырнут. Мы тебя вызволять не сунемся. Вон пенек, садись. А мы пойдем.

— Ну, нахер, — каркнул Илья, и как показалось, высвободился от опеки Катерины.

— Погляди, какой хороший мальчик у нас завелся, все на лету схватывает, — подала голос Юлик.

— Первый наркоз сзади, метров пятьсот, замер посреди дороги, — словно из пулемета протараторил замыкающий.

— Вась, здоровый? Не? — спросил Юрка, что сейчас топтался справа от меня. — Впереди все чисто.

— Мелкий, дохлый, недокормыш какой-то. Разведчик что ль, — ответил Васька.

"Что ж, теперь я его имя знаю" — отметил я про себя и удивился, как спокойно сейчас выцедил эту информацию из эфира.

— Гонятся? — это уже Андрей спрашивает.

— Плохо вижу, размыто все, елки-моталки!

— Это хорошо, что плохо. Было бы хорошо видно, тогда нам было бы плохо, — ответил витиевато Андрей, хмыкнул, видимо удивившись такой своей философии речи, топнул ботинком по жестяному листу и рванул дальше. Я только услышал скрежет мелких камней под ногами и удаляющиеся шаги, как рванул следом. Машка не отпускала мое запястье ни на секунду, с каким темпом я бы не скакал. Она, казалось, приросла ко мне, приклеилась. Умка сопровождал нас рядом, лишь изредка жалобно скуля.

— Вот в эту пятиэтажку! — скомандовала Катерина.

— А ты как видишь-то? — удивился Илья.

— Я тут каждую кочку знаю на ощупь, — парировала женщина. — И команда не тебе была! Закрыл бы рот!

— Опытная ты баба, Кать, — с чувством неподдельного уважения ответил Илья.

— Двигай, мать твою. Опыт он во мне искать принялся...

Стоило Илье с Катериной заскочить в подъезд, в стену рядом что-то ударилось, громко звякнув.

— Что это! — крикнула Машка.

— Бутылками закидывают, черти, — буркнул Юрец, что всю дорогу не проронил ни слова и был совсем незаметен, будто сперва отстал от нас, а сейчас догнал.

— Мажут, и хорошо, — ощупывая руками косяк входной двери, заметил я.

— Пугают, — сказал вдруг тип, что замыкал нашу процессию. — Эти гниды очень меткие. Хотели бы попасть, давно бы попа...

Справа от меня вдруг что-то гулко стукнулось, Юрка вскрикнул:

— Прямо в лоб, скоты! Прямо в лоб!

И тут же метнулся наружу.

Твари добились того, чего хотели. Мы начали паниковать и разбегаться в разные стороны. Андрей уже поднялся на пару пролетов по лестнице, Машка тянула меня внутрь за собой, Юрка же на пару с Василием, так и не успевшим заскочить вслед за нами в спасительную коробку, рванули в сторону наглых наркозов.

— Что происходит?! — взвизгнул Илья и сильно стукнул меня кулаком по плечу.

— Не останавливаемся! — прозвенел на весь подъезд зычный голос Катерины. — Они тварей только пугнут и вернутся. Судя по их решительности броситься в бой, наркозов там — один-два. Будь там целая банда, мужики бы не кинулись.

— Ты же ни хрена не видишь? — воспротивился Илья. — Додумываешь все про себя? Обманываешь нас?

— Я тебя найду, лысый! — крикнул вдруг неподалеку Юрка. — Обещаю! Ходи и оглядывайся, вонючий клоп! На ремни порежу, соломинку в зад вставлю и надую! Лопнешь, как та самая грелка!

— Уже возвращаются, — необыкновенно спокойно сказала Юлька и потянула меня за рукав вперед. — Не спите, замерзнете.

— Поспишь тут, — отмахнулся я.

Подниматься по лестнице в темноте дело не хитрое. Раз, два, три, четыре пять, шесть! Пролет! И снова: раз, два, три...

— Сейчас все гуськом двигаем вдоль по коридору, — начала Катерина. — Он расчищен от хлама и мусора. Как только скажу "Вниз", поворачиваем направо, находим пожарный выход и спускаемся до первого этажа! Всем понятно?

— А почему раньше нельзя было на запасной выскочить? — спросил Илья.

— Потому что на нижних этажах решетки на пожарной лестнице остались.

— Хитро, — только и ответил парень.

— По крайней мере, месяц назад они там точно были, — осторожно прошептала Юлик. — Надеюсь, все на месте.

— Она надеется! — истерически расхохотался Илья.

— Рты позакрывали! — вдруг цыкнул догнавший нас Юрка. — На втором этаже прутья решетки погнуты.

— Сильно? — сбив дыхание, спросила Катерина.

— Не сильно, но мелкие наркозы смогут пролезть, если постараются. Вот тот мелкий дрыщ точно может просочиться. Шибко вертлявый, будто отмороженный.

— Час от часу не легче, — робко шепнула Машка.

Спустя считанные секунды мы оказались у той самой решетки. Я ничего не видел, но судя по сдержанным комментариям Катерины, оставлять просто так эту дыру было нельзя. Когда еще понадобится этот обманный путь?

— У нас нет времени, чтобы латать, — возразил вдруг Юрка. Если они спускаются сверху сейчас, а тут еще и со второго этажа хлынут, нас попросту разорвут на запчасти! С обеих сторон подопрут и задавят! Предлагаю забить и рвануть на поверхность. Андрей должен все сделать.

— А кто тут такие лабиринты настроил? — не унимался с расспросами Илья.

— Мы, — тут же ответила Катерина.

— Все вы?

— Нет, — как-то тяжело прошептала Катерина. — Я и моя младшая дочь. Мы провалились в этот мир одновременно.

Илья заткнулся, я отсчитал последнюю ступеньку последнего лестничного пролета, когда за спиной в решетку что-то громко стукнулось, затем еще раз и еще. Сталь зазвенела, затарахтели цепи, стягивающие кованные металлические створки. Казалось, весь дом загудел и завыл от ужаса. Его никто уже не беспокоил так нагло и неуважительно.

Закричали победно наркозы.

— Пулей! — крикнула Юлька и поддала мне пинка под зад, от которого я сперва толкнул Машку вперед, затем сам каким-то чудом вывалился на улицу, уткнувшись мордой в мокрую холодную траву. Пахнуло сыростью и гнилью, пальцы увязли в грязи, а ноги разъехались, будто у новорожденного теленка, стоило мне встать.

"Из грязи в князи" — мелькнуло в подсознании.

Справа от меня в траве топтался пес.

" Не срать ли ты тут мостишься, шерстяное создание?" — подумал я тут же.

И быстро выпрямился, отряхнулся, замер в ожидании.

Выход, откуда мы сейчас вылетели виной пробкой, уже закрыли на засов, из-за спины ко мне подошел Васька, хлопнул по плечу:

— Чего разлегся? Не время.

— Ты переднюю дверь законопатил хорошо? — тут же спросила у него Катерина.

— Обижаешь, — ухмыльнулся Васька. — Только твари внутрь забрались вслед за вами, едва на третий этаж всем гамузом блохастым заскочили, я тут же ларчик и захлопнул, вставив в пазы не крохотного размера ломик. Биться будут, головы расшибут.

— Вот и славно, купились, — с облегчением выдохнула Катерина.

— Только тут дверь похеровее будет, — перебил ее Юрка. — Двинем что ли, пока эти маринуются.

— Прибор ночного видения дайте, а? — нагло вставил я свои пять копеек.

— Васька, дай, — без лишних эмоций приказала Катерина.

— Слушаюсь, — только буркнул тот и нацепил мне шлем на голову.

Зеленый-зеленый мир, мерзкий в своей однотонности и страшный полной пустотой, появился на экране. Я вздрогнул и поежился, стоило глянуть на своих. Машка трусится вся, волосы прилипли к лицу, на лбу — испарина, с ноги на ногу мнется, дрожит, пальцы заламывает. Илья вон прямо на землю уселся, голову на колени опустил, что-то палкой в земле ковыряет, ушел в себя. Псина вертелась у двери, ощущая по ту сторону присутствие вонючих кровожадных выродков. И только Катерина смотрела на меня в упор, будто старалась загипнотизировать.

"Как ты меня видишь, сука?" — в очередной раз выругался я про себя, нехорошо подумав о Катерине.

И тут же отвернулся, встал на цыпочки, стараясь определить место, где мы оказались. Рядом совсем — рукой подать— — детская площадка с песочницей, качелями и железной горкой, на которой не одно поколение детворы расшибло лбы. Вон и детсад неподалеку, совсем рядом с магазином. Гаражи — чуть поодаль, дорога — в полуметре, у края которой рядками остались стоять уже ненужные в этом мире легковушки. Ни антенны тебе, ни высотки какой приметной, ни указателя даже. Ничегошеньки!

— Спальные районы один на другого похожи, — встретившись взглядом с Андреем, который так же был вооружен ПНВ, буркнул я. — Где это мы сейчас застряли?

— Мы рядом с детской областной больницей, почти у кольца, — ответил тот.

— Замечательно, — скривился я, осознав, что убрались от торгового центра мы не так и далеко. — Куда теперь?

— Дворами — до кольца, там — мимо автомойки — до проспекта Стачки. Если...

— Не будем загадывать, — оборвал я его на полуслове. — Понеслись.

И тут же отдал Андрею драгоценный агрегат. Сам же достал из рюкзака лампу, осторожно снял с нее плотную вязаную шапку, поднял на уровень глаз, освещая своих друзей, что как мотыльки прильнули к свету.

— Двинули? — я подмигнул Машке, которая уже видела меня.

— Ага, — улыбнулась девушка.

Илья же не проронил и слова, но как-то искренне и по-настоящему впервые улыбнулся.

— Только близко к нам не приближайся! — заблаговременно удалившись на десяток метров, буркнули разом ребята с ПНВ.

— Это все от вас зависит, — парировал я и обернулся, было, к двери, чтобы посмотреть на гробницу вредных тварей, но вовремя остановился. Не хватало нам еще, чтобы я по дурости железную дверь этим самым светом зрячего и разлохматил. Вот будут рады наркозы такому подарку.

— Они скоро найдут выход, — опасливо сказала Катерина. — Ходу!

Задержав на какое-то время преследователей, мы уже не старались затеряться в темноте, мы просто нагло и быстро неслись сквозь мертвый город полуночным экспрессом, стараясь как можно скорее добраться до точки перехода. Но километры в этом мире были те же, уставшие члены наливались пудовыми гирями, а свора тварей, которую каждый ощущал задницей в меру чувствительности, не давала остановиться, сбавить темп, сделать привал, в конце концов.

* * *

У людишек быстро получилось загнать преследователей в западню.

— Ничего-ничего, — каркнул тихо наркоз. — Скоро вы сами придете в наши лапы. Тогда и поквитаемся.

Десятник, забравшись на высокое дерево, что росло аккуратно напротив запасного выхода из здания, внимательно следил за беглецами. Он знал, чем обернется эта погоня, давеча лично выворотив на втором этаже из решетки пару хлипких железных прутьев. Он знал, как поступят людишки, и эта ловушка для его собратьев не стала для него открытием. Наркозы же — рядовые бойцы — не знали об этой игре в поддавки. Все пока шло по плану. Цель была одна — усыпить бдительность, обмануть, зародить в людских мозгах мысль, что наркозов можно вот так просто обвести вокруг пальца, как безмозглых тупых зрячих, к которым десятник испытывал инфернальное отвращение. Но великого Брына нельзя без последствий взять и надурить, нет. Брын всех обманет сам.

— Не гадлеть! — спустившись к двери, сквозь зубы скомандовал десятник в замочную скважину. Людишки ушли не так давно, и еще было слышно, как препираются новенькие с отрядом местных в паре кварталов отсюда. Слух у наркозов был отменный.

— Агргх! — воскликнули наркозы, стоило десятнику открыть дверь.

— Не разбегаемся по щелям! — тут же осадил своих наркоз, схватив за шкирку самого мелкого из всех и самого, пожалуй, вертлявого. — Собираемся в отряд и движемся к автомойке по большому крюку. И чтобы ни одна морда не показалась людишкам! Они должны быть уверены, что задержали вас тут надолго.

— Ууууу! — загудела разогретая погоней толпа.

— Слушаюсь, — вдруг ответил мелкий, который никогда на памяти десятника не проронил и слова.

— Держись рядом со мной, — уже спокойнее сказал наркоз, разжимая лапу и освобождая вертлявого собрата. — Есть для тебя одно дельце.

Детская клиническая поликлиника занимала почти весь квартал, и обходить ее кругом не было ни смысла, ни времени. Потому мы двинули через двор, благо зданий тут было много и входов-выходов тоже. Надеюсь, нам не придется забираться внутрь. Не хочется, убежав из одной ловушки, самовольно угодить в другую.

— В больнице нет ничего полезного? — мрачно спросила Машка, всю дорогу баюкая разодранные ладони. — Перекись там, йод, бинты на крайний случай?

— Мы там ни разу не были, — пожала плечами Катерина. — Стороной всегда обходили. Тут иногда кто-то орет страшно. Ни наркозы, ни зрячие, а хрен знает что. Завелось какое-то зверье чудесатое, ни следов, ни экскрементов. К нам не лезло, мы и не интересовались. Авось, и сегодня удастся проскочить без знакомства с хозяином.

— Весело тут у вас, — тихо, почти не слышно, сказал Илья.

— А как вы без лекарств обходитесь? — удивилась Машка.

— Аптеки старые проверили все до единой, забрали пузырьки, что нашлись. Да только они остались там.

Катерина махнула головой за спину, указывая, очевидно, на торговый центр позади.

— И ничегошеньки не успели взять? — осторожно спросила Машка.

— Ни капли, красавица, — не оборачиваясь, ответила Катерина. — Ни капли.

— Перекись им подавай. Погляди, какие принцессы, — вдруг буркнул Юрка, достал из сумки фляжку, ловко отвинтил крышку, понюхал. — Подставляй лапки, это медицинский спирт. И не спрашивай, где я его взял, все равно не поверишь.

— Больно будет? — спросила Машка, но ладони уже вытянула, предварительно закатив рукава.

— Будет щипать, — честно ответил Юрка. — Но и перекись с йодом, чай, не минеральная вода.

— Ага, — прошептала Машка и зажмурилась.

Юрка скудно плеснул на ладони и тут же сказал:

— Растирай, у меня жижи тут грамм сто, не больше.

— Конечно, — поморщилась Машка, старательно работая лапками. — Спасибо большое.

В воздухе отчетливо запахло алкоголем.

— Вытри этим, — Юлик протянула платок. — Он чистый, не бойся. Можешь перемотать даже, если раны глубокие.

— Спасибо, Юль, — Машка впервые тепло улыбнулась Юле.

— Всегда, пожалуйста, — задумчиво протянула Юлик.

— Лечение закончено, двигаем, — подвела итог Катерина.

— Ага, — сказал Юрка, приложившись к фляге, а после хрюкнул себе в бороду.