Аватара

В эту добродушно-ленивую атмосферу неожиданным порывом ветра вторглась капитан. Улыбается всем приветливо, но озабочено:

— Господа, я у вас ненадолго нашего мага уведу. Не беспокойтесь, никаких ЧП больше не было, просто дело по его профилю появилось.

Накинул халат и покорно пошел с ней рядом. Все-таки я здесь на службе, а не развлекаться приехал. Дорида, видимо, чтобы подчеркнуть безопасность для пассажиров приведшей ее сюда проблемы, взяла меня под руку. Дама в форме и кавалер в халате! Со стороны мы, наверное, забавно смотрелись.

— Я что тебя позвала, — несколько смущенно начала Дорида: — Оказалось, убитый — вовсе не наш пассажир. Как попал на паром и что он тут делал — непонятно. Получается, я тогда "випам" не лапшу на уши вешала, а исключительно правду говорила. Про расследование тоже. Вызывать СОПовцев в ближайшем городе по пути следования означает задержать в нем рейс на неопределенный срок. Скорее всего — декад на пять-шесть. Я в сети посмотрела, именно столько отводится времени на установление личности, потом дело можно закрывать. А выяснять, кто это был, они обязаны. Но не думаю, что кто-нибудь ради расследования в лепешку расшибаться будет. А мне с такой задержкой паром продавать придется, чтобы с долгами и претензиями пассажиров рассчитаться.

Она меня, что ли, уговаривает? Я прямо-таки горю от желания сотрудничать со следствием СОПа и СБ, которое запросто присоединится к веселью!

— Дорида! Ты все говоришь абсолютно правильно. И наши интересы полностью совпадают. Мне уже меньше чем через три декады в Йелоустоуне на стажировке быть надо, а не торчать здесь, развлекая СОПовцев разговорами. Чем помочь могу? Тело сохранить? Некромантию не изучал, но заклинания "свежести" и "замедления времени" могу наложить. Если их к общей системе манопроводящих каналов подцепить, можешь полгода не беспокоиться. Ты, кстати, как расследование проводить собираешься? И сама ли ты это будешь делать?

— Себя в качестве детектива предлагаешь?

— Я маг, а не детектив. Могу только в качестве эксперта выступить или магической поддержкой обеспечить. Просто подумал, что если сама не справишься, можно профессионала из частного агентства нанять. Из городка где-нибудь по дороге, по Сети подобрать можно будет, если надумаешь.

— Нет, это только в крайнем случае. Еще идеи есть?

— Думаю, что первым делом надо опросить команду. Ведь покойника явно кто-то выпил, и сделать это мог только один из вампиров команды.

— Василиски тоже могли.

— Разве это что-нибудь принципиально меняет? У тебя команда всего полста человек, а вампиров и василисков из них не более полутора десятков будет. Всех опросить не так уж и долго. Если что, можно Кларну попросить детектором лжи поработать.

— Спасибо, но сначала я сама с ними поговорю. Но имени покойника мы так не узнаем.

— Почему ты уверена, что убийца не знал убитого? У тебя что, в команде есть неврастеники, которые дожили до зрелого возраста, и контролировать себя не научились? Извини, но гораздо более вероятно, что убийство было преднамеренным.

— Ты считаешь, что кто-то из моей команды посмел сводить с кем-то счеты на моем пароме?! Всех подставив?! — капитан пару раз моргнула, а потом взвыла: — Своими руками эту сволочь придушу и рыбам скормлю!

Гнев у нее был абсолютно искренним, но мне почему-то подумалось, что природа нелюди и в нем проявилась. "Рыбам скормлю!" А ведь чем жирнее рыба в реке, тем легче нимфам из нее энергию получать. Подсознание рулит?

Капитан меж тем буквально взвилась в воздух и рванула от меня по палубе. Спросить "Куда?" и "Мне-то что делать?" я банально не успел. Интересно, она кого-нибудь конкретно подозревает или всех подряд сейчас допрашивать станет? Мое предложение помощи пока проигнорировала. Ну, флаг ей в руки...

Не спеша пошел обратно к бассейну и Неке.

Н-да... Девочке явно не везет на этом пароме. Стоило оставить ее одну, как в непосредственной близости от нее началось еще одно действо местной "культурной" программы. Если с противоположной стороны бассейна была танцплощадка, то с этой оказалась маленькая сцена. Даже не сцена, а небольшая кафедра, приподнятая над палубой на пару ступенек. Я на нее раньше даже внимания не обратил. А теперь туда выходили один за другим слегка растрепанные члены команды и читали стихи. С одухотворенными лицами и горящими глазами. Василиски, что ли?

Особ женского пола вокруг явно прибавилось, а вот мужчины то ли затерялись в их толпе, то ли разбежались сами. Лица выражали, если не восторг, то заинтересованное внимание. У всех, кроме ведьмы, которая совсем скуксилась и, похоже, пыталась раствориться в своем шезлонге.

Очередной "Маяковский" тем временем декламировал, слегка подвывая от сильных чувств:

Глаза чуть-чуть раскосые,

Как пушки корабельные,

Картечью смертоносною,

Ведут стрельбу прицельную.

За что, мой друг, — шепчу, — и что,

И что со мной ты сделала?

Я стал уже как решето,

Не видно места целого.

И сердце предало меня,

Рвалось на бой, вперед оно,

Само ж, не выдержав огня,

Сдалось и в рабство продано.

Чтец в очередной раз сверкнул глазами, сосредоточив взгляд на одной из дам средних лет. Та с бессмысленной улыбкой подалась немного вперед, остальные захлопали, Нека болезненно скривилась.

— Кажется, с солнечными ваннами и купанием нам пора завязывать, — наклонился я к ней, помогая подняться. Бедняга так вжалась в шезлонг, что ее оттуда чуть ли не отскребать пришлось.

— Давай никуда больше не пойдем, — жалобно попросила она, — лучше в каюте посидеть, чем все эти эмоции ловить.

— А ужин?

— Может, обойдемся? Мне после всех этих выступлений кусок в горло не полезет.

Вот тут я с ней был категорически не согласен. Пообедать мы с ней, конечно, успели еще до похода к бассейну, но не ужинать? У меня проблем с аппетитом не было, наоборот, повышенная трата маны требовала регулярной "дозаправки". Хотя, можно и в номер (тьфу, каюту!) еду взять.

Так что к себе мы возвращались через ресторан, который, к счастью, работал не только во время положенных по расписанию приемов пищи, а чуть ли не круглосуточно. Услуга "еда на вынос" тут была, более того, оказывается, многие пассажиры ею пользуются.

Перед проходом на кухню (нет, камбуз) было что-то вроде барной стойки. Подошел и стал делать заказ находившемуся за ней молодому человеку. Много набирать не собирался, ведьма не в аппетите, так что лучше самому по-быстрому схрумкать что-нибудь высококалорийное для скорейшего восстановления сил, и закрыть вопрос. Только этот молодой человек быстро меня не отпустил.

— Обижаете, господин маг. Заказывать у старшего кока пару гамбургеров? Как будто мы нормальной еды не готовим. Неужели Вам мои рецепты настолько не понравились, что вы на фаст-фуд решили перейти? Вы не смотрите, что я молод, кулинария — не только моя специальность по образованию, но и наша семейная традиция. Знаю кухни почти всех стран мира, хотя специализируюсь на мясных блюдах. Хотите попробовать стейк по андарумски? Вымоченный в настоянном на двенадцати травах вине десятилетней выдержки? Приготовленный на гриле на углях шейшелова дерева? Или предпочитаете птиц бонасиа, тушеных в соусе бри? Или, раз уж мы идем в Йелоустоун, что-нибудь из местных блюд? Седло барашка в сиропе из диких полевых ягод?

Неловко получилось. Как-то не довелось мне до сих пор с местным хозяином камбуза познакомиться. То есть знаю, что зовут его Имре Мешурос, и что он единственный постоянный член команды у Дориды. Но что он окажется настолько молод — не ожидал. На вид — никак не повар, а, скорее, студент театрального вуза. Строен, подтянут, даже грациозен. Голос — поставленный, взгляд немного гипнотический. Лицо? Был бы блондином, сказал — как у ангела, но черные вьющиеся волосы с ангелом не сочетаются. Разве что с падшим ангелом. Но улыбка отнюдь не демоническая, а вполне приветливая. С обидой явно переигрывает, скорее, развлекается. Ну и хорошо. Подыграю.

— Откуда же взяться изысканному вкусу у бедного студиозуса? Я даже названия перечисленных вами блюд никогда раньше не слышал. Но звучат они столь заманчиво, что я даже не знаю, как буду жить дальше, если их не попробую. Убедили. Надо развивать свой вкус! С чего бы вы посоветовали начать?

— Пожалуй, я бы рекомендовал фрикассе-карнацию, — задумчиво произнес Имре, делая при этом легкое движение шеей, как будто бы он сам пробует это блюдо на вкус: — Многослойное мясо, каждый слой готовится по своему рецепту...

Но тут неспешная и мечтательная речь кока была прервана подошедшим стюардом, который что-то быстро и тихо произнес, наклонившись почти к его уху.

— Прошу прощения, — в голосе Имре прозвучали явные нотки разочарования: — Боюсь, что ничего сложного я вам сейчас приготовить не смогу, срочно вызывает капитан. Так что вынужден предложить вам довольствоваться примитивным седлом барашка, его многие заказывают, поэтому есть запас практически готового. В качестве компенсации предлагаю несколько соусов: берси, бэарне, уже упомянутые мною сиропы лесных и полевых ягод...

— Звучит восхитительно, — вполне честно отозвался я. И уточнил у стоявшей рядом ведьмы: — Ты как, не возражаешь?

Тем временем кок повернулся в сторону приоткрытой двери у него за спиной:

— Ференц! Ты все слышал? Все доставить в каюту господина мага. Полный комплект, — после чего снова обратился ко мне: — Все будет доставлено очень быстро. Если вы будете слишком отвлекаться по дороге, то рискуете есть остывшее. А я, извините, должен идти. Капитан на пароме царь и бог!

Имре рванул к дверям из ресторана с потрясающей скоростью. Причем он не шел, не бежал, а буквально струился, огибая препятствия в виде столов и посетителей. Впечатляюще. Я бы так не смог.

— Как он тебе? — спросил я Кларну, когда мы вышли из ресторана: — Что почувствовала?

— Азарт, — ответила ведьма: — Я не о себе. Этот Имре весь так и дышал азартом, как будто его распирало от адреналина.

Странно. Он что, так завелся от моего первоначального заказа? Или всегда такой? Необычные на пароме люди собрались. Точнее — нелюди.

Обед и мы добрались до каюты, действительно, почти одновременно. Еда была в судках! Я такое только в кино видел. Вроде на начальном этапе строительства коммунизма народ приучали не готовить еду дома, а носить в таких судках из рабочих столовых. А после победы социализма эта услуга большим начальникам продолжала оказываться. Тем, которым кремлевская столовая по статусу полагалась. Теперь вот и я такого обслуживания сподобился. Могу себя членом ЦК вообразить. Или хотя бы секретарем Союза писателей.

— Спасибо, товарищ, — с чувством произнес я, забирая у стюарда судки: — дальше мы сами справимся.

Помимо комплекта судков стюард вручил мне еще немалого размера контейнер и откланялся.

Все-таки хороший тут сервис оказался! В верхней секции контейнера оказались завернутые в салфетки мягкий батон-багет и бутылка какого-то вина. Этикетка — какая-то нечеткая (то ли от древности, то ли самопал) и неинформативная. "Эльзенвяйн" и год. Год — пять лет тому назад. Это как считается, еще "молодое" или уже "выдержанное"? Не специалист я в винах.

А в секции под бутылкой оказалась посуда и столовые приборы. Под каждую тарелку — отдельный паз, для вилок-ложек-ножей-бокалов — соты из вертикально закрепленных трубочек из пружинящего материала, естественно, разного диаметра. Удобно.

В судках (кастрюльках серебристого металла, поставленных одна на другую и скрепленных обшей ручкой) оказался фруктово-овощной салат, густой рыбный суп типа "Халасле", большой кусок тушеного мяса, нечто вроде картофельного пюре и отдельная плоская кастрюля в которую плотно были установлены цилиндрические баночки с разными соусами.

Все оказалось на удивление вкусным. Даже вино. Я уже говорил, что к выпивке меня, вообще-то, не тянет. На Земле спортом занимался, здесь же пьяный маг — это ходячая (или не очень) бомба. А пить, чтобы сразу трезветь из-за накладываемых заклинаний — только организм зря утомлять. Но данный конкретный продукт пился очень легко, в голову не бил, распространял нежный фруктово-цветочный аромат и давал приятное послевкусие. К тому же изумительно сочетался с и с фруктовым салатом, и с довольно жирной бараниной.

Вкусно поесть — не только одна из простых, но и одна из самых больших радостей, доступных человеку. Помню, как-то в школьной библиотеке пролистал я из любопытства "Географию" Страбона. В популярном изложении, естественно. Наткнулся я там на восторженный отзыв о Карфагене, как о городе, к в котором "все создано для наслаждения". А дальше на двух страницах печатного текста шло перечисление, что там можно съесть вкусного. И все.

Так что я весь погрузился в приятные ощущения и сибаритствовал на всю катушку. И, хотя я об этом вовсе не думал, оказал ведьме очень серьезную психотерапевтическую помощь. Эмпатия же не только на негатив, но и на позитив работать может. Если вначале Кларна безразлично ковырялась во взятой на тарелку ложечке салата, то постепенно стала оживать, жаркое уплетала уже за обе щеки и даже умудрилась перехватить у меня его последний кусок. А вина так и вовсе две трети выпила.

Разговаривали мы при этом очень мало, больше ограничиваясь междометьями и одобрительным мычанием по поводу вкуса очередного соуса. Съели все подчистую, но, к счастью, еды было довольно много, так что сожаления о том, что она закончилась, я не испытывал. Только блаженную сытость.

Стало как-то хорошо и спокойно. Плывем, никуда не спешим, вкусно едим, работа для меня несложная. А неприятный инцидент с появившимся трупом меня, в конце концов, не особо касается. Пусть нелюди сами между собой разбираются, а думать над их проблемами мне стало банально лень. Я откинулся на диване (тащить еду в "спальню" нашей малогабаритной каюты я не стал, ели мы за журнальным столиком в "прихожей") и даже стал задремывать.

Через некоторое время обнаружил, что ведьма пересела ко мне под бочок и положила голову ко мне на плечо.

— Я в твоих эмоциях немного погреюсь, не возражаешь, — пробормотала она, когда я приоткрыл глаза в ее сторону.

Наши лица оказались очень близко друг от друга, и губы как-то сами соединились в поцелуе. Без особого подтекста, поцелуй был скорее дружеским. Но приятным. Так что мы еще несколько раз его повторили, пока сидели, прижавшись друг к другу.

В результате, этой ночью у нас дело дошло до секса. Опять же какого-то нежного, спокойного и умиротворенного. Крышу не у кого не сносило, не было ни суеты, ни страстных порывов. Как будто было это между нами не в первый раз, а в сотый. Или больше. Но воспринималось это, ни в коем случае не как рутина, а как еще одно очень приятное дело. Наше общее. Как закончившийся перед этим ужин.

Нека, по моим ощущениям, тоже была всем довольна и, уже укладываясь спать, легла на тот же бок, что и я, и прижалась ко мне всей спиной и попой. Я ее с удовольствие подгреб к себе еще плотнее и, для большего контакта что ли, еще раз вошел в нее. И так и не вышел. Заснул.