Однако, спустя три месяца, меня не послушали, что кончилось весьма плачевно. Рассчитывали истребить группу разбойников до воссоединения со второй половиной банды. Как я и боялся, не успели. Пришлось отбиваться с двух сторон, от значительно превосходящего числа бандитов. В конце концов мы одержали верх, но погибло почти две трети нашего отряда и все командование.
Обычно отряд, понесший большие потери расформировывали, а людей раскидывали по другим, но наш числился одним из лучших, поэтому его решили дополнить. Командиром назначили малоопытного офицера, в итоге фактически управлял отрядом я. Год спустя формальности были приведены в соответствие.
Успех продолжал мне сопутствовать, вскоре я командовал всеми силами, следящими за порядком на восточном тракте и вдоль него. С западная контролируемая мной территория была прикрыта другими отрядами и собственно Лекреймом, с остальных же сторон её окружали труднопроходимые скалы, таким образом, крупных неожиданностей можно было ожидать только со стороны Зеленого Каньона. Возникло закономерное желание укрепиться там, чем я и занялся.
В то время о крупные сражения я даже не задумывался, поэтому с минимальными затратами времени и ресурсов было установлено нечто среднее между хорошо защищенным лагерем и очень слабозащищенной крепостью: неглубокий ров, деревянный частокол и тому подобное. Я не был против, когда там начали останавливаться торговцы, но не успел и глазом моргнуть, как туда переместилась часть коммерции Лекрейма, разумеется вместе с товаром, который хранить в Зеленом каньоне было значительно дешевле. Как и следовало ожидать, крупная добыча привлекла крупного хищника. Это был первый и последний раз, когда я спасался бегством.
Урок я учел, но от задумки не отказался, наоборот, стал планировать строительство уже настоящей крепости. Я рассчитывал, начав весной, к зиме закончить, но командование Лекрейма частично было против, памятуя мою прошлую попытку, частично просто мяло сиськи. Поскольку уложиться в сезон было критично, я решил действовать своими силами. Да, на тот момент у меня уже были средства и связи, позволявшие взяться за подобное дело. В процессе, правда, мне пришлось занять и наобещать столько всего, что в случае неудачи, пришлось бы срочно отправиться за океан и там уйти в отшельники. Так появился Страж Зеленого Каньона.
Ещё до завершения работ меня решили призвать к ответу за самовольные действия, заодно обвинили в присвоении конфискованного, честно говоря, небезосновательно. Завершив строительство крепости, а также подготовив возможность побега, я сдался на милость власти. В суде меня больше старались унизить, чем обвинить. Я же не спорил ни с тем, ни с другим, но вскользь упомянул, что большинство моих подчиненных успели перевезти семьи в Страж и лесные лагеря, и намекнул, что все эти силы могут перестать подчиняться Лекрейму в случае моего ухода с должности. Вечером меня поместили в камеру на самом промозглом и вонючем нижнем этаже, а утром отправили домой без лишнего шума, велев, больше так не делать. Меня ещё долго считали опасным и пытались подсидеть, но вот незадача, до Стража Зеленого Каньона нужно было ещё добраться через земли, где под каждым кустом сидели мои люди. Честно говоря, я не хотел бы, чтобы эта часть моей жизни стала широко известка, не хотел бы, чтобы кто-то подражал мне таким образом, это было необходимо в той ситуации, но недопустимо, когда государственный аппарат уже налажен. Конечно, я понимаю, что мое мнение по этому вопросу сложно считать объективным.
К счастью никаких расколов так и не произошло. Укрепления в соседнем секторе я возводил вполне санкционировано. В течении следующих трех лет подобные крепости расположились на всех пяти трактах, а перед Стражем появилась ещё одна, сам же Страж обзавелся вторым кольцом стен. Руководил всем этим я, и со временем мне пришлось перебраться обратно в Лекрейм.
Я пытался выяснить, кем и когда он был построен. Но все источники упирались в миф, о том, что крепость была создана вместе с самим миром.
Что было дальше, ты в общем-то знаешь сам. На защищенных территориях стало буквально лавинообразно развиваться скотоводство, а позже и всё остальное. В то же время, мы все дальше продвигались по равнинам, открывшимся за Зеленым Каньоном, отбивая их у кочевых племен, закрепляя успех строительством новых крепостей. Формально я занимал должность командующего внешними войсками, но выходило так, что подчинялись мне практически все инстанции, то есть в моих руках оказалась львиная доля власти, но при этом меня окружало достаточно мало бюрократов.
Сейчас в это уже трудно поверить, а менее тридцати лет назад Лекрейм жил только за счет проходящих через него торговых путей. Богатство привлекало как новых друзей, так и новых врагов. Свои войска двинул на нас кочевой хан Низурег. Сами по себе эти оборванцы опасности не представляли, даже несмотря на огромную численность, но к ним на положении наемников присоединились маги из Культа Чистой Силы, самый меркантильный культ из всех, какие я встречал. Исхода войны это не изменило, но потери были немалые. Одна волшебница, по имени Лайсон, даже умудрилась, миновав всю охрану проникнуть в мой дом. Сам я, как ты знаешь далеко не маг и тогда им не был, но это не мешало мне иметь неплохую коллекцию средств магической защиты и уметь ими пользоваться. Одно приспособление оказалось настолько эффективным, что волшебницу удалось обезвредить не убивая.
Вскоре после победы над ордой Низурега, наводившей ужас на весь континент, наш формальный лидер объявил себя императором. Зря он так, наверное, через год после коронации его убили какие-то заговорщики. Их, конечно, поймали и покарали, но я так и не разобрался, зачем они это сделали, у нас с Лайсон родилась дочь, и мне стало не до того.
Лекрейм, с некоторых пор так называли не только столичную крепость, но и всё государство, продолжал расширяться и развиваться во всех направлениях. Это уже история государства, а не моя, я, конечно, почти везде участвовал в той или иной мере, но ничего радикального уже не делал.
Ну и наконец, если ты пропустил что-то из последних событий... Три недели назад ничто не предвещало беды. Девятнадцать дней назад колдуны из Храма Исследований Вселенной, будь они прокляты, открыли портал в другой мир. Создавалось впечатление, что обитатели того мира только этого и ждали. Из портала хлынул настоящий поток разных членистоногих тварей, в среднем размерами с двухэтажный дом. По рассказам выживших Храм за несколько минут превратился в груду измазанных вонючей слизью камней. За несколько часов стая почти неуязвимых насекомых заполонила окрестности Храма километров на тридцать, убивая и сжирая всё живое, что встречалось на пути.
К порталу срочно отправилась группа магов чтобы закрыть его. Через сутки дирижабль, на котором они отбыли вернулся, команда рассказала, что незадолго до того, как маги высадились, из портала появилось существо невероятных размеров, маги легко справлялись с большинством насекомых, и, вероятно, рассчитывали справиться с этим тоже, только вот не учли длину его щупалец и молниеносность их движений. Они вообще ничего сделать не успели. Возглавляла группу Лайсон.
После прихода огромного монстра стая начала движение, движение вполне направленное, не вызывало сомнений, что цель — наша крепость. Больше никаких сведений о главном существе получить не удалось, улетело несколько дирижаблей, ни один не вернулся, а через два дня сообщили, что среди захватчиков появилось что-то вроде стрекоз.
Вчера вечером стая окружила крепость, ворота запечатали наглухо. Твари пытались ползти по стене, но соскальзывали, их расстреливали сверху, прилетали стрекозы, но их было мало, с ними кое-как справлялись. Убитых насекомых немедленно съедали их сородичи, никакой другой реакции на потери не следовало.
— Спасибо, с последними событиями я действительно знаком, а вот насчет остального хотелось бы расспросить тебя подробней, — заговорил мой заместитель, поняв, что рассказ закончен. — Надеюсь, у нас ещё будет такая возможность.
Какое-то время мы молчали. Дверь приоткрылась.
— Пап, а где мама? — всхлипывая спросила дочь. — Ты говорил, она занимается закрытием этого портала, но мне сказали... — она опустила голову и закрыла лицо руками.
Я обнял её, крепко прижав к груди, она продолжала трястись от беззвучных рыданий.
— Она... — Я первый раз за много лет не знал, что сказать. Уже неделю знал, что должен как-то сказать об этом, но не мог, а может и сам не верил. А теперь вот теперь ей рассказал кто-то посторонний.
— Что со мной теперь будет? — она чуть отстранилась. — Нельзя же вырасти без мамы.
— Придется, — выдавил я.
— Нет, — взвизгнула она, отпрянув, — я не буду взрослеть без мамы!
Она выбежала из кабинета, я бросился за ней. Когда я выскочил во двор, она уже успела скрыться.
— Сканта! — крикнул я, но ответа не было.
Во двор вбежал запыхавшийся солдат.
— Оно... появилось... — еле выговорил он.
— Что?
— Здоровенное чудище, оно выше стен Лекрейма.
Я тут же бросился к воротам. На улице путь мне преградила шумная толпа, охрана не успевала бежать за мной, дорвались в общем.
— Уходить надо было! Уезжать из проклятого места! Все погибнем из-за тебя! — именно с этими ублюдками я требовал разобраться, не сюсюкаясь, пол часа назад. Как только стало известно, что стая движется не куда-то, а именно сюда. Пошли слухи, что нужно отдать им Лекрейм, и тогда всё будет хорошо. Я не сомневался, что самое страшное начнется, если Лекрейм падет.
— Там, в подвале краснокирпичного дома начинается подземный ход, ведущий далеко за стены, хотите — проваливайте!
Обезумевшие люди бросились в указанном направлении, чуть не затоптав меня.
Через десять минут я вбежал на стену. Это было невообразимо: гигантская тварь действительно была выше стен, по всему телу её что-то шевелилось. Оно приближалось. В него начали метать камни катапультами, но оно, не обращая никакого внимания, продолжало двигаться. Вдруг тварь вытянула чешуйчатый хобот в нашу сторону, из него выплеснулось облако оранжевых брызг и налипло на стену у основания. Я вгляделся туда и ужаснулся: мелкие, теперь они казались мелкими, насекомые ползли по тем местам, где прилипла оранжевая слизь. Плевки последовали один за другим, стена залеплялась всё выше и выше, на измазанные участки немедленно заползали. Наконец первый муравей заполз на стену, от него не осталось даже пепла, но на его месте тут же появилось ещё двое. Новые плевки расширяли полосу, по которой твари могли залазить. Густой поток гигантских насекомых хлынул на стену, они убивали всех, до кого дотягивались, их было всё больше и больше.
Ещё несколько секунд, замерев от ужаса и отчаяния, я смотрел на эту бойню, а потом во мне словно что-то сломалось, почти утратив рассудок, совершенно не контролируя себя, я кинулся в бой. Мне не было страшно, нет, меня захлестнула дикая ярость. Первого жука, напавшего на меня я схватил за жвала и разорвал его голову пополам, второму я просто разбил голову ударом кулака. Они набрасывались со всех сторон, но я просто рвал их на части. Меня отвлекло какое-то движение, я поднял взгляд и успел заметить, как щупальце, протянувшееся от главного существа, утаскивает человека со стены. Протянулось ещё несколько щупалец, я слышал вопли тех, кого они хватали, но ничем не мог помочь. Вдруг сзади что-то схватило меня, мгновение и оно стащило меня со стены, уже в воздухе я смог извернуться и оторвать его.
Упав, я снова стал рвать и ломать всё, до чего дотягивался. Мне начало казаться, что враги стали меньше, потом я заметил, что мои руки стали похожи на куриные лапы, только они сверкали словно отполированный металл. Я нашел взглядом главную тварь, она тоже казалась меньше, чем раньше, я ринулся к ней. Я заметил, что не бегу, а лечу, подо мной был пруд, довольно большой насколько я помнил, но сейчас он не вмещал моё отражение: я не увидел почти половины крыльев и кончика хвоста, но я увидел округлое, словно птичье, тело всё в черной броне и оскаленную морду с пылающими багровым огнем глазами.
Я вцепился в огромную тварь, кусками отрывал её склизкую плоть. Толстое щупальце обвило меня, оттянуло и ударило с размаху о землю, я на мгновение утратил ориентацию, но, когда меня снова подняло, выгнул шею и перекусил его. Такой мерзости я не пробовал никогда, инстинктивно очистив рот пламенем, я снова бросился на врага. Ещё одно щупальце я успел опалить до того, как оно меня обхватило, полыхая, оно попробовало сжаться, но тут же осыпалось вниз горящими кусками. Ещё один взмах лапы, и мне открылась полость внутри существа, я, не раздумывая, наполнил её огнем, тварь задрожала, а я продолжал рвать её и поджигать, скоро она перестала куда-то ползти и лишь бесцельно дергала чем-то, что я ещё не оторвал.
Огромный костер полыхал у самой стены и новые насекомые не могли залезть на неё, защитники не теряли времени, наверху добивали последний десяток. Я окинул взглядом поле, жуки заполняли его до горизонта, но я знал, что нужно делать: запрокинув голову, выпустил не струю пламени, а облако негаснущих искр. Каждая искра находила свою цель и впивалась в неё, тварь начинала извиваться, потом загоралась изнутри и поджигала тех, что сидели рядом. Всего через несколько минут, от полчищ неведомых тварей осталось только уходящее за горизонт выжженное поле.
Отдыхать было рано, я развернулся и полетел туда, где зияла рваная дыра в милом мне мире — портал в мир злобных насекомых. На развалинах Храма появлялись новые членистоногие, я быстро расправился с ними и, решив закончить начатое, нырнул в портал.
Здесь их было много, многократно больше, чем приползло к нам. Но возникало ощущение какой-то простоты и даже пустоты. Даже один самый флегматичный человек испытывает больше эмоций, чем все обитатели этого мира вместе взятые. За всем многообразием чудовищных форм скрывался однотонный, тупой и беспощадный первобытный голод. Я больше не совершал никаких движений, не было никаких огненных истреблений, просто потребовал эту дрянь исчезнуть, и она исчезла. Этот мир стал совершенно пуст и спокоен.
Странно, но это мертвое спокойствие было для меня естественным, я понял, что не хочу возвращаться в шумный мир откуда пришел, я любил его и был искренне рад, что смог его защитить, но возвращаться совершенно не хотел. Портал закрылся, пустой мир и я вместе с ним развеялись, став дополнительной оболочкой моего мира, навсегда защищая его от новых посягательств.
На автопилоте я дошел до комнаты, уже падая на кровать отметил, что я — снова я, человек или почти человек, а не какая-то невероятная субстанция, осознающая себя и защищающая целый мир от внешних угроз. Ещё я вспомнил Хиарру, ничего о ней не думал, просто отметил, что она существует, и это, пожалуй, хорошо. Запланировав обдумать оба факта утром, я отрубился.
Я вспомнил, что должен был срочно что-то сделать и, возможно, уже опаздывал. Я вскочил с кровати, взгляд сам упал на часы. Верхний сосуд был почти пуст, песок заполнял лишь сужающуюся к отверстию часть, круг вверху песчаного конуса сужался прямо на глазах. Не помню, как одевался или бежал по коридору, словно этого и не было. Я быстро шел по каменной дороге через бескрайнюю степь. Я очень спешил, хоть все ещё не знал куда, иногда пытался бежать, но быстро сбивал дыхание.
