"Слава.Возрождение"

Тирас в ошеломлении раскрыла глаза, и сдавленным голосом прошептала:

— Значит это всё правда, это не сказки! Так вот он какой, корабль! О, боги... я стала сомневаться в вашем существовании... или это вправду сделали боги?

— Это не боги, — усмехнулась Лера, — видела бы ты наш корабль, Шаргион — этот меньше его в несколько раз. До нашего малыша ему далеко по размерам. Да и по всему прочему тоже далеко. Слав, как ты думаешь, это какой корабль? Крейсер какой-нибудь?

— Сдаётся мне — нет. Мудрая же сказала перед смертью — это транспортник, что-то вроде десантного корабля. Вероятно какие-то системы защиты у него есть — иначе было бы просто глупо. Но мегабластеров и что-то подобного — нет. Да и орудийных портов не видать — смотри внимательнее. Если только где-то под ним... он же зарылся наполовину, теперь точно и не скажешь — что у него есть, а чего нет. Главное — шлюз открыт, посмотри! Они сделали к нему что-то вроде насыпи, можно прямо туда въехать. Штука здоровая, конечно. Брякнулся он неслабо. Сколько, интересно, его диаметр? Хммм... метров сто? Нет, против Шаргиона он не тянет, конечно. Наш кораблик его просто сплющит, сев на него задом. Вообще, он и для транспортника великоват, тебе не кажется? Чего он такой здоровый-то... мегабластеров нет, чего ему быть такого размера?

— Опять гадаем? Сейчас попадём вовнутрь, узнаем.

— Если попадём, — прозорливо ответил Слава, вглядываясь в очертания корабля, вырастающего перед ними, как пирамида Хеопса. — что-то мне подсказывает, что сейчас самозванцы будут разоблачены и призваны к ответу.

— С чего ты решил? — удивилась Лера. — По-моему всё идёт хорошо.

— Ты не видишь. Вон там, у шлюза, стоит фигура в плаще Мудрой, и по-моему — не одна. Лер, при малейшей опасности — не думай, стреляй. Вы не выдержите гравитационного удара. Впрочем — я тоже буду настороже.

Чем ближе они подъезжали к шлюзу, тем виднее становились три фигуры в белых плащах. Они ожидали подъезжающих молча, не делая резких движений и наблюдая из-под опущенных капюшонов. Слава освободил правую руку с игловиком, отчётливо понимая, что может и не успеть — если грессы бросятся на них все сразу, толпой. И это его очень сильно беспокоило. Подъехав к Мудрым, Слава спешился и ушёл чуть в сторону от вектора выстрела Леры — не хватало ещё попасть под удар лучемёта своей жены. Лера зажала в руках оружие, её губы были плотно сжаты, а не щеках окаменели желваки от сжатых до скрежета челюстей. Тирас держала руку на мече, чуть наклонившись вперёд и готовая в любой момент выхватить клинок и пустить его в дело.

Слава встал перед неподвижными фигурами и на языке зелёных сказал:

— Приветствую, Мудрые! Будем разговаривать, или воевать?

Одна из женщин откинула капюшон, и он увидел женщину без возраста и гладким лицом, лишённым каких-либо эмоций. Её синие глаза смотрели прямо, открыто и хмуро. Он уже видел её в экране коммуникатора.

— Приветствовать вас? С какой стати... Вот вы добрались сюда, и что? Зачем? Я не знаю, как вы сумели уничтожить наших сестёр, но почему вы думаете, что сумеете сладить с нами? Сомневаюсь. Но на всякий случай я всё-таки хочу вас спросить — есть ли возможность уладить дело миром? Что мы можем вам дать, чтобы вы покинули нашу планету и больше сюда не возвращались? Стойте! Ещё шаг и вы будете уничтожены — женщина поняла руку, глядя на то, как Слава собирается шагнуть поближе и пересечь пустое пространство между ними.

— Хммм... нам нужен позитронный мозг с картой звёздных дорог, — не смутившись ответил Слава. — Можете такой дать?

— Позитронный мозг? — растерялась Мудрая. — С какой стати мы вам его дадим? Легче вас уничтожить. Грессы, убейте их! Это чужие!

После Слава вспоминал происходившее в тот момент, и ему всё это представлялось, как во сне — после слов 'убейте их', он перешёл не то что на сверхскорость, а на мегаскорость, сжигая ресурсы, как самолёт в режиме форсажа.

Первое, что нужно было сделать — нейтрализовать Мудрых, синхронно поднимающих руки в сторону Славы, и явно не для того, чтобы благословить человека на дальнейшие свершения. Он метнулся к Мудрым так, что заскрипели его кости и суставы, получая непереносимую, страшную нагрузку. Ещё немного, и они бы не выдержали напряжения. Фигуры вокруг превратились в неподвижные статуи, едва-едва перемещающиеся в пространстве.

Три Мудрые умерли за долю секунды, убитые ударами, вбившими им кости переносицы в мозг. Затем Слава встал спиной к шлюзу и стал расстреливать всех грессов, поднимающих оружие на его спутниц.

Тирас и Лера успели слететь с лошадей — одним прыжком, рыбкой бросившись вперёд при словах Мудрой. Они ещё не успели упасть на утоптанную множеством ног землю, когда грессы выхватили мечи и бросились их убивать.

В глазах Славы застыла картинка — Мудрые, падающие на землю от ударов, Лера и Тирас, летящие в воздухе, спасаясь от нависших над ними мечей, и грессы, с искажёнными лицами, извлекающие мечи из ножен.

Он стрелял так быстро, насколько позволял механизм игольчатого лазера. Никто не мог подойти к лежащим девушкам даже на шаг, чтобы не упасть на землю с пробитым черепом. Трупами несчастных кентавров была завалена вся площадка перед кораблём, когда Лера, двигающаяся быстро, но не так быстро как мутант, созданный для боёв на арене, открыла ураганный огонь из армейского лучемёта. Вот тогда начался настоящий ад.

Полетели куски обгорелой плоти, брызнула кровь, кричали в агонии кентавры и раненые лошади — второпях, в суматохе Лера зацепила и двух лошадей, которые были с ними. За несколько секунд всё было закончено. Те, кого не успел убить Слава, были уничтожены огнём Леры.

Мир снова пришёл в нормальное состояние, задвигался, ветер коснулся лица Славы прохладной вечерней ладонью и он ошеломлённо осмотрел место боя. Ни одного гресса не осталось в живых. В воздухе было тихо, и только откуда-то со стороны слышалось то ли рычание, то ли... В общем — Тирас стало плохо. Её вытошнило от вида этой бойни.

Слава и Лера отвернулись в сторону — им тоже было неприятно смотреть на залитую кровью площадку и на куски тел, но они видали и похлеще, а потому сдержались.

Тирас присоединилась к им через несколько минут. Она была бледной, и извиняющее пожав плечами, женщина сказала:

— Простите. Вы, наверное, думаете, что я какая-то слабонервная, с дутыми заслугами? Что из меня воительница никакая? Вы ошибаетесь. Я бывала во многих стычках и карательных экспедициях, но такого месилова, такой мясни я ещё не видала. Хорошо, что я немного знаю их язык — уж слова 'убейте их' я точно знаю. Иначе не знаю чем бы закончилось. Как бы ещё выкидыша не было из-за таких перегрузок... — озабоченно добавила она.

— Надеюсь, что у тебя всё нормально будет, — Слава устало присел на землю и опёрся спиной на корабль. — Лер, ты как, всё с тобой в порядке?

— Ничего не в порядке — ответила та, закусив губу и осматривая лучемёт, как бы проверяя количество зарядов — я положила штук тридцать разумных существ, в клочья разнесла. Как я могу быть в порядке? Похоже меня сейчас тоже стошнит! — она зажала рукой рот, и глубоко вздохнула.

— Если ты не хочешь добавить к этому количеству ещё штук триста трупов, тебе стоит зайти в шлюз — медленно сказала Слава, вглядываясь в склоны котловины, наполняющиеся чёрными точками бегущих кентавров — быстренько, заводим лошадей вовнутрь! Две погибли — снимайте сумы, тащите! Скорее, девчонки, скорее! Не до слабостей! Мне тоже неприятна эта мясня, но если не поторопитесь... давай, давай!

Они сдёрнули с трупов лошадей перемётные сумы, перевалив их на других лошадей и вошли в корабль.

Потолок терялся в вышине и шаги гулко отдавались в огромном доке. Пол был металлическим, рифлёным. Он был гораздо ниже, чем уровень земли и под наклоном уходил вниз. От входа в шлюз был сделан деревянный помост, перекрывающий перепад высот, что-то вроде мостика, довольно прочного, на котором лошади стояли, не прогибая досок. Женщины держались за лошадей и шли позади — Слава хорошо видел в темноте, так что он выступал поводырём всему каравану.

Сойдя с помоста, путники загрохотали ногами по металлическому полу, быстро удаляясь от входа.

— Слав, ты думаешь сюда они не пойдут? — поёжилась то ли от холода, то ли от волнения Лера

— Сомневаюсь, что пойдут. Это же место обитания Мудрых — скорее всего вход для их биороботов сюда запрещён. Пошли, пошли быстрее! Если вход и запрещён, никто не мешает им стрельнуть нам в спину из лука!

Путники быстро прибавили шаг и уже удалились от входа метров на двести, потерявшись в темноте, когда свет позади заслонили фигура грессов, толпой вставших у входа. Они что-то кричали, глядя на трупы Мудрых, размахивали в воздухе мечами и топорами — в общем, вели себя вполне по человечески — что должен человек делать, когда добыча ушла из под носа? Конечно — орать, грозиться, а потом успокоиться и заняться более важными делами. А дел у них должно было хватать — хотя бы то, что им нужно собрать и похоронить пятьдесят своих товарищей.

Слава не испытывал угрызения совести от уничтожения пятидесяти кентавров — ну да, неприятно, да, разумные, и в общем-то они ни при чём, так что же теперь — дать им себя убить, в конце концов? Нет уж — его человеколюбие... или скорее кентавролюбие, не простиралось так далеко. Виноваты были Мудрые, толкнувшие их на этот шаг, а кентавры... ну что кентавры — они выращены Мудрыми для убийства, для охраны своего 'капища'. Своего корабля. Вот только где выращены? Вот в чём вопрос... у Славы были на этот счёт смутные подозрения, но он их не озвучивал. Скоро и так всё будет ясно. Или почти всё.

Пройдя ещё метров сто, экспедиция оказалась у небольшого аппарата, чем-то похожего на водный скутер. Небольшая, овальная штука, с прозрачным, слегка помутневшим стеклом... или не стеклом — чем-то, служащим, вероятно, для защиты седока от встречного ветра — как у мотоцикла. А это и было что-то вроде мотоцикла — устройство, способное переносить двух седоков, только не по поверхности планеты, а по воздуху. Что-то подобное Слава видел на Алусии, только другой конструкции — те были, по ощущениям, более современными, более... шикарными, что ли. Эти же создавали ощущение древности своими выцветшими, какими-то побитыми молью, боками.

Слава оглянулся — тут этих аппаратов были сотни, и лишь около десятка стояли отдельно и было похоже, что именно они и были исправны из всего количества бесполезной рухляди. Скорее всего, их и осталось с десяток, исправных гравискутеров.

Славу вид этих аппаратов привёл в отличное настроение:

— Всё, девочки, наши зады теперь могут успокоиться — им не придётся страдать в сёдлах. У нас теперь есть на чём летать! Меня так бесят лошади — если бы вы знали! Терпеть не могу ездить на лошадях.

Тирас неожиданно засмеялась, а Лера недоумённо спросила у неё:

— Ты чего? Что он смешного такого сказал?

— Мой отец ненавидит лошадей, говорит, они всегда норовят его укусить. Слава сейчас напомнил мне о нём.

Потом Тирас посерьёзнела, и добавила:

— Вообще-то я не знаю, о чём Слава говорит, но если у него есть какие-то волшебные средства, чтобы выбраться отсюда — я буду счастлива. Потому что без них нам теперь не выбраться. Вход нам перекрыли.

— Да, Слав, ты уверен, что эти штуки работают?

— А мы сейчас проверим — ухмыльнулся Слава — держи-ка поводья... он кинул поводья на руки Лере, а сам подошёл к гравискутеру. Осмотрел его, взял с его сиденья потускневший блестящий шлем, похожий на шлемы управления флайерами и звездолётами. В принципе — какая разница между управлением флайером или скутером — размеры только разные, да энерговооружение. Это пришло ему в голову потом, когда он надел шлем. Перед глазами замелькали цифры, обозначения, и Слава довольно улыбнулся — работает!

Скутер плавно оторвался от пола, поднялся на два метра и набирая скорость понёсся вперёд, к выходу. Он с шорохом, вспарывая воздух, пролетел над головами кентавров, толпящихся внизу, и завис над ними на высоте пятидесяти метров. Те подняли головы, не пытаясь нанести какой-то вред летающему аппарату, и снова занялись своим делом — сбором трупов товарищей, погибших по прихоти Мудрых.

Слава снова снялся с места, рванул вперёд, сделал резкий разворот, и понёсся вовнутрь корабля, туда, откуда прилетел. Посадив скутер возле хрипящих в испуге лошадей, он снял шлем и с удовольствием потянувшись, сказал:

— Мы счастливы. Теперь — нам бы ещё добраться до внутренностей этой лохани, да влезть в мозги корабля... и я был бы совсем счастлив. Выход нам обеспечен. Пошли дальше?

— Неужто эти штуки до сих пор летают? — с удивлением спросила Лера. — Да они же рухлядные совсем!

— Совсем, да не совсем. Похоже, что это боевые скутеры десанта. Представь — пять сотен таких скутеров, и на каждом по два десантника. Я не удивлюсь, если у них ещё имеются и лучемёты — я пока не разобрался. Заряда у них хватит практически на бесконечное количество лет — они на антиматерии, а на ней двигатели очень, очень долго работают. Ведь фактически что такое гравидвигатели — это гравикомпенсаторы с меняющимся вектором приложения сил. Изменил вектор — вот он и полетел. А управление кораблями с помощью мозговых волн известно ещё со времён Шаргиона, так что ничего удивительного. Тем более что все эти штуки произведены прародителями зелёных. Здесь ломаться-то нечему, вот что я имел в виду. Вспомни генератор, который работает до сих пор. Может быть ещё и так — скутеры вырабатывали запас энергии — Мудрые переставляли энергетические блоки из других скутеров, и снова летали. Пока не остались вот эти десять штук. Да и летали они, похоже на то, довольно редко. Больше путешествовали пешком, или на лошадях. Вспомни, что говорила та, убитая Мудрая — не все допускались к этому страшному секрету, а только посвящённые. Остальные лекарили, да прислуживали элите Мудрых. Вот как та Мудрая, которой я сделал ребёнка. Она была ни сном, ни духом про выкрутасы верхушки её организации. Кстати сказать — это вселяет надежду на то, что всё ещё на этой планете может закончится хорошо. Надо всего лишь перебить тех Мудрых, кто мутит воду, и рассказать всем, что есть правда в этом мире. Вот и всё.

— И всё? — усмехнулась Лера. — Надо ещё найти этих Мудрых, которых надо перебить, убедить воительниц, что Мудрые хотят им зла, а мы добра, и... и этого хватает.

— Давай будем решать проблемы по мере их поступления, Лерчик, — весело хмыкнул Слава. — Вот сейчас мы решили вопрос с нашим попаданием в Шаргион, например. Сейчас пройдём вовнутрь и посмотрим, что там у нас с позитронным мозгом, и может ли он нам помочь, ну а дальше... дальше посмотрим. Кстати сказать — а может лошадей-то отпустим? Пусть идут наружу — авось их кентавры не сожрут. Здесь они точно сдохнут от жажды и голода — пастись-то им негде. Давайте-ка разгрузим их, а вещи положим возле скутера. Всё равно тут никто не ходит, так что никуда не денутся.

Люди быстро разгрузили лошадей, скинув сумы прямо на пол, и Лера, обнажив меч хлопнула их плоской стороной клинка по крупу, отчего те зафыркали, и помчались к светлому пятну, наружу.