Шепот звезд

Давя массой, сваливаясь на 'кресты' по двое, трое, твари вгрызались в корпус торчавшими шипами и мощными жвалами. И как только когда хоть одной твари удавалось вгрызться в корпус, крылья опадали ненужным балластом и в кабину пилота вламывалось чудовище состоящая из пасти и шупалец. Один за другим истребители теряли связь с оператором управления. Но после минутного ступора, двигатели 'крестов' оживали, и штурмовики, стремительно разворачиваясь, заходили на атаку своих же крейсеров.

— Не понял, а это еще что? -Крафт недоуменно озвучил вопрос за двоих, — они что творят, с ума сошли?

— Ага, — пьяно отозвался Клык, — только не сами. Их свели. Внешнее управление 'мясом' как ножом срезало. Мы уже потом поняли в чем дело... да вы смотрите, смотрите. Веселье только начинается.

Стремительная расправа над прикрытием, заставил капитанов крейсеров запаниковать. Началась спешка и суета перед для отхода.

Но понимая, что время для отхода упущено, рейдеры перестроились в 'сферу'.

Выпустив в накатившую стену зеркальных крыльев и 'перевертышей' остатки молочной мути, обречено приняли бой на ближних дистанциях.

На корпусах выдвинулись десятки эмиттеров малого калибра, и бездна расцвела гроздями плазменных сгустков.

Врезаясь в стену плоти капсулированная плазма разрывалась яркими вспышками. Калеча, разрывая на части, испепеляя, огонь защитников лился непрерывным потоком, но с каждой минутой плотность завесы становилась реже, а твари прорывались все ближе.

Тараня кокон поля, первые уродцы обугливались до неузнаваемости.

Но с каждым разом защита слабла, и вскоре по корпусу уже ползали первые твари. Сбрасывая ставшие не нужными крылья, скребя когтями по обшивке, бескрылые членистоногие облепили рейдеры живым ковром.

Крутясь и суетясь, елозя осиным брюхом по броневому покрытию, твари оставляли после себя ржавые следы вспученной брони, клубившейся волдырями химической реакции. В космос вырвались первые фонтаны воздуха. И вскоре, на месте эскадры осталось лишь одно сплошное облако из кишевших тварей, замёрзших облаков кислорода и круживших вокруг остатков роя.

Изображение подернулось и пропало.

— Эй, а что дальше? — спросил Крафт.

— А ничего, — уже изрядно набравшись вождь, перевел тяжелый взгляд на китайца и махнул рукой, — Удрал я. Выдал в эфир 'полундру' и увел матку в провал. В итоге из сорока восьми вымпелов боевого флота, вырвалось лишь шестнадцать.

-ОНО еще здесь?

Взволновано спросил 'немезис', перебирая в памяти скудную подборку фактов столкновений с неизвестными формами жизни.

Достоверных данных не было. Все данные, после тщательной проверки Орденом, оказывались информационными пустышками, созданными распространителям 'утки' для извлечения сомнительной выгоды из той или иной ситуации. Но сейчас, он лично, находясь в здравом состоянии и памяти наблюдал чужую технологию. И первым напрашивался вывод о первом контакте с другой цивилизацией.

— Нет его или ее. Я нашинковал систему спутниками как блохами. Но этой твари уже там не было. Вообще ничего не было, только несколько тварей влетевших в молоку.

— А крейсера?

— В том то и дело, что ни одного грамма обломка от моей эскадры. Как в воду канули.

Крафт взволновано заходил по кубрику:

— Немезис, это ваше?

— Нет. Думаю это вообще не человеческие технологии.

— Да что вы говорите, господин хороший. А вот это как объяснишь?

Клык злорадно усмехнулся и все посмотрели на новую запись.

Лабораторный комплекс заполненный огнями индикаторов вычислительных комплексов, бурлил людьми и разговорами. А за бронированным стеклом, за синеватым сиянием силового поля, манипуляторы колдовали над огромной глыбой 'янтаря'.

Засиял плазменный резак и часть глыбы отвалилась с треском обрушившегося айсберга. Попавшая в плен 'бабочка' была распята как жук в янтаре. Почувствовав ослабшие путы, тварь попыталась освободиться и сбросить крылья. Но увязшие в пене конечности не давали вырваться на свободу, и уродец бился в бессильном припадке и визжал ультровзуком.

Запись прервалась и началась с момента когда уже манипуляторы, вскрывали хитиновый панцирь. Твердое покрытие лопнуло, обнажив густую вязь жгутов мышц и белесых потрохов, продолжавших биться в ритме живого организма.

Срезая жировые прокладки пульсирующей клетчатки слой за слоем, стальные руки вивисекторы производили вскрытие методично и не спешно. И когда очередной слой мышц лопнул под острым скальпелем, сквозь белесую пелену в мутной жижи показалась голова человека с плотно присосавшимися к телу отростками пульсирующих щупалец.

Жмурясь от яркого света человек отрыгнул кишкообразный вырост и бронебойное стекло дрогнуло от крика бессильной ярости и злобы.

— Мать моя женщина, — потрясенно прошептал Крафт, отпрыгнув от проекции на добрых два метра. Ошарашено осмотрелся, — это не шутка?

— Нет, братишка. Тут все серьёзно. Да так, что серьезнее некуда, — казалось, что прилично набравшийся за время просмотра великан рухнет и захрапит богатырским сном, но едва ворочая языком, вождь задумчиво добавил:

— Но если красноглазые открещиваются от этой погани, то что еще за тварь появилась из Бездна нам в наказание?

ГЛАВА 21

Укутанный кокон полями 'штурмовик' рыскал по космосу по поисках удобной аномалии. Ориентируясь по всплескам гравитационных возмущений, скрещённый полумесяц искал оптимальное место для 'провала'.

В отличии от огромных кораблей, что могли провалиться в любом удалённом от планет месте, малотоннажным кораблям приходилось выбирать. Или идти в фарватере гигантов, и отдаваться силе втягивающей воронки, или искать аномальную зону с ослабленной н-мерностью пространства. Именно в таких областях энергетические 'эмитеры' надрывали пространство и при минимальных энергетических затратах, кораблик проваливался в аномалию и мог преодолеть миллионы парсеков, за считаные часы корабельного времени.

Коротко взвыл реактор, и корпус штурмовика укутался радужной пленкой. Следом вспыхнула вторая, третья, четвертая оболочка... и корабль исчез.

Противная вибрация каждой клетки прекратилась и тело заныло от онемения. Воин пошевелил рукой, и автоматика начала откачку с аквариума. Уже под струями омывающей воды, он подумал о людях, нырявших в нулевое пространство без аквариума.

Представленная картина выглядела не радостно.

Свободные от вахты люди принимали препараты и вводились в состояние паралича, тем, кто нес вахту приходилось накачиваться обезболивающим, и, прокусывая губы и корчась в судорогах, переносить 'на ногах' краткий миг выворачивающей на изнанку боли.

Вяло текущие мысли пытались занять внимание, но основная головная быль это увиденная в гостях картина— человек в теле твари.

Кто или что это было?

Если это долгожданная встреча разумов, то откуда взялся человек? Если это новая технология, то слишком велик отрыв между техногенным покорением космоса и принципиально другим подходом к межзвездным перелетам. Только одна технология перемещения в космосе без реакторов 'провала' или простого принципа плазменной тяги, стоила бы человечеству ста лет фундаментальных исследований. Но 'бабочки' порхали в космосе словно в атмосфере, при этом стремительно скользили в космосе даже не имея подобия двигателя реактивной тяги.

Но присутствовал один положительный момент. Тайна происхождения 'узницы' обрастала новыми фактами.

Спасательная капсула имела маркировку эсминца 'Пандора 1-5'. 'Акула' первой волны. Тогда возникал вопрос, что делал корабль на таком удалении от Пандоры? Где экипаж? Почему только одной капсуле удалось спастись с корабля?

Куда вообще пропал червь-корабль?

Зачем чужаки применяли маскировку если они легко смогли разделаться со стаей?

Какая связь между капсулой в космосе и чужими?

Вопросы, вопросы, бесконечные гипотезы.

Тяжело выдохнув, воин откинулся на подголовник кресла.

Ему нужно заниматься колонией, а он топчется на месте.

Пытается разгадать причины неудач прежних колонизаций, в находит лишь больше загадок чем ответов. Был сейчас 'шептун', со своей критичностью помог бы взглянуть на проблему со всех сторон. Но после Темени, сосед растворился. Словно никогда и не существовал.

Опять загадка!

В сознании возникла идея. На орбите родной планеты формируется экспедиционный корпус составного флота, а это шестьсот штурмовиков, как минимум три 'гасителя звезд', там же мобильные ремонтные доки, лаборатории братьев исследовательского корпуса. Это очень серьезная поддержка.

Осталось дело за малым.

Нужно ускорить прибытие поддержки и нагрузить их этими задачами, пусть теперь у них голова болит!

Воин вздрогнул. Только что он принял решение утверждения учителя!

Нарушение четвертой заповеди Скрижалей. Это уже не шутки, за такое своевластие можно получить десять лет отшельничества, а если обвинят в уничтожении личности 'шептуна' — это разборка. Распотрошат на части, всю память просветят до последнего нейрона, а там всплывет история с Филицией.

Тут по телу Немезиса пробежала теплая волна. Смесь эмоций стыда и ужаса, и невероятной истомы перехватила дыхание, и ударила в голову шумом. Едва взяв себя в руки, воин шумно выдохнул.

За Филицию, он даже не представлял, что его ждет.

Физический контакт с женщиной! И непросто контакт с чужой органикой, проникновение в ее плоть, смешание крови! Да только дай намек, как его испепелят на месте как чумного!

Медблок проснулся тревожным писком и по телу разнеслось волна ледяного спокойствия.

В голове прояснилось. Но спустя миг вновь свернуло на воспоминание о безумстве. Сплетении двух тел.

Скала и мягкость воска.

Рычание и сладкие вздохи.

Нежность и твердость духа.

Невозможное сочетание. И эта невозможность была сосредоточена в этой невероятной личности. Это манило. Заставляла думать о ней не только мыслью, но и набухшим телом.

Писк медблока.

Еще один.

И морозная стужа сковала тело ударной дозой стимулятора. Успокаивая гормональный штора, химия усмирила сердце, накачавшего кровью, места совсем не нужные воину для мышления.

Стряхнув тяжелую голову, воин недоумевал. Да что же с ним происходит?!

Попробовав шептать Скрижали, он принялся за освобождение сознания от всех лишних мыслей.

Вместе монотонным шепотом, вернулось ровное и глубокое дыхание. Спустя десяток минут транса, он мог мыслить собрано и целенаправленно.

И как бы он не анализировал загадку 'веретена' и 'пленницы', но ему не хватало данных. А их можно взять, вернее узнать лишь в одном месте.

Вот только стоит подстраховаться.

И провести сеанс связи из активного 'лона'. Наслоение на его жизненные показания данных от бортовых систем, как раз поможет скрыть гормональную разбалансировку, и позволит избежать ненужных вопросов.

— Силу и Разум, Учителю, — произнес приветствие Немезис, но привычного ответа не прозвучало.

В сознании воина, образ Учителя, застыл с недоуменно встревоженным лицом.

— Сын? Я не вижу твоего сознания...

Не зная, что ответить воин молчал.

Все его планы и приготовления оказались бесполезными!

Очень плохая новость.

Учитель не смог проникнуть в его сознание, память осталась закрытой книгой. Это уже не повод, это гарантия больших проблем!

Шли мгновения, секунды и затянувшаяся пауза стерла отеческую улыбку. Бесцветные глаза старого учителя превратились в бойницы, и полный подозрения голос воплотился вопросом:

— Пятая заповедь Скрижалей, скала два, шестой утес?

— Упреждающий удар в уязвимое место нарастающей энтропии, угрожающей невосполнимыми потерями социуму, оправдывает потери отдельных индивидуумов...

Скрижаль вспыхнула в памяти пылающими строками, а следом всплыли образы история 'просвета' Карсеи.

Корпорация золотого списка прославилась по всей галактике 'произведениями', что раскупались за баснословные деньги, не смотря ни законы и штрафы.

Освоенное человечеством пространство захлестнула волна 'Карсеанских штучек'. Полиморфные амебы с массой студня сравнимой со взрослым человеком, были чувствительны к сильным человеческим эмоциям. Улавливая навязчивые мысли, желеобразные амебы принимали любое формы и подобия.

Одержимые, неудовлетворенные, и просто больные люди получали за деньги вожделенную мечту — существо способное удовлетворить самые извращенные фантазии воспаленного воображения.

Следующей 'бомбой' стало появление кристаллов накопителей. Розовые камушки выделяемые студнями, были способны удерживать в себе последние яркие эмоции, которые помещенный в них донор. И вкусивший эти минералы человек, ощущал чужие эмоций как в свои.

Данное открытие дало толчок раскрутки нового культа боли.

Одушевляя постановки всех мыслимых форм насилия, вплоть до умерщвления человеческих эмбрионов, и все это подавалось с воспроизведением полного спектра эмоциональных ощущений плода и корчащейся в муках матери.

И последней каплей на чашу весов терпения Ордена стало рождение первого Карсеанского ребенка выношенного мужской особью. Хирургическое изменение органов, нервных волокон и физиологических особенностей мужского начала породило способную давать потомство расу гермафродитов. А далее, в результате политических интриг, случилось юридическое признание прав нового вида человека.

Карсея стала продвигать в Совете Федерации законопроекты о распространении прав человека на 'гермо сапиенс', как особи способной создавать семьи с 'нормалами', рожать и воспитывать детей как обычные люди, что вдохнуло в движения сексуальных изгоев новую силу.

Просветление наступило с первыми лучами светила.

— Теряя сотни братьев, Сыны Создателя раскололи небо зараженной планеты тысячами клинков Огня Очищения. Вздымаясь пепелищами пожаров, день стал ночью. И мир укрылся кровавым заревом пожаров. Сгорали виноватые! Гибли равнодушные! Взрастившие пороки в своем доме! Изничтожая скверну, воины Ордена не отделяли чистых от порочных и спустя три оборота планета была очищена от ...

— Достаточно Сын,

Учитель задумчиво нахмурился. Взгляд затуманился, и старец дернулся обвисая безвольным кулем. А спустя миг воин почувствовал присутствие более могучего разума. В сознании ударился мощный таран чужой воли. Но вместо ощущения покорности и преклонения, 'немезис' сохранил способность самостоятельно мыслить.

— Расскажи, что с тобой произошло, сын...

Неожиданно раздался гром голоса Верховного Учителя.

Воин оторопел. Факт способности противостоять слиянию, не обвисать куклой стал приятным сюрпризом. А это значит что можно все рассказать...самому!

И воин решился.

Пересказывая, он перекраивал происходившие с ним события в другой последовательности, с другими выводами. Он не врал. Он не договаривал!

Ростки нового характера быстро растоптали прежние догмы. И он чувствовал, что с каждым словом все дальше и дальше отходит от того прежнего образа. От правильного и верного воина Ордена.

— Я чувствую много не досказанности. Ты наивный и наглый мальчишка, считаешь, что можешь скрывать правду?! Это пороки простых людей, но для воина Ордена они неприемлемы...