Божий отрок

Вечерело. Уходящий за горизонт берег скрылся в дали и безлунной тьме. Наша разросшаяся до семи кораблей флотилия продолжила путь на юг. Допрос пленных дал нам направление поиска 'Рюрика'. Нашей целью оказался остров размерами сто восемьдесят на тридцать пять верст, лежащий южнее Кубы. Встреча с отрядом великого князя Юрия Всеволодовича потрясла до глубины души. Любой русский так далеко от родины воспринимался как родня. Что уж говорить о прошлогодних пришельцах на эти дальние земли. Новоприбывшие эмоционально делились новостями родины и событиями трудного похода, старожилы рассказывали о своих приключениях и подвигах. Достаточно многочисленное местное население радостно и с непониманием смотрело на встречу взрослых мужей, ведущих себя словно малые дети. Братание обеих экспедиций стало праздником и радостью на многие дни.

Великий князь Юрий в честь основания нового государства повелел называть сей остров Ладога. В честь первого города, где на Руси сел его предок Рюрик. Исконное население численностью в пять-семь тысяч человек занималось земледелием. Бичом их мирной жизни были нашествия морского народа кар ибов — местных кочевников, совершавших набеги на слабо защищенные островные и прибрежные общины. Так что захват власти на Ладоге высокими и сильными белыми людьми не встретил никакого сопротивления местных, тем более что, отразив пару атак, русские отбили у пиратов всякое желание нападать на остров.

Природный залив в юго-западной части острова стал базой 'Рюрика', а выстроенная деревянная крепость с несколькими орудиями надежно стерегла его покой. Местный детинец представлял собой прямоугольный в плане замок с четырьмя башнями, размерами сто пятьдесят на восемьдесят аршин. В южной части была устроена усадьба великого князя, где жили его жена и дети. В центре, ближе к морской стене, стоял храм Рождества Пресвятой Богородицы, а севернее дружинные дома и дворы отдельно живущих воинов и поморов. Великий князь встречать корабли не вышел. Через посыльного вызвал в дружинную избу. Я, прихватив с собой первых людей своей команды, направился вслед за провожатым. Дом воинов стоял неподалеку от двора великого князя. Его особенностью был большой зал, где проводились пиры дружины. В дальней стороне от входа стоял трон — деревянное кресло, обитое золотыми пластинами. На нем восседал великий князь Юрий Всеволодович. Подойдя ближе, я отдал поясной поклон.

— Здравствовать великому князю ладожскому на многие лета.

— Здравствуй князь. Как здоровье брата моего Константина?

— Слава богу. В зиму болел сильно, да господь смилостивился. Спас. Государь и наследный царевич Василько здоровы и шлют тебе поклон. Государыня царица Мария просила поднести икону. Сие список с Владимирской иконы Божьей Матери.

Великий князь, сойдя с трона, перекрестившись, принял образ, поцеловал и передал ближним людям.

— Рад азм безмерно людям с родной стороны. Сегодня велю дать пир в честь князя Вадима и его людей. Радостно мне видеть вас други. Жду в вечор. — Кивнув моим воеводам и поморам, он вновь обратился ко мне. — Окажи честь князь, поведай о делах на Руси.

Охрана, выпроводив всех из зала, оставила нас с Юрием лицом к лицу. Великий князь жестом позвал меня с собой и мы, пройдя через крытую галерею, поднялись на третий ярус терема великого князя. С гульбища открывался вид на крепость, океан и изумрудную зелень острова. Здесь, живой ветер гулял привольнее. Юрий Всеволодович уселся в кресло и с потяжелевшим лицом произнес.

— Как же ты пес посмел явиться ко мне?

— Государь...

— Молчи! Твоей милостью азм в сих диких местах оказался. Не видать мне Руси вовек, како своих ушей. В сем пекле дни свои кончу. Коли б не ты, жил бы да поживал, забот не ведая. Все ты! Суть, виновник моих бед. Коли б не гнев Константинки кончил бы тебя саморучно.

— Государь, больно мне слушать тебя. Азм не сам пришел, Господь меня послал. Али воспротивиться воле его? Ты оглянись глазом светлым: тебе всевышний царство подарил в раю! Море синее, песок белый, золота да сребра лопатой греби.

— На что мне твое злато? Куды азм его тута дену?

— Государь на то и есть Русь! Потому тайно бережем дорогу в сии дальние земли. Покуда ты тут един есть, вся земля твоя. А како немцы и гишпанцы придут отнять могут у тебя все. Ты до сель не постиг замысла божия. Твоя стезя насадить на сею землю слово Господа. Православную веру. Ты един в двух лицах: како князь Рюрик принесший порядок на Русь и основавший достославное отечество и князь Владимир укрепивший престол и крестивший народ наш. Тебя вовеки станут славить в здешних краях как святителя первым принесшего истинную веру. К тому ж еще не все. Твоими руками Господь спасает и Русь.

— Сие каковым же способом?

— Скоро придут мунгиты. Два десятка лет осталось до того.

— Сызнова ты мунгитов своих приплетаешь!

— Отчего ж не веришь мне? Али мало азм столь чудес предсказал, дел столь разных явил, неведомых? Ты сам, государь мой, за океан на небывалом корабле ушел и явился в места мною указанные. Неслыханно богатые. Тебе в руки царь Константин отдал империю. Коли не ты, то сын твой станет правителем огромной величайшей страны. Самой нарочитой и славной во всем миру. Предрекаю сеё! Отец твой Всеволод Юрьевич желал того, покуда жив был.

— Отец?

— Государь Всеволод Юрьевич, предвидя междоусобицы промеж братьев, услышав о землях богатых, дальних, повелел мне выстроить корабли великие, дабы сыновья его молодшие могли участь свою решить собственной волей. Таков был его указ, потому не случилось меня подле государя в смертный час, ибо был азм на Белом море верша волю его. В сем начинании видна рука Господа. Есть способы мунгитов кровавых осадить на Руси, обаче надежнее коли в руцах ее казна великая будет. Сея земля золотом богата вельми. Токмо здеся для красы злато сияет, а на отчине для жизни надобно. Там на юге в горах в пустыне селитряные запасы великие лежат. Без тех запасов не одолеть диавольское войско. Константин Господом поставлен над Русью, обаче спасаешь его царство ты. Государь отдал судьбу государства своего в твои руки. Вся сторона здешняя для того и создана, дабы богатством своим спасти православие среди русского люда. Господня воля сие.

Юрий опешил от такого поворота. В своих мыслях, по-видимому, он воспринимал этот поход только как ссылку, не видя других граней замысла. Отойдя к пряслам перил, он вперил взгляд в смыкающиеся бездны неба и моря. О чем он сейчас думал? Может, был поражен масштабом промысла божиея, может просто прощался с мечтами о Руси? Не знаю. Оглянувшись, он жестом отослал меня прочь.

Пир, устроенный вечером напоминал таковые же в дальней стране за океаном. Разница была в блюдах на столе, да в мелькающих местных девушках и женщинах подающих пищу. К солонине, пиву, вину и водке — привету с родины, местные добавили разную рыбу жареную и вареную, крабов и креветки, супы из той же рыбы и черепах, разнообразные каши и картошку. Картошка! Отчасти из-за неё мной и были задуманы эти дальние походы. Ближайшим кораблем, который отправится домой только поздней весной следующего года, я уйду отсюда сам, везя картошку, свой самый ценный груз.

Как обычно гуляния закончились песнями, разговорами и драками, хотя большинство, конечно, просто разошлись по домам. Забияк, караульные похватали, обезоружили и распихали по клетям дружинной избы, до утренних разборов.

После отсыпного дня, вечером в дружинной избе собрался совет первых людей. Наконец в крепость вернулся Варяжко, который осматривал местные леса для заготовки деловой древесины. Общим числом руководство нового поселения составляло под три десятка человек. Лидером был великий князь Юрий. Как все сыновья Всеволода Большое Гнездо он послужил удельным князем, водил войско, судил подвластных людей. Так что руководитель он опытный, тем более по крови от Рюрика, да и поддержка от царя Руси ему обещана. Увы, но черная кошка пробежала меж братьев и так далеко от отцовского престола. Оба младших брата Юрия сидели под замком и охраной. Совет, собравшийся вокруг великого князя, напоминал собой Государеву думу, распределяя меж начальных людей текущие дела и ответственность. По заведенной при царе традиции за столом сидел писец, составляющий черновик сидения думы, а потом и ее письменное решение. По велению великого князя первым слово дали Варяжко, как составителю карты местных берегов.

— По указу великого князя азм исходил здешние воды и карту начертал. — Он расстелил на столе большой пергамент с отрисованными линиями берегов континента и островов. — Здеся четыре острова большие, суть прозваны: Ладога, на полуночь от неё Рыба, на восход от неё Черепаха, и далее на восход по-местному остров Борикен. Малых островов много вельми, азм покуда всех не перечел. С полуночи языком земля тянется на шестьсот верст, и на восход тако же от матерого берега почитай столько же другой язык лежит.

Разглядев карту и опознав в языках два полуострова, я приготовился слушать дальше. Следующим ответчиком стал местный архиерей с именем Савватий.

— Во имя господа, во славу дел его. Поелику великий князь воспрещал доселе нести слово божие на остатних землях опричь ладожских, тако все чего поведаю то со слов местных людишек. На островах сих живет три племени: араваки, таина и кар ибы. Живут общинами, во главе вождь, али баба. Араваки самые разумные среди них, сеют просо разное, рыбу едят. Таино такоже рыбоеды. Кар ибы же великие пакостники. Хучь все они тута безбожники, обаче эти вовсе диавола дети. Живут разбоем, людей крадут, главы им усекают, а прочих сказывают, едят живьем. Кар ибы сии по словам местных живут на Рыбе и других островах, аще на полночь от Рыбы лежат. На юге сказывают, есть богатая страна в горах, без государей, а народ их зовется Моска. А на закатных землях есть в лесах каменные города, и живут в них безбожники кровавые, и правды там нету.

Далее слово взял великий князь.

— Здешние земли порядка не ведают, правды не знают, слово Христа не слышат. Обаче порядок дело наживное, або души свои бессмертные губят, воли Господа не ведая, и сие суть беда беспросветная. Дабы местные людишки свет веры истинной узрели надобно нам показать силу ее. Здешняя Русь началась на сем острове, тако наше бремя принести русскую правду в дальние углы сих земель, рука об руку с верой православной ступающей. Для того надобно нам кар ибов истребить, потому их души ужо и не спасти. К тому ж увидя их бесславный конец, остатние людишки сии охотнее примут православие. Потому велю кар ибов богомерзких изничтожить. Сотник Лубок, за тобой охотники-прелагаи лучшие. Чего скажешь нам про сих людоедов?

— Государь. — Склонил голову совсем молодой голова разведчиков. — Мои вои сбегали на Рыбу и взяли языков. Токмо трое из четверых померли, або ни словечка не молвили. Лишь остатний все чего ведал, рассказал. Сии кар ибы живут на многих островах. Больших сел десятка с два. Коль пойдем по ним с легкостью побьем всех вразей, по частям, токмо дело сие не скорое, мешкотное. Обаче есть на Рыбе капище, где людоеды требы свои кладут. Сказывают, тама бог их сидит и золота и самоцветов у него не счесть. Коли мы туды пойдем и капище возьмем, все воины сбегутся своей волей. Тако за тобой государь решение: али по частям станем истреблять супостата, али разом с погаными кончим?

— Воям нашим добыча надобна. Вона князь Углицкой с Руси обещал всем ратникам чего пожелают доставить. Тако охочие до русских баб ужо в очередь стоят. Уж больно местные вси темные, да мелкие. Тако вели господине на идола идти, к тому ж опосля и по селениям обессильным пройдем, выжгем порчу до тла. — Высказался один из воевод с именем Всеслав.

— Сдюжим? Супротив всех разом то? — Уточнил я.

— А чеж не сдюжить? Воинов в железе четыре сотни, без малого. Доспеха в избытке. Поморов кликнем, оне також мужи бывалые, за долю в добыче подмогнут. А сие считай еще сотни три бойцов. Ты князь гранаты привез?

— При Риге чай воевал? — Уточнил я у него.

— При ней, в башне деревянной на крепость папистов ходил. Не помнишь, что ль меня?

— Прости воевода, не до того было. А гранаты привез, токмо не много, дюжин пять всего.

— Хватит. Кар ибы крупнее местных мужичков и супротив даже наших воев дерутся крепко, обаче оружье ихнее никчемное, из дерева, да камня, брони нету почитай, а уж с ружьями твоими да с гранатами мы их все одно размажем. И ребята наши застоялись тута. Пущай кровушку разгонят.

— Дорогу до жертвенника отыщем? — Вопросил великий князь.

— Да, государь. Местного вождя туда водили для устрашения. Кар ибы при набеге берут полон и к идолу своему везут. А тама рубят им головы без счету, а вождей заставляют тела людей их забирать обратно, а самых жирных едят, потому тута тучных людишек из местных и не сыскать. Боятся лишний кусок съесть.

После всестороннего обсуждения решили так.

— Лубок. Пойдешь со своими людьми до капища. Возьмешь с собою воеводу Всеслава. Он найдет место для боя и нам потом все обскажет. Некогда нам тута по островам людоедов гонять, и так дел невпроворот.

В крепости с утра закипела жизнь. Участились учебные сшибки поединщиков и отрядные стенку на стенку. Слухи быстро распространились, и расслабившиеся воины занялись починкой доспеха, а кому надо и восстановлением боевых навыков.

Проведенная разведка показала следующее: капище находится у подножия двух высоких гор по центру Рыбы с южной стороны. Охрана при нём из трехсот лучших воинов племен кар ибов. Дорога от берега поначалу идет по широкой холмистой равнине, далее упирается в распадок с неприступными отрогами гор, выбранный очевидно для облегчения обороны. Потом сжимается до тропы и тянется до огромной пещеры, где сама кумирня и есть, но это уж вождь с Ладоги поведал, охотники без шума так далеко пройти не смогли.

После тщательного обсуждения планов похода, куда и я внес свою лепту, войско погрузилось на 'Рюрика' и 'Русь' и направилось на север. Поселение пришлось полностью эвакуировать на корабли. В крепости остались архиерей с несколькими телохранителями и мужчины дружественного племени.

Корабли поспешно высадили войско. Также скоро оно двинулось в путь. 'Рюрик' и 'Русь' ушли прочь, чтобы не стать легкой добычей кар ибов, но должны были позже вернуться к берегу и ждать дымного сигнала. Вереница воинов с двумя десятками всадников растянулась почти на версту. Дорога до святилища была хорошо утоптана, попадающиеся на пути реки с каменистым дном были небольшими и пересекались людьми вброд. Путь до распадка, постепенно сужающегося в каньон занял три часа. Воины шли тяжело. Каждый тащил груз съестного или вооружения. Отсутствие сильных врагов сослужило кар ибам плохую службу, теперь недруг шел к их святыне по накатанному пути.

Охрана святилища кар ибов заперлась внутри изогнутого дугой частокола. После непродолжительного отдыха и подготовки штурма сотни воинов пошли на приступ деревянного укрепления. Несмотря на отборных воинов, обороняющих палисад, русские ратники вынесли ворота и растеклись железной волной по двору. Кар ибы по-видимому не знают сомкнутого строя, вразнобой наскакивая на стену щитов они настойчиво искали стальное жало, которое оборвет им жизнь и освободит от позора стражи, сдавшей своего бога. Отдельные воины показывали чудеса храбрости, бросаясь на строй в безрассудных атаках, но слабость вооружения и защиты не дали шанса местным героям нанести ладожским воинам хоть минимальный урон. Стальная стена слаженно и четко порвала и втоптала в землю весь элитный отряд людоедов.