Гамбит

В общем-то, рассказывать подробно, как мы выиграли в пяти казино подряд — скучно. Ну, сел я за столик. Ну, раздали мне карты. Единственное, мне иногда приходилось сбрасывать стрит-флеши и пасовать. Не мог же я выигрывать каждую партию. Хотя, конечно, мог, но это было бы как-то чересчур. В покер просто играть, если тебе тупо постоянно везет. Я не знаю, пытался ли раздающий мухлевать, но, думаю, да. Но у него, естественно, ничего не получалось. Ему всегда что-то мешало, я даже не знаю, что. С Куполом Удачи всегда так — твои желания для него ничего не значат. Он просто приносит тебе удачу, и всё. Жак вообще присоединился ко мне через полчаса. Он выиграл два миллиона и со счастливой рожей сел рядом. У меня, чтобы выиграть такую сумму, ушло где-то часа два. Потом мы обменяли фишки и пошли в следующее. Я опять-таки не знаю, пытались ли сотрудники казино последовать за нами или нет, но, скорее всего, да, пытались. И у них тоже ничего не получилось. Они могли застрять в лифте или еще что. Купол Удачи не позволял никому доставлять нам неприятности.

Подобная история произошла и во втором казино. В третьем мне уже надоел покер и я пошел играть в "Колесо фортуны". В четвертом мне всё надоело, и я тоже стал играть в рулетку. А в пятом почувствовал, наши Купола Удачи слабеют. Я сказал Жаку, чтобы заканчивал играть, он даже расстроился. Еще бы, сейчас в его дипломате (Любезно подаренным нам во втором казино, чтобы мы могли сложить выигрыш, и слегка задымившимся, как только мы сели в такси. Это перегорел встроенный "жучек".) было, по крайней мере, двенадцать миллионов долларов. Из них одиннадцать принадлежало ему. Но от добра — добра не ищут, подумал я, и мы вышли из последнего казино.

И вот тут-то удача нас в первый раз подвела. Когда мы выходили из казино, в спину уперлись стволы пистолетов. Жак побледнел, а я даже не почесался. Спокойно развернулся и ударил напавшего по лицу, слыша сладкий щелчок пистолетной осечки. Мужик, державший Жака, наставил на меня и пушку, и тут же получил по фэйсу. Естественно, прослушав второй щелчок осечеки. Оба отключились мгновенно — рука у меня тяжелая. Жак подтвердит. Я поднял пистолеты и выбросил в урну.

Нет большей глупости, чем пытаться пристрелить колдуна из огнестрельного оружия. Или ученика колдуна. Пистолет или даст осечку, или пуля пройдет мимо. Есть, правда, специальные пистоли, они называются: "убийцы колдунов". У них всего один заряд и настолько простая и надежная конструкция, что он наверняка выстрелит. И если стрелять с близкой дистанции, есть неплохой шанс прикончить даже шефа. Хотя для этого надо сначала к нему на такую дистанцию подобраться, а это ой как непросто.

Других происшествий не было. Вы, наверное, думаете, колдовство — это веселуха. Отнюдь. Я не знаю ничего скучнее такого колдовства. Его плоды, в виде двенадцати миллионов, — вот это да. А сам процесс — пф!

Нам надо было как можно быстрее покинуть этот приветливый городок. Все-таки Рим не так далеко, поблизости может оказаться какой-нибудь залетный инквизитор. Для меня и Жака это будет означать в лучшем случае взятие под стражу. А в худшем — костер.

Мы приехали в аэропорт, где нас долго выпытывали, откуда у нас такая сумма денег. Я предъявил кое-какие документы, от нас отстали. Самолет в Париж вылетал только через час, мы заглянули в бар, где отметили становление Жака миллионером. Вот так это бывает, господа и дамы. Двенадцать миллионов долларов за ночь. Нехило, не правда ли? И вся ответственность за это ложилась на нашего клиента. С точки зрения греховности, мы с шефом честно заработали миллион долларов, помогая человеку в беде. А грех за то, как решается проблема, ляжет целиком и полностью на клиента. Я, кстати, ему об этом честно рассказал. Он не предал моим словам никакого значения. Всего за сутки парень из уродливого нищего превратился в красавца-богача, его совершенно не волновало, куда, в рай или в ад, попадет он после смерти. В кой-то веки ему выпал шанс насладиться жизнью, и он не хотел упускать его. Наивный. Как и большинство людей. Что стоят эти мирские проблемы перед вечностью посмертия? Вопрос сугубо практичный, а не философский, как многие думают.

Мы прилетели в Париж к восьми утра. Когда приехали домой, шеф заканчивал завтрак. Мы вошли в кабинет и застали его, раскуривающим сигару.

— Как прошло? — спросил шеф, зная ответ на собственный вопрос. Хотя, может, тут я неправ. Может быть, он не следил за нашими похождениями. Предпочитал не брать даже малейший грех на Суть. Хотя технически в ответе за всё останется Жак, кто его знает. Лучше лишний раз посмертием не рисковать. Особенно шефу.

— Великолепно. Вот! — и Жак вывалил на стол все заработанные деньги.

— Тринадцать миллионов восемьсот тридцать пять долларов. Неплохо, — сказал шеф холодно. — Но это не мои деньги.

— Но без вашей помощи я бы никогда... — начал Жак.

— Это не имеет значения. Я просто поставил на вас два Купола Удачи и дал тебе в помощь Ивана. Из всех этих денег только один миллион — мой. И мне еще предстоит его заработать. Иван рассказал тебе, что вся ответственность за это падет на тебя? Еще не поздно отдать деньги?

— Но зачем? — возмутился Жак. Его можно понять, никогда не хочется терять то, что досталось на халяву...

— А затем, что вы совершили грех. Поступили неправильно. Грех не так велик, потому что вы не мошенничали. И деньги заработали там, где людей обманывают. И для тебя, конечно, это не грех, а свалившееся на голову счастье. Но для меня — нет. Я могу себе позволить добывать деньги подобными способами не чаще раза в год и в гораздо меньших масштабах. И мой долг еще раз тебя предупредить, что, в случае разборок с инквизицией, вся ответственность ляжет на тебя. Не говоря уж о том, что после смерти этот грех ляжет на твои плечи. Ты согласен оставить эти деньги?

— Конечно, согласен, — сказал Жак, не раздумывая. И поступил совершенно правильно. Морали шефа — это только его морали. На остальных они не распространяется. Теоретически, мы даже не согрешили. Ведь мы эти деньги не украли, а честно выиграли. Единственное, в чем нас можно обвинить, это в колдовстве. Но колдовство-то не наше, а шефа. Так что дело тут шито белыми нитками. Хрен какая канцелярия подкопается. Другое дело, что после смерти разбираться особо тоже не будут. Колдовал? Значит, грешник. Но колдовство можно компенсировать множеством добрых дел. Убил одного, а другого спас? Значит, в нулях.

— Хорошо, — улыбнулся шеф. — Теперь нам надо придумать, как распорядиться твоими деньгами. Начнем же. Иван, отсчитай миллион долларов и положи в сейф. В случае неудачи мы вернем их Жаку.

Жак запротестовал, ни о каком-де возвращении не может быть и речи, и вообще, эти деньги принадлежат по-настоящему шефу, а если еще дальше разбираться, половина вообще моя. Шеф нахмурился и еще раз разжевал, что мы-де лишь наемные работники и выполняем заказ, бла-бла-бла. И про долг и ответственность тоже разжевал, бла-бла-бла.

Я уже зевал во всю пасть.

Z-z-z-z-z-z...

Демагоги хреновы. Хуля тут тереть, когда уже всё ясно? Спать надо ложиться...

— Шеф, у вас будут еще какие-нибудь указания насчет меня? — не выдержал я. — Если нет, я пойду.

— Нет. Идите спать, а я пока подумаю, как нам правильно распорядиться деньгами Жака для его пользы и решения нашего дела, — бессовестно соврал клиенту шеф. Мне, разумеется, так просто очки не вотрешь. Думать он будет, ага. Готов биться об заклад, у шефа давно есть подробный план. Он был, еще когда Жак позвонил в первый раз. Но Жак поверил.

Думаете, шеф глупостями занимается, эту всю комедь разыгрывая? Отнюдь. Понятное дело, всё шло бы глаже, если б шеф пользовался могуществом на полый вариант. Жак бы уже давно и миллионером был, и Анна де Гешь умоляла взять ее замуж. Но тогда шефу придется отказаться от главного — от самого себя. И вернуться туда, откуда он бежит уже давно. К черному колдовству. К проклятьям. К убийствам. Всё в образе шефа продумано до мелочей. Даже мне не понять и не постичь, какой микроскоп нужен, чтобы разглядеть все "мелочи" моего босса.

Я пошел наверх и, приняв душ, завалился в койку. Когда проснулся, уже стемнело. Спустившись вниз, я обнаружил, что Жак уже давно очухался и мило беседует с шефом. Тот что-то ему рассказывал, но как только я вошел, умолк.

— Что дальше? — спросил я сразу и по существу. Явно же, шеф подготовил мне какую-нибудь заразу. Иногда эти его спектакли откровенно раздражают.

— Добрый вечер, Иван, — поздоровался шеф степенно. — Мы решили, что едем в Шампань.

— Уже? А как же хорошее вложение капитала?

— Там и вложим. Я покопался Знанием в семействе де Гешей и пришел к определенным выводам. Чтобы нам завоевать сердце Анны, надо сначала завоевать сердце ее отца. Он никогда не даст согласие на свадьбу, если ему не понравится жених, а Анна не пойдет против воли отца. Так что выбирай, перекраситься тебе или нет?

— А это обязательно? — осторожно спросил я, понимая, что в такой неожиданной концовке наверняка заложен скрытый смысл.

— Нет. Но у меня для тебя две роли, и они целиком зависят от цвета волос.

— А можно поподробнее?

— Разумеется, нельзя.

Я хмуро смотрел на шефа и Жака. Тот, скотина, очевидно, в курсе дела, но даже не подумал мне подсказать. Я бросил взгляд на зеркало и решение пришло само собой.

— Я думаю, другой цвет волос будет плохо гармонировать с моими глазами. Так что, я предпочел бы оставить всё, как есть, — сказал я.

— Великолепно, — обрадовался шеф. — Признаюсь, я не рассчитывал на это, но раз уж ты сам согласился быть нашим шпионом, я только "за"!

— Я передумал, — я тут же понял, на что себя обрек. — Вон, у Жака голубые глаза и темные волосы, а посмотрите, каков красавец!

— Поздно, Иван, поздно. Ты сам сделал выбор.

— Но это нечестно! — запротестовал я. — О каком выборе может идти речь, если я не знал, из чего выбираю?

— Я дал тебе достаточно подсказок.

— Но ведь я только что проснулся! У меня еще не заработали мозги.

— Я всё учел, — сказал шеф невозмутимо.

— Но зачем нам шпион? — продолжал протестовать я. — Вы же можете просто всё Узнать!

— Могу. Но есть вероятность, что в стане врага нам может понадобиться помощь.

— Ха. Но вы же управляете вероятностями.

— Довольно. Ты сам принял такое решение, что бы по этому поводу не думал, — закончил препирательство шеф. Я уже понял, сопротивляться бесполезно, но изменил бы себе, если не попробовал.

— А кем бы я стал, если согласился перекрасить волосы? — мрачно сказал я, садясь за свой стол.

— Братом Жака. Это было бы идеально. Ты же сам сказал, что черные волосы и голубые глаза встречаются редко. А так вы бы стали похожи друг на друга.

Я понял, насколько лопухнулся. Это же было очевидно, что просто... Словом, нет худа без добра. Правда, добра я пока не видел, но у меня есть твердая уверенность, что еще найду.

— Изложите тогда мне, пожалуйста, весь план? — попросил я. — Огласите весь список!

— Прости, весь не могу, — продолжал издеваться шеф. — Могу только ту часть, в которой ты будешь принимать участие.

— Ну, это больше, чем ничего. Валяйте.

— Итак, сегодня же ты поедешь в Шампань. У господина де Геша как раз освободилась вакансия пастуха, и ты должен ее занять. Потом станешь нас ждать. На этом всё.

— А что за данные мне надо собрать? — спросил я, уже зная ответ.

— А зачем? Я и так знаю всё, что нужно.

Конечно, какой тут, на фиг, шпионаж? Ну ладно, я еще поквитаюсь с вами. Я испепелил шефа и Жака взглядом, они собрались из пепла и почему-то даже улыбались, я пошел собираться. Когда собрал чемодан и спустился, чтобы попрощаться, шеф сказал неодобрительно:

— Ты едешь наниматься пастухом, а не бухгалтером. Так что оденься в плохие шмотки и возьми старый рюкзак из кладовки. И езжай общественным транспортом, у тебя должен быть потрепанный вид.

Я пошел переодеваться. Потом набил самыми старыми вещами не менее старый рюкзак, и наконец, получив одобрение шефа, отбыл.

Следуя указаниям, я поехал на автобусе до автовокзала, сел на рейс до региона Шампань — Арденны. Ехать пришлось половину ночи.

В Реймсе я час искал самую паршивую гостиницу города, результат меня удовлетворил. Поместье де Гешей в двадцати километрах от Реймса, туда я собирался наведаться утром. А пока отдал должное тощей подушке. Проснувшись в семь утра, я не стал принимать душ, а сразу пошел вниз. Расплатившись с владельцем гостиницы, я узнал, как мне попасть в нужный городок. Я не стану называть вам его, чтобы соблюдать конфиденциальность наших клиентов. Возможно, кому-нибудь из наших потенциальных клиентов, прочитавших эту книгу, может не понравиться то, что их имена появятся на страницах книг.

Выйдя из гостиницы, я снова пошел на автовокзал. Все свои перемещения по городу я совершал исключительно пешком, чтобы добиться соответствующего пастуху запаху. И мне это удавалось — аж самому противно было. Надо мною стоял Купол Удачи, который я слегка подлатал, поэтому мне таки достался последний билет на автобус. Автобус был очень паршивый, он напомнил мне общественный транспорт моей далекой родины. Но я не жаловался. Утро выдалось потрясающее, я наслаждался видом виноградников, окружавших Реймс. Вообще, испортить мне настроение не так просто. Вы, наверное, думаете, шеф изверг, если заставляет меня проходить сквозь все эти неудобства ради непонятных и наверняка ненужных целей. Но вы ошибаетесь. Как в том, что в действиях шефа нет логики и четко продуманного плана, так и в том, что я попал в дурацкое положение и испытывал неудобства. Отнюдь, у меня было приятное, легкое настроение, оттого что я получил свободу действий. Когда шеф отправляет меня на какое-то задание и не дает подробных инструкций, это значит, у меня развязаны руки. А развязывать руки ученику колдуна очень опасно.

Как я уже сказал, путь был недолгий. Через час мы прибыли на городскую площадь небольшого городка, полностью контролируемого виноделами, а конкретнее — де Гешем. Зайдя в местный кабак, я узнал всю нужную информацию и решил прогуляться до поместья пешком. Утро было изумительное, особенно для пеших прогулок. Спустя полчаса, я подошел к забору, отделяющему поместье от внешнего мира. Я нажал кнопку звонка, через несколько секунд из динамика донесся чванливый голос:

— Поместье де Гешь.

— Я пришел устроиться на работу, — сказал я весело. — Слышал, у вас недавно освободилась должность пастуха.

— По этим вопросам вы должны обратиться к месье Жилю. Он управляющий поместья, — голос стал еще более чванливый и надутый. Но я не обиделся.

— А где мне его найти?

— Он сейчас в поле. Точнее не знаю.

— Мерси, — сказал я и пошел в поле.

"В поле" — понятие более чем расплывчатое, пришлось применить Знание. Через двадцать минут я Знал, на каком конкретно поле находиться месье Жиль, как туда пройти и что у искомого человека есть молодая любовница в городе. Последний факт всплыл внезапно, и я решил приберечь его, вдруг понадобится на переговорах.