| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Сейчас же требовалось согласовать встречу — все участники были весьма занятыми людьми, профессора же и вовсе жили и работали в Ленинграде (до 1938 года академия находилась в Ленинграде — В.Т.). Этим Владимир Давыдович и занялся.
Спустя полторы недели совещание состоялось. В кабинете начальника ГАУ, помимо Кулика, Тухачевского и самого Грендаля, присутствовали Роберт Августович Дурляхов, Владимир Иосифович Рдултовский, Франц Францевич Лендер, Николай Федорович Дроздов.
— Как Вы все знаете, ответственным за перевооружение артиллерии РККА назначен товарищ Тухачевский; его заместителями назначены товарищ Грендаль и я — обратился к собравшимся Кулик, после взаимных приветствий. — Сейчас мы собрались для того, чтобы обсудить направления этой работы.
— Прошу Вас, Михаил Николаевич.
— Как Вы знаете, товарищи, я по образованию пехотинец, — начал свое выступление новый Тухачевский, — с тонкостями артиллерийского дела знаком не вполне досконально, поэтому очень рассчитываю на Вашу помощь и поддержку.
Полковник Ленков прекрасно знал, что он делает — в высокую квалификацию оригинала не поверил бы никто, из числа знавших Тухачевского; в его способность унять свое самолюбие ради пользы дела также верилось с большим трудом — но, все-таки этот вариант был психологически достовернее.
— К сожалению, наследство, доставшееся артиллерии Красной Армии от царского режима, оставляет желать много лучшего, его, по мере возможности, надо модернизировать, заменять и дополнять — продолжил Михаил Николаевич, отмечая про себя, как все более грустными становятся взгляды старых специалистов.
— Первый шаг в этом направлении, которым стала разработка полковой пушки, мне трудно назвать полностью удачным. Конечно, хорошо, что полк получит свое артиллерийское орудие, способное непосредственно поддерживать пехоту — но, буквальное копирование горной пушки образца девятого года, включая копирование дорогого и сложного в производстве разборного ствола, из-за чего значительно уступающая в могуществе дивизионной пушке полковая окажется, по приблизительным расчетам, в полтора раза дороже (соответствует РеИ; моноблок был поставлен на производство только в 1939 году — В.Т.). Кроме того, с сожалением должен отметить, что полковая пушка не имеет запаса модернизации, в частности, как противотанковое орудие.
— Да, еще один момент. Насколько я знаю, унификация резко удешевляет массовое производство — у нас же сейчас есть два разных орудия с весьма близкими характеристиками, и, скоро к ним добавится третья, причем, весьма массовая система.
Сказав это, начальник Штаба сделал паузу, всем своим видом показывая, что готов выслушать мнения присутствующих.
— С Вашего разрешения, Михаил Николаевич, мне бы хотелось обратить Ваше внимание на то, что школа проектирования полковых орудий у нас утрачена, — мягко заметил Дроздов, — просто потому, что их снял с вооружения еще граф Аракчеев, в начале прошлого века. Поэтому альтернативы переработки горного орудия в рассуждении получения полковой пушки не было — даже конная пушка (929 кг — В.Т.) чересчур тяжела для полка, не говоря уже о дивизионной.
— Иностранные же образцы, при нынешнем состоянии отечественной промышленности, нам непосильны — нет такого производства легированных сталей, нет хороших станков, большая нехватка квалифицированных рабочих, не говоря уже о техниках и инженерах.
— Благодарю Вас за уточнение, Николай Федорович — вежливо поблагодарил Тухачевский. — Собственно, я ничуть не сомневаюсь в том, что наработка нового опыта неизбежна без трудностей и ошибок.
— Но, никоим образом не подвергая сомнению Ваши слова о невозможности производства современных иностранных образцов — в настоящий момент — позволю себе заметить, что орудия иностранной разработки мы производили и производим. Я имею в виду 122-мм гаубицы конструкции Шнейдера — впрочем, ранее отечественная промышленность производила и более сложные системы.
— Простите, Михаил Николаевич, Вы хотите предложить какую-то конкретную систему? — вступил в беседу Дурляхов.
— Вы правы, Роберт Августович — ответил начальник Штаба. — Точнее, я хочу предложить Вашему вниманию и вниманию уважаемых коллег конкретный лафет. Это лафет 95-мм британской горной гаубицы образца семнадцатого года — точнее, ее разработка велась еще с восьмого по одиннадцатый годы, была прервана из-за недостатка средств в высокой степени готовности и закончена ввиду фиаско при Галлиполи. Тогда же, в пятнадцатом году, она начала поступать в войска.
Сказав это, Тухачевский выложил из папки с докладом на стол подборку фотографий самого орудия и его лафета — чертежей лафета в Штабе не нашлось, да и не факт, что их вообще составляли.
— Как Вы считаете, этот лафет — разумеется, делать его разборным для полкового орудия нет никакой нужды — окажется по силам отечественной промышленности?
Собравшиеся призадумались, для чего у них были все основания. Во внимательном изучении фотографий 'англичанки' у собравшихся никакой нужды не было — все они были специалистами артиллерии мирового уровня, кроме Тухачевского и Кулика, досконально знавшими принятые на вооружение образцы в ведущих странах. Конечно, английский лафет был сложнее освоенных заводами однобрусных лафетов — с другой стороны, он все-таки был заметно проще новейших германских и шведских конструкций, не требовал бесшовных труб, производство которых советская промышленность уже осваивала больше года — и конца-края этому процессу все еще не было видно (в РеИ заняло 4 года — В.Т.). А вот выгоды были видны невооруженным глазом — куда большие углы горизонтального и вертикального наведения, что позволяло и быстро переносить огонь по фронту, и, в известных пределах, вести навесной огонь; несколько меньшая масса (английская гаубица весила 730 кг, наша полковушка, в варианте с деревянными колесами — 740-780 кг, с металлическими — 903-920 кг — В.Т.), при лучших прочностных характеристиках; возможность установить на этот лафет более длинный ствол, получив при этом большую начальную скорость снаряда.
Проще говоря, игра определенно стоила свеч.
— Этот лафет можно упростить и облегчить, если его не надо будет делать разборным — без потери характеристик — задумчиво высказался Дурляхов, бывший специалистом номер один по части лафетов.
— Насколько я понимаю, речь идет об установке ствола калибром три дюйма? — на всякий случай уточнил Лендер.
— Конечно, Франц Францевич — ответил Тухачевский.
— Англичане использовали на нем усиленные заряды, обеспечивавшие начальную скорость в 360 м/с, — заметил Лендер, — конечно, потребуются тщательные расчеты, но, ничего невозможного в установке более длинного ствола, чем на нынешней полковой пушке, скажем, длиной 20-23 калибра, я не вижу. Конечно, его можно сделать моноблочным — но, это потребует изготовления новой оснастки на орудийном производстве, с известными затратами времени и средств.
— Впрочем, лафет тоже потребует времени и ассигнований — и на его расчет, и на освоение в производстве.
— Простите, так ведь у нас эти гаубицы вроде бы есть — немного, несколько штук, но, имеются — вступил в беседу Кулик, назубок знавший всю материальную часть артиллерии, которой располагала Красная Армия.
— Вы правы, Григорий Иванович — согласился начальник Штаба. — Собственно, именно поэтому я и предложил этот лафет. Копировать его будет делом непростым — надо будет снимать размеры, составлять чертежи, подбирать отечественные марки стали, соответствующие английским, думать, как его можно облегчить и удешевить, без ущерба для качества. Это деньги и время. Плюс, как справедливо заметил Франц Францевич, со стволом работы тоже будет изрядно. Но, выигрыш будет немалым — не только лучшие характеристики как противотанкового орудия, но и большая гаубичность.
Старые специалисты подумали об одном и том же — определенно, Тухачевский является сторонником моды на гаубизацию пушек, появившуюся в результате опыта Великой войны. Рациональное зерно в ней имелось — возможность стрелять на большую дальность, да по навесной траектории, дорогого стоила, когда речь шла о разрушении полевых укреплений супостата. Вот только, для полноценной реализации таких возможностей требовалось очень многое, помимо увеличения угла вертикального наведения.
— Но, при таких характеристиках, мы ведь сможем новую полковущку использовать для замены конных пушек, — заметил Кулик, — разница в характеристиках будет невелика, да и полегче она окажется.
— Полностью с Вами согласен, Григорий Иванович — согласился Тухачевский. — А на будущее, на основе такой полковой пушки можно будет сделать частично унифицированную с ней новую горную пушку.
Грендаль мысленно поморщился — с новой полковушкой, простонародно изъясняясь, еще конь не валялся, только начали обсуждать возможность ее создания. Положим, 'Миша' высказывал здравые суждения — в случае вполне достижимого успеха все труды окупались с преизрядной прибылью, поскольку Красная Армия получала добротное полковое орудие для пехоты и кавалерии, соответствующее современному уровню. Но ведь его еще надо было сконструировать и запустить в производство! Это верных два года трудов, если не все три — а его уже несет рассуждать о горных орудиях!
— Это очень интересная идея, Михаил Николаевич, — заметил доселе молчавший Рдултовский, автор почти всех взрывателей к артиллерийским снарядам, находившихся на вооружении Императорской и Красной армий, — но, позволю себе заметить, что в этом случае мы получаем полковую пушку с характеристиками, близкими к дивизионной. Конечно, она будет намного легче и заметно дешевле — но, все же, близкие характеристики у дивизионных и полковых орудий, при различии в их задачах, смотрятся несколько.. странно.
— Поправьте меня, пожалуйста, если я ошибусь, Владимир Иосифович — ответил начальник Штаба, по достоинству оценивший деликатную попытку Рдултовского выяснить взгляды свеженазначенного начальника на дивизионную артиллерию — но, Империалистическая война более чем убедительно продемонстрировала несостоятельность прежних взглядов на дивизионные орудия, в частности, на французскую систему 'трех единств'.
— Практический опыт показал, что дивизионная артиллерия должна воздействовать на вражескую оборону глубиной до 10 километров, разрушая при этом полевые фортификационные сооружения — соответственно, при этом дальнобойность должна составлять 13-14 км, а, масса снаряда — не менее 10 кг.
— Конечно, опыт Гражданской войны прямо противоположен — на поле боя тогда царила трехдюймовка, тяжелые же орудия применялись редко.
— Но, есть основания считать, что в будущей войне Красной Армии придется противостоять армиям, ориентирующимся на опыт Империалистической войны. Исходя из этого, опасения, что имеющиеся орудия окажутся недостаточно могущественными по сравнению с европейскими образцами, представляются мне оправданными.
— В связи с этим, мне представляются наиболее рациональными мнения, высказанные Робертом Августовичем и Францем Францевичем.
— Что же касается гаубиц, то я не вижу альтернативы калибру 122-мм. Конечно, следует повышать их дальнобойность, согласно современным потребностям.
Старые специалисты были потрясены до глубины души — впрочем, их трудно было винить. Сам факт того, что 'Миша' перестал пороть чушь о 'классовой войне', и, пусть с оговорками, пущенными в ход благопристойности ради, пусть в очень узком кругу, заговорил о необходимости ориентироваться на действительные потребности, а не на идеологические 'воздушные замки', заслуживал внесения в анналы. Но, как выяснилось, Тухачевский озаботился прочитать материалы дискуссии, шедшей между специалистами в 1923-1926 годах, по поводу повышения калибра дивизионных пушек. Конечно, крайне маловероятно, что он сам до этого додумался — но, ведь прочитал и осмыслил!
— И какая же точка зрения Вам кажется более соответствующей действительным потребностям? — обычно сдержанный Дурляхов на этот раз не скрывал своей заинтересованности.
— Предложенный Вами, Роберт Августович, вариант 85-мм орудия, несомненно, более мобилен, его гарантированно можно будет перевозить шестеркой лошадей — охотно ответил начальник Штаба. — Единственно, меня смущает одно — можно ли будет спроектировать в этом калибре десятикилограммовый снаряд без существенного снижения баллистики?
— Насколько я понимаю, Михаил Николаевич, в предложенном мной варианте дивизионной пушки калибра 92-95-мм Вас смущает обратное? — пришел на выручку коллеге Лендер.
— Вы правы, Франц Францевич — наклонил голову Тухачевский. — Предложенный Вами вариант будет и мощным, и дальнобойным, в этом нет ни малейших сомнений — но, вот удастся ли удержать его массу в пределах, позволяющих осуществлять возку восьмеркой лошадей, не говоря уже о традиционной шестерке, или придется вводить для дивизионных орудий корпусную норму гужевой тяги? Да, простите мое любопытство — почему Вы ограничили верхний предел калибра 95-мм?
— Вы правы в своих опасениях, Михаил Николаевич, — спокойно согласился Лендер, — судя по всему, для орудий повышенного калибра придется установить норму в 12 или 18 лошадей. Ничего не поделать — орудие, которое неспособно выполнить свои задачи по нанесению должного ущерба врагу, пусть оно и легко доставляется на позиции, никому не нужно. Что же касается калибра 95-мм, это сугубо производственный момент — таков предел перенастройки линий по производству гильз для трехдюймовых выстрелов.
— Уважаемые товарищи, с Вашего разрешения, позволю себе напомнить Вам о том, что при всей важности вопроса о новом калибре дивизионной артиллерии, таковой не предусмотрен системой калибров двадцать шестого года, утвержденной ГАУ — Дроздов счел нужным вернуть обсуждение на грешную землю, в чем был кругом прав — как ни крути, но утвержденная система калибров, включавшая в себя 76-мм, 122-мм и 152-мм, исходила из того, что только под эти калибры имелось отлаженное крупносерийное производство орудий и выстрелов; тратить же огромные средства на создание нового производства нищая Советская Россия просто не могла.
— Вы правы, Николай Федорович — помрачнел начальник Штаба. — Пока что мы можем только обсуждать вопрос теоретически, и не более того. Бесспорно, Роберт Августович и Франц Францевич проделали огромную — и, не побоюсь таких слов, крайне полезную работу, поскольку теперь мы понимаем, в каком направлении следует идти! — но, для ее практического воплощения пока что не пришло время. Будем надеяться, ждать придется недолго.
— К сожалению, Михаил Николаевич, внедрение нового калибра неизбежно столкнется с трудностями по части обеспечения боеприпасами — Грендаль уже понял, что Тухачевский готов не только выдвигать разумные предложения, но и выслушивать специалистов — правда, пока оставалось неясным, насколько он хочет и может способствовать решению имевшихся проблем.
— Вы правы, Владимир Давыдович, — начальник Штаба мрачнел на глазах, что было типично для него, когда его замечательные желания сталкивались с грубой прозой жизни, — у нас большие сложности с производством тринитротолуола. Собственно, крупномасштабное производство тротила у нас было организовано во время Империалистической войны, под руководством Владимира Николаевича Ипатьева — и, то, этой взрывчатки не хватало; насколько я осведомлен, недостаточным было и производство толуола, и — азотной кислоты.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
