Век Дракона 3. Вожди проклятых

— Тише, Дайлен, — Андерс усмехнулся и снова смахнул воду со лба. — Ты видишь сам, что это не демон. А если бы усерднее слушал на занятиях у старших магов, то помнил бы, что случаи одержимости духами бывали в истории Тедаса. И, как правило, духи всегда выполняют обещания. Об обратном никто не слышал.

— Может, это оттого, что некому было рассказать?

— Прошу, смертный! — излучавшие синий свет глаза рыцаря глядели теперь на Амелла, и в этих глазах была мольба. — Не препятствуй доброму магу в его стремлении помочь. А если все же не можешь уверовать в честность моих намерений... То хотя бы не бросай здесь. Испепели это тело вместе со мной. Заклятие той силы, что ты явил демону, уничтожит и мой дух. Только не оставляй на муку!

Старший Страж бросил короткий взгляд на Андерса и поморщился.

— Да не могу я сейчас... Я еле на ногах стою. Оно же жахнуло прямо рядом со мной... Проклятие, Андерс, я не знаю. Неужели ты действительно готов это сделать... Ради призрачного могущества? Да и каким оно будет, это могущество?

Целитель ухмыльнулся.

— Неужели нельзя поверить в то, что я готов помочь из добрых побуждений?

Дейлен поморщился сильнее.

— Почему тогда твои побуждения не распространились на желание спасти пропавших здесь Стражей, а с ними — моего брата? Мне пришлось гнать тебя сюда из-под палки. А теперь Стражи мертвы, Карвер исчез — должно быть, тоже мертв и гниет где-то в болоте. А ты хочешь спасти какого-то... духа путем одержимости, которая удесятерит твою магическую силу! И я должен поверить...

— Подожди, смертный, — рыцарь вновь поднял мерцающую голову из лужи. — Ты говоришь, твой брат Карвер? Юноша, похожий на тебя лицом? Но повыше и крепче?

Забыв про свои увечья, Амелл стремительно шагнул вперед.

— Что ты знаешь о моем брате? Проклятье, говори!

— Немного, — мерцание глаз рыцаря затуманилось. — Я никогда не видел его сам... Но похожий образ имеется в памяти этого человека... в теле которого я теперь нахожусь. Тот, кого ты зовешь братом, — среди воинов, которых этот несчастный видел незадолго до собственной смерти.

Дайлен в волнении упал на колени подле плененного духа, обдав того холодными брызгами.

— Что стряслось с моим братом? Ты можешь прочесть? Где он теперь?

Рыцарь закусил губу. Некоторое время он молчал, по-видимому, выискивая ответы.

— Это... тяжело, — наконец, проговорил он. — Все так мутно... Вижу только его лицо — лицо... Карвера и еще двоих. Перекрестье путей...

Он напрягся.

— Одна из дорог ведет на северо-запад. Другая — на юг. По этой южной дороге уходит твой брат, и с ним — двое других воинов. Тот, в чьем теле я нахожусь, идет на север. Я знаю, он идет к болотам. А твой брат...

— Мой брат ушел с другим отрядом? Ушел куда-то на юг? Ты не путаешь, может, это было давно?

— Нет, смертный. Это было не далее нескольких дней назад. Все, что произошло еще раньше — словно в туманном бреду. Я не могу вспомнить ничего более.

Дайлен медленно поднялся.

— Я знаю только одну дорожную развилку, что подходил под описание духа, — обращаясь к Андерсу, проронил он. — К югу от Башни Бдения. Одна дорога там действительно ведет на северо-запад — к этим болотам. Другая сворачивает резко на юг, и проложена через леса Вендинг — к Денериму. По ней часто ездят торговцы.

— Лес Вендинг, — дух кивнул. — Это название находит отклик в памяти этого несчастного. Похоже, твой брат, где бы он ни был теперь, несколько дней назад ушел именно туда.

— Тогда нам нужно отправиться туда немедленно. Карвер и два других Стража также могли угодить в ловушку. Андерс, — Старший Страж обернулся к молчавшему товарищу. — Исцели меня. Пора выбираться с этих проклятых болот.

Тот в ответ хмыкнул.

— Я даже не знаю, от чего тебя лечить, друг мой. Судя по внешним впечатлениям, в тебе изломано... все. Говорю же, идем, приляжешь хотя бы на крыльце. Надо определить, что и где целить в первую очередь.

Амелл обернулся в сторону крыльца и нахмурился. Ложиться там ему особенно не хотелось.

— Андерс, ты лучший целитель из всех, о ком я знаю. Нельзя здесь оставаться. Сколько нужно времени на то, чтобы помочь мне взлететь с тобой на спине?

Товарищ еще раз стряхнул с лица воду. И, подавив вздох, окутал ладонь синеватой целительской дымкой, проводя ею перед грудью Старшего Стража.

— Два ребра с этой и три с той. Повреждена грудина. Нутро отбито. И, должно быть, что-то с головой. Хотя, о чем это я — определенно что-то не в порядке с головой, ты уже это доказал. Не говоря уж про ногу... Даже если я начну прямо сейчас, без еды и отдыха, такие увечья не пройдут бесследно даже через два дня. При том лежать нужно неподвижно. И желательно в постели.

Амелл со свистом втянул воздух сквозь стиснутые зубы.

— А если... — он бросил несколько беспомощных взглядов по сторонам и, наконец, остановился на мерцавшем рыцаре у своих ног. — Чтоб тебя, Андерс! Если у тебя все же будет... связь с Тенью. Которую предлагает этот дух. Тогда сможешь исцелить меня прямо здесь и сейчас?

Часть 21

Айан Кусланд смог более или менее прийти в себя лишь на пятые сутки суматошного гощения в Амарантайне. Все предыдущие дни напоминали ему стремительное вращение верха и низа, которые довелось испытать лишь единожды — во время полета на Архидемоне. Началось это с мига, когда едва проводив Амелла на поиски его брата, Командор скомандовал немедленные сборы для выдвижения к месту принятия своего нового эрлинга. Куда спешно и отправился, взяв для сопровождения всего четверых воинов из набираемого заново гарнизона Башни Бдения. И — всех имевшихся в его распоряжении Серых Стражей, представленных пьяницей Огреном, кровным врагом Натаниэлем Хоу и гномьей девушкой Сигрун, присутствие которой вызывало у Айана приступы отчаяния, сожаления и мутной тоски.

Амарантайн встретил нового эрла без открытой враждебности, но и не особенно радостно. Проезжая по его улицам, Кусланд ловил на себе настороженно-угрюмые взгляды горожан, которые, однако смягчались, стоило толпе разглядеть молодого Хоу в новых, начищенных до блеска доспехах Серого Стража, едущего по правую руку от нового эрла. Огрен и Сигрун были также же облачены в куртки из крепкой кожи, со знаком Стражей на груди, а Айдан для такого случая облачился в парадные одежды Страж-Командора, спешно подогнанные по его стати деревенским кузнецом, а потому неловкие и неудобные. Слушая перешептывания, видя, как угрюмость на лицах амарантайнцев сменяется недоумением, а потом и тенью благожелательности, Командор в который раз мысленно благодарил Амелла за добрый совет взять Хоу с собой.

С внутренними делами Амарантайна тоже оказалось не гладко. Несмотря на то, что старый эрл Хоу уделял своим владениям достаточно внимания и едва ли был беспечен с подбором управителей, многомесячное отсутствие в городе хозяина — а может, чей-то злой умысел, привело в сильный беспорядок доставшееся Стражам имущество. Изумленный и рассерженный Командор не мог найти и сотой доли важных городских бумаг, в то время как перепуганные писцы уже топтались на пороге с первыми прошениями от знати и горожан. Разговор с казначеем и кладовщиками, а после — начальником городской стражи добавил головной боли. Как оказалось, казна была опустошена почти подчистую, как и все амбары. В то время как война и безвластие толпами плодили разбойников, из-за наглости которых нарушалась торговля с Денеримом, не говоря про более далекие пути. Что до контрабандистов — нахальные ублюдки вовсе перестали чего-то бояться, проделывая свои делишки посреди белого дня чуть ли не под носом у стражи.

После короткого колебания отчаявшийся Кусланд вызвал к себе молодого Натаниэля, и с его помощью углубился в изучение и решение хотя бы наиболее безотлагательных вопросов. Впрочем, почти сразу выяснилось, что младший сын эрла Хоу мало чем мог помочь своему Командору. Отправленный для обучения в Вольную Марку, он вернулся в Ферелден только этим летом, уже после завершения Мора. Ранее же из-за молодости ни к каким своим делам отец его не подпускал.

Однако, оценивший степень доверия, новообращенный Страж изо всех сил стремился доказать свои преданность и нужность. Это дало плоды — спустя несколько дней к немалому облегчению Командора, совместными усилиями Кусланда и Хоу творящийся в делах хаос стал отступать. На пятый день, ближе к полудню, Айан решился, наконец, оставить решение наиболее сиюминутных вопросов на управителей. И даже позволил себе ненадолго уйти в усталое бездумье, положив локти на широкий и тяжелый, точно сундук, стол бывшего эрла Хоу, и подперев ими голову. За неполную седмицу он устал больше, чем за весь последний Мор...

Скрипнувшая дверь пропустила в кабинет Натаниэля, который за эти несколько дней научился входить без стука. Молодой Хоу выглядел не менее изможденно, чем Кусланд. Но в том, через что им пришлось пройти, была и светлая сторона. Совместные тяжелые заботы сблизили бывших кровных врагов, уничтожив настороженность и недоверие между ними. Командор понимал, что едва ли они с Натаниэлем станут дружны так же, как с Тейрином или Амеллом. Препятствием тому была пролитая меж ними кровь, которая взывала к отмщению, и к чьему призыву оба они поклялись оставаться глухими.

Однако важным стало то, что Айан понял характер Хоу — несмотря на прямое происхождение от подлого эрла Рендона, Натаниэль не был способен на скрытную злобу или предательство. Он не любил держать своих чувств в тайне, и всегда говорил то, что было на сердце.

Впрочем, Айан допускал, что мог ошибаться в отношении новопосвященного — ведь его отец Брайс Кусланд некогда с той же искренной расположенностью относился к отцу юного Хоу...

— Я передал Дарриусу твой приказ, — Натаниэль, тем временем, неслышно прошел по тонкому ковру и остановился подле деревянного кресла, опуская руку на его спинку. — Он пообещал исполнить в точности. Но... сомневаюсь, что ему удастся это сделать. Солдат я с ним отправил немного. Сам знаешь — часть на полях, охраняет крестьян от набегов порождений тьмы. Часть прочесывает тракты. У нас мало людей, а набирать новых не на что — казна пока пуста. И раньше осени наполнения не предвидится. А нам еще платить налоги Денериму...

Кусланд кивнул. В том, что сообщил ему Хоу, не было особой новизны — все это он знал и сам.

— Ты что-то еще хочешь сказать? — негромко уточнил он, поскольку Натаниэль продолжал стоять, молча оглаживая пальцами поверхность шлифованого дерева.

Новопосвященный едва заметно вздохнул.

— Я... да, милорд. Я хотел попросить тебя об одолжении.

Хоу помолчал. Командор не торопил его, наслаждаясь возможностью сидеть и ничего не делать. В то, что молодой помощник мог запросить нечто предосудительное, либо маловыполнимое, он не верил.

— Это касается моей семьи, — Натаниэль, видимо, на что-то решившись, оторвал взгляд от спинки кресла и посмотрел на Айана. — Не знаю, как ты отнесешься к... но, прошу, выслушай меня. Я... сумел... узнать о том, как мои родные покидали город.

Он стиснул пальцы в кулак. Кусланд молча ожидал продолжения.

— Хоу занимали высокое положение, особенно здесь, в Амарантайне. А потом все изменилось в единый миг, — Натаниэль говорил негромко, стараясь не допустить излишних чувств ни в голос, ни на лицо. — Мать... не снесла позора и бесчестья. Она скончалась еще до того, как повозка с имуществом, которое было дозволено взять с собой, добралась до Имперского тракта. К тому времени мой старший брат и отец были уже мертвы. А сестра, Делайла...

Он помедлил, очевидно, вновь пытаясь обуздать обуревавшую его горечь. Айан нахмурился.

— Твоя сестра пропала? Нужно организовать поиски?

Натаниэль мотнул головой.

— Нет, Командор. Она не пропала. Оставшись одна, да еще с... телом матери на руках, Делайла не пожелала ехать к родственникам в Ленгли и вернулась в Амарантайн. Если все, что мне рассказали — правда, она и сейчас здесь. После похорон осталась жить в торговом квартале.

— В торговом квартале?

— Я тоже не могу думать об этом без стеснения в груди, милорд. Моя сестра... Хоу были лишены всех званий, и титулов, и даже дворянства. Но Делайла... Несмотря на то, что у отца здесь всегда было много приспешников, опасаясь мести нового короля, ни один из них не захотел дать кров... дочери Хоу. Мне сказали, ее приютил какой-то торговец. И за это она... с ним...

Молодой Страж не договорил. Впрочем, этого и не требовалось. Выслушав бывшего врага, Кусланд думал меньше мига. Он резко поднялся, отодвигая деревянное кресло.

— Поехали, — Айан сгреб лежавшие перед ним бумаги в неровную стопку и подхватил с соседнего кресла плащ. — Делайле незачем там оставаться. Заберем ее немедленно.

Лицо напряженного, как струна, Хоу просветлело. Он облегченно выдохнул украдкой, наблюдая, как Командор затягивает пояс с висевшими на нем ножнами меча. Однако, мигом позже снова нахмурился.

— Послушай... Я благодарен тебе за твое... участие. Однако, быть может, не стоит пока привлекать слишком пристальное внимание города к этому делу?

Кусланд закончил воевать с пряжкой и накинул плащ.

— Что ты хочешь сказать? — прямо уточнил он.

Хоу потер лоб.

— Имя моей семьи и так... все еще треплют на улицах Амарантайна. Я бы не хотел давать горожанам нового повода для сплетен. Лучше сперва навестить Делайлу скрытно. Хотя бы для того, чтобы удостовериться, что она там, где мне показали.

— То есть — ты хотел бы отправиться пешком, и один?

— Вообще-то, не один, — рука Натаниэля взялась тереть теперь уже затылок. Очевидно, молодой Хоу получил весть о сестре лишь недавно. Не зная, как Кусланд отнесется к его невысказанной просьбе, он не составил собственного плана действий. Да к тому же пребывал в легком смущении от того, как быстро бывший враг вызвался ему помочь. — Я еще пообещал Сигрун взять её с собой.

Командор оправил плащ.

— Сигрун? — как можно равнодушнее проронил он. — Зачем?

Натаниэль пожал плечами.

— Купить какие-то мелочи, из тех, что требуются молодым девушкам. Ведь она пришла сюда с Глубинных троп совсем налегке. Рынок по пути, и я пообещал её сопроводить. Сигрун старается этого не показывать, но всё ещё боится ходить в одиночку. Верит, как и её собратья из Орзаммара, что без камня над головой может оторваться от земли и улететь прямо в небо. Ей обязательно нужен сопровождающий... еще какое-то время.

Некоторое время Айан размышлял.

— Ты ведь все равно желал бы выйти прямо теперь? — наконец, будто пересиливая себя, медленно проговорил он.

Натаниэль кивнул.

— Да, Командор. Все неотложные дела переделаны. Я бы не осмелился прийти к тебе с моей просьбой, будь это не так.

— Тогда всё же позволь и мне пойти с вами, — Кусланд обеими руками поднял капюшон и набросил его на голову. — Хочу своими глазами убедиться, что твоя сестра жива и невредима. Мы с ней знали друг друга детьми. Я не прощу себе, если леди Делайла не получит всей помощи, которую я мог бы ей оказать.

Часть 22