Белые искры снега

Сердце у меня опустилось, и я явственно слышала, как оно стучит — стучит тревожно, настороженно и беспокойно. Что Алена делает рядом с этим человеком, чьи холодные серые глаза смотрят на нее, как на свою собственность — на одну из дорогих машин представительского класса, или на очередную элитную квартиру, или на породистого скакуна. Почему она сморит на него так, словно он — мужчина ее жизни, и почему смеется счастливо, игриво прикрывая кончиками пальцев губы, выкрашенные в алый цвет? Что случилось? Как это произошло? Может быть, у меня галлюцинации?

Я, сжав ладони в кулаки, вновь опустила голову, пытаясь закрыть лицо длинными русыми волосами, боясь, что они увидят меня, и боялась я куда больше, нежели в случае с Ярославом. Там был просто детский утомительный прикол, а здесь — серьезная взрослая ситуация, которая требовала от меня выдержки.

Я сквозь пряди видела, как широкоплечий мужчина в распахнутом пальто обнимает мою Алену, легко прижимая к себе и моментально выпуская их объятий, держа ее за оба предплечья. Он что-то сказал ей, она вновь улыбнулась, преданно глядя в глаза снизу вверх — как бы высока не была моя подруга-модель, этот мужчина был намного выше ее — почти под два метра ростом и очень выделялся среди остальных представителей мужского пола. И хотя ему было уже немного за сорок, выглядел он отлично: дорого, стильно и представительно, как подобает удачливому бизнесмену, а потому с легкостью выиграл бы у восьмидесяти пяти, наверное, процентов, юнцов.

Наконец, он договорил и улыбнулся Алене своей холодной фирменной улыбкой, которую многие женщины считают непревзойденной. Для кого-то она нахальная или властная, для кого-то — саркастичная или язвительная, а я вот точно знаю, что улыбается этот высокий человек в очках всегда одинаково холодно и неискренне, просто потому что прекрасно понимает, что улыбка — это общепринятая норма, которая помогает устанавливать контакт с другими людьми, на которых ему, в общем-то, глубоко наплевать.

Алена что-то ответила ему, и они, наконец, расстались. Мужчина в очках-хамелеонах, ласковым, но уверенным жестом все того же заправского собственника коснулся волос Алены, заплетенных в объемные сложные французские косы с алыми лентами — под стать выглядывающей из-под куртки стильной блузки, которую мы когда-то вместе выбирали в этом же торговом центре. А после он пошел вновь в сторону выхода широким уверенным шагом, не оглядываясь назад, а девушка какое-то время оставалась на месте, глядя ему вслед. Я же смотрела на подругу почти с ужасом и со злостью — не к ней, а к мужчине. Она с ума сошла? С кем она связалась?

Подруга, не видя меня, пошла прочь мимо многочисленных отделов и магазинчиков, по направлению к центральной входной группе, где, по ее мнению, я ее ждала, а я, вскочив с лавки, поспешила за ней.

— Аден! — крикнула я, быстрым шагом спеша к ней. — Алена!

Из-за шума, царившего в "Венеции" постоянно, девушка не сразу слышала меня, но когда услышала и обернулась на мой голос, глаза у нее были большие и удивленные, даже немного дикие, как будто бы я поймала ее на чем-то запретном. Она даже губу закусила — верный признак того, что нервничает.

— Насть, привет! — подошла она ко мне. — Ты тут? А я думала, что ты около центрального входа.

— Нет, я тут была... На лавке сидела. Около центрального они все заняты были, — солгала я, не желая рассказывать сейчас по Ярослава — если бы я не увидела сейчас подругу с этим мужчиной, я бы, конечно, поведала обо всем, но сейчас мне хотелось выяснить, что связывает его и Аленку.

— А-а-а, понятно, — протянула подруга, держа прямо перед собой небольшую прямоугольную сумочку из черной кожи. Мне показалось, она чуть крепче сжимает плотные ручки сумки, чем надо. Я перевела взгляд на ее лицо — в голубых больших глазах, которые казались еще больше обычного из-за макияжа, стоял вопрос. Алена явно хотела понять, видела ли я ее с этим мужчиной или нет. И я решила ее не мучать.

— А кто это с тобой был? — улыбнулась я, пытаясь сделать голос более-менее естественным, а не напряженным. — Пойдем, прогуляемся, может быть, одежду посмотрим... Я джинсы хотела новые.

— Кто? — переспросила Алена, поняв, что я все-таки видела их вместе.

— Я мельком видела, что тебя обнимал высокий мужчина в костюме и в пальто. Взрослый. Ты нашла себе парня и не сказала нам? — я ткнула ее в бок локтем. Подруга улыбнулась.

— Ты что, глупая, — сказала она, хватая меня под руку, как она обожала это делать. — Какой еще парень? Я пока еще ни в кого не влюбилась, а без любви, — тут она так серьезно взглянула на меня, что я перестала улыбаться, — я не могу встречаться с человеком.

— Я знаю, — кивнула ей я, чувствуя, как все во мне напрягается в ответ на ее слова. Какая же глупая ситуация. И неприятная — для меня. — А кто это был? Очень симпатичный тип.

— Ага, симпатичный, — озорно улыбнулась Алена. — По нему много девчонок сохнет. И нашего возраста, и младше, и старше. Очень красивый мужчина. И мой дядя, двоюродный. Недавно из Канады прилетел, у него же там бизнес свой, — добавила она, понимая, что я хочу спросить, почему же раньше о нем ничего не слышала и никогда его не видела. У Алены, действительно, был дядя, который жил в Канаде — как-то пару раз она говорила о нем.

— А-а-а, — вновь глупо протянула я. — Понятно! Просто вы смотрелись, как парочка.

Алена погрозила мне пальцем.

— Извращенка! Он мой дядя! Кстати, привез мне классный подарок — духи и кое-какие украшения. — Подруга вытянула вперед руку, на которой красовался тонкий изящный браслет из белого золота, украшенный жемчугом, похожий на прелестную веточку с белыми лепестками, обхватившую запястье.

— Красиво, наверное, дорогой? — искренне произнесла я, хотя в душе у меня что-то перевернулось. Я остановилась, подняла голову и внимательно посмотрела в смеющееся открытое лицо подруги, пытаясь понять, понимает ли она, что делает.

— Наверное, не знаю, — с любовью погладила украшение другой рукой Алена. — Мне безумно нравится. Ты же знаешь, как я люблю жемчуг и белое золото... М-м-м! Я так рада была этому подарку.

— У тебя классный дядя, — несколько отстранённым голосом произнесла я, понимая, что последнее слово я выговариваю с трудом. Меня опять просто-таки таращило от негативных эмоций. Да что за бред?!

— Да уж! Это точно! Очень хорошо зарабатывает в Америке. Зовет меня и брата к себе перебраться, представляешь? — она округлила глаза. — Но я не хочу. Мне и здесь нравится. Насть, что с тобой? — вдруг спросила она, чуть сощурившись — поняла, что со мной что-то не так.

— Мне кажется, я что-то не то съела, — произнесла я, прикоснувшись ладонью к животу. — Мне как-то нехорошо. Ален, я в туалет сгоняю, — сказала ей я. — Подождешь меня тут, хорошо?

— Конечно, — она с тревогой посмотрела на меня, немного склонив голову. — Тебе сильно плохо?

— Нет, почти нормально, но... В общем, подержи, — проговорила я, почти кинула свою сумку в руки ошарашенной подруги и быстро перебирая ногами, зашагала по направлению к туалетам. Мне, действительно было не хорошо, но не физически, а душевно.

Алена сказала, что была со своим дядей. Но она солгала.

Это был не ее дядя. Это был мой дядя. Мой дядя из прежней, столь ненавистной жизни. Она сказала правду лишь о том, что ее настоящий дядя живет в Канаде — просто, чтобы прикрыть свою ложь.

Я, добежав до туалета, подошла к раковине, включила воду, тщательно, с мылом, вымыла руки, а после стала плескать ледяную воду в лицо — этот способ всегда помогал мне успокоиться и хоть как-то привести нервы в порядок. Кое-как утерявшись бумажным полотенцем, я вытащила из кармана раскладушку. Чуть подумав, я вздохнула и стала набирать номер телефона единственного человека из прошлого, с которым общалась. И хоть созванивались мы крайне редко, он быстро ответил на мой звонок — не прошло и пару секунд.

— Настасья? — удивлённо спросил мужской приятный тенор, и я поняла, что с облегчением вздохнула, уловив в нем нотки не только удивления, но и радости.

— Привет, Юра, — откликнулась я, видя в зеркале, как улыбаюсь.

— Привет, сестренка, — отозвался жизнерадостно Юра. — Давно я не слышал твой голос. Как жизнь?

— Хорошо. Надеюсь, твоя — тоже, — отозвалась я.

— Еще бы, — хмыкнул он. — У меня все окей. Чего ты мне звонишь ночью?

— У нас уже не ночь, а день, не забывай о разнице во времени, — наставительно произнесла я, даже и не подумав извиняться за столь поздний звонок. У Юры ночной образ жизни — даже сейчас на заднем плане играет громкая музыка и слышен веселый смех парней и девушек, он засыпает только под самое утро, а потому я смело набрала его номер.

— А, точно. Все время забываю эту огромную разницу во времени! Настасья, что-то случилось? Ты просто так мне не звонишь, — спросил Юра у меня. Он, как и настоящий дядя Алены, жил в Западном полушарии, только не в Канаде, а в США, а еще точнее, в Лос-Анжелесе. Его мать думает, что Юрочка там усердно учиться, а он отлично и со вкусом прожигает жизнь.

— Нет, мне просто нужно кое-что узнать, — сказала я.

— Узнай, — великодушно разрешил Юра.

— Где сейчас Тимофей? — я решила спросить прямо.

— Ого! Не ожидал, что ты будешь звонить мне посреди ночи — а, сорри, сорри, забыл, что у вас день! — с вопросом, где наш любимый дядя Тим, — захохотал двоюродный брат. Мне мигом вспомнилась картина из далекого детства, когда на большом совместном праздновании Нового года, в доме человека, называющего себя моим отцом, произошел курьезный случай, в ходе которого мелкий еще Юрка плюнул в тарелку ненавистному дяде Тимофею. Не просто так, а в наказание, ибо дядя выкинул его любимого робота, споткнувшись об него в холле. Правда, никто кроме меня и Юрки об этом до сих пор не знает, в том числе и наш дядюшка, так и не заподозривший неладное в своей тарелке с мясом, запеченным каким-то особым способом.

— Ага, любимый, — скривилась я, вспомнив дядюшку Тима, которого с детства не могла терпеть и боялась. Юрка тоже не пылал к нему особо яркими чувствами. Думаю, история с плевком в тарелку показательна. — Так где он?

— А я ему не нянька, чтобы знать, где он, — опять захохотал парень и вдруг завопил, как ужаленный, на ладном английском. — Синди, Синди, не смей меня щекотать! Ненавижу щекотку! — после он заржал, как сумасшедший, явно от кого-то отбиваясь. На заднем плане появился женский смешливый голос, который без остановки повторял: "Иди ко мне, иди ко мне, ну иди же ко мне!".

Я вздохнула, понимая, что после этого звонка буду разорена.

— Ты меня слышишь? — строго спросила я брата, продолжавшего ржать, и судя по тому, что его смех становился все менее и менее тихим, неведомая мне Синди оставила его в покое. Юра с детства боялся щекотки, как дурачок.

— Слышу. Блин, я чуть не умер, блин!

— Перезвони мне прямо сейчас, — велела я Юрию и отключилась. Он послушался, и через несколько минут я вновь разговаривала с кузеном, который, кажется, прятался от назойливой Синди и еще какой-то девицы в ванной или в туалете.

— Ну, что ты хотела? — спросил меня он, — говори быстрее, они мне щас дверь выломают, озабоченные!

— Это ты там озабоченный. Опять дома тусовку устроил? — спросила я.

— Ага. Люблю веселье! Если у меня есть возможность пожить в Лос-Анджелесе и есть бабло, почему я дожжен быть грустным или угнетенным. Так что ты там хочешь узнать о Тимофеиче? — никогда особо уважительно не относился к дяде Юрка.

— Он в Америке?

— Не-а, она в Раше, уже несколько месяцев, в нашем родном замечательном городе, ведет кое-какие дела, — был в курсе семейных дел парень. Я же о них ничего не знала уже несколько лет. — А что?

— С мегерой разошелся? — задала я следующий вопрос, не отвечая брату.

— Боже, ты что, сошла с ума, Анастейша? Когда тебя это интересовало? — воскликнул удивленно Юра. Любит он коверкать мое имя.

— Ну, отвечай! — потребовала я.

— Нет, не развелся он с тетушкой Ирэн. Только, — тут он хмыкнул, — ты же знаешь, что ему постоянно нужны девочки. Свежая кровь. — Тут я не выдержала и хмыкнула, однако вспомнив Алену, моментально прикусила себе язык.

— Говорят, опять нашел какую-то, — продолжал Юра. — Модельной внешности. Это мне мать рассказывала. Ты же знаешь, она всегда мне все рассказывает, хотя мне глубоко по фиг. — Это было правдой. Моя тетка, мать Юрия, постоянно рассказывала ему все сплетни, связанные с нашей — нет, с их! — семьей. Звонила она ему часто, несколько раз в день и трепалась обо всем на свете, а Юрка не мог положить трубку или сказать, что занят — пока мамочка довольна им, он доволен своей жизнью в городе ангелов.

Услышав слова кузена, сердце у меня застучало с новой силой, глухо отдаваясь где-то в висках. Глупая Алена, с кем она связалась?

Нет, это конечно, ее дело, с кем встречаться и даже тот факт, что она лгала по поводу того, что в отношения вступит с тем, кого любит, меня не особо задевали, хотя да, было как-то неприятно осознавать, что это все просто вранье. Хотя я сама не святая. Но то, что из всех мужчин этого города подруга связалась имён с моим дядей, меня угнетало. Он, серьезно, не самый хороший человек, да и женат, к тому же. А еще он вполне может узнать меня, а мне это совершенно ни к чему.

И как же теперь быть? Я ведь ничего не могу поделать, а бессилие я ненавижу!

— Зачем тебе это, систер? — поинтересовался Юра беспечно. — Собралась подставить дядюшку Тима перед тетей Ирой?

Тетя Ира — законная супруга дяди, первая и, наверное, последняя. По характеру своему она ничуть не лучше Тимофея, и я даже не знаю, если честно, как они живут вместе, терпя друг друга. Наверное, они никогда бы не сошлись, если бы не бизнес. Их брак произошел не по любви, а по самому расчетливому расчету, чтобы объединить две компании в большой холдинг. Тимофей постоянно ходила налево, и об этом все знали, включая его драгоценную супругу. Ходила ли налево она, я не знала и знать не хотела, однако мне казалось, что измены мужа Ирину бесят, потому что ее в принципе раздражает все на свете, хотя на первый взгляд она кажется милой и улыбчивой. Меня, если честно, тоже многое напрягает, но до Ирины и ее жуткого высокомерного нрава мне далеко, как до созвездия Ориона. Однако тетю Иру я хоть и недолюбливаю, но кое в чем ей очень благодарна.

— Он тебе как-то насолил? — допытывался Юра по мобильнику. — Мне было бы некомфортно даже от мысли, что мы с ним живем водном городе.

— Типа того, — не собиралась я ничего рассказывать про Алену. Но мысль рассказать обо всем жене Тимофея мне понравилась — Ладно, мне пора. Подруга ждет.

— Хорошенькая? — тут же обрадовался кузен. — Познакомь меня с ней.

— Спасибо за ответы, мне пора, — отозвалась я и, прежде чем он негодующие что-то завопил, я сбросила вызов.

Мрачно поглядев на себя в зеркало и запихав мобильник в карман джинсов, я двинулась по направлению к двери.

Я что-нибудь придумаю.

Алена проводила Настю чуть прищуренным взглядом голубых глаз и села на лавочку, как-то небрежно швырнув сумку Насти — обычную, не самую модную, слегка потертую, но вместительную — рядом с собой. Свою сумку — прямоугольную, аккуратную, с плоским дном и двойными ручками, недавно купленную в модном магазинчике, она положила куда более бережно. Поведение подруги ей не нравилось — это можно было понять, заглянув в красивое лицо с правильными чертами, а потому Алена была обеспокоена и еще почему-то очень зла. Достав из сумки овальное зеркальце и посмотревшись в него, убеждаясь, что с ее лицом и прической все в порядке, девушка вытащила из кармана кожаной куртки мобильник и стала набирать смс, стуча по поверхности большого сенсорного экрана длинными в меру ногтями с белым классически френчем.